С той поры Тошка затворил уста. Таська стала еще наглей прежнего. Стелилась ласточкой перед свекром, баюкала младшего, Мефодия, подсовывала его Георгию.
* * *
Что делать-то? Нюра смотрела на брата. Пригладить бы жесткие, словно ветки смородины, волосы, утешить, пообещать, что все будет гладко да рясно
Не знаю Живет во мне то семя злое, кузнецовское. Такое во мне живет там, внутри.
Анна подсела к брату, обняла по-бабьи, приголубила, гладила темную головушку ласково, точно мать, и просила милостивую Богородицу, чтобы показала та путь для спасения. Тошка родной, любимый, горемычный.
8. Одной искры
Аксинья просыпалась еще до петухов, зажигала свечи, сотворив торопливые молитвы пред иконами, окуналась в нескончаемые хлопоты. Еремеевна вставала в то же зыбкое время, между ночью и утром, растапливала печи, будила слуг.
Дом постепенно оживал. Разговоры, смех, сонное бурчание Нютки, лепет Неждана, скрип половиц, мяуканье голодных кошек, нескончаемый грохот утвари каждый из этих звуков казался слаще гуслей, которыми услаждали зевак скоморохи на ярмарке.
Мамушка, приемыш Гляди, что он натворил! Нюта кричала так истошно, что Аксинья побежала на ее зов, не отряхнув руки от муки.
Служанка подтягивала портки на Неждане, а тот не сопротивлялся, только моргал белесыми ресницами.
Мамушка, он тут напрудил. Гляди!
В углу расползалась желтоватая лужа, изрядная для четырехлетки, Нюткин пятнистый котенок осторожно подкрался к лужице, нюхал, и его длинный хвост дрожал, кажется, от того же возмущения.
Сейчас Маня все вытрет, успокоила дочку Аксинья.
Но внутри нее все бурлило. Забрав Неждана, она приняла непростое решение. В богатом строгановском доме можно было выкормить сотню таких приемышей, но воспитывать мальчонку предстояло ей.
Мачеха Неждана, Зоя, относилась к нему, словно к зверенышу, отказывала в обычном сочувствии и заботе, держала в сарае вместе со скотом, не рассказала о самых простых вещах, которые являются основой жизни среди людей.
Неждан, пойдем-ка. Аксинья взяла за руку мальчонку и повела его за собой. Он вихлялся, что-то бормотал, дергал всем тельцем, то ли пытаясь освободиться, то ли забавляясь.
Га! Мальчонка вырвался и побежал вперед.
Неждан! Аксинья вновь схватила липкую ладонь и повторила ласково: Не безобразничай.
Они прошла через сени и завернули в закуток, именуемый задцом. Обшитый тесом, достаточно просторный, чтобы вместить трех взрослых, сделан он был на славу: два стольчака, обитые зеленой тканью. Развешанные по стенам пучки пижмы и полыни не перебивали злостный запах человеческих испражнений, что всегда сопровождал подобные клети.
Сюда сел, дела справил. Аксинья наклонилась, убрала деревянную крышку и с трудом сдержала тошноту. Для женщин в хоромах отведены были особые покои, а здесь, в тесном задце, справляли нужду мужчины. Просто сие, да?
Га, вновь кивнул Неждан.
Милый, по углам не пруди. Нельзя так делать, непотребство.
Га, согласился парнишка.
Аксинья надеялась, что ее беседа с Нежданом принесет плоды. Мальчонка смышлен, со временем поймет нехитрые правила.
Неждан дернул ее за рукав, Аксинья недоуменно посмотрела на мальчишку. Негодник тянул ее вниз, настойчиво, резко, силушкой удался в отца доброго молодца. Женщина подчинилась, склонилась навстречу и ощутила, как вокруг шеи обвились две ручонки. Неждан прижался к ней своим крепким тельцем и дрожал от напряжения, а может, от страха: вдруг оттолкнут. Она закусила губу и усилием воли прогнала непрошеные слезы. Нельзя хозяйке большого дома реветь.
Игнашка, так тебя отныне звать будут. Понял? Она присела перед мальцом так, чтобы лицо ее оказалось близко к чумазой мордашке.
Гашка, кивнул мальчонка.
* * *
Лукаша наконец-то выбралась из мягкой постели и сидела сейчас на краю в одной рубахе. Чудные волосы потускнели, коса совсем не похожа была на ту, девичью, в руку толщиной.
Да дело в ином Лукаша не могла отыскать себя прежнюю в том бесполезном хнычущем существе, в какое обратилась после родов. Она замечала жалостливые взгляды Аксиньи и служанок, муж относился к ней с теплотой и состраданием. Все волновались, спрашивали о чем-то, пытались согреть объятиями и советами Но внутри, в самом сердце ее, ничто не откликалось в ответ на добрые слова, улыбки, увещевания и просьбы.
А когда приносили крикливое сморщенное создание, что по какому-то недоразумению появилось на свет, Лукаша испытывала лишь одно желание отправить обратно, туда, где крикун жил, спал подальше от нее.
Но сегодня что-то изменилось.
Лукаша проснулась рано, долго лежала в темноте и все ж заставила себя зажечь три свечи.
Матушка целыми днями хозяйством занята, ей не до меня, жаловалась Нютка.
Хозяйка велела прибрать здесь, кланялась в пояс девка, то ли Манька, то ли Танька, Лукаша никак не могла запомнить.
И так каждый день.
«Аксинья хозяйка? А я я тогда кто?» прорезала безвольное существование внезапная мысль.
Лукаша сидела и ждала. Сил на то, чтобы выйти из клети из клетки? самой начать разговор не было. Она знала, что новоявленная хозяйка рано или поздно придет проведать хворую и принесет зелье. Что ж там намешано?
Наконец она услышала шаги, с удовольствием ощутила, как, подобно весеннему половодью, разливается гнев праведный. Когда-то не любила ссоры, брань, боялась злословия матери. Сейчас самое время поменяться.
Она оправила рубаху. Могла та быть почище, посвежее, да Бог с ней! Перекинула косу набок. Так ловчее встречать соперницу.
Лукаша, лучше стало? улыбалась подруга. Радуется чужой слабости, лицемерная душа.
Ты хозяйкой теперь здесь зовешься, да? Лукерья не стала наводить тень на плетень.
Милая, ты что?
Забегали глаза? Я законная жена Пантелеймона Голубы. А ты кто? Подстилка? Полюбовница строгановская?
Лукаша наступала на Аксинью, чуяла за собой такую мощь, что могла бы сейчас раскидать служилых в разные стороны.
Ты что говоришь? Лукаша
Решила ты меня зельем опоить, разума лишить!
Что ж удумала? Да ты как? Ничегошеньки Аксинья не могла ей возразить.
Выгнать меня из дома решила сына моего околдовать? Не бывать тому!
Речи ее проняли знахарку. Слез в черных глазах не разглядеть, жаль, но побледнела соперница знатно. Так ей! Думала, все проглотит Лукаша, все стерпит. Приблудилась зимой, милости просила, сирая да больная. А теперь, гляди, ходит царевишной! Отраву подмешивала, разума лишить хотела Так все и было!
Ты, Лукерья, раскаешься, а поздно будет. Видит Святой Николай, я не просила особого положения в этом доме. Не по своей воле пришла сюда. Лукаша хотела возразить, но Аксинья властным жестом остановила ее. Степан хозяйкой меня оставил. На то его воля.
Не верю. Как ты здесь появилась, даже Голуба другим стал.
Что за выдумки, Лукерья! Муж любит тебя и заботится Жизнь твоя легкая дорога. Ты придумываешь себе тяготы да несчастья.
Аксинья ушла, в сенях слышны были легкие ее шаги, а Лукаша все стояла, прислонившись к бревенчатой стене, глядела на то место, где знахарка только что была.
Сжимала и разжимала кулаки, кривила рот закричать, что ли? А потом подстреленной птицей упала на кровать и заскулила.
Ой да не ночевала правда на ее стороне! Не подмешивала знахарка трав ядовитых, радела за нее, добрая подруга, но от этого становилось только гаже. Лукаша сама себе не могла признаться в том, что в душе ее поселилась непрошеная тоска.
9. Грибы
Кто бы дал ему сейчас крохотную горстку воли, плюнул на все да уехал на заимку: ходил бы на охоту с Голубой, коротал вечера за чаркой винной и байками, спал, ел всласть. На этой мысли Степан споткнулся: к «пил» и «ел» прилагалась третья нужда, срамная. Без нее обойтись он не мог. А как только всплыло пред глазами черноглазое румяное лицо, слышал он смех и дерзкий голос, от которого сразу бежали по спине мурашки, испытывал одно желание вернуться в солекамские земли.
Ведьма одно слово
Синеглазая Нютка с бесконечными капризами, нытьем похожа на мать. Только дочка заглядывает ему в глаза, словно перед ней сам Господь Бог. От этих взглядов теплеет на сердце.
А знахарка глазами черными сверлит Что думает? Черт ее знает, ведьму. То ли отравить собирается, то ли прижаться нагой плотью.
Нет теперь у Степана свободы, воли бескрайней, мужской, раздольной. Раньше делал все, что хотел, ночевал в теплых постелях вдовиц и срамных девок. А нынче «Довольно о пустом», оборвал себя Степан.
Коч[37] покачивался под ногами, словно пытался успокоить его, забрать худые мысли. Хороша земля родная! Лазурь небесная отражалась в водной глади, от лодки во все стороны расходились бурливые волны. Река Ньюга[38] стремилась навстречу Сухоне, а, обнявшись, оборачивались они Северной Двиной, мощной рекой, где любое аглицкое судно проходило без всяких опасений.
Отец заставлял когда-то Степку учить грамоту да цифры складывать. Лысый дьячок вдалбливал в него названия рек, острожков, чужих народцев. Порой удар оказывался крепок, на лбу у Степки оставались следы от палки, подбитой железом. Вычегда, Сухона, Печора, Обь, Пелым, Тобол были для него загогулинами на чудной картинке, он до беспамятства учил
Теперь, тридцать лет спустя, он плавал по каждой из этих рек, бывал в городах да острожках, изъездил все. Златокипящая Мангазея, неприступный Сургут, малый Нарымский острог, шумный Тобольск
Примечания
1
Пестрядь грубая льняная ткань из разноцветных ниток.
2
Шандал массивный подсвечник.
3
Сексуальные отношения во время Великого поста были запрещены, даже если речь шла о супругах.
4
Канопка кружка.
5
Стряпущая кухня, отдельная изба или помещение в избе, где занимались стряпней.
6
Здесь и далее авторские стихотворения, песни, вдохновленные русским народным творчеством.
7
Крестовая подруга согласно русскому обычаю подруги обменивались нательными крестиками. Считалось, что это делает дружбу нерушимой.
8
Жизненный путь Аксиньи Ветер описан в романах «Обмануть судьбу» (Эксмо, 2020, 2022), «Искупление» (Эксмо, 2021, 2022), «Волчья ягода» (Эксмо, 2021, 2023).
9
На Руси существовал обычай заворачивать новорожденных в отцову рубаху.
10
Кулиги заброшенные лесные поляны.
11
Шуя левая рука; десница правая рука.
12
Срамной уд на Руси так называли мужской половой орган.
13
Балясины невысокие фигурные столбики в виде колонн, поддерживающие поручни перил, ограждений балконов, лестниц.
14
Строгановы по указу Василия Шуйского 1610 года получили право зваться именитыми людьми, с отчеством, что являлось большой честью.
15
Доля и Недоля по славянским представлениям, две девы-пряхи, что определяли судьбы людей.
16
Благовещенье Богородицы христианский праздник, 25 марта. (Здесь и далее даты даются по старому стилю.)
17
Окаём отморозок, плохой человек (устар.).
18
Холоп так именовали домашних слуг, но в широком смысле холопы зависимое население.
19
Мыйнӧ да (коми-перм.).
20
Коты женская кожаная обувь, полусапожки.
21
Зонка мальчик (коми-перм.).
22
Летник старинная летняя женская одежда с длинными широкими рукавами.
23
Заплот забор.
24
Аксинья искажает имя Святой Сусанны Салернской.
25
Михаил Федорович в 1616 году избрал невестой своей Марию Хлопову, дочь коломенского дворянина. Его матери выбор пришелся не по душе, и вскоре Марию объявили больной и отослали из Москвы.
26
Сантал так называли на Руси сандал.
27
Скрыня небольшая шкатулка с ящичками, где хранили украшения или деньги.
28
Смарагд изумруд.
29
Червленый яхонт рубин.
30
Авторское переложение народной сказки Пермского края.
31
Макошь славянская богиня, воплощение женского начала.
32
Волочёбники гости, которые пели специальные песни, прославлявшие Великий праздник и хозяев (можно сравнить с колядующими на Святки).
33
Кожух легкий кафтан, подбитый мехом (часто соболем или белкой).
34
Вошвы лоскуты, вшиваемые как отделка или украшение в одежду, обычно другого вида, фактуры и цвета, были украшены драгоценным шитьем.
35
Блудяшка повеса, гуляка (устар.).
36
Горьким английским («аглицким») зельем в России называли табак.
37
Коч быстроходное судно, использовалось для перехода по северным морям и рекам. В данном случае подразумевается малый коч, судно с небольшой осадкой, грузоподъемностью до семи тонн.
38
Ньюга древнее, пермяцкое название реки Юг, приток Северной Двины.