Владимир Григорьевич Колычев
Нежный киллер
© Колычев В.Г., 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Глава 1
Апрель, весна, промерзший за зиму воздух прогревается солнцем, просыпается природа, в деревьях начинают бушевать соки, в людях гормоны. В это время кривая преступлений против половой неприкосновенности резко устремляется вверх.
Ольге Самохваловой не повезло, позавчера девушка возвращалась с работы домой, подъехал дорогой внедорожник, из него вышел озабоченный бандит, предложил свою любовь. А получив невежливый отказ, набросился на девчонку с кулаками. Одним ударом сломал ей нос, другим выбил зуб, схватил за волосы, затащил в машину. К счастью, мимо проезжал патруль, подонка задержали, пострадавшую отправили в больницу, там она и написала заявление.
А сегодня Самохвалова заявление отозвала. Подполковник Малахов даже не думал ее в чем-то упрекать. Ей ведь досталось не абы от кого, а от Никса. Известного бандита, в свое время занявшего место знаменитого Грамаря. А сейчас он замещал самого Борщевика, главного авторитета Волговодска и прилегающих к нему районов. Самохвалову могли убить, не прими она предложение, от которого невозможно отказаться.
Никс прятал улыбку, торжествующе глядя на Малахова. Уголовное дело можно закрывать, а его выпускать на свободу. Закон есть закон.
А чему ты радуешься? спросил Артем.
Никс, он же Никишин Семен Денисович, выглядел внушительно. Блестящая лысина, массивный лоб, широкая переносица, тяжелая нижняя челюсть, сильная шея, покатые плечи. Сломанные на борцовских коврах уши не превратились в уродливые пельмешки, а так и остались торчать локаторами на лысой голове. Торс у него мощный, а ноги на вид ничем не выдающиеся. Обычные ноги, не худые, не толстые. Тесный темно-синий костюм смотрелся на нем очень даже хорошо.
Я не радуюсь, я каюсь, усмехнулся Никс.
Ну да.
Ну, нашла нелегкая, сам знаешь, как это бывает.
Не знаю. Я на женщину руку не поднимал! Артем возмущенно повел бровью.
Не руку. Но такое же тяжелое Или нет?
Положу на тебя, узнаешь. А я положу. Потому что гнида ты, Никс!
За базаром следи, начальник!
И ты следи, кивнул Малахов. За руками.
Да я-то слежу. И ты нормально фильтруй.
Артем усмехнулся, глядя Никсу в глаза. Не осознал бандит остроту текущего момента, а ведь его предупреждали.
Как и оказалось, Никс действительно не ожидал удара. А рубанул Малахов мощно, наверняка. Никс мужик хоть и тренированный, а сильный, по-настоящему сильный удар заставил его схватиться за живот и согнуться в поясе.
Это предупреждение, сказал Артем. В следующий раз ударю ниже.
Ну, ты в натуре, начальник, сквозь зубы процедил Никс.
Неправильно говоришь. «Я больше не буду, начальник» вот так правильно.
Правильно будет, когда ответишь.
Давай спрашивай! Малахов раскрылся для ответного удара.
В кабинете только он и Никс, ни свидетелей, ни камер. И руки у бандита свободны.
Знаю я вашу породу!.. скривился Никс.
А я знаю вашу! Сначала нагадите, потом бегаете от своего же дерьма, презрительно скривился Малахов. Где Борщевик?
И года не прошло, как он вступил в должность начальника отдела МВД по Волговодскому району, но Борщевик уже, считай, на задворках местной криминальной истории. Малахов низверг его и растоптал. Борщевик сам настоял на мирном договоре, обещал быть шелковым. Но не прошло и месяца как заказал Артема, но снова облажался. Прямых доказательств его вины Малахов так и не получил, но Борщевик все равно не рискует появляться в городе. Да и не нужно ему это. Может, осел где-нибудь в тихой гавани, живет в свое удовольствие на деньги, которые зарабатывает для него Никс.
Ну-у
И ты будешь бегать. Если не поймешь, что не ты хозяин в этом городе. Закон в этом городе хозяин. Закон!.. Вопросы?
Малахов смотрел на бандита жестко, зло. Он не собирался заключать с ним никаких договоров, призывать к мирному сосуществованию. Оступится Никс на своей скользкой дорожке, упадет носом в свое дерьмо, Артем отмывать его не станет. Сколько заработал, столько и отмерит
Ну, закон так закон. Я против закона ничего не имею, заелозил Никс.
Тогда условно свободен.
Условно?
Пошел!
Кивком указав на дверь, Малахов подумал о потерпевшей, с которой Никс мог свести счеты. Но имя Ольги Самохваловой так и не произнес. Зачем? Он ведь ясно сказал, что спросит с Никса за любого человека, которого тот посмеет обидеть. И с него спросит, и со всех, кто не хочет жить правильно
* * *
Третий день льет дождь, выходные прошли под знаком дождя, понедельник начинается с него же. Сейчас бы в кабинете сидеть, горячим чайком баловаться, а служебный долг бросает в мокрядь.
Дорога плохая, трещины, колдобины, прочие неровности, песка много, щебня, но покрытие асфальтовое. Ноги в грязи не утопают, и то хорошо. А от дождя худо-бедно спасают непромокаемые накидки и зонты. Майор Павлов надел дождевик, следователь Планидкин под зонтом, криминалист Колышкин Станислав Петрович взял на вооружение и то, и другое. А потерпевшему все равно, лежит себе на обочине, вытянув руки и ноги, глаза открыты, зубы оскалены. А выражение лица злобное. Ни страха, ни боли в предсмертной гримасе, одна только злоба.
Человека убили ударом по голове, чем-то острым проломили надлобье, если точней, чешую лобной кости. Удар оказался и сильным, и точным, потерпевший, похоже, умер мгновенно, видимо, даже не успев прочувствовать боль и страдание. И злобное выражение на лице не сменилось выражением страха. Возможно, человек перед смертью с кем-то дрался, хотя на лице и не видно побоев. Не исключено, что пострадавшего ударили только один раз и наверняка.
Куртка нараспашку, воротник оттянут вверх, рукава подняты, волосатые запястья обнажены, видны часы. Одна туфля стянута с ноги, мало того, ее переехала машина. Дождь смыл грязь от колеса, но след протектора угадывается. Да и смята туфля под весом автомобиля. На руках у покойника кожаные перчатки без пальцев, правая штанина подвернута, так делают некоторые водители, особенно в дождливую погоду, когда на резиновых ковриках под педалью газа хлюпает грязь.
С дороги труп стаскивали, глядя на покойника, сказал Планидкин. Чтобы проезду не мешал.
Выражение лица у него, как обычно, апатичное, а взгляд живой, пытливый.
А где машина? спросил Колышкин, осторожно вынимая из кармана покойника портмоне.
У этого, напротив, мимика выразительная, а взгляд усталый.
Максим Павлов кивнул, глядя, как эксперт открывает портмоне, в прозрачных карманах которого хранились документы. И техпаспорт на машину там, водительские права.
Павлов посмотрел в сторону поселка, в окрестностях которого нашли труп. Километра два всего до Ветряного, а дома под пеленой дождя едва угадываются. Утро уже наступило, половина седьмого, но небо затянуто тучами, солнца не видно. И настроение такое же пасмурное. Но работать надо.
Микроавтобус «Форд Транзит», прочитал Колышкин. Две тысячи пятого года выпуска. Владелец Ямщиков Василий Семенович. Населенный пункт Ветряной, улица Линейная, дом девятнадцатый.
Телефон бы глянуть, сказал Павлов.
Телефона нет, ощупав карманы куртки, качнул головой эксперт.
Так и запишем: «Телефон остался в машине».
Павлов принял информацию к действию, позвонил оперативному дежурному, назвал номер и велел принять меры к розыску и задержанию автомобиля.
А часы ничего себе, швейцарские, осматривая труп, прокомментировал Планидкин. Не самые, конечно, дорогие, но и не дешевые.
На месте часы кивнул Павлов, глянув на носок на левой ноге покойного.
Дырка на пальце, небольшая, но в глаза бросается. Или Ямщиков надевал носки в темноте, поэтому дырку не заметил, или ему было все равно, в чем ходить. Но если все равно, то почему куртка в хорошем состоянии, джинсы не рваные? Туфля довольно прилично выглядит, раздавленная, но не стоптанная, каблук ничуть не скошен.
Значит, не ограбление.
И деньги там в портмоне, карточка банковская, кивнул Колышкин.
И он, и следователь уже начали работу, осмотр места преступления на них, следы, улики, фото- и видеофиксация. Но со следами сейчас туго, дождь многое смыл. Кто-то тащил покойника, а на обочине ни одного свежего отпечатка ноги. Но это только так кажется. Более детальный осмотр может дать результат. И еще преступник тащил свою жертву, хватал за куртку, возможно, голыми руками. А потожировые выделения дождем плохо смываются, что-то может остаться. Выделение ДНК из потожировых следов процедура сложная, далеко не всегда возможная, но пальчики снять, возможно, получится. Куртку придется снять, отвезти в лабораторию, там цианоакрилатовая камера. Какой-то шанс на положительный результат имеется.
И еще неплохо было бы взять на экспертизу орудие убийства. Павлов мог только догадываться, чем проломили голову, но ничего похожего на монтировку, молоток и топор в поле зрения не попадало. Или в машине орудие преступления уехало, или где-то в траве у дороги валяется.
Возможно, бытовуха, предположил Павлов.
С кем-то что-то не поделил Ямщиков, кивнул в раздумье Планидкин. С кем?
Может, с пассажиром пожал плечами Колышкин. Может, его из машины выбросили?
На обочину?
На дорогу.
Если на дорогу, то на встречную полосу сказал Планидкин.
Павлов кивнул, соглашаясь со следователем. Дорога двухполосная, тело из машины могли выбросить на встречную полосу или на обочину. Существовал и третий вариант, через багажник. Но и тогда тело не могло помешать движению, если, конечно, микроавтобус двигался исключительно задним ходом. А труп стащили с дороги, потому что он мешал движению. Значит, еще живой Ямщиков стоял перед машиной, дорогу которой и перегородил. Тело убрали с дороги, машина уехала, все просто.
Здесь на дороге убили. Может, пассажир, может, на дороге кто-то попался Может, он кому-то остановил Этот кто-то его и ударил. Возможно, монтировкой.
С гвоздодером, кивнул Колышкин.
Ударил, убил, оттащил труп Но если тащить труп Павлов показал, как преступник брался двумя руками за воротник покойника. Если тащить труп, монтировка будет мешать
Он размахнулся, забросил в траву за обочиной воображаемое орудие преступления и только затем взялся за труп. Целую пантомиму изобразил.
Или в машину бросил! подал голос лейтенант Кудылин.
Павлов улыбнулся, с иронией глянув на него. Хитрый жук, понимает, чем грозит ему версия начальника. Почва окрест дороги песчаная, ноги в грязь не проваливаются, но трава мокрая, искать в ней орудие убийства удовольствие сомнительное, вот он и согласился с более удобной версией.
Это ты правильно подумал, Константин Сергеевич! Руки в ноги и вперед! Павлов обвел рукой пространство вокруг дороги.
Ноги в руки начал, но запнулся Кудылин.
Нехорошо поправлять начальника, тем более когда он прав. К самым ногам придется опускать руки, чтобы найти орудие убийства. Руки в ноги, а голову в траву
А ноги в руки это для меня, усмехнулся Павлов. Какая там у нас улица?
В полицию позвонил случайный водитель, проезжал, увидел труп, сообщил.
Ветряной начинался с приселка из трех домов, дальше разрыв метров триста-четыреста, и снова дома сплошной линией. По Линейной улице. Строение девятнадцать представляло собой кирпичный дом на две семьи с разделенными забором участками. Фактически две квартиры, а в техпаспорте почему-то указан только дом.
Максим начал с первой квартиры, нажал на кнопку звонка. Ему долго не отвечали, наконец появился рослый мужчина с многодневной щетиной и обветренными губами. Дождь прекратился, но с дерева капало ему на плешивую макушку.
Максим увидел на руке у мужчины кровь, но также заметил и прилипшую к пальцам рыбью чешую. А одежда у него относительно чистая. Куртка рабочая, пятна на ней застарелые, а свежей грязи не видно. Крови тем более. Трикотажные штаны на нем, на калошах следы засохшей огородной грязи, которая только-только начала отмокать от соприкосновения с мокрым асфальтом.
Чего?
Майор полиции Павлов!
Щека у мужчины дернулась, он сдал назад, закрывая перед собой калитку. Но двигался он неуверенно и калитку закрывал медленно. Максим с силой толкнул калитку, мужчина стал падать.
Лежать! Не двигаться!
Во двор Павлов заходил, на ходу вынимая пистолет. И с предохранителя его снять успел, и затвор передернуть, когда на него с лаем накинулся плотно сбитый, прыгавший на сильных ножках мопс. Стрелять Максим не стал, просто пнул собаку, и очень удачно. Пес мгновенно заткнулся и, поджав хвост, бросился к дому.
Мужчина поднялся, но Максим направил на него пистолет.
Лежать, я сказал!
Ложусь! Мужчина осторожно приземлил свой зад на деревянную скамейку, вмурованную в землю.
Руки вперед!
Мужчина кивнул, вытянул руки, Павлов протянул ему наручники.
Надевай!
Хорошо Мужчина надел наручники и только тогда спросил: А что я такого сделал?
А что ты такого сделал? спросил Максим, глядя на приоткрытую дверь, за которой скрылась пришибленная собака.
Дверь никто не закрывал, занавески в окнах не шевелились, в доме, похоже, никого не было. Но снова мог появиться мопс. Максим и чувствовал вину перед ним, но, если вдруг опять нападет, ударит снова, не раздумывая.
Так это не я!
А кто?
Не знаю Иду, слышу, как рванет!.. Ну, рыбу, думаю, глушат
Тротилом?
Так это не я!
А кто?
Ну, Михайловна, может, и меня видела.
Михайловна?
Не знаете?
И тебя не знаю. Фамилия? Имя? Отчество?
Чесноков Яков Ильич.
Рыбу режешь?
Карпа поджарить хочу.
За что?
Как это за что?
Ямщикова за что убил?
Ямщикова?!.. Ваську?!.. Как это убил? захлопал глазами Чесноков. Он находился в состоянии шока, и Павлов не видел в том фальши.
А руки чего в крови?
Так карпа режу.
А времени сколько? Не рано ли для карпа?
Так жена сейчас со смены вернется, она просила рыбку на завтрак поджарить.
Со смены жена?
Она у меня в электросети, диспетчером.
Они ж только к обеду сменяются.
Моя утром, скоро будет А что? Ямщикова убили?
А сейчас Чесноков фальшивил. Понимал, что его могут или уже подозревают в убийстве, поэтому переборщил, изображая ужас.
Ямщиков твой сосед?
Да.
Когда он сегодня утром уезжал?
Ночью, темно было. Часа в два.
А чего так рано?
Ну так он в любое время сорваться может, микроавтобус у него, по заказам работает.
Женат?
Кто, я?
Ямщиков.
Да, женат, Оксана сейчас дома должна быть, так-то она на почте работает.
Дети?
У нас сын, а у них дочь
Сын где?
В школу, в город повезли, автобус забрал.
Павлов кивнул, видел он автобус с табличкой «дети», навстречу ему ехал.
И Ленка поехала, ну, Ямщикова дочка
А вы, я вижу, дружно с соседями живете? Павлов смотрел на межевой забор, его заинтересовала калитка в нем. В гости друг к другу ходите?
Ну а чего нам враждовать?
Пойдем, позовешь Оксану э-э Максим сделал паузу, ожидая ответа.
Оксана Евгеньевна.
Павлов не торопился снимать с Чеснокова наручники. Вдруг он и есть убийца, вдруг, почуяв свободу, сбежит от него. Еще и ударит. Мужик он крепкий. Такой запросто мог человека с одного удара убить, если монтировкой.
Ямщикова очень удивилась, увидев соседа в наручниках. Крупная женщина, лицо широкое, щеки пышные, но ее это ничуть не портило. Большие светлые глаза, изящный носик Очень интересная женщина. И уже вдова. Максим ничуть не сомневался в том, что на дороге лежал Ямщиков Василий Семенович, а не кто-то другой. Уж очень оригинал похож был на фотографию в его водительском удостоверении.
Яша, ты чего?
Да вот, за убийство Чесноков запнулся, замолчал и косо глянул на Максима.
Вы кто? посмотрела на него и женщина.
Она уже собралась на работу, и волосы уложены, и макияж наведен, плащ на ней, шарфик, полусапожки на невысоком каблуке. Осталось только сумочку взять и можно уходить. Она явно ничего не знала.