Замёрзли . Я долила воды в котелок Слышал ночью что-нибудь?
Да, какая-то дура хохотала, у меня аж мурашки по коже поползли. Что там у вас вчера произошло?
А мы вчера к дому ходили. Там кто-то был, может даже помело. Мы только тень от него в окошке видели.
Какое помело? Илья округлил глаза.
Как «какое»? Ты что, забыл, какое помело мы тут ищем?
А, тьфу ты, я думал это шутка.
А я вот, так больше не думаю.
Я рассказала о наших ночных приключениях. Илья сразу набросился на меня:
А меня что не разбудили?
Я язвительно ответила:
Берегли твой сон.
Ага. Сказок наслушались, как дети малые. Перепугались они! Надо было просто заглянуть в окно. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Может зверек, какой ночной, забежал. Кругом леса̀, полно диких зверей, они тут не пуганные, вполне могут и забрести сюда. Или птицы, какие ночные, здесь гнёзда свили. На крыше. Совы, например. У них тут может охотничьи угодья. Видела всё мышами изъедено? Мышей тут полно. Охоться не хочу. Может собака забежала, Полкан, например. Ольга, ну взрослая же женщина, нормально на корточках в траве ползать?
Конечно, днём хорошо сидеть тут и рассуждать, вот сейчас пойдем и посмотрим, кто мышей там ловил.
Завтракали молча. Опять дежурный Дениска пошел мыть посуду, а мы двинулись к дому. Илья, шедший первый, резко остановился:
Оль, посмотри. Он указал на вход на веранду.
В порог была воткнута вилка с длинной ручкой.
Мать честна̀я!
Илья достал вилку, повертел в руках:
Смысл?
Может, это обряд против нас, чтобы мы тут не ходили?
Может когда ты засмеялась
Да хватит тебе!
Что тут скажешь, сначала полено убежало, потом тень какая-то мелькала, а сейчас вот вилку воткнули. Может и правда, ночью кто-то сюда ходит. Неприятностей или много, или очень много.
Мы вошли осторожно в дом, я на всякий случай прихватила с собой какой-то черенок от лопаты.
Наш свиток лежал на столе, на том же самом месте, на каком мы его оставили, не переставая излучать свой загадочный свет. И больше нигде никаких следов ночного гостя! А может хозяина?
Илья, мне кажется, что ночью пытались оторвать доски, может тайник искали. Я, почему-то, уверена, что они знали, что искать.
Может силенок не хватило? Пойду, топор из машины возьму, будем искать.
Мы отодвинули шкаф от стены и Илья начал срывать топором обивку со стен, я внимательно просматривала их, и для верности, ещё и рукой прощупывала. Потом он начал отрывать подшивку с потолка. Над кухонным окном потолочная доска не была прибита, а просунута в зазор между бревнами и другой доской. После того, как мы разворотили верхний угол дома, доска поддалась, и на нас посыпались свёртки. От такой удачи мы оба радостно вскрикнули. Свёртки были завёрнуты в вафельное желтоватое полотенце, из которого высыпалась сухая трава. Полотенце было со следами копоти, длиной оно было метра полтора и пахло полынью. Илья подобрал несколько сухих обломков травы, выпавших из полотенца, растёр их между пальцами, понюхал и сказал:
Полынь.
Я гдето слышала, что запах полыни отпугивает всякую нечисть.
А еще мышей. Моя бабушка раньше везде раскладывала пучки полыни по дому.
Зашёл Дениска, радостный и возбуждённый. Илья его спросил:
Что так долго?
Я на гору лазил, телефон проверял, маме позвонил. Это откуда?
Я показала на развороченный угол:
Там у Помошко тайник был, и это всё из него выпало.
Это они ночью все доски оторвали?
Я покачала головой:
Нет, это мы всё разобрали, они только вилку в порог воткнули.
Жесть. Наверное, чтобы нас напугать. Как гангстеры. Они тоже сначала нож в стол вгоняли, а если кто не понял тому в глаз.
Денис, хватит поддерживать наш боевой дух! Смотрите, Илья держал в руках кожаный поясок, с вырезанными на нем какими-то треугольниками и кружочками Какой-то он игрушечный, только на младенца годится. А пряжка, смотрите, какая занятная.
Мы склонились над пряжкой. На вид сделана она была просто пустая коробочка с закрепленным с одной стороной ремешком и с прорезью с другой стороны. На её лицевой стороне сделана чеканка серп луны и овал с отверстием.
Куриный бог. Сказал Илья.
Кто куриный бог?
Куриный бог сильнейший амулет от нечистой силы. Это плоский камешек с естественным отверстием. Вот он, на пряжке изображен рядом с серпом.
Илья взял острый конец ремешка и продёрнул в прорезь, раздался звук щелчка, пряжка закусила ремешок. Илья попробовал вытянуть обратно ремешок, но он не поддался.
Занятно, а как его обратно достать?
Мы его крутили, дергали, нажимали на пряжку она никак не хотела открываться. Попытались достать ножиком, но и ножик не помог.
Занятно, Снова повторил Илья что за механизм такой? Или просто так заржавел, что заклинило. Он потянулся за тряпкой, в которую был завернут ремешок, а из неё выпал еще малюсенький сверточек, он его подхватил, развернул, а там камешек маленький, с дыркой.
Мы радостно завопили: Куриный бог!
А Дениска ещё и добавил:
Теперь мы защищены! Будем на дежурство с ним ходить. О, великий Куриный бог! Ты один нам помощник и защита!
Потом долго его разглядывали, заглядывая в крошечную дырку. Камешек был серый, гладкий и теплый.
Во втором свертке был лист из ученической тетради в клетку, исписанный аккуратным мелким почерком. Текст привожу полностью:
Кругом себя окружаю
Кругом себя закрываю
Кто супротив круга моего пойдёт
Тот всё зло на себя заберет
Оберегаюсь Закрываюсь
Кругом огораживаюсь
От всякого зла колдовства
Коварного языка
От руки поднятой
От ножа и топора
От воды и от огня
От слова заговорного
От проклятия чёрного
От погостной земли
От дорожной пыли
От болот морочных
От дней чёрочных
От злости лихоима
От вражьего зажима
Круг меня береги
Всяку злость отрази
От того кто думает Кто делает
Кто молча творит
Кто на распутье кричит
Кто шепотом ладит
Инче говором правит
Всякое зло обойдет
Развернется и обратно пойдёт
Я в кругу
Круг обережный со мной
Атуамас ста
Вот, так сказать, и тяжелая артиллерия пошла. Илья перевернул лист Тут ещё что-то написано, другим почерком «три свечи, три раза, в двенадцать, в час, в два». Красным карандашом цветок с пятью лепестками нарисован. Да уж, осталось только бубен для плясок найти и по деревням ходить, нечистую силу изгонять.
Илья, я бы на твоём месте не очень-то ёрничала, народная мудрость вечна, правители приходят и уходят, эпохи меняются, а душа народная всегда жива!
Всё, остановись. Ты что, репетируешь интервью для первого канала? Что-то не очень эти три свечки помогли деду. Один всеми позабытый тут дни доживал.
Папа, ты забыл, к нему дрова сами из леса приходили.
Ну да, а потом он на печке теплой зимой по полям катался! И пирожками горячими заедал счастье своё. А мы от кого собрались защищаться? Может они нам вовсе не враги?
А вилка в пороге? От кого- то нам всё-таки придётся защищаться. Я взяла последний свёрток Этот тяжёлый и зашит нитками, наверное, самый ценный и, смотрите, узел как интересно завязан!
Денис закричал:
Стойте, я его сфоткаю, вдруг придётся его снова завязывать.
Он достал телефон:
Блин, зарядка почти на нуле, пап, достань генератор, подзаряжу.
Пошли. Ольга, давай свой телефон, все сразу зарядим.
Я отдала свой телефон, и они ушли. Я решила ещё раз залезть в тайник и посмотреть, не завалялось ли там ещё что-нибудь. Да, предчувствия меня не обманули там лежала газета, старая, пожелтевшая, с датой выхода 1914 год , 16 октября. Ровно три года до революции. Я стряхнула с неё пыль. Буквы все выцвели, некоторых уже даже не были видно. Стала аккуратно её разворачивать, но она распалась на отдельные листки. Я её разложила на столе и начала изучать. Называется «Российский еженедельник». Первую страницу невозможно прочитать, ничего не видно, я её перевернула. Ага, на другой странице кое-что видно.
"Вчера трое жандармов изрубили саблями слепого певца за песни возмутительного содержания: "Ой, настанет доброе время, станет труженик есть досыта, а панов на одну ракиту", автор статьи некто П.Горман.
Следующая, более или менее читаемая статья: «Почти каждый десятый крестьянский ребенок из числа осмотренных являет собой различные признаки умственной недостаточности. Но недостаточность эта не есть только прирожденная. Значительная доля ее проистекает от того, что родители, занятые трудом, не имеют времени хотя бы как-то развивать его». Ну что же, полезная информация.
Ещё: «Сенаторская ревизия петербургского интендантства обнаружила злоупотребления таких громадных размеров, перед которыми бледнеют даже московские. Особенно прибыльны для интендантов были операции по отправке съестных припасов на Дальний Восток».
Прямо новая новость для всех! Гордость за петербургских даже московских переплюнули. Я повернула следующую страницу. И вот заметка небольшая, первой строчки не видно, начинается со второй: «приехавший с Исетского завода, сам не видел, но мужик Кузьмин рассказывал мне и божился. Прибыли на место и увидели большое скопление народа вокруг деревянного дома. Жандарм Вохашкин завел нас в дом, где, по его словам, было передвижение дров и чугунков в печи, а кувшин оказался приплюснутым внутри умывальника. Хозяйка голосила, у неё была кровь на лбу и рубахе. Детей она выгнала к соседям. Пока мы стояли, с печи сама собой сорвалась заслонка и стукнула меня по колену. Мы вышли на улицу, там старуха начала орать «всем смерть! Лихоимку позвали!». В доме опять послышался шум. Всех свидетелей повели в участок».
Значит, про наше помело ещё в 1914 в газете писали. Надо было поподробнее у старухи поспрашивать, так нет, он её в участок!
Вернулись мои товарищи, я им прочитала заметку, Дениска предположил:
Может это сам лих помело собирает о себе вырезки, так сказать приятно, иногда вечерком у камина, почитать о себе прессу.
Он сфотографировал узел со всех ракурсов, а потом сфотографировал остальные наши артефакты. Пора развязывать последний свёрток. В нём было два плоских камня. На них были фрагменты текста с такими же символами, как и на свитке. Обратная сторона одного камня была залита воском с коричневым красителем. Под камнями свернутый вчетверо листок. Мы развернули его. Похоже на карту. На нём снизу шла пунктирная линия до четырех схематично нарисованных домиков, под которыми печатными буквами было написано «один». Дальше пунктирная линия уходила вверх и влево и упиралась в ещё один крестик, под которым надпись «час», потом снова вверх, до места, обозначенного крестиком с подписью «камни», потом опять влево вверх до следующего крестика, без подписи.
Лед тронулся, господа! торжественно объявил Илья Ммне кажется, пора собираться в путь. Дениска, возьми из бардачка номер лесничего и чеши на свою гору, позвони ему и спроси, как нам его найти. Скажи, дело у нас к нему. Срочное.
Дениска вздохнул и пошел.
Я еще раз повертела листок:
А если это где-нибудь на Камчатке? Может, посмотрим пока по картам?
Оля, какие карты нам покажут «один» и «час»? Хорошо ещё, если лесник знает это место. Мы можем сначала к Павлу Анатольевичу заехать, спросить у него. А ещё, нам нужно показать наши письмена палеографу.
Кто такой палеограф?
Специалист по старинным рукописям, письмовед. Чтобы он не только перевел, что там написано, но и определил время создания рукописи.
Может, зря беспокоимся, это просто шпион тут свои донесения зашифровал?
Да, если он жил в каменном веке.
Нет, серьёзно, а если этими символами пользовались лишь кучка каких-нибудь колдунов или шаманов? Или один колдун зашифровал свои тексты, или заклятия, чтобы любознательные граждане не могли воспользоваться?
Мне почему-то кажется, что если мы найдем то место на карте, у последнего крестика, у нас будет меньше «А может».
И где нам найти такого письмоведа?
На кафедре, в моём родном университете, их там целая команда, а сейчас среди них есть и программисты. Существуют целые методики и для буквенной расшифровки и для слоговой. Они какое-то время там работали над старыми рецептами лекарств. Им много всяких раритетов приносят, у них картотека знаешь какая огромная? Десятки документов на разных старинных языках.
А ты откуда знаешь?
Славка, мой одногрупник, у них трудится. Они там все просто фанатики! Последний раз, когда созванивались, он со старомонгольскими текстами работал. Говорит, что если раньше переводчик с одним текстом работал до трёх лет, то сейчас нейросеть справляется за два часа.
Печально.
Что печально?
Скоро люди не будут нужны как работники, если машина делает всё лучше и быстрее.
Это называется прогресс!
Это называется отупение человека. Зачем нам думать, если машина всё знает? Машина будет развиваться и дальше, станет абсолютно самодостаточной, а мы на лугу коров пасти будем.
Так я не понял, мы покажем рукопись Славке или нет?
Покажем, а он язык за зубами будет держать?
Нет, он растреплет всем.
Может, тогда, только камни ему отдадим?
Нет, знаков мало, не получится.
Отдадим ему листок, который сами перерисовали со свитка.
Говорю тебе даже смотреть не будет. Отдадим рукопись. Всё, вопрос закрыт. И ещё, нам пора вести хронологию всех событий. Летописцем будешь ты. Всё подробно, пошагово начинай записывать, до самых мелочей, даже если считаешь, что это не важно. И опиши все наши артефакты.
Я думала, что я руководитель экспедиции, а не писарь.
Уже нет. Ты писарь-спонсор. Я просто чувствую, что мы стоим на пороге великих открытий! И это надо увековечить. Мы найдём этого лихоимку, и раскроем все его страшные секреты!
Неизвестно ещё, кто кого вперёд найдёт. Мы его или он нас.
Мы собрали все свои трофеи, кроме свитка и пошли к палаткам. Я села возле очага, достала блокнот, ручку и начала описывать все события по порядку. Свой сон тоже решила записать.
Пришёл Денис:
Лесничий недоступен.
Илья командным тоном:
Иди обратно, пока не дозвонишься не возвращайся.
Можно после обеда?
Нет!
Я заступилась за Дениску:
Что зря на горѐ сидеть, всё равно, если поедем к нему, то это будет только завтра. Может, в деревню пока смотаетесь? Хлеба купите, канистра одна уже пустая. К Павлу Анатольевичу зайдёте, карту ему покажете, поспрашиваете его. И Фриду Анатольевну тоже, похоже, она больше чем он знает про деревенских. Или только руководитель у нас имеет право своим крепостным задания раздавать?
Если умные мысли пришли пожалуйста, я готов прислушаться.
Дениска засмеялся:
А что, пока меня не было, папа карьеру сделал?
Я вздохнула:
Да, головокружительную. Я меня низверг до писаря.
Ну, хорошо, будешь ты не писарь, а хроникёр. Милостиво разрешил Илья.
Он забрал у меня листок с самодельной картой и листок с заговором, аккуратно вложил их между страницами журнала «Атлас автомобильных дорог», они сели с Дениской в машину и уехали.
Сон. Продолжение
Дом внутри оказался не домом, а пещерой. Темные, неровные, с блестящими подтёками, стены пещеры уходили, сужаясь, высоко вверх, в непроглядную высоту. Под сводом пещеры гулко и протяжно раздавался то ли смех, то ли лай. Пещера была огромна, но освещалась только высоким костром, обложенным камнями. У костра сидел человек в накинутых не плечи лохматых тёмных шкурах. Он махнул мне рукой, и я подошла, снегурочки рядом со мной уже не было. Я подошла ближе к костру и взглянула ему в лицо. Разные половинки его крупного лица были неоднородны, левая половина лица принадлежала старику и была испещрена глубокими морщинами, правая половина лица только череп, с жуткими клочьями отслаивающейся кожи. Волосы его были седыми и спутанными. И только живые глаза его, с играющими в них отблесками огня, были цепкими и чёрными, как ночь. Он долго и пристально смотрел на меня, потом спросил: