Отец, это же надо, каких верзил набрал в свое войско мессир Бушар, удивлялся Ги-младший в начале пути на Каркассон, диву даюсь! Все они точная копия своего грозного хозяина!
Наш любезнейший де Марли обожает-таки гигантоманию улыбался отец и успокаивал сына. За наших воинов не бойся, если ребята и получат по зубам пару-тройку раз, то, уверяю тебя, за дело. Бушаровские мордовороты только с виду такие жуткие, на самом деле, они очень покладистые и дружелюбные воины.
Ничего себе, покладистые и дружелюбные! Ответил Ги-младший, косясь, на ряды рыцарей де Марли. Я слышал про их дела на поле Бувина, отец. Знал бы ты, что они там вытворяли своими мечами-бастардами, такими же, как и у их грозного повелителя!..
Правильно, сын мой, улыбался отец, во время боя, еще и не такие кренделя выкинешь!..
Жильбер де Клэр, тем временем, уточнял для себя:
Мессир Ги, скажите на милость, а женщины там хорошенькие?..
А-а-а, в Окситании! Засмеялся Ги-старший. Он покосился, не слышит ли их разговор сын. Разные попадались! Мессир де Марли, помнится, так раздухарился, что взял, да и сбросил одну из таких в глубокий колодец! Иначе от них и не отвяжешься!..
Жильбер удивился:
Они, что, такие прилипчивые? Поразительно
Нет, это шутка была! Смеясь, ответил Ги. Мадемуазель, которую мессир де Марли, так сказать осчастливил своим благородным «вниманием», была одной из виднейших катарских предводительниц! Не надо так смотреть на меня, Жильбер! Это война, на там все возможно, если перед тобой враг! Не надо делать такое лицо, словно ты объелся кислых слив!
Да, ну и нравы у вас, французов покачал головой де Клэр. Сбросить женщину в глубокий колодец живьем
Это еще не все, дружище де Клэр! Смеялся Ги. Наш милейший Бушар еще, для верности, боясь, что эта сатана в юбке сможет выскочить оттуда на метле, забросал колодец огромными каменными глыбами! Вот, скажу я тебе, зрелище было! Что-то, сродни античным приключениям Геракла! Такие большие камни, ей Богу, втроем не поднимешь! А Бушар брал их и, словно пушинки нес к колодцу, откуда еще слышались стоны несчастной Жироды де Лорак-Монреаль так, если не забыл, звали ту бестию в юбке!..
Жильбер укоризненно покачал головой и ответил:
Мы, англичане, так с дамами не поступаем!
Да что ты говоришь! Завелся Ги де Леви. Ладно, хорошо! Допустим, что вы так с дамами не поступаете! Зато, ваши покойные короли-братья, Ришар и Жан, вытворяли многое другое, и, скажу я тебе, оно переплюнет невинную шалость с колодцем мессира Бушара!..
Жильбер стал извиняться:
Ладно тебе, Ги, перестань кипятиться! Мы знаем друг друга уже почти двадцать лет. Уверены, что не сделаем ничего плохого, успокойся
Обходимся с дамами разошелся де Леви. А ваш Жан, к примеру, так изрезал своего родного племянника Артура де Бретань, что просто кошмар какой-то! А покойный Кёрдельон? Как он приказал перерезать глотки тысячам пленным мусульман на глазах у Саладина, запоздавшего приготовить обещанный выкуп? Молчишь? Краснеешь? То-то!..
Все, давай не будем больше о плохом! Протянул ему руку де Клэр. Забудем, как страшный сон.
Отлично, забудем! Пожал ему руку маршал и добавил. И, все-таки, вы англичане, странный народ! Шуток абсолютно не понимаете! Верно, говорят люди, что у вас даже юмор какой-то особенный английский! Он у вас такой, словно боевым молотом по шлему заехали! Где, когда и над чем, самое главное, смеяться один черт разберет, прости меня Господи!
Жильбер засмеялся от острого и, главное дело, точного сравнения своеобразного английского юмора, подмеченного глазами его французского друга. Время, за шутками, разговорами и привалами пролетало быстрее и делало дорогу менее обременительной.
После Оверни с его стольным городом Клермон, колонна рыцарей свернула немного западнее, уходя на Тюренн. Именно от земель Тюренна маршал решил начать вхождение в мятежные края Тулузского графства.
Рыцари маршала де Ла Фо вступили во владения мятежного графа Раймона де Сен-Жиль через Кагор, прошли город скорым маршем и стали опускать на юг, двигаясь на старой римской дороге, помнившей сандалии Восьмого молниеносного легиона Древнего Рима.
Путь их лежал в самый центр бывших владений виконта де Тренкавеля, первым павшего от руки крестоносцев Симона де Монфора и похороненного возле стен крепости Каркассон.
Они прошли Кастельно-Монратье, перешли реку Авейрон по большому каменному мосту римских времен напротив Монтобана, в котором полюбовались грозной твердыней замка, сложенного из огромных кроваво-красных гранитных глыб, и, через три дня, обогнув, для верности, мятежную Тулузу и Авиньоне, приблизились к слабенькой крепости Кастельнодари.
Бушар! Бушар! Крикнул Ги де Леви, увидев издалека низкие стены и башни крепости. Помнишь, как мы с тобой и покойным Симоном разгромили части графов де Фуа и де Сен-Жиль возле этой крепости?
А то, как же! Усмехнулся Бушар, он поймал заинтересованный взгляд десятков пар глаз английских рыцарей. Давайте-ка, соорудим привал возле крепости! Если пожелаете, я могу рассказать о том бое
Конечно, расскажите, просим вас, мессир де Марли! Воскликнули молодые англичане, обступая со всех сторон грозного и ставшего уже легендарным рыцаря.
Так уж и быть, слушайте, пока наши оруженосцы готовят поесть Сказал Бушар де Марли, усаживаясь на траву, которая росла в тени низкой крепостной стены Кастельнодари.
VII ГЛАВА.
Бушар де Марли рассказывает о битве при Кастельнодари.
Крепость Кастельнодари. 26 мая 1221 года.
Бушар присел на склоне невысокой крепостной насыпи в тени полуразвалившихся стен. Молодые рыцари, среди которых были не только одни англичане, но и несколько французов из отряда мессира де Леви, расселись полукругом и стали слушать де Марли.
Значит так, начал свой рассказ мессир Бушар, от смущения решивший поправить складки своего сюркота вокруг пояса, случилось это почти десять лет назад, так, без пары месяцев. В середине августа его светлость граф Симон предпринял довольно-таки неудачную осаду Тулузы. Я находился в крестоносной армии и командовал ударной конницей. В общем-то, и армией это не назовешь. Так, около пары сотен конных воинов, да сотни полторы стрелков и копейщиков. Но, мы, все-таки умудрялись этими крохами удерживать в подчинении и страхе большую покоренную территорию. Мессир маршал де Ла Фо в это время наводил порядок в южной части графства, как раз, на стыках с Арагоном, Фуа, в общем, удерживал часть противника, как мог. Вертелся, скажу я вам, он, словно белка в колесе! То тут, то там, повстанцы и катары захватывали замки, нападали на тыловые отряды, но, это обычное дело для войны.
Бушар замолчал и присмотрелся к одному из англичан, который потянулся, было, к его большому мечу-бастарду.
Эй, поаккуратнее с ним! Грозно рыкнул мессир де Марли и в сердцах добавил. Незачем ручонки тянуть к взрослым игрушкам! Дорогой мой юный английский рыцарь, знали бы вы, что именно этим самым бастардом я получил на грешную душу такое несмываемое пятно, что пора руки на себя накладывать! Ну, да ладно об этом
Оруженосцы подали кувшины с вином, разлили его по кубкам.
Угощайтесь, мои юные друзья Бушар пригласил рыцарей. Они с охотой выпила вина, и де Марли продолжил свой неторопливый рассказ. По чести сказать, он был не сильный рассказчик, поэтому говорил медленно, как бы подбирая слова. Так вот, их светлости графы де Фуа и де Комминж вывели часть своих армий, блокированных мессиром маршалом, в обход и ударили по нашему небольшому отряду. Покойный граф Симон, царствие ему небесное, приказал снимать осаду и откатываться к Каркассону по старой римской дороге. Я, с позволения его светлости, отослал конного рыцаря с письмо мессиру Ги де Леви, в котором попросил его выслать нам все имеющиеся свободные части для контратаки. Но, мессир де Леви был сильно стеснен в своих средствах и выслал нам в помощь только сто конников. Видит Бог, он сделал это вовремя, ибо они выручили нас!
Рыцари слушали мессира Бушара, раскрыв рты и вытаращив глаза. Еще бы, не каждый раз может так повести в жизни! Они сидели и слушали о, практически, легендарных людях, битвах и событиях, но, их рассказывал не какой-нибудь заезжий менестрель, а сам очевидец всех этих событий легендарный рыцарь де Марли! А, это очевидец, определенно смущаясь внимания к своей скромной персоне, тихо рассказывал:
Граф Раймон де Сен-Жиль перерезал нам дорогу возле местечка Сен-Мартен-ла-Ланд и закрыл пути к Каркассону. Наши рыцари, которые отходили от Тулузы в полном вооружении, сильно устали, их боевые кони притомились от долгой дороги. Немудрено, ведь они несли на себе вот уже с десяток лье огромный вес рыцаря в кольчуге и при оружии! Нам не удалась атака сходу! Да и, сказать по правде, ее трудно было так назвать! Вместо жуткого по силе галопа, наши декстриеры еле переступали копытами по земле. В итоге, нашу атаку враг отбил, и его светлость де Монфор приказал всем укрываться к слабенькой крепости Кастельнодари. Вы только посмотрите на нее! Сами поймете, как тяжко нам пришлось отбивать атаки пехоты и наемников де Фуа!
Мессир Бушар повернул голову и посмотрел на Кастельнодари:
Крепость эта была построена очень давно. Сама она по сути своей древнеримский каструм, выстроена в форме прямоугольника. Слава Богу, что по инженерной и тыловой части у нас был сам мессир Робер де Мовуазен! Великий, скажу я вам, инжениатор, сапер и выдумщик различных и странных машин! У него была книжка римлянина Вегеция и еще какие-то старые пергаменты, по которым он и работал. Так вот, мессир де Мовуазен занимался у нас в войске восстановлением крепостей, приведением их в надлежащий вид, а при осадах он командовал штурмовыми и осадными машинами. Он где-то раздобыл две такие машины, способные метать каменные блоки и глыбы на приличное расстояние. Их его отряд и тащил к Тулузе, когда мы стали отступать. Из опасения потерять столь ценные механизмы, он их называл требюше, мессир Робер втащил один из них в Кастельнодари, а второй спешно припрятал в лесу, в двух лье от крепости.
Так вот, отошли мы, значит, и укрылись в крепости. Враги, долго радовались, что победили нас, назвав мелкую авангардную стычку «сражением при Сен-Мартен-ла-Ланд», хотя, Богом клянусь, это безобразие даже нормальным боем нельзя назвать! Запираемся мы, значит в Кастельнодари всей толпой, и оказываемся, словно сельди в бочке! Еды толком нет, обозы частично застряли на подходах к Тулузе или уже отступали к Каркассону, одна вода, несколько мешков с католическими хлебами и, слава Создателю, около сотни бочонков вина! Вспомнив о вине, мессир де Марли изобразил умильную гримасу и продолжил. Жрать нечего, только пей, да причащайся просвирами.
Мы даже не раздевались, так и спали вповалку в кольчугах, правда, приказали оруженосцам почистить, покормить и расседлать декстриеров. Они тоже должны были, как следует, передохнуть. Хоть и лошадь, а ведь тоже живая тварь, ей надо немного доброты, покормить, почистить, гриву расчесать, свеколку там сахарную, неплохо бы, дать! Он, твой конь боевой, за твою ласку и доброту к нему, сторицей отплатит в бою!
Ну, да ладно об этом! Эти разбойники, я говорю о наемниках графа де Фуа, нашли-таки другой требюше и притащили его к стенам крепости. Вот, смеху-то было! Они притащили эту громадину, а камней-то в округе днем с огнем не найдешь! Они промыкались, сердешные, всю ночь, но смогли раздобыть три огромных камня. Самое смешное, что они не знали о существовании второго требюше!
Стали они под вечер, еще светло было, кидать свои камни по крепости, думали ворота или брешь какую пробить, чтобы сподручнее штурмовать было. Но, инжениаторы из них, как из меня, уважаемые молодые мессиры, монахиня! Первый камень у них улетел, в общем, не попал! Второй камень они выпустили более удачно сбили зубец на угловой башне. А мы-то сидим и не знаем, сколько там у них еще камней и когда все это безобразие кончится! Позвали мессира Робера. Он поднялся на башню, нахмурился, поплевал на ветер и приказал заряжать требюше. Благо, что камней в крепости было достаточно, а если бы не хватило, мы могли разобрать внутренние постройки. Но, не зря мессира де Мовуазена звали инжениатором! Вторым камнем он умудрился расколоть требюше врага на части, правда, очень сильно переживал, даже от вина отказался! Так он, понимаете, любил эти свои штуковины!
В это время маршал де Ла Фо проходил мимо группы слушателей, улыбнулся и сказал:
Мессир де Марли! Не надо скромничать! Между прочим, мои молодые друзья, этот выстрел из требюше произвел сам мессир де Марли!
Рыцари стали наперебой просить Бушара рассказать об этом.
Ладно! Уговорили! махнул рукой мессир де Марли, отхлебнул вино и продолжил свой рассказ. Мне, прямо, не терпелось попробовать стрельнуть хотя бы раз в жизни из этой штуки! Ну, как это сказать, я упросил мессира Робера позволить мне отпустить рычаг требюше. Он покосился на меня, потом, на его светлость де Монфора, потом, снова на меня, и, в конце концов, сдался. А, чего ему было терять! Камней, слава Богу, у нас было вволю, стреляй не хочу! Я и стрельнул.
Враги, помню, ужасно расстроились, кричали, ругались непотребно, пробовали починить бесполезно! Мессир Робер еще разок пальнул по ним из своего требюше они и разбежались, плюнув на свою затею.
Мы легли спать пораньше, граф Симон решил начать атаку и вывести части рано поутру. Ночь, помню, была темная, звездная и влажная. Светло было, но туманно. В этих краях одна напасть утренние туманы. Густые, как сливки! Руку протянешь и не видишь свои пальцы.
Мы и не догадывались, что мессир де Фуа, надо отдать ему должное, задумал тоже утренний штурм. Всю ночь его пехотинцы вязали фашины, чтобы завалить ими рвы вокруг Кастельнодари.
И вот, когда туман стал рассеиваться, наши дозорные воины из числа стрелков и копейщиков его светлости де Монфора, увидели смутные силуэты врагов, которые шли, согнувшись в три погибели, и тащили на себе фашины. Между прочим, даже рыцари у них не погнушались такой работы!
Это, в итоге, их и сгубило! Граф Симон приказал срочно всем конным рыцарям и оруженосцам сесть в седла и, когда первая волна врагов подошла ко рвам Кастельнодари, скомандовал атаку. Стрелки зажигательными болтами подпалили фашины и ветер, а он, слава Господу, дул на врага, поднял густой дым. Вторые волны с фашинами не видели, что творится впереди, но продолжали идти к крепости.
Мы раскрыли ворота, смяли группу наемников графа де Фуа и атаковали пешие части. Это, скажу я вам, просто песня была! Наши декстриеры топтали копытами пехотинцев, которые визжали, словно поросята, бросали фашины и пытались бежать назад. Но, задние ряды врагов не дали им быстро отойти. Создалась жуткая суматоха, она быстро переросла в панику, и мы стали прорубаться в тумане вперед. Конные рыцари его светлости графа де Фуа не смогли атаковать нас им самим пришлось пятиться на конях от наседавшей на них толпы перепуганных пехотинцев. Мы же продолжали теснить врагов, благо, что наши кони были свежими и отдохнувшими за ночь. Слава Создателю, что туман стал рассеиваться, подул утренний ветерок. Он-то и позволил подошедшим рыцарям мессира де Леви увидеть врага и атаковать его с тыла!
Части графов де Фуа и де Сен-Жиля попали в тиски! Но, его светлости де Комминжу удалось практически без потерь отойти к Мас-Сент-Прюэль и Авиньоне, укрепиться там и отразить нашу попытку преследования. Но, части графа де Фуа мы разгромили, словно псы бабочек! Его светлость де Сен-Жиль, не по чести сказать, оказался трусом. Он изволил покинуть свои части, оставил их без командования, не подумал о своем боевом соратнике графе де Фуа, которого мы, просто сказать, пожалели и не стали добивать жалкие остатки армии врага.