Аня обожала вечера с родителями. Ужин в беседах, посиделки с отцом. Порой день был тяжелым, а стоило оказаться дома, как тотчас понимаешь, что все тягости не важны, когда рядом семья.
Сегодня ужин мало, чем отличался от остальных. Разве, что мама была грустной и уставшей. А под конец вечера Аня вспомнила о Маше.
А вы слышали новость? Решила спросить девушка.
Какую? Отец вдоволь наевшись откинулся на спинку кресла-качалки. Мама потихоньку убирала со стола.
О семье Маши
А, ты об этом, отец кивнул, чуть расстроившись. Мама опять поселила на лице недовольство. Опять ее дочь заводит разговоры, которые не принято обсуждать.
И вы знаете, за что ну почему им дали метку?
Отец вздохнул, поерзав на стуле.
Ты помнишь, бабушка Маши болела? Начал отец спокойно говорить.
Да, она умерла пару дней назад.
Она болела, рак, продолжил отец. Женщина страдала сильными болями, которые не снимались ни одними лекарствами.
Аня кивнула, вспоминая, как больно было старушке, и как мучилась она.
Она не просто мучилась, сказала мама, женщина сдирала с себя остатки волос от боли. И ничего не помогало. Тогда Рита пошла на крайние меры и помогла уйти матери спокойно.
Ничего не понимаю. Как помогла? Спросила девушка. Она же умерла, уснула и не или
И тут до девушки дошло.
Она убила мать?!
Отец молча кивнул.
Скоро об этом стало известно, семью арестовали. Рита посчитала, что так помогла матери избавиться от мук.
Но какой ценой? Обрекла остальных на разлуку и одиночество, буркнула мать. На что только не пойдешь, ради семьи. Правда? Спросила мать дочь, пристально на нее посмотрев. Разумеется, женщина вновь намекала на права дочери. Мол, она обязана воспользоваться правом, и покинут семью. Вот только Аня сомневалась, не зная точно, как ей поступить.
***
После ужина Аня с отцом вышли на свежий воздух.
Ближе к ночи становилось чуть прохладней, но только на улице. В доме также невыносимо душно. И не было ничего лучше сейчас оказаться пусть в маленькой, но прохладе. А за любимой игрой с отцом, так вовсе милое дело.
Барсук, произнесла Аня.
Коала, ответил отец, отпивая из чашки ароматный чай. Он сидел на траве по-турецки, разглядывал звездное небо. Вокруг стояла тишина. Только звуки природы нарушали эту идиллию.
Игра в слова была одной из любимых игр Ани. Сегодня перечисляли животных, вчера играли в города.
В колонии все дети обучались с шести лет всего три года. Знания давались скудные. Читать, писать, считать. Считалось, что колонисту не зачем знать слишком много. А для жизни и работы будет достаточно и базовых знаний. Но были в колониях и исключения, такие, как Анур.
Анур родился в семье граждан и с пяти лет был отправлен в спецшколу. Граждан обучали всему, что было дозволено законом. История, география химия, физика, биология. Раз в несколько лет граждане проходили отбор, при котором проверялись на пригодность системе. Неугодных, ссылали в колонии.
До шестнадцати лет Анур получал образование, пока был не забракован и сослан сюда в колонию. Он успел научиться многому и впоследствии научил и свою дочь. Аня отличалась от своих сверстников благодаря широте ума, стремлению к знаниям и легкой обучаемости. Так, например, она выучила названия всех животных. И пусть она понятия не имела, кто, как выглядит, воображение и рассказы отца немного помогали ей иметь представления.
Значит на "А", довольно Аня. Хорошо, тогда анаконда.
Опять на "А", в глазах отца мелькнули искорки, антилопа!
Нет, нечестно! Возмущенно дочь. Отец явно хитрил.
На "А"! Протянул мужчина улыбаясь.
Аня заерзала на траве, пытаясь вспомнить хоть еще одного зверя на подходящую букву. Увы, ничего на ум не приходило путного.
Ну же, милая. Подумай. Зубастый, живет в воде
Дочь внимательно посмотрела на отца, напрягая память. И тут ее осенило.
АЛЛИГАТОР!!!
Отец расхохотался, допив чай.
Как же хорошо проводить вечера вот так. Игры, беседы, свежий воздух. И как можно отказаться от такого?
Хорошо, протяжно отец.
Скоро осень.
И это хорошо, кивнул Анур, может, хоть тогда избавимся от жары.
Аня вздохнула, оглядев звездное небо.
А ведь есть где-то жизнь гораздо лучше нашей, произнесла она.
Скоро она наступит у тебя.
А так ли она хороша, как все думают?
Ну не проверив, ты никогда об этом не узнаешь.
Ты жил той жизнью и что стало с тобой. Неужели ты хочешь и мне той же участи?
Я жил другой жизнью. Выбора у меня тогда было не больше чем здесь. А ты получишь возможность сразу выйти в люди и доказать свое право.
Я не хочу. Отказывалась Аня. Разве ты пожалел хоть раз, что оказался в колонии? Как я могу стремиться жить с такими и стараться быть такой как они? Что они делают с колонистами? Что стало с семьей Маши? Тетя Рита всего лишь хотела облегчить муки пожилой женщины, а наказали всех.
Ты осуждаешь ее?
Нет, что ты. Кто знает, на что пошла бы я ради вас.
Мама считает, ты должна пойти на такой шаг и стать свободной.
А ты?
Отец выдержал молчаливую паузу, вздохнув, как от усталости. Ему и хотелось отпустить дочь и не хотелось одновременно.
Скажи мне, ты когда-нибудь, видела тех, кто покинул колонию в статусе гражданина?
Нет.
Как думаешь почему?
Аня и не задумывалась над этим. Может, нет времени или возможности.
Им нельзя, ответил отец.
Почему?
Это плата за выбор. Ведь став гражданином, ты отрекаешься от прошлой жизни, ты присягаешь на верность президенту и власти. Недограждане и граждане по разные баррикады. А по закону гражданин не может иметь связей с колонистами. Отныне власть и ее интересы превыше всего. Вспомни, как только ребенку гражданина исполняется пять, его изымают из семьи. С детства приучают к верности власти. А семья, любовь, дружба, все это только отвлекает и сеет смуту и неповиновение.
Но это жестоко! Ужаснулась девушка.
По словам президента Власа, только так в государстве укрепится покой и мир. Нет войне, ты же помнишь первый закон. А второй?
Федерация превыше всего
Я не помню, какой мир был до Большой зачистки. Но по рассказам тех, кто видел и знает, говорят, это был ад. Я слышал, что люди раньше верили во что-то. И верили в ад и рай. И, по их словам, ад это самое страшное место, в какое только мог человек попасть. Но как только к власти пришли здравомыслящие люди, ад перестал существовать. Настало время рая. Законы существуют для порядка. Если мы не будем соблюдать законы, то порядка не будет. Каждый, чем-то должен жертвовать, чтобы стать частью общества. Ведь только тогда, тот двигатель, который запустил президент Влас, будет работать исправно. Отец выдержал не большую паузу, а затем продолжил. Я не стыжусь что я не гражданин. Ведь не будь нас недограждан, гражданам было бы гораздо хуже. Кто будет выполнять эту работу, которую выполняем мы? Мы, по сути, также достойны Федерации. И достойный прав. Мы винтики этой машины.
Так ты за то, что бы я согласилась или нет?
Я рассказал тебе лишь часть сложностей жизни гражданина. Я знал все и понял, что не готов. Я прошел путь, что бы осознать это. По этому оказался здесь. Для меня выбор был очевиден. Уж лучше быть рабом в колонии, но вольным сердцем, чем свободным гражданином, но безвольным душой. А какой выбор сделаешь ты, решать только тебе.
2.
И представляешь, этот мне говорит. Пойдем милая, на речку, погуляем Хельга в своей любимой манере рассказывала об очередном ухажере.
Сегодня, как никогда было душно, из-за чего приходилось делать перерывы и выходить на свежий воздух, чтобы не умориться в помещении. Девушки, в компании еще двух женщин сидели в проулке на лавках, обдувая себя подолом платья.
А ты? Аня никогда не могла понять, почему ее подруга была такой недовольной. То ей не нравилось, что работы много, то, что отдыха мало. Парни никогда не устраивали. Старшие говорили глупости, а отца она вовсе ненавидела. Вот и сейчас выказывала свое недовольство.
А что я? Отшила. Не пойду я с таким, как он. Да с его мордой только свиней пугать.
Будешь так избирательна, Хельга можешь вовсе остаться без парня! Посмеивались женщины над девушкой.
И что теперь? Мне на каждого встречного зариться? Огрызнулась Хельга.
На что женщины только рассмеялись, возвращаясь на прачку работать.
Аня и Хельга по-прежнему оставались на улице, что понемногу пустела. Остальные шли работать дальше.
Эх, вот бы, такой, как они, посмотрел на нас, простонала Хельга, глядя на двух охранников. Рослые, сильные, словно два брата похожие друг на друга.
Скажешь тоже, им нельзя, Аня и смотреть в их сторону не стала. Вся охрана вызывала дрожь по коже у девушки.
Армия Федерации это сила и абсолютная защита государства. Воины скрешцы это модифицированные солдаты, непобедимые, сильные. Даже простая охрана отличалась по силе, пусть была не настолько усовершенствована, как скрешцы. Против такой защиты простой колонист или бунтарь вряд ли пойдет. Стоит, лишь только задумать дурное, как в той же голове, эта идея будет похоронена, одним лишь суровым взглядом скрешца. Аня не верила в слепую покорность колонистов она знала, что все попросту боялись сказать, что либо против из-за страха вот перед такой силой.
Тебе повезло, можешь выбирать из таких. Кивала подруга с ноткой зависти.
Ну конечно, отмахнулась Аня, уж чем, а выбором парня я заниматься там не собираюсь.
Ну и дурочка. Я бы, например, первым делом занялась этим, а ты И чем бы ты там занималась?
Обустройством, образованием, работой. По возможности повидала другие города, познакомилась с интересными людьми.
Не смотря на нелюбовь и недоверие к власти, Аня хотела бы посмотреть какова жизнь гражданина. Наверняка это большие преимущества. Повидать город, другие места, узнать, что-то новое, научиться чему-то новому. Увидеть воочию все то, о чем отец рассказывал, о чем Аня могла только воображать в своем уме.
Хельга вздохнула, покачав головой от негодования.
Вот не понимаю я тебя. Перед тобой открывается так много, а ты готова от всего отказаться.
Вспомнив вчерашний разговор с отцом, Аня погрустнела.
Ты знала, что как только колонист покинет колонию, он не в праве вернуться сюда? Серьезно спросила Аня.
И что? Ты хочешь еще сюда?
А как же повидать родных?
Вот, как раз таки из-за них я бы свалила. Мне некого будет навещать, уж точно не моего папашу.
Отец Хельги был вдовцом. Родив дочь, мать умерла и Хельга осталась на попечение отца и бабки. Со смертью жены мужчина потерял смысл жизни, а вместе с этим и остатки разума. Из-за него Хельга лишилась прав, вынужденная прозябать в колонии до самого своего конца. За все его выговоры, наказания, Хельга возненавидело горе-отца, ведь он лишил ее последней надежды на будущее.
Если бы не папаша, я давно была в городе. Ненавижу его.
Не надо так говорить, он же твой отец! Не приятно слышать такое от подруги. Для Ани семья это все, а для Хельги быть сиротой лучше.
Вчера опять приходил бригадир, отец что-то там натворил. Говорит, партию мяса испортил, а отрабатывать кому? Недовольно Хельга. Нас уже предупредили, мол, если еще один проступок отца сошлют на тяжелый труд, а меня
Отец работал на скотобойне. Работа его была не сложной, но и в ней он умудрялся допустить оплошность.
Нет, Хельга, как бы там ни было, даже с таким отцом я не согласна покидать дом. Вспомни, что у граждан забирают детей, навсегда.
Ну и пусть, я так вовсе против этих спиногрызов. Это даже хорошо, пусть государство мается с ними, мне дел меньше.
Нет, я все таки против. Не хочу А после того, как маме все чаще становится хуже, я даже не имею на это право. Ты ведь сама видела вчера и сегодня, как ей было плохо.
Да странно все это. Твоя мама всегда была такой свежей бодрой, а тут внезапно на нее свалились обмороки. Интересно, что ее мучает? Хельга с любопытством наблюдала за матерью Анны через окно. Женщина и сегодня была бледной уставшей измученной. А ты спрашивала ее? Ну, или может быть, отец, вы ведь с ним откровенничайте. Вдруг они что-то знают, да не говорят тебе.
Нет. Мама говорит, что ей просто плохо, что она с возрастом стала уставать. Но, я никогда не видела и не припомню, чтобы кто-то от старости валился с ног! Да с такими обмороки. А еще вчера, ее стошнило от того, что она съела жареную рыбу, которую отец приготовил. Она всегда ее любила, а сейчас даже на дух не переносит. Может быть, с ней, что-то серьезное? Может быть В голове мелькнула мысль о самом страшном, и девушке стало не по себе. Нет, все будет хорошо, хватит с меня пробоем.
Для всех это счастье, а для тебя это проблема. Ох, дурочка ты Анька дурочка, дурочка.
Пусть я лучше буду дурочкой, чем рабом системы. Ты вот вообще не понимаешь и не знаешь, что на самом деле там творится. Да наша жизнь по сравнению с жизнью граждан сахар. Мы хотя бы можем вот так сидеть и разглагольствовать о том, что хорошо и что плохо. Они даже мысли не могут допустить о том, что президент Влас не прав и что политика его неправильна. Да, за такое сразу же ссылают!
Так откажись! Хельга воскликнула недовольно. Что мешает пойти и сказать, мол, так и так?
Если б это было возможно.
А ты пробовала? Возьми и скажи. Кто знает, ты первая такая дурочка. Бормотала Хельга.
Да нет, глупость, Аня была бы рада, конечно. Но разве это возможно?
А что, вдруг можно? Или еще лучше помоги мне вместо тебя попасть.
Из-за твоего отца тебя хотят сослать в другую колонию, а о правах и речи быть не может. Как с таким списком, как тебе пробиться?
Хельга помрачнела, явно задетая подругой.
Шибко умная да? Не у всех есть такие идеальные папаши, как твой. Так, что же теперь носом тыкать надо?
Что вы так раскричались? Из прачечной возникла Ольга. Взмыленная, она утирала пот со лба. Работать, кто будет?
Идем, идем теть Оль, кривясь, Хельга запрыгала в здание.
Что вы там опять задумали? Женщина приблизилась к дочери, внимательно посмотрев на нее.
Все надежды испарились под этим пристальным взглядом.
Что бы не задумали, тебе все равно это не понравится, ответила дочь.
Не вздумай! Даже и мысли не допускай! Ты все равно ничего не изменишь! Мама продолжала упорствовать.
Аня промолчала, не став ничего объяснять или пытаться рассказать матери. Она не поймет. Напротив, только раскричится, разозлится. Аня с удовольствием осталась бы в колонии. И никогда не покидала любимого отца и мать. Да, при этом она на всю оставшуюся жизнь останется в колонии, будет работать на прачке. Жизнь ее будет обречена. Она будет все той же серой массой. Но, как говорит отец, она будет свободной.
***
Где-то после обеда, когда все продолжили работать, в душное помещение прачки вошел староста. Все были немного удивлены его появлению здесь. Обычно мужчина без надобности никогда не появлялся в рабочих блоках. Взмыленный, улыбающийся, он кивнул Ане и Ольге, чтобы те подошли к нему. Женщины с любопытством стали наблюдать и прислушиваться, о чем пойдет разговор.
Ань. Как всем нам известно, ты в числе кандидатов. Спокойно заговорил тучный, невысокий мужчина. Так вот. Это формальность, тебе нужно пройти со мной в административный корпус и поговорить с людьми из города. С тобой поговорят, заполнишь анкету, все стандартно.
Для чего это? Опасливо поинтересовалась Ольга.
Как же, прежде чем Аня окажется в городе, мы хотя бы должны понять, куда конкретно ее определить. Где она пригодится? Ведь мы не можем, просто бездумно забрать ее и поставить на первую попавшуюся работу. Все таки, нужна посмотреть, узнать.
Аня припоминала, что такие беседы проводили и с другими кандидатами. Помнится, как-то в их бригаде была девушка, ее также вызывали на разговор. Потом она рассказывала о том, что разговаривала с людьми из города, они расспрашивали ее, она заполняла анкеты, проверяли некоторые навыки. Да, это была банальная формальность. Вполне логичная.