Алексей Вязовский, Сергей Линник
15 ножевых: Фельдшер скорой
© Алексей Вязовский, 2023
© Сергей Линник, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Глава 1
Труп?
Он самый. И похоже, криминальный.
Сторож садового товарищества «Пехорка» выпучил глаза, схватился за голову.
И что же делать?
Сам как думаешь?
Я тяжело вздохнул, еще раз зачем-то попытался нащупать пульс на сонной артерии мужчины. Без вариантов покойник. Голова проломлена в районе затылка, сам весь уже закоченел. Оно и понятно декабрь 80-го года выдался холодным, с обильными снегопадами и двадцатиградусными морозами. Тут живым-то превратиться в сосульку пустяковое дело. Что уж говорить про трупы
Звонить в милицию, наконец сообразил сторож.
Я посмотрел на мелкого чернявого мужичка по имени Семен Петрович («Зови меня просто Петрович»). Именно он четверть часа назад бросился под колеса нашей скорой, призывно размахивая руками.
Вот что ты нам устроил? Из рафика вылез мрачный Харченко, плюнул на снег. Не мог вызвать местную скорую?
Сторож от такого наезда выпал в осадок.
Ну как же так, товарищи! Вы же все одно мимо ехали
Вот именно что мимо! У нас свои дела Водитель обреченно махнул рукой.
«Дела» были загружены в рафик нами в четыре руки в доме тещи Харченко в Малаховке. Разобранный диван, шесть стульев. Я выругался про себя. Это попадос. «Андрей, будь человеком, помоги с перевозкой мебели, вот доктор не против» Нет, все водилы на скорой калымят и гоняют автомобили по собственным делам. Договариваются с диспетчерами мол, сломался и делают гешефты. Но зачем я-то во все это полез? И ведь отговаривала меня Томилина: «Давай, Андрей, выйдем у какого-нибудь кафе, посидим, кофе попьем, а Харченко сам справится» Во-первых, какое кафе в такую рань, во-вторых, хоть один медик в машине должен присутствовать. В итоге Лена упорхнула отмечаться в очереди за кухонным гарнитуром, а я как дурак дал слабину и поперся в Малаховку с Харченко.
Думал, что человек умирает, некогда вызванивать. Сторож расстроенно развел руками. Мужик-то шевелился.
Да показалось тебе!
Живот неприятно скрутило, я полез за таблетками с висмутом. Вот еще тоже приключение на мою голову. Первые два дня было настолько худо, что я уже жалеть начал. Ну вот стоило пить эту дурацкую бактерию и доказывать окружающим, насколько я крут? Ходи теперь с гастритом, глотай лекарства по расписанию. Того не ешь, этого не пей
Не мог он шевелиться. Мертв потому что.
Так что же делать?
В милицию звонить!
Нам хана. Сейчас приедут опера, внесут номер скорой в протокол. А потом Лебензон нас с Харченко съест без соли за то, что гоняли машину по своим делам в рабочее время. Вот уж оторвется зав подстанцией Так подставились, что выговором тут не отделаешься.
А что им сказать. Ну, кто умер-то?
Я опустился на корточки, охлопал дубленку и пиджак жмура. В одном из карманов было что-то плотное. Я засунул руку, вытащил листик, сложенный вчетверо. Развернул.
Что там? нетерпеливо спросил сторож.
Погоди, дай рассмотреть, сказал я, всматриваясь в строчки. Видно хреново. Ага, это больничный. Вот, видишь, «выдается сотрудникам КГБ, имеющим воинское звание».
Япона мать! заорал Харченко, пиная колеса рафика.
* * *
Ментовские опера и следаки? Ставлю галку.
Прокурор района с командой? Есть. Гэбэшная братия? Приехали на трех «Волгах». В комплекте розыскные собаки, криминалисты, разве что вертолета в воздухе не хватало, видимо, погода не способствует.
Допрашивали нас аж трое силовиков от прокуратуры, от КГБ и от МВД. Я строгонастрого запретил Харченко врать диван в салоне не скроешь, да и проверить любую версию с вызовом, трансфером больного в больницу очень легко. Благо в гэбэшных «Волгах» и в ментовском «козлике» есть рации и радиотелефоны.
Пипец вам, качал головой седоусый опер из местного РУВД. Уволят с волчьим билетом. Вы знаете, кто там лежит? И милиционер показал в сторону сугроба.
Капитан Евстужин! одернул опера гладко выбритый, подтянутый гэбист в светло-бежевой дубленке. Сейчас у нас задача не напугать товарищей, а получить всю возможную информацию.
Пока Харченко по десятому разу рассказывал наше милое приключение, диктовал телефон своей тещи, мой ужас скачкообразно усилился. Мозг покряхтел, покряхтел и выдал: мертвец в сугробе это же «труп на Ждановской». Случайно убитый бухими метровскими ментами «бурильщик». Которого они с помощью начальства решили выкинуть на Егорьевском шоссе. Типа никто не узнает. Узнают. И начнется битва двух советских «годзилл», двух «наследников» умирающего Брежнева Щелокова и Андропова. МВД против КГБ. Победит КГБ, министр окончит жизнь самоубийством. Как и его жена, кстати. Следак по этому делу будет ездить под защитой группы «Альфа», а я Тут мой ужас достиг космических масштабов. Меня прикрыть некому. С подстанции погонят сразу, автоматом. Скорее всего, отчислят из института. Хороший вариант забреют в армию. Плохой вариант эти «волки» с голодными глазами начнут шить соучастие. Вон «нашего» сторожа уже повели в гэбэшную «Волгу».
Но почему труп? Я подул в замерзшие пальцы. Кажется, мертвец на Ждановской был жив, когда его нашли умер в больнице. Или история пошла другим путем? Что же мне все-таки делать? Там гипотез много выдвигали, включая и ту, в которой реального чекиста не было, а это все Андропов придумал. Но в одном все исследователи были едины: движуха будет неслабая.
Завтра с утра надо явиться в районную прокуратуру. Третий следак переписал мои паспортные данные, уточнил прописку. Зарегистрироваться в новой квартире я еще не успел дал адрес общаги. Надеюсь, если что, Давид прикроет. Там мы с вами продолжим. Руководству подстанции, разумеется, все сообщим.
Харченко, как услышал это, закрыл лицо руками. За работу он держался, кормил жену в декрете и двух спиногрызов. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Дело не в том, что работу водителя не найти вон, все заборы в объявлениях, лимиту из провинции завозят. Просто на скорой уже и стаж, и классность, а на новом месте в деньгах потеряет.
* * *
В рафике я углядел, как водила достает подозрительную фляжку, силой вырвал ее.
Ты хочешь к леваку добавить пьянку на рабочем месте?! Я открыл крышечку, понюхал. Оттуда пахнуло сивухой. Что это?
Самогон. Теща гонит. Харченко начал раскачиваться из стороны в сторону. Вот зачем я во все это полез?! Уволят, по допросам затаскают
Тот же вопрос волновал и меня.
Ладно, поехали, нечего тут глаза мозолить. А то передумают менты и с собой утащат. Жми на газ.
Разумеется, Томилина тут же засекла наши хмурые рожи. Сразу, как села в машину.
Что случилось?
Да живот что-то крутит, отбрехался я. И тем самым переключил Лену на привычную тему.
Ну зачем ты выпил эту бактерию?! Тебе больше всех надо? Еще и фиброгастроскопии твои
Всю дорогу до подстанции Томилина ела мне мозг маленькой ложечкой. Так сказать, на правах мелкой начальницы тире любовницы. Под конец я уже был готов сам изобрести машину времени, чтобы прыгнуть еще разок в прошлое и отговорить себя от этой затеи. Тем более что поперла изжога, которая распалила во мне адские котлы.
Ты молоко купила? спросил я Лену.
Да, да. Вот пакет.
Я оторвал уголок, припал к живительному лекарству всех язвенников. Эх, сюда бы еще бананчик, заполировать молочко
* * *
На подстанции еще ничего не знали мы спокойно сдали смену, Томилина умчалась передать карточки.
Ленке что будем говорить? Харченко закурил дрожащими руками.
Не Ленке, а Елене Александровне. Ты же вроде не курил?
Стрельнул у ребят Может, на больничный уйти?
Ну уйди. Или думаешь, Ароныч тебя дома не найдет?
Найдет Харченко затянулся, закашлялся.
Не начинал бы ты обратно смолить, покачал я головой. От курения рак легких случается и прочая гадость.
Да какой там рак? махнул рукой Миша. Не до этого.
Лучше всего пойти и повиниться, посоветовал я. К тебе претензий раньше не было. Поругают и отстанут.
Водитель ничего не ответил, лишь расстроенно покивал. А я пошел в ординаторскую к телефону. Растряс свою записную книжку, достал визитки тех, кто мне вручал грамоты. Первая Щербина Ярослав Кириллович. Моссовет, общий отдел. Не то. А вот второй, Маслов Дмитрий Саввич, самое оно. Помощник Гришина. Разочек горкомовец мне уже помог с квартирой. Может, поможет и еще.
Набрал, быстро изложил ситуацию. В трубке повисло тяжелое молчание.
Тут надо докладывать Виктору Васильевичу, тяжело вздохнул Маслов. Вопрос сложный. Не отходи от телефона.
Дальше сидел как на иголках, ждал. Томилина сдала смену, поцеловала меня в щеку и упорхнула к парикмахеру. И рассказать не успел, и к трубке как привязанный. Потом, значит, сообщу. Пара врачей рвалась к телефону, но я их шуганул. После заплыва в Москва-реке и неоднократных схваток с Лебензоном, из которых я, может, выходил не победителем, но точно не проигравшим, мой авторитет был на высоте. Народ, тихо возмущаясь, отполз от заветного телефона. Наконец раздался звонок.
Жди у входа, за тобой выслали машину.
Черная «Волга» подобрала меня уже через полчаса, а еще спустя сорок минут я предстал пред ясны очи Виктора Васильевича Гришина. По коридорам с космической скоростью меня почти протащил Дмитрий Саввич. Глава Московского городского комитета партии и член Политбюро выглядел неважно. Мешки под глазами, синеватые губы инфарктника. Окна кабинета выходили на Старую площадь, погода опять показала «козу» повалил сильный снег.
Рассказывай Гришин уставился на меня немигающим взглядом, из-за приставного столика ободряюще кивнул Маслов.
Я начал мычать, выдавливая из себя рассказ о трупе. Не стал скрывать про «левак», про тихую панику, которая случилась у силовиков после осмотра тела.
Помощник наклонился к уху Гришина, тихо произнес:
Второй провал КГБ за полгода после пропажи Шеймова.
Я услышал, но сделал вид, что занят разглядыванием снега за окном.
Не сейчас. Виктор Васильевич отмахнулся от помощника, откинулся в кресле. Опять испытующе на меня посмотрел: Я тебя помню. Это ты спасал пассажиров автобуса в Москва-реке в начале осени? Мы тебя еще наградили грамотой, да?
Было такое дело. Что же мне теперь-то делать?
Твоей вины не вижу. Ты же просто фельдшер? Так? Гришин пожевал губами. А вот вашему врачу и водителю прилетит. Последний за использование казенного транспорта в личных целях так и вовсе под статью попадает. Сейчас принято решение активнее бороться с хищениями социалистической собственности
Козлы! Платите людям нормально никаких массовых хищений не будет. А то «Мы делаем вид, что им платим они делают вид, что работают». Вот и живем по поговорке: «Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с работы каждый гвоздь». Разумеется, я промолчал, сказал о другом:
Боюсь, это дело будет непростым. Убийство комитетчика это скандал на всю столицу. Если будут таскать на допросы и требовать скрыть факт криминальной смерти, что делать?
Такая постановка вопроса горкомовцам в голову не приходила. Они обеспокоенно переглянулись.
Быть такого не может, чтобы советские органы дознания подобным занимались, твердо произнес Гришин. Если что-то такое начнется, сразу звони мне в приемную, я дам команду тебя соединят. Или с товарищем Масловым будь на связи, согласуйте.
Я понял, что аудиенция закончена, встал и пошел к выходу. Уже в дверях услышал, как «хозяин Москвы» говорит помощнику:
Позвони там Попроси их не лютовать в деле Панова.
Ого. Уже «дело Панова»! Расту над собой
* * *
После горкома я отправился в институт, благо успевал на третью пару. И это оказалась опять психиатрия. Везет как с этим бороться и победить.
В аудиторию я просочился через верхний вход, сел на галерку. Пригляделся. Давид расположился сразу между двумя девушками, одной из которых была Серафима! Шишкину тоже не обошли вниманием рядом с ней сидел какой-то высокий плечистый парень с правильным выражением лица. Вот прямо на плакат «Ударники медицинского фронта» забирай. Пора начинать ревновать?
Тем временем препод закончил вводную часть и решил продемонстрировать клинический случай. В центр аудитории, прямо под кафедру, выкатили кресло-коляску. В ней сидела пожилая ухоженная женщина с высоким начесом.
Лектор начал рассказывать анамнез пациентки, как ее лечили. Что-то про шизофрению, которой она страдает много лет, про близко знакомый мне аминазин, почти родной трифтазин и волшебный галоперидол Подключилась к лекции и сама женщина. Поведала нам, как в результате лечения все прошло, и теперь она понимает, что рыбок не было, это из-за болезни. Что-то связанное со страхом маленьких пираний в крови. Насмотрелась Дроздова по ТВ
Все шло гладко, занятие почти закончилось, лектор разрешил задавать пациентке вопросы. Все они были скучные, на «отстаньте». Видно было, что дама с опытом, знает, что от нее хотят услышать. Пока не встал Давид. Явно рисуясь перед девушками, он спросил:
Вот вы говорите, что врачи вывели у вас из крови пираний. Вылечили. А что, если они отложили там икру?
Женщина вдруг сильно побледнела, вцепилась руками в подлокотники коляски. Лектор сбежал к ней с кафедры, в аудитории повисло тяжелое молчание.
Икру? ИКРУ?!
Пациентка, оттолкнув препода, вскочила на ноги, с треском рванула правый рукав на блузке, стала сильно расчесывать локтевой сгиб. После чего так заорала, что даже меня оглушило на галерке. А первый ряд так и вовсе отшатнулся.
Лектор попытался успокоить женщину, но какое там Она вопила, будто рожала.
* * *
Меня отчислят! паниковал Давид в коридоре. Буряков орал почище этой бабы.
А Буряков это Я завис, пытаясь вспомнить.
Куратор курса. Слушай, что теперь делать? Я же нечаянно!
За нечаянно бьют отчаянно. Тут я задумался. Пиши в объяснительной, если потребуют: мол, в ходе общения с пациенткой засомневался в том, что болезненные переживания померкли и потеряли актуальность, дескать, пациентка подгоняла свой рассказ для того, чтобы ее выписали
Да эта баба его постоянный экспонат. Обидится перестанет к студентам ходить. Лектору еще кого-нибудь уговаривать придется.
Блатная?
Похоже. Давид вцепился себе в волосы. Что же делать, что же делать?!
Делай, как я говорю! Ничего страшного не случилось. Пациенты в психушке постоянно врут, чтобы их выписали побыстрее. Если бы бред прошел, она бы на твои слова про икру никак не отреагировала.
Думаешь?
Зуб даю. И вот что еще, как бы между прочим сказал я, в общагу могут следаки звонить
Следаки? Ты во что вляпался?!
Я свидетель, не переживай, успокоил я встревожившегося Ашхацаву. Короче, если что, ушел в неизвестном направлении и обещал вернуться. Ты, кстати, вещички собираешь? Я скоро съезжаю, уступаю место.
Давид оглянулся, увидел стайку девушек с курса, что шли по коридору. Ого, а Соня Голубева абхазскому князю глазки строит откровенно уже. Симпатичная девчонка, но очень уж прилипчивая. Ладно, помолчу, думаю, Давид и сам разберется, не маленький.
Собираю. Дай телефоны владельцев квартиры.
Завтра найду и оставлю тебе запиской на вахте. Все, бывай. Мне пора бежать.
* * *
Томилина, к счастью, оказалась дома. И трубку взяла сразу, хоть и голос заспанный был.
Хорошо, что ты позвонил Ты что утром сказать хотел? Я просто не успевала уже, бежать надо было
Давай приеду, расскажу. Твои дома?
Родители? Нет, они во вторую, ушли уже.
Ну жди тогда, мчусь!
Хочу сказать, что когда пробок нет, ездить по Москве на такси одно удовольствие. Каких-то жалких полчаса и я на месте. И успел еще зайти в кулинарию, купить пирожное для Лены.