Так и оказалось. Меня завели в большую приемную. Она была пуста, даже на месте секретаря никого не было. Один из сопровождающих тихо постучал в дверь, зашел и быстро вышел. Махнул мне рукой, подзывая к себе.
Давайте вашу верхнюю одежду. Вас ожидает генерал Цинев. Обращаться к нему по имени-отчеству Георгий Карпович. На вопросы отвечать коротко, четко, у вас пять минут.
В кабинете за длинным столом сидел лысый лопоухий очкарик с папкой в руках. Он что-то читал в ней, попутно вычеркивая ручкой. Вжик уноси готовенького.
Ты Панов?
Генерал бросил на меня быстрый взгляд, почесав плечо, вернулся к документам.
Я.
Рассказывай.
Цинев меня сознательно игнорил ставил на место. Барин и холоп. Нет, так это все не взлетит. Я прошел к столу, сел за него. Дождался удивленного взгляда, начал рассказывать. Мне их игры в верхах ни к чему. Мне надо, чтобы от меня отстали побыстрее. Желательно навсегда.
Цинев кивал, поначалу не переспрашивал. Потом заинтересовался, вдался в подробности.
Что же, товарищ Панов. Хорошо, что вы не стали изображать из себя шпиона из кино и пытаться разобраться самостоятельно. Комитет ценит ваше доверие. Завтра спокойно идите к Калиниченко, рассказывайте все, как было, без выдумок. Тем более убийц уже нашли.
И кто они? спросил я, и так зная ответ.
Генерал поморщился, поскреб себя по щеке.
Сотрудники линейного отделения милиции на станции метро «Ждановская». Грязная история, которая, Цинев тяжело вздохнул, будет иметь большие последствия
Какие? полюбопытствовал я.
Будут сложности, генерал проигнорировал вопрос, вот телефон моей приемной. Цинев опять почесался, оторвал листок перекидного календаря, написал там семь цифр.
Да что ж ты чешешься весь? Я присмотрелся к нему. Ага, и глаза слегка желтоватые.
Извините, товарищ генерал. Если позволите Я же медик Желтуха давно у вас?
Какая желтуха?
Цинев отбросил ручку, уставился на меня.
Глаза, кожа Не замечали? Позвольте, я поближе посмотрю.
Он кивнул, и я начал заглядывать ему в зев, оттягивать веко и заставил показать ладони. Ну да, кожа зеленоватая, склеры иктеричные, явно билирубин уже не шестьдесят даже, а за сотню.
Зуд давно?
Дня три, наверное, ночью спать не могу, уже таблетку пил сегодня.
Моча темная?
Пожалуй, да, чуть подумав, кивнул он.
И стул светлый, почти белый?
На этот раз он даже не задумывался. Видать, обратил внимание, но значения не придавал. На творожок списал, наверное.
У вас камней в желчном пузыре не бывало раньше?
Не-е-ет, протянул генерал. Все барство с него слетело враз. Боятся мужики болеть, а если скажут, что резать придется вдвойне. Медосмотр проходили, весной, да. Ничего не было. Хотя кто там чего может понять махнул он рукой.
Разрешите, посмотрю, кивнул я на живот.
Он снял мундир, рубашку, стянул майку. Одни только штаны с лампасами выдавали теперь в нем начальника. «Как в бане», подумал я.
Печень плотная, торчала пальца на три из-под края реберной дуги. Мне даже показалось, что я пузырь нащупал, хотя бред, конечно. Но пузырные симптомы все на месте, хоть студентов учи.
Камень в желчном пузыре, огласил я вердикт. Закупорил проток, желчь копится в пузыре и печени. Может привести к печальным последствиям, включил я стандартную страшилку. Таким людям нельзя признаваться, что может рассосаться, они за эту ниточку непременно уцепятся.
Что делать? спросил Цинев. Молодец, быстро в себя пришел, сразу собрался, готов решения принимать.
В хирургию. Немедленно, тут же ответил я. Тянуть нельзя: не дай бог, пузырь лопнет тогда все, это не лечится.
Витя! крикнул генерал. Глаза у возникшего на пороге помощника были квадратные: завел посетителя, а тут генерал полуголый Машину готовьте, в ЦКБ едем. Домой оттуда позвоню.
Цинев повозился, застегивая пуговицы, я стоял и ждал неудобно все-таки, обходить пришлось бы. Пошел он к выходу, и я вслед за ним. Тут Цинев остановился, вернулся к столу. Вырвал еще один лист из календаря. Написал новые семь цифр.