Зарождающееся внутри меня отчаяние превращается в гнев.
Я хочу помочь ему, но я не готова быть его грушей для битья.
Да пошел ты. Тот факт, что у тебя дерьмовая жизнь, не означает, что можно отталкивать людей, которые заботятся о тебе, и обращаться с ними как с мусором. Никто из нас не выбирал свою судьбу. Мне ненавистна мысль, что твоя жизнь так ужасна, и, будь у меня возможность поменяться с тобой местами, я бы так и сделала. Однако я также знаю, что ты не первый человек, кому приходится выбираться из сточной канавы, и не последний.
Я вытираю слезы тыльной стороной ладони.
И к твоему сведению, я не испытываю жалости, потому что, не считая ужасного отца, у тебя есть все, чего я желаю.
Чистая зависть прожигает мои вены, когда я выплескиваю на Феникса каждую частичку боли, которую храню глубоко внутри.
Ты можешь без страха войти в комнату или завести новые знакомства, потому что люди не смеются над тобой. Они, черт возьми, боготворят землю, по которой ты ходишь.
Теряя последние остатки самообладания, я бью себя в грудь.
Ты готов умереть за то, что есть у меня? Что ж, а я бы убила, чтобы узнать, каково это быть тобой. Быть таким чертовски талантливым и завораживающим, что люди не могут оторвать от тебя глаз. Убила бы, чтобы испытать хотя бы малую толику того волшебства, о котором ты говорил в своем эссе. Комок подступает к горлу, и мой голос срывается. Но этого никогда не произойдет.
Потому что я не особенная.
Я собираюсь оттолкнуть его, чтобы уйти, но он перехватывает мое запястье.
Что ты делаешь? возмущаюсь я, пока он тащит меня к синтезатору.
Ты хочешь знать, каково это, не так ли? Он опускает микрофонную стойку. Пой, черт возьми.
Если раньше я думала, что он не в себе, то это меркнет по сравнению с его нынешним состоянием.
Ты с ума сошел? Нет
Феникс обхватывает мое лицо.
Перестань быть гребаной трусихой и пой.
Мне стоит прямо сейчас выбежать за дверь Но я не могу.
Соблазн солнца слишком велик. Он, как цунами, утягивает меня под воду.
Я смотрю на клавиши.
Я не знаю, что петь.
Феникс встает позади меня.
Что угодно.
И я выбираю ту песню, которую пела для него в прошлый раз.
Свет мерцает, электричество то включается, то выключается, пока я нажимаю на клавиши, из-за чего путаю несколько первых нот.
Губы Феникса касаются моего уха.
Закрой глаза. И, что бы ни произошло, не смей останавливаться. Поняла?
Кивнув, я зажмуриваюсь и начинаю. Биение пульса в ушах почти заглушает мой голос.
Нежные кончики пальцев пробегают по моим рукам, оставляя после себя мурашки.
Я сбиваюсь, когда губы Феникса касаются моей шеи, и ощущаю, как твердеет его член.
Не останавливайся.
Голова кажется горячей и тяжелой, пока его теплое дыхание обволакивает мою кожу, и он проводит руками по бокам моей талии.
Осознание того, что Феникс касается меня и что именно он чувствует, заставляет меня напрячься.
Фе
От резкого укуса у меня перехватывает дыхание.
Сейчас не ты контролируешь ситуацию. Нежные касания языком успокаивают место укуса. Продолжай петь.
Да поможет мне Господь, но я снова пою.
Пою от всего сердца, становясь кем-то другим. Уверенной в себе и опытной девушкой.
Я становлюсь особенной.
Прорычав, Феникс вжимается своей массивной эрекцией в мою задницу, будто не в силах сдержаться.
Меня омывает очередной прилив адреналина, но за ним следует нервозность, когда Феникс ладонями сжимает мою грудь.
К сожалению, я не получила утешительного приза, который обычно достается полным девушкам. Моя грудь превышает размер ладони, но она не огромная. Боюсь, что Феникс будет разочарован.
Его голос грубо царапает мою кожу, когда он сжимает сосок через лифчик.
Выкинь из головы все мысли.
Не так-то просто подавить панику, но я знаю, что если не сделаю этого, то испорчу момент и другого уже не представится. Уняв тревогу, я заставляю себя снова вернуться в то место. Место, где я больше не контролирую свой разум и тело, потому что являюсь сосудом для чего-то более всепоглощающего.
Я чувствую, как по мне разливается тепло, как только рука Феникса исчезает под моей футболкой. Добравшись до лифчика, он стягивает его и обхватывает мою обнаженную грудь крупной ладонью.
Следующая нота вырывается с придыханием, но я продолжаю.
Феникс тоже.
Меня пробирает дрожь, когда свободной рукой он находит пояс моих джинсов. Я начинаю протестовать, когда он расстегивает пуговицу, потому что он никак не сможет прикоснуться ко мне там, не почувствовав мой живот.
Феникс
С моих губ срывается испуганный, сдавленный вскрик, когда он просовывает руку мне в трусики и накрывает ладонью чувствительное место. Все происходит так стремительно, что у меня едва хватает времени осознать это, не говоря уже о том, чтобы сопротивляться.
Поскольку Феникс не уносится с криками прочь, я продолжаю петь.
Его палец, поддразнивая, скользит по моей гладкой плоти.
Моя песня уже напоминает сладкие стоны, когда подушечкой пальца он находит клитор и делает маленький влажный круг вокруг него. Дразнящий.
Я много раз ласкала себя, но ничто не сравнится с этим. Феникс словно превращает мое тело в свой инструмент, воспроизводя любые ощущения и звуки, которые только захочет.
За считаные минуты я преодолела путь от чистой паники к желанию умолять его взять меня прямо здесь и сейчас.
Стоит его длинному пальцу погрузиться в меня, как комнату наполняет всхлип.
У меня так кружится голова, что мои пальцы лихорадочно стучат по клавишам, напоминая пьяных парней из студенческого братства.
Не останавливайся. Мрачный голос Феникса звучит подобно электрическому проводу под напряжением.
Я уже собираюсь сказать ему это, когда он вытаскивает палец и снова вводит его, вызывая очередную вспышку удовольствия у меня между ног. Феникс добавляет еще один палец, растягивая меня так сильно, что причиняет боль. Затем начинает ими двигать.
Мое дыхание оборачивается рваными, отчаянными стонами, пока его большой палец в размеренном ритме обводит мой клитор, в то время как Феникс бешено вводит в меня остальные.
Контраст слишком велик. И я вцепляюсь в клавиши, не в силах продолжать играть.
Я стону в микрофон, поскольку слова, которые я должна была пропеть, застревают в горле, и все, на чем я могу сосредоточиться, это охватывающее меня чувство эйфории.
Кажется, что я сейчас под каким-то волшебным заклятием, и мне отчаянно хочется, чтобы оно достигло пика и одновременно никогда не спадало.
Свет продолжает мигать, и мои стоны то стихают, то вновь пронзают микрофон.
Феникс.
Я выгибаюсь к нему. Все мои чувства теряются, быстро заменяясь теми мощными ощущениями, которые он мне дарит.
Феникс ускоряет свои движения, и я зажмуриваюсь, когда меня переполняет удовольствие.
О боже.
Более я не материя, занимающая пространство. Я энергия.
Я принадлежу ему.
Громкий раскат грома сотрясает дом, и электричество полностью отключается.
Я подаюсь вперед, но Феникс обхватывает меня за талию свободной рукой, притягивая к себе.
Вот каково это. Его голос напоминает шершавый гравий, царапающий меня изнутри.
Его длинные пальцы в последний раз входят в меня, собирая остатки оргазма, прежде чем он вытаскивает руку.
Моя кровь закипает, когда он окрашивает губы моей же влагой.
Открой рот.
Я послушно выполняю просьбу, и он вводит пальцы внутрь, заставляя меня попробовать себя на вкус.
Я не вижу Феникса, потому что мои глаза еще не привыкли к окружающей нас темноте, но чувствую его, поскольку он разворачивает меня к себе.
Дай и мне немного. Сжав пальцами подбородок, он целует меня, проникая в рот языком жадными, пылкими движениями.
У меня вновь кружится голова, когда он обхватывает меня за бедра и ведет через комнату. Мы оказываемся возле футона, но, когда я собираюсь сесть, Феникс останавливает меня.
Подожди.
В тени я вижу, как он наклоняется, и слышу слабый щелчок. Затем его губы захватывают мои, и пульс у меня подскакивает, когда мы падаем на футон, превращенный в кровать.
Наше прерывистое дыхание вместе с легким прикусы-ванием моей шеи делает и без того душный летний воздух еще жарче.
Феникс стягивает мои все еще расстегнутые джинсы на бедра.
Хочу услышать, как ты будешь петь мое имя, когда я снова заставлю тебя кончить.
Дьявол. Сама мысль о том, что он подарит мне еще один оргазм, почти доводит меня до исступления.
Он стаскивает с меня нижнее белье и джинсы, и я нетерпеливо сбрасываю туфли, чтобы помочь ему избавить меня от одежды.
Я рада, что свет вырубился, поскольку это означает, что Феникс не увидит мое тело. Но электричество может снова включиться. Поэтому, когда он собирается снять с меня кофту, я отвлекаю его внимание, расстегивая молнию у него на джинсах. Затем стягиваю их, чтобы взять его член в рот, но Феникс меня останавливает.
Дай возьму презерватив.
Мои легкие сжимаются от осознания. Он хочет заняться сексом.
А почему бы и нет? Насколько ему известно, я не девственница, так что это не должно стать проблемой.
Я подумываю о том, чтобы рассказать правду, но это же Феникс Уокер. Парень, которого я тайно преследовала и хотела уже много лет.
Я мечтала о том, чтобы потерять с ним девственность.
Боюсь, что, если скажу ему, это не только испортит момент но еще Феникс увидит, какая я неудачница, и положит конец любым будущим встречам.
Возможно, он даже снова начнет меня игнорировать.
До моих ушей доносится звук рвущейся фольги.
Раздвинь для меня ноги.
Мысленно подбадривая себя, дабы не стать трупом, подобно Саше, я раздвигаю бедра. Нависая надо мной, Феникс устраивается между ними.
Кончик его члена приближается к моему входу, и я задерживаю дыхание, ожидая вторжения Но ничего не происходит.
Ты ведь занималась этим раньше?
Во мне поднимается паника. Я сделала что-то не так?
Или он просто чувствует мою тревогу?
Ага, лгу я, желая, чтобы мое тело расслабилось, а разум притворился, что я уже не единожды занималась сексом.
Феникс двигает бедрами И тогда я вспоминаю, какой большой у него член.
Ему приходится потрудиться, даже чтобы всунуть головку.
Ты такая чертовски узкая.
Это ты чертовски большой, парирую я, и он смеется себе под нос. Однако смех превращается в стон, когда он проталкивается еще немного.
Я закусываю губу, пока он растягивает меня. Феникс еще даже наполовину не вошел, а мне уже больно.
Собравшись с духом, я шепчу:
Можешь просто начать.
Я из тех девушек, кто всегда предпочитал отдирать пластырь одним движением, и чем быстрее Феникс лишит меня девственности, тем быстрее мы сможем перейти к приятной части.
Но я тут же жалею, что сказала ему об этом. Качнувшись, он с такой силой подается вперед, что у меня перед глазами начинают мелькать белые точки.
Меня пронзает острая, жгучая, жалящая боль, и я впиваюсь ногтями в его спину с такой силой, что, вероятно, пускаю кровь.
Черт, стонет он, с хлопком опуская бедра.
Господи. Ужасно больно.
Я случайно вскрикиваю.
Феникс резко останавливается.
Ты в порядке?
Да. Мне приятно, заверяю я, когда ноги, которыми я обхватила его, начинают дрожать от боли.
Боже. Он издает горловой звук и снова толкается в меня. Твоя киска такая чертовски ту
И в этот момент происходят две вещи.
Первая включается свет.
И вторая в дверь входит Сторм.
Вот дерьмо. Виноват.
Дверь быстро закрывается за ним.
Момент, когда меня облили свиными помоями, стал самым унизительным в моей жизни, но этот, несомненно, занял второй место.
То, что нас неожиданно прервали и что в помещении снова зажегся свет, мгновенно уничтожает весь настрой, потому что Феникс, напрягшись, сухо говорит:
Одевайся.
Затем он скатывается с меня, даже не удосужившись взглянуть в мою сторону, пока натягивает одежду.
И это причиняет больше боли, чем потеря девственности.
Могу только предположить, что мой полуголый вид на свету и испортил момент.
Я пристыженно собираю одежду. Мне с трудом удается надеть нижнее белье и джинсы так, чтобы не обнажать слишком много кожи, ведь я уже и без того отбила у него всякое желание.
Завязывая шнурки, я замечаю, что Феникс смотрит на меня.
Он выглядит откровенно взбешенным.
Я сделала что-то не так?
Если он не хочет трахать толстуху, то должен просто взять и сказать об этом, а не подвергать меня умственной гимнастике.
Может, я и не в его вкусе, но я все же человек.
И заслуживаю большего, чем его дерьмовые перепады настроения и то, что он заставляет меня плохо себя чувствовать. Я не приставляла долбаный пистолет к его голове, вынуждая впихивать в меня член. Он сам это сделал.
Его челюсть подрагивает, а взгляд останавливается на чем-то позади меня.
Когда я оборачиваюсь, мое лицо бледнеет, а в коленях ощущается слабость.
Там, посреди кровати, запятнав светло-голубую простыню, виднеется лужа крови.
Я знала, что есть такая вероятность, но не думала, что все будет настолько плохо. Слышала, что у некоторых девушек вообще нет крови во время первого секса.
Очевидно, удача обошла меня стороной.
Выглядит так, будто гигантский член Феникса буквально уничтожил мою чертову вагину.
Проклятье.
Я размышляю, что лучше: сказать, что у меня начались месячные, или признаться, что я девственница, но Феникс уже выбегает из гаража.
Мне начинает казаться, что судьба действительно та еще сучка, потому что ситуация превосходит по силе унижения свиные помои и вошедшего Сторма, вместе взятых.
Поскольку у меня нет возможности вывести пятно, я быстро сворачиваю простынь. И благодарю небеса, что сам матрас под ней черного цвета.
Проходя мимо мусорных баков на пути к машине Феникса, я останавливаюсь и бросаю простынь в один из них.
Феникс не произносит ни слова ни когда я сажусь на пассажирское сиденье, ни во время поездки до моего дома.
Как и я.
* * *
К тому времени, как он паркуется на моей подъездной дорожке, я уже не в силах это выносить.
Так это все? Ты больше никогда со мной не заговоришь?
Бесстрастное выражение его лица напоминает маску.
Слезы застилают мне глаза. Я могу прогибаться лишь до тех пор, пока окончательно не сломаюсь.
Когда я уже собираюсь вылезти из машины, рука Феникса смыкается вокруг моего предплечья.
Почему ты мне солгала? Его тон дает понять, что он в равной степени испытывает отвращение и злость.
Мое сердце болезненно сжимается в груди. Единственный способ исправить это ответить откровенно.
Из-за того, как ты сейчас себя ведешь, шепчу я, высвобождаясь, чтобы обхватить себя руками. Достаточно и того, что я не похожа на других девушек, с которыми ты проводишь время. Я не хотела, чтобы ты еще думал, будто я неудачница, раз никогда не занималась сексом. Мое горло сжимается. Знаю, что должна была сказать тебе до того, как мы. Но я Я смотрю в окно, и по моей щеке скатывается еще одна слеза. Не желала давать тебе еще больше причин не быть со мной.
Значит, ты меня провела.
Я мотаю головой в ответ на его обвинение.
Ох, перестань. Едва ли это можно так назвать. Уверена, ты трахал много девственниц.
Только в отличие от меня они получили полный опыт.
Ошибаешься, рычит он. Ни одной.
Я удивленно моргаю.
Что?
Девственницы все усложняют. С его губ срывается злобное фырканье. Девушки и так становятся достаточно прилипчивыми после секса, и последнее, чего я хочу, это усугублять ситуацию, сорвав чью-то вишенку.
Эмоции пронзают мою грудь, и во мне вспыхивает потребность защитить себя.
Полагаю, тогда хорошо, что нас прервали, да?
Я тянусь к дверной ручке, но Феникс вцепляется в мое колено.
Мне не хочется причинять тебе боль.
Забавно. Потому что ты только что это сделал.