Кожаный тем временем уже не сидел, как несколькими минутами ранее, в барской позе, а стоял, опершись сжатыми кулаками о столешницу.
Подстать атлетической фигуре, рост его, наверное, без малого два метра, так же внушал уважение, а при взгляде снизу-вверх он просто казался огромным, ни дать, ни взять очеловеченный Кинг-Конг воплоти.
Окинув равнодушным взглядом комнату, Кожаный вперился взглядом в копошившегося на полу незадачливого гостя. Глаза его в тот момент уже были откровенно желтого цвета, а зрачки вытянулись в две вертикальные черные полоски.
Ну что, не срослась сделочка? с каким-то стереофоническим эффектом пророкотал Кожаный. Правильно, ведь объективно оценить качество товара можно, лишь испробовав на себе! Примерить не желаете?!
Он не желал. Единственное, что он по-настоящему сейчас желал больше всего на свете это оказаться где-нибудь подальше от этого сумасшедшего дома вместе с его маниакальным постояльцем. Поэтому, воплощая в жизнь это свое естественное желание, он, как мог, на четвереньках, усиленно перебирая всеми четырьмя конечностями, пополз в сторону выхода из комнаты, подальше от трупной вони, самовозгорающихся фотоальбомов и пронизывающего взгляда желтых глаз чокнутого гроботорговца.
Уже около открытой входной двери, вставая на ноги, он обернулся. Увиденное чуть было вновь не заставило его принять обезьянью позу. Комната на половину была охвачена огнем. Пламя медленно продвигалось из всех четырех углов.
На фоне огня Кожаный смотрелся как Аль Пачино в фильме «Адвокат дьявола». С лицом его так же происходили в этот момент удивительные метаморфозы. Только трансформировалось оно не в симпатичную личину Киану Ривз, а, что в принципе не должно уже удивлять, в изрядно надоевшую за прошедший вечер баранью морду со всеми прилагающимися к образу атрибутами в виде рогов и бородки.
Стараясь ни на что больше не обращать своего внимания, он бросился бегом по ярко освещенному теперь коридору к лестнице, ведущей на первый этаж. Сзади огонь с треском пожирал деревянный скелет дома.
Находясь у первых ступенек, боковым зрением он видел, что пламя добралось почти до середины коридора, но скорость его распространения продолжала неумолимо нарастать.
Из эпицентра огня огромным горящим шаром выкатился мертвый уже паук, моментально взорвавшись, развесивший по обеим стенам свои дымящиеся внутренности.
Не замечая ступеней, он слетел на залитый светом первый этаж, где невольно выяснил, что груда ящиков, которые стали непреодолимым препятствием в начале путешествия, были не чем иным, как продукцией, так навязчиво ему рекомендованной, то есть гробами. Но это его уже не волновало. Ему сейчас нужна была только дверь, и он молил Бога, чтобы она оказалась незапертой. Дверь была открыта, вернее, ее не было вовсе. Похоже, еще один сумасшедший тяжелоатлет вышиб ее вместе с дверным косяком, и теперь на ее месте зияла черная дыра непроглядной московской ночи.
Желание как можно быстрее покинуть это сатанинское сооружение, совершенно дьявольским образом спрятавшееся в самом центре столицы, было настолько сильным, что ответственность головного мозга за рациональность производимых в тот момент действий приблизилась к нулевой отметке. В этой связи ноги оказались быстрее мысли, и он в два огромных скачка буквально вылетел наружу, о чем мгновение спустя сильно пожалел.
И действительно, сожаление было ненапрасным. Дело в том, что, вырвавшись на свободу, он не ощутил под ногами твердой почвы. Ни твердой, ни мягкой. Никакой! Город исчез, его словно засосало в черную дыру, куда теперь, стремительно набирая скорость, неуправляемым метеором, проваливался он сам.
В мрачной пустоте, быстро удаляясь, горела одинокая звезда. Это был охваченный пламенем, но почему-то висящий в пространстве дом
***
А-ах!!! крик ужаса, вырвавшийся из пересохшей Юркиной глотки, окончательно разбудил его и вернул в спасительную реальность.
Обнаружив себя сидящим в своей кровати с откинутым одеялом, мерзким привкусом пивного перегара во рту и холодной липкой испариной, покрывавшей все тело, он облегченно вздохнул и расслабленно вернулся в горизонтальное положение.
Остатки сна еще тревожили перегревшийся мозг рваными черно-белыми фрагментами короткометражного фильма ужасов. Неровные сердечные ритмы, постепенно успокаиваясь, приходили в норму.
Юра лежал на спине и неподвижным взглядом рассматривал трещину на потолке. Появились первые мысли: «Если не прекратить эксперименты по воздействию этанола на человеческий организм, то такие кошмары скоро наяву буду видеть, и окончится все так же плачевно падением в бездну. Только уже в смирительной рубашке»!
Однако, так в итоге и не дав себе никаких обетов типа: «Все завязываю!» или: «Да чтоб я еще раз!», Юрий босиком прошлепал в ванную комнату, где с помощью исцеляющих свойств современной душевой кабины стал приводить свой организм в более-менее жизнедеятельное состояние.
Значительно посвежевший и повеселевший после душа и легкого завтрака с чашкой кофе, Юра одевался в прихожей, намереваясь все-таки доехать до работы отца и постараться выполнить данное ему обещание о неотвратимом трудоустройстве.
Натянув на себя куртку, Юрий машинально сунул руки в карманы, как бы проверяя их содержимое, и с удивлением вытянул на свет из правого кармана смятую вдоль, пустую пачку из-под «Кэмел»
Глава 4 Элина
Остаток лета и всю осень Юрий провел в приятном согласии желаемого с действительным. Встречи с Элиной приобрели регулярный характер, что неимоверно радовало его, да и родители очень скоро дали положительную оценку их взаимоотношениям. Предки же Элины отнеслись к знакомству с Юрой на удивление равнодушно. Оно и понятно, монотонная рутина трудовых будней рабочего класса к сентиментальности не располагала. Что ж, как говориться: на безмясье и сова индейка. Не выставили сразу за порог, и на том спасибо.
Справедливости ради следует сказать, что на поверку людьми они оказались неплохими и даже душевными, только вот изрядно уставшими от необходимости ежедневного решения финансово-бытовых задач и оттого слегка очерствевшими. Что называется, быт заел.
Впоследствии мама Элины, Зинаида Тимуровна, частенько вставала на Юркину сторону в спорах, неизбежно возникавших, как и в любой другой молодой семье, в период притирки между супругами. Впрочем, это забегание далеко вперед, а пока Элина и Юра в полную силу наслаждались конфетно-букетным периодом своей жизни.
К концу октября началу ноября Юрий был уже трудоустроен, сдержав слово, данное им отцу. Добросовестно отучившись на курсах охранников и достойно выдержав экзамены по шестому высшему разряду, он получил заветное удостоверение, в котором вкупе с прочим указывалось, что его владелец имеет право на ношение служебного оружия. По правде говоря, никакого оружия Юрке на работе не выдавалось, но порядок был таков, что на работу в ЧОП6 отца принимались только охранники, имевшие разряд не ниже шестого. Да и сама запись в удостоверении не могла не льстить молодому самолюбию.
В работу Юрий втянулся быстро сказался опыт, приобретенный на еще совсем свежей в памяти военной службе. Он даже стал брать подработки, чтобы всегда имелись свободные средства, которые можно с легкостью потратить на себя и свою подругу, не привлекая к этому родительский бюджет.
Родители тем временем пребывали от всего происходящего в тихом восторге. Неужели встреча с этой скромной миловидной девушкой смогла так круто изменить бурное и небезопасное начало послеармейской жизни сына.
И жизнь действительно изменилась, она, словно разлившаяся в половодье река, уже уставшая от бесплодных попыток охватить своими бурными водами все большие территории и окончательно растратив потенциал ничем и никем не управляемой, необузданной, агрессивной энергии, начала быстро отступать и возвращаться в предназначенное для нее русло, где текла уже размеренно, никуда не торопясь.
Вплоть до Нового года в жизни Юрия никаких экстраординарных событий не произошло. Да и Слава Богу! Была работа, было приятное времяпрепровождение с Элиной. Все чаще прогуливаясь по московским улицам (очень им нравилось бывать на Китай-городе бродить вокруг гостиницы «Россия», спускаться к набережной. Несколько раз они посещали кинотеатр «Зарядье». Показывали, правда, какую-то ерунду, но это не имело никакого значения), они обсуждали свое совместное будущее. Дело, похоже, должно закончиться классически, то есть законным бракосочетанием.
А Москва тем временем уже начинала свою суетливую подготовку к новогодним праздникам.
И все-таки был один момент, когда сердце Юркино неприятно кольнула игла не самых веселых воспоминаний. В одно морозное солнечное воскресенье, приблизительно за неделю до Нового года, Юра с Элиной посетили универмаг «Московский» что находится у трех вокзалов. Цели особой не было, просто они, нет, вернее сказать, Элина, с детства любившая бывать в этом магазине, быстро заразила этим Юрку. Ну а почему, собственно, не заразиться ведь все четыре этажа «Московского» были заполнены небывалым по тому времени ассортиментом качественной иностранной продукции. При желании здесь можно было найти, наверное, все из товаров широкого потребления, начиная с обуви, одежды, сумок, различных аксессуаров и заканчивая парфюмерией, часами и ювелирными изделиями. Причем качество представленной продукции моментально развеивало малейшие сомнения в подлинности информации о производителях, указанной на «лейблах», ярлыках и ценниках.
Цены, конечно же, кусались, но при регулярных посещениях можно было нарваться на достойную вещь по вполне приемлемой стоимости. Ну а если на сегодняшний день твой кошелек не трещит по швам от вложенной в него на текущие расходы толстой пачки хрустящих купюр, то в холодный зимний день здесь очень приятно перевести дух от сковывающего дыхание морозного воздуха. Особенно, если живешь в шаговой доступности.
Вот и сегодня для молодых людей был именно такой непродуктивный, но не лишенный приятностей день. Юра и Элина покупать ничего не собирались, а зашли погреться, да поглазеть на новинки буржуйской легкой промышленности. Останавливаясь то тут, то там, они неспеша добрались до третьего этажа универмага.
Пока Элина с интересом рассматривала украшения из бижутерии, инкрустированные камнями «Svarovski» хотя и купить хоть что-нибудь из этих изделий в настоящий момент не имелось никакой возможности, Юрий присел на мягкое кресло, обтянутое оранжевым кожзаменителем, стоящее при выходе из салона. Ноги уже изрядно гудели.
«Сколько же мы сегодня прошли?», спросил сам себя Юра, ленивым взглядом провожая проходящих мимо счастливых обладателей новеньких шуршащих пакетов с пафосными надписями: «Trussardi» и «Hugo boss», в которых прятались заветные вещицы, купленные здесь по баснословным предновогодним ценам.
Непонятно, почему, внимание Юрия вдруг привлек молодой мужчина крепкого телосложения, не спеша выходивший из расположенного напротив и чуть правее по отношению к Юркиному месту отдыха бутика.
На мужчине был простецкий пуховик и шерстяная кепка, козырек которой так был надвинут на глаза, что при виде этого невольно возникали сомнения в его возможностях видеть что-либо перед собой далее полуметра. Выглядело это довольно забавно, если не сказать комично. Впрочем, человек мог преследовать вполне себе конкретную цель не быть кем-то невзначай неожиданно для себя узнанным.
Осмотревшись по сторонам (значит все-таки мог видеть) мужчина побрел по проходу мимо восседавшего на кресле Юрия, мрачно глядя перед собой и уже ни на кого не обращая внимания. В руке он держал фирменный пакет, на котором красовалась надпись на английском языке, одноименная вычурной вывеске, венчавшей вход в ранее посещенный им бутик.
Мужчина шел грузной тяжелой походкой, слегка переваливаясь с одной ноги на другую, как измученный цирковой жизнью дрессированный медведь. Во время ходьбы пакет методично стукался о его колено.
Что-то в этой походке и в плохо различимом из-за высокого воротника профиле показалось Юре знакомым. Где-то он его безо всяких сомнений встречал, и в то же время что-то в нем было не так, что-то не сочеталось с мутным образом, робко мерцающим в глубине памяти.
Юрка весь напрягся и даже поменял позу из вальяжно-расслабленной в официальную с прямой спиной и крепко сцепленными в замок руками.
И вдруг щелк! Переключатель в мозгу открыл в Юркиной памяти страницу жизни, о которой он с удовольствием забыл бы, но время от времени, независимо от его желания, ему приходилось мысленно возвращаться к тем не очень приятным воспоминаниям.
«Ба! Какие люди и без охраны! Да это же Борька-бульдог из вороновской бригады! Хотя, впрочем, нет, такие люди как раз под охрану не торопятся!», успел подумать Юра, одновременно вставая с кресла и направляя свои уже немного отдохнувшие ноги в сторону ничего не подозревающего Бориса.
В два шага догнав старого знакомца, Юра мягко положил ему руку на плечо, тут же пожалев о необдуманности своих действий. От прикосновения Борис вздрогнул, затем весь сжался и остановился, ссутулившись и втянув голову в плечи, словно ожидая, что на него немедленно со всех сторон посыплется град ударов.
Испугавшись, что его несостоявшегося соратника сейчас хватит инфаркт, Юрка нарочито громким и веселым голосом прокомментировал:
Неплохой камуфляжик, а Борь?!
Видимо, поняв, что «удовольствия» от подарков судьбы в виде заламывания рук и надевания наручников ему в данный момент ожидать не приходится, Борис медленно обернулся и с нескрываемым удивлением уставился на Юрия. Постепенно его взгляд стал принимать осмысленное выражение, насколько это понятие вообще применимо к личности Бориса, интеллект которого, по мнению Юрия, был сопоставим с интеллектом тираннозавра, хотя, в отличие от последнего, Борис не был кровожаден, а казался добродушным, хоть и не очень склонным к общению малым.
Привет, Юрок, как-то обреченно пробасил Боря, затравленно оглядываясь по сторонам, возможно, все-таки все еще ожидая неприятных сюрпризов. Зачем пугаешь? Я и так за последние месяцы чуть умом не тронулся!
Ладно, Борь, извини, пожалуйста, просто не ожидал тебя здесь встретить, спонтанно получилось. Правда, извини! искренне раскаялся Юрий.
Рад видеть тебя, братишка! Но, кажется, кого-то уже ждут, пробурчал Борис, кивнув головой куда-то за спину Юры, где в полутора метрах от них с удивленно-взволнованным взглядом стояла Элина. Да и мне ни к чему здесь отсвечивать. Если хочешь побазарить, подгребай вечером к девяти. Я в Сокольниках хату снимаю, там «Макдональдс» напротив метро, знаешь? Вот там я ужинаю нравиться мне эта жрачка! Завтра, кстати, в Москве меня уже не будет. Ну, все, пока! закончил Борис и, развернувшись, уже быстрым шагом пошел по направлению к эскалаторам.
Кто это, Юр? тихим голосом спросила Элина задумчиво смотрящего вслед уходящему Борису Юрия.
Да так, один знакомый, рассеянно ответил он.
Странный какой, на гоблина похож!