У них парные кольца. Так это ее муж?
От изумления рот приоткрывается сам.
Нет слов. Вот сука! У нее все есть. Зачем разбивать чужую семью?
Прошу прощения, с виноватой улыбкой официант возвращается к столу и принимается сбивчиво оправдываться. Мы его подключили, и он звонит, не переставая. Определяется «детский сад»
Спасибо! в панике хватаю вибрирующий в беззвучном режиме телефон. Алло?
Какая же я эгоистка! И думать забыла о сыне. Его рано забирать, но вдруг что-то случилось, а я сижу тут и давлюсь страданиями вперемешку со злобой.
Волнений добавляет суровый голос воспитательницы:
Татьяна Владимировна, срочно зайдите к нам. Ваш Вова подрался.
Глава 4
Такси выезжает на МКАД под мое нервное постукивание пальцами по дверной ручке. Кавказца за рулем это раздражает, как и просьба убавить громкость магнитолы. Пару раз он пытается втянуть меня в диалог, но добивается лишь односложных ответов.
Аккумулятор мобильного снова разряжен, и оставшись без связи, я извожу себя догадками. Почему Вовка подрался? Он же никогда не был агрессивным. Проявляется очередной скачок развития? Странно, если так. Для кризиса трех лет поздновато, а для переходного возраста, наоборот, еще слишком рано. Неужели сын чувствует назревающий разлад в семье?
Где-то на периферии сознания бьется назойливая мысль об отсутствии сообщений от Славки. Пока телефон работал, даже отбивка «абонент снова в сети» не пришла. Вдруг догадался, что я знаю о них с Жанной? И пытается отсрочить разговор? Или просто отключил мобильный, как делает во время генеральных прогонов? Покачав головой, отворачиваюсь к окну, за котором на горизонте виднеются красногорские высотки. Не хочу думать о Славке. К черту все на свете, сейчас важнее сын.
В здание детского сада я вбегаю на трясущихся ногах и сразу же замечаю Вовку с цветным пластырем на щеке. Скрестив руки на груди, он с гордо вскинутым подбородком смотрит на воспитательницу. Через два стула от него нахохлился Артем с огромным фингалом под глазом.
Мальчики, как же так? ахаю я, недоуменно разглядывая то одного, то другого. Вы же дружили
Он ударил Лику, хмуро поясняет Вовка, и я чувствую, как меня переполняет гордость.
Наверное, это неправильно, и другая мать предпочтет отчитать, но я не могу ругать за то, что он встал на защиту слабого.
Воспитательница принимается объяснять, как важно отстаивать свою точку зрения словами, но для сына это не аргумент.
Папа сказал, что девочек бить нельзя.
Спасибо Славке и на этом. Хоть чему-то хорошему научил.
Она мою маму обозвала, обиженно бурчит Артем. И цитирует дословно матом.
Одна из нянечек хватается за сердце, я закашливаюсь, у воспитательницы багровеет лицо.
Надеюсь, Вовка не успел нахвататься от Лики подобных выражений. Надо бы встретиться с ее родителями, пока она всю группу не просветила.
Неловкая пауза затягивается.
Тём, так говорить нельзя, наконец выдаю я, присаживаясь на корточки рядом с ним. Ни о маме, ни о ком-то другом. Ей будет приятно узнать, что ты не позволил ее оскорбить. А потом она расстроится, потому что ты подрался с другом.
Мы почти помирились, вклинивается Вовка. Тёма мне пластырь с Суперменом дал. А Лика нажаловалась, и нас увели с площадки.
Татьяна Владимировна, воспитательница ненавязчиво обращает внимание на себя. Мы пригласили детского психолога и завтра обсудим с ней этот инцидент. А пока не могли бы вы забрать Вову домой? Во избежание нового конфликта.
Что за дискриминация? Он же не виноват.
Считаете его зачинщиком? разгон от понимающей матери до злобной стервы составляет долю секунды.
Жаль, дети рядом. Я бы хлестче Лики выразилась.
Нет, с усталым вздохом воспитательница потирает лоб. Я и Артема попросила забрать, но пока некому. Мать работает до вечера. Отца нет
На вашем месте я бы в первую очередь обратила внимание на Лику, поднявшись, протягиваю руку сыну, с которого после драки даже не удосужились снять ветровку. Идем, Вов. Купим тебе мороженое.
Тот радостно подскакивает со стула и, пользуясь случаем, старается выторговать себе чипсы.
По дороге к магазину я выпытываю подробности ссоры и все больше укрепляюсь в намерении присмотреться к родителям Лики. При встрече оба кажутся интеллигентными, но кто знает, что творится к них дома? На первый взгляд и Славка примерный семьянин.
Не желая переключаться на мысли о муже, с удвоенным энтузиазмом расспрашиваю Вовку:
Вы вроде расстались с Ликой?
Да, но она захотела вернуться, перепрыгнув через лужу, сын балансирует на мысках, чтобы не забрызгать меня.
Это подкупает. Мой маленький джентльмен.
Ты согласился?
Нет. С Катей интереснее. Ей брат комиксы привозит.
Не согласился, и все равно заступился? пытаюсь сдержать порыв и не поощрять вредной едой, но не справляюсь: Ладно. Будут тебе чипсы.
Возьму органические, из батата. Чем не компромисс?
Вовка накидывается с объятиями, и я на мгновение забываю об израненном сердце. Нет ни боли, ни тяжести переживаний, лишь тонкие ручки, обхватившие меня над коленями. И запыхающийся от счастья голос:
Когда вырасту, куплю тебе много-много чипсов, мам. Какие только захочешь.
Ради таких моментов и стоит жить. Ради тех, чья любовь не иссякнет. Ради тех, кто купит тебе все чипсы мира.
А шоколад? сморгнув слезу, наклоняюсь к сыну, чтобы звонко поцеловать в нос.
Он смешно морщится и обещает:
И шоколад! А еще мармеладных мишек!
Продолжая список вслух, мы заходим во «Вкусвилл».
Уже дома я вспоминаю, что так и не зарядила телефон, но даже после включения от Славки нет ни звонков, ни СМС. Набрав номер, слышу привычное:
Абонент не отвечает или временно недоступен.
В голову лезут дурные мысли. Я не желаю ему смерти, но вдруг судьба с законом бумеранга оказались кровожаднее меня?
Уложив Вовку спать, уже подумываю позвонить кому-нибудь из труппы, когда в замке проворачивается ключ, и на пороге появляется муж недовольный и усталый.
Все-таки приехал? язвительно фыркаю я.
Так и подмывает добавить, что он явно перепутал квартиру.
Репетиция коту под хвост, еще и телефон утопил, кривится Славка, набрасывая пальто на первую попавшуюся вешалку. Тат, хоть ты не добивай.
То есть это я виновата? против воли повышаю голос.
Надо взять себя в руки. Вовке ни к чему слышать нашу ссору.
Какая муха тебя укусила? скинув ботинки, Славка проходит в гостиную.
Муха по имени Жанна, шиплю, сжав в кулаки, чтобы не закричать. Точно также зовут твою шлюху-ассистентку, с которой ты прекрасно проводишь время.
О чем ты? мастерски играет. Почти идеально не зря в прошлом году номинировали на «Золотую маску». Намекаешь, что я и она? Кто тебе сказал эту чушь?
Не запинается ни разу, но глаза едва заметно скашивает. За десять лет я успела досконально изучить мимику и знаю, какой он, когда нервничает.
Я сама вас видела, почти выплевываю ему в лицо. В твоей гримерке. Когда в нашу годовщину ты трахал эту блондинистую тварь!
Вот и все. Я смогла. Сказала.
Небо не падает на землю, время не останавливается, только со Славки слетает непроницаемая маска, и во взгляде угадываются досада и растерянность.
Тат, давай ты сейчас успокоишься он выставляет перед собой ладони, словно я собираюсь наброситься на него.
Серьезно? Вместо извинений пытается меня осадить? Я почти готова влепить ему пощечину. Хочу кричать и топать ногами, но не двигаюсь с места.
Не делай из меня истеричку, с презрением стискиваю зубы и цежу сквозь них: И имей смелость признаться, раз на большее не способен.
Тат, это было один раз Я даже не понял, как.
В голове не укладывается, что это говорит мой идеальный муж. Защита и опора. Любовь всей жизни. Чудесный отец. Сколько достижений! Но на поверку они оказываются глянцевым фасадом гнилой натуры.
Могу описать в деталях, если у тебя амнезия, злость, которую я копила и сдерживала, прорывается наружу ядовитым потоком. Позу, темп, угол проникновения.
Хочу причинить ответную боль. Вот только будут ли мои удары ощутимыми?
Он вообще жалеет, что растоптал наш хрупкий семейный мирок, который создавался с таким трудом?
Обойдусь без подробностей, Славка предсказуемо разыгрывает оскорбленного и отходит к двери.
Я знала, что такой гордец не стерпит упреков. Теперь демонстративно хлопнет дверью, а дальше сценария нет. Мы никогда еще не ругались так серьезно.
Со второй попытки попав в рукав пальто, он поворачивается ко мне. Жду очередную тираду, но в комнате по-прежнему оглушающая тишина.
На что он надеется? Что я стану отговаривать?
Прежняя я, чуткая и удобная, непременно бы уступила, но сегодня во мне что-то сломалось. Я устала терпеть. Устала подстраиваться. И если Славке так важно услышать ответ, пусть это будет не «постой» и не «прощаю».
Я пришлю тебе вещи.
Сначала мы все обсудим, он упрямо не ставит точку.
Ошибаешься. Нечего обсуждать.
Не чувствуя ног, удаляюсь в кухню, и когда за спиной щелкает дверной замок, с сиплым выдохом приваливаюсь к стене. Я только что запустила необратимую цепь событий, которые перевернут привычный мир. Жизнь не будет прежней, планы рассыплются в прах. Совместного «долго и счастливо» больше нет. Теперь я одна, и от этой мысли недавняя бравада улетучивается. Мне страшно стать ненужной. Но еще страшнее сделать ненужным сына.
А что, если Славка раскается? Вернется и пообещает, что больше никогда не причинит мне боль? Смогу ли я простить? Хочу ли прощать?
Шаркая шлёпками по полу, заставляю себя дойти до спальни. Нельзя обдумывать серьезные решения в ночи. Займусь самокопанием на свежую голову.
Но вопреки ожиданием с утра не удается проанализировать развитие событий. Сначала мы чуть не опаздываем в сад, а потом нам около часа ездит по ушам психолог нудно и неуверенно. Чего еще ожидать от молоденькой выпускницы? Она толком не знает, как подступиться к детям, а уж с серьезной проблемой разобраться и подавно. Хорошо хоть Вовка с Артемом воспринимают разговор легко и радостно уносятся на игровую площадку, как только их отпускают.
За воротами я проверяю телефон. Снова тишина ни звонков, ни сообщений. Неужели я действительно ждала извинений? Святая простота. Славке проще философские мемы в сторис выложить. Или дать интервью про эмоциональный кризис.
Единственное СМС прилетает от Наташки:
«Теперь поговорила?»
Перезваниваю, чтобы сэкономить время. Все равно не отстанет.
Он ушел, но я пока не собрала его вещи.
Главное, не давай слабину, напутствует сестра. Иначе сядет на шею. Гони к чертям, звони адвокату и настаивай на лишении родительских прав.
Не перегибай, осаживаю я. Вовке нужен отец.
Так и знала! не унимается Наташка. Не смей уступать! Я у гадалки была. Она говорит, если не обрубить сейчас, потом не отделаешься.
Иногда мне хочется ее стукнуть. Даже чаще, чем иногда. Особенно после таких вот финтов.
Издеваешься? Мы еще толком развод не обсудили, а ты уже поскакала к какой-то цыганке?
Она не цыганка, сестра ожидаемо обороняется. И, между прочим, выиграла «Битву экстрасенсов».
Ну это все меняет! не могу сдержать сарказм.
В юности я как-то столкнулась с парой голосистых таборных предсказательниц и от испуга выложила им последние сто рублей под назойливое «иначе сохнуть будешь, покойника в доме увидишь».
Танич, поехали к ней. Дамира фигни не посоветует.
Наташ, не мели чепуху. Мне еще Славкин чемодан собирать.
Перетопчется! Ты ему не прислуга.
За пятнадцать минут словесных баталий сестра успевает примчаться к детскому саду на такси и усадить в него меня.
Почему я такая мягкотелая? Другая бы отмахнулась и занялась делами. Да и мне было бы не лишним запустить стиральную машину, а то у Вовки чистые вещи заканчиваются со скоростью света. Спасибо, что не горят. Нет же, вместо домашнего досуга тащусь к какой-то подмосковной Ванге. Ладно хоть от Красногорска до Химок недалеко.
Он будет проситься обратно, но ты не принимай, учит Наташка. Дамира даст свечки и молитвы, чтоб отвадить.
А на кладбище съездить не надо? взрываюсь я. Тут как раз Митинское поблизости.
Таксист с интересом косится в зеркало заднего вида. Даже неудобно при нем обсуждать этот вздор.
Танич, все серьезно, сестра переходит на шепот, от чего голос звучит зловеще. Она просила тебе не говорить, но я скажу. Если затянешь с разводом, будут проблемы с Вовкой.
Что? снова чувствую себя простодушной девчонкой, которую разводят, играя на страхах. Что ты ей про нас рассказала?
Дамира и без рассказов все видит.
Умом понимаю, что Наташка желает добра, вот только в стремлении помочь не знает меры. Как старшая сестра она привыкла заботится обо мне и, кажется, до сих пор не осознала, что я выросла.
Слушай, я ценю заботу, но давай со своими проблемами буду разбираться сама?
Такси останавливается возле панельной девятиэтажки, помешав спору выйти на новый виток.
Поднявшись в громыхающем лифте, подходим к двери, разрисованной кельтскими узорами. Господи, что я здесь забыла? В красках представив танцы с шаманским бубном, пячусь назад, но Наташка настойчиво заталкивает меня в квартиру.
Внутри нет ни курительных чаш со струйками дыма, ни оберегов, свисающих со стен. Поначалу я и стены в коридоре не могу рассмотреть из-за столпившихся людей. Несколько женщин сидят с подносами, залитыми воском, еще две читают молитву с листа, прислонившись к шкафу. В нише за обувницей приземистый мужчина с залысинами что-то бегло печатает в телефоне.
Это очередь? нервно хмыкаю я, обернувшись к сестре.
Та шикает на меня, но пристыдить не успевает. Мешает звонкий голос из глубины одной из комнат:
Наташ, ты? Идите сюда. Обе.
Как назло, в кармане вибрирует мобильный. Не глядя, сбрасываю звонок и продвигаюсь за сестрой. Люди расступаются, пропуская нас без единого возмущения. Кто-то даже улыбается вполне дружелюбно. Пожалуй, даже слишком. Клянусь, если это секта, я Наташку на порог не пущу!
В разделенной перегородкой спальне у стола с колодой карт Таро, восседает Дамира. Я полагала, она будет похожа на ведьму из мультфильма про Рапунцель, худощавую и смуглую, с кудрявыми черными волосами, но передо мной копия Урсулы из «Русалочки». Такая же тучная, с короткой стрижкой ежиком и ярким макияжем.
Все-таки пришла, улыбается она, неторопливо барабаня по столешнице острыми багровыми ногтями. А ведь не хотела.
То есть, вы знаете, что я вам не верю?
Зря лезу на рожон. Вдруг сглазит за дерзость?
Я не Господь Бог, со смешком отмахивается Дамира. Мне твоя вера ни к чему.
Логично, ей предпочтительнее деньги.
Словно прочитав мысли, Наташка пихает меня локтем в бок.
Присядь, Татьяна, Дамира указывает на табуретку с другой стороны стола. Если, конечно, готова выслушать. Силой не держу. Но если останешься, не перебивай и не отнекивайся.
Нехотя опустившись на связанный крючком чехол, складываю руки на коленях. Ногу снова щекочет жужжащий мобильный, приходится его отключить.
Тяни по одной, холеная рука придвигает ко мне колоду.
Плевать я хотела на всю эту эзотерику, но все равно подчиняюсь. Витает что-то в воздухе, не давая вскочить и послать к черту.
Пусть только скажет, что там за проблемы с Вовкой, и я уйду.
На первой карте светловолосая женщина на троне.
Императрица твое прошлое, отзывается Дамира. Счастливая семейная жизнь. Уют. Любовь. Никаких разладов.
А то я не знала! Мелковато для победительницы «Битвы экстрасенсов». Учитывая, что Наташка все выболтала, ей и выдумывать не пришлось.