Фантастический, невероятный, жаркий секс!
Ох
Ровное дыхание и мерно вздымающаяся грудь Нагорного говорят о том, что парень крепко спит. Мое сердце фигачит на запредельных, как у загнанного в угол зайца.
Господи, зачем?! Как вообще это произошло?!
Нет, разумеется я помню, «как». Страстно. Долго. Много! Но это не отменяет того, что это было страшно глупым и недальновидным поступком с моей стороны. Мозг вчера в лифте позорно капитулировал. Отдал управление телом нет, не сердцу. Какой-то совсем другой моей развратной части. Она теперь слегка поднывает от бесцеремонных и далеко не нежных вторжений.
Сережа реально в этом хорош. И это трындец! Еще вчера днем мы дружили, а уже сегодня ночью
Прикусываю губу, тихонько взвыв. Долго удивлялась, почему все бабы на него так падки, да, Стеф? Сама же и не устояла. Зато теперь лично знаешь, как он это делает. Сводит женщин с ума до того состояния, когда трусы слетают сами по себе. Не важно: в номере вы, в лифте, в ванне, на балконе или Позорище! У нас это было везде. Четыре раза за ночь я не уверена, что мои ноги смогут сегодня куда-то идти. Разве что ковылять.
Это было шикарно, но стоило ли того? Два года знакомства, год дружбы все псу под хвост. А нам еще работать вместе!
Надо сваливать. Срочно. Судя по солнцу уже позднее утро. Не знаю, как долго Нагорный любит топить в подушку, но пока он сладко спит, у меня есть шанс уйти незамеченной.
И? Дальше-то что?
Об этом я подумаю потом. В следующей жизни. Или хотя бы после убойной дозы кофеина с коньяком. Когда в голове прояснится.
Осторожно выныриваю из крепкой хватки парня. Перекатываюсь на край постели. Матрас прогибается. Простыни предательски громко шуршат.
Сережа завозился. Возмущенно пробормотал что-то типа:
Еще пять минут и снова сладко засопел, переворачиваясь на живот.
Я обомлела. Боги, какая у него шикарная задница! Рельефные, подкачанные упругие ягодицы. Аж руки зачесались. Захотелось в прямом смысле жмякнуть пару раз
Стефания, очнись!
Подбирая отпавшую челюсть, поднимаю свои нижние девяносто с кровати. На цыпочках, по стеночке, боком, выскальзываю с поля боя. Из спальни, короче. Озираюсь по сторонам в гостиной не менее живописный бардак.
Платье. Где мое платье?
Ага, вот оно!
И нет, такое я не надену. Влажное и грязное после забега по лужам, свалено кучей на пороге ванной комнаты. Скверно. Бюстгальтера нет, стринги приказали долго жить. Были изящными кружевами, стали разорванными лоскутами. Варвар! Выставлю ему счет за испорченное нижнее белье. Включу в рабочие расходы. Они, между прочим, целое состояние стоили.
Не придумав ничего лучше, кутаюсь в махровый отельный халат. Он для меня явно великоват. Но вариантов немного. Плотнее затягивая пояс, умываюсь и прыгаю в отельные тапочки. Тоже мужские, судя по размеру. Выныриваю из номера.
У меня с собой нет ни ключ-карты, ни телефона, ни даже, теперь, одежды. М-да, такое утро в моей жизни впервые. Что я там вчера говорила про Вику и пьяную лавочку? Официально я перепрыгнула ее по всем пунктам в списке корпоративного безобразия.
Делать нечего, придется спуститься в лобби в таком виде. Девушки на ресепшене обязательно меня вспомнят и снабдят новым ключом. Главное держаться уверенно, врать напропалую и не думать о том, что под халатом у меня ничего нет.
Так я и делаю. С каменным лицом захожу в лифт, который останавливается меня забирать с шестью людьми в придачу. Давлю из себя улыбку.
Утро доброе! ныряю в самый дальний угол. И все шесть этажей мысленно умоляю железяку гнать быстрее. Не нравится мне плотоядный взгляд одного из пассажиров. Как будто он видит меня насквозь. И чем я всю ночь занималась, и где я проснулась пять минут назад, и даже размер моей голой груди под мешковатым нарядом. Жуть! Не удивлюсь, если он работает рентгенологом.
Лифт, пиликнув, наконец-то останавливается на первом этаже. Народ, предпочитая не задерживаться, вываливается из кабины, разбредаясь кто куда. Я выхожу последней. Оглядываю просторное лобби знакомых лиц не наблюдаю. Это хорошо.
Мелкими частыми шажками, чтобы не потерять гигантские тапки, шуршу до стойки. Администратору Татьяне нужно отдать должное, она и бровью не ведет при виде меня: помятой, в халате и с гнездом на голове. Лишь одарила натренированной вежливой улыбкой, интересуясь:
Доброе утро! Я могу вам чем-нибудь помочь?
Здравствуйте, Татьяна! Тут такое дело, эм мне крайне неудобно, улыбаюсь заискивающе, но я потеряла ключ от номера. Пошла к бассейну, бросила его в карман халата. Вроде бы. Наплавалась, стала подниматься обратно, а ключа нет, пожимаю плечами, включая дурочку. Может, промахнулась и кинула мимо. Не могли бы вы выдать мне дубликат?
Да, конечно. Напомните мне, какой у вас номер?
Пятьсот пятнадцать. На имя Ростовцевой Стефании.
Секундочку. Сейчас все сделаем.
Татьяна полезла в компьютер.
Я тихонько возликовала шалость удалась. Осталось решить вопрос с моей сумочкой, в которой остались все банковские карты, документы и телефон. Надеюсь, кто-нибудь из более-менее трезвых коллег ее вчера забрал после моего исчезновения из ресторана.
Пока девушка что-то набирала в своем ноутбуке, я опасливо оглядывалась по сторонам, неловко переминаясь с ноги на ногу. У меня болит все! Даже те мышцы, о существовании которых я не знала. Этот секс-марафон я точно запомню надолго.
Тяжелое утро? слышу за спиной.
Крутанувись на пятках, оборачиваюсь. У стойки ресепшена стоит симпатичный рыжеволосый долговязый парень. На вскидку мой ровесник. Зеленые глаза незнакомца смотрят с легким смешком. Примечательно, что в такую жару этот бедняга парится в костюме и при галстуке. Слишком пафосно для здешних мест.
А что, похоже?
Мужской халат, мужские тапки, испорченная прическа и шальной взгляд, которым вы бегаете по этажу. Боитесь на кого-то нарваться? На кого-то, от кого сбежали, может быть?
Да ладно, все настолько очевидно?! А я-то почти почувствовала себя гением конспирации. Провал по всем фронтам, Ростовцева.
Я иду из
Слышал я вашу байку про бассейн, улыбается молодой человек. Занимательно. Какие у вас планы на обед, Стефания?
Надо же, вы и имя мое подслушали? заламываю бровь. По-моему мне стоит начинать бояться вас.
Острый слух и никакого жульничества, подмигивает рыжеволосый Шерлок. Так что насчет обеда? Может, сходим куда-нибудь вместе? Кстати, меня зовут Федор, протягивает руку.
Вы полагаете, что я в надлежащем для знакомства виде, Федор?
Более чем. Люблю девушек с чудинкой.
А вдруг у меня есть любимый мужчина?
Ну, судя по тому, что он сейчас бегает где-то по отелю без тапочек и халата, которые вы у него вероломно похитили, вряд ли он сильно любимый. Да и здоровая конкуренция никогда не помешает.
Мне нравится этот парень.
Нет, то, что меня назвали чудаковатой, слабо тянет на комплимент. Но у этого Федора Феди такой открытый взгляд и располагающая к себе улыбка, что я крепко задумываюсь о предложении вместе пообедать. Тем более, что сегодня мне нужно взять тайм-аут и не попадаться на глаза Нагорному. Выработать тактику поведения в свете случившегося прошедшей ночью и желательно такую, чтобы не быть униженной, когда мне заявят, что это была разовая акция.
Прости, детка, мне было с тобой хорошо, но подвинься, у меня там за твоей спиной уже целая очередь вот этого допустить нельзя!
Как это можно провернуть? Пожалуй, лучший выход сделать вид, что это я использовала парня, а не наоборот. И ему проще не надо лишних распинаний. И мое сердце целее. Ну, было и было мы люди взрослые. Не мы первые, не мы последние, переспавшие разок по пьяни. Ладно, не разок. Но это дела не меняет. Да. Решено!
Через час в ресторане отеля, улыбаюсь, пожимая все еще протянутую новым знакомым руку, обед так обед, Федор.
Глава 6. Чемодан-путешественник
Настоящее время
Стеф
Он сменил прическу. Раньше у Сережи была модный короткий ежик. Сейчас все так же бритые виски, но на макушке в беспорядке торчат длинные кудряшки. И ему это чертовски идет! Это сексуально и мило. Кудрявые парни вообще моя маленькая тайная страсть. Но ему мы об этом не скажем
На щеках Нагорного легкая брутальная небритость. В глазах все те же пляшущие черти, совращающие девушек на раз-два. Губы эти губы слишком часто улыбаются. В общем, он все так же хорош собой. Пивное пузо не отрастил, второй подбородок не появился. Я даже слегка разочарована. Кажется, он, наоборот, еще больше подтянул в качалке то, что и так было до нельзя фактурным. Аж подушечки пальцев закололо от воспоминаний, как они касались рельефного пресса парня
Чур меня!
Нет, мой Федор тоже не колобочек. Высокий, стройный, и мышцы проглядываются там, где надо. Но он скорее сухощав сам по себе. До стиральной доски Сережи ему далеко.
Мы не виделись почти год. Наш большой босс вечно в разъездах и командировках. Если и появлялся в столице, то, как правило, заскакивал ненадолго и тут же исчезал. Все связи с отделом дизайна поддерживая через свою любимицу дрессированного бультерьера Людвигу Львовну. Которая при острой необходимости и облает, и покусает.
Созванивались за этот год мы тоже редко. Практически никогда. По пальцам одной руки можно пересчитать. Наша безумная ночь после корпоратива сильно надломила взаимопонимание в наших отношениях. Дружба превратилась в сдержанное товарищество. Плохо ли это? Не знаю. А соскучилась ли я? Надо быть честной. Да. В сердце что-то закоротило, когда этот парень присел за мой столик. Но и об этом Нагорный не узнает.
Ростовцева, перестань, выдергивает из мыслей голос моего попутчика.
Опомнившись, отрываю взгляд от футболки парня, переводя глаза в глаза:
Что перестань?
Так на меня таращиться, как будто со мной что-то не так. Я уже десять раз проверил, не забыл ли надеть футболку и застегнута ли ширинка.
Да почему же не так? пожимаю плечами, ты все так же невыносимо хорош, фыркаю, ничего не меняется, увы, отворачиваюсь, удобней перехватывая лямку рюкзака.
Мы уже в самолете. Огромное преимущество бизнес-класса в том, что ты не стоишь в страшнющих очередях в узких проходах аэробусов. Заходишь последний, выходишь первый. Кайф. Я люблю летать бизнесом, но лишь в том случае, когда билет оплачивает фирма. То есть Сережа. Нет, я ни разу не приживалка. Я просто экономный человек. Зачем отказываться от предложенного, верно? А уж за свой счет я могу и экономом полетать.
Мое место «3C», смотрю в посадочный талон. У прохода, вздыхаю разочарованно. Блин, с детства люблю места у иллюминатора. Даже если это ночь, а под нами унылые степи. Мне так спокойней.
Мое «3А». Садись, кивает Сережа, пропуская меня вперед.
Но в билете
Я как-нибудь переживу два часа без окна.
Правда?
Лучше шевелись, пока я не передумал, Карамелька.
Дважде мне говорит не надо.
Я сажусь, Нагорный убирает нашу ручную кладь на полку. И падает в соседнее с моим кресло. Устраивается, пристегивая ремень безопасности. Я зачем-то снова за ним наблюдаю.
Хватит, Стеф!
Отворачиваюсь. Запоздало в нос ударяет знакомый аромат мужского парфюма, возбуждая рецепторы. Снова против воли я делаю глубокий вдох, пряча взгляд в окне самолета. Два года прошло, а он его не поменял. Завидное постоянство. Направить бы его в другое русло.
Мы притихли. Бортпроводники начали подготовку ко взлету. Сергей спросил:
Ну, рассказывай, как дела на фирме?
Ты это у меня спрашиваешь? заламываю бровь. Серьезно?
А ты тут видишь кого-то еще из наших коллег? Серьезно? обезьянничает наглец.
Ты директор тебе виднее, как дела на твоей фирме. Разве нет?
Я был в командировке. Людвига не успела мне скинуть отчеты. Я два часа назад прилетел из Питера и сразу
Чаще в Москве появляйся и будешь в курсе всех дел, бурчу, перебивая поток ненужной для меня информации. Достаю из кейса наушники. Настроя болтать все полтора часа полета у меня нет. Вчерашнее вино дает о себе знать, постукивая по вискам отбойными молотками. Очень надеюсь, что от перепада давления при взлете моя голова не треснет, как арбуз!
Ладно, поднимает руки Сергей. Я просто пытаюсь быть вежливым и поддержать разговор. Не кусайся, Карамелька.
А то что?
Зубы обломаешь. Поход к стоматологу нынче дорогое удовольствие.
Все так же самонадеян, закатываю глаза, не переживай, у меня крепкие и острые зубы. Да и в любом случаем, денег мне хватит, после того, как ты оплатишь мне поездку в командировку и накинешь за моральный ущерб, пролистываю песни в своем плейлисте: что я хочу? Рок? Поп? Или может вообще приколоться по классике? Да, кстати, добавляю, и перестань меня так называть. Это звучит пошло и неуместно. Мы на работе.
Формально мы в самолете. И как так?
Ты прекрасно понял, о чем я. Не прикидывайся поленом.
Ты сегодня какая-то раздраженная и бледная, Карамелька, тянет руку парень, прикладывая свою ладонь к моему лбу. Ты здорова? Все в порядке? Температуры нет? Бурчишь, как бабки пенсионерка в очереди в поликлинике.
Серьезно? психанув, скидываю горячие пальцы со своего лба. Сам ты бабка!
Более чем.
Ты правда у меня спрашиваешь, в порядке ли я? игнорирую тот факт, что по рукам промаршировали хмельные мурашки от прикосновений парня.
Не понял. А что не так?
Все не так! Зачем ты потащил меня с собой? впиваюсь взглядом в своего соседа по рейсу.
Мимика парня просто прекрасно отыгрывает глубочайшее удивление и полное непонимание. Выражение на лице такое, как будто я только что выругалась на китайском.
Девушка, пристегнитесь, пожалуйста. Мы скоро взлетаем, улыбается стюардесса.
Я послушно щелкаю ремнем. Девушка удовлетворенно кивает и уходит.
Что б ты знал это было подло! рычу, понижая голос. Я ждала этого дня год, месяц, две недели и один гребаный день, а ты взял и все испортил!
Что именно я испортил? Больше конкретики можно?
Ты знал, что у нас в конце июня свадьба с Федором. Знал же? толкаю парня ладошкой в плечо. Ты мог взять с собой в командировку любую, но потащил меня. На фига?!
Ах, вот оно что, качает головой Сережа, ухмыляясь. На фига, на фига. Раз потащил значит, так надо. Решение начальства не обсуждаются. Точка.
Говоришь, как твоя Людоедовна.
И вообще, пропускает мимо ушей мое замечание парень, такую простую мысль, что я элементарно мог забыть, ты в свою кудрявую голову не допускала?
Ты бы не забыл. Ты никогда ничего не забываешь. Ты слишком педантичный, внимательный и скрупулезный, чтобы такое забыть.
Спасибо, конечно, за комплименты, но, да, Стеф, представь себе я забыл.
Нет. Ты намеренно решил мне насолить.
И на кой черт мне это делать?
Все элементарно: ты меня не любишь, тебе лишь бы испортить мне жизнь.
Сережа молчит. Между бровей залегает хмурая морщинка. С его губ, наконец-то, сползает любой намек на улыбку. Фантастика!
Качнув головой, Нагорный отворачивается, упираясь затылком в подголовник. И что это значит? Я попала в точку? Разговор исчерпан?
Ответа нет.
Я разочарованно отворачиваюсь. Вставляю в уши наушники и тянусь к первой песне в подборке свежих. За секунду до того, как заиграла мелодия, слышу:
Нет у меня причин тебя не любить, Ростовцева.
Дальше мне по ушным перепонкам оглушительно начинают бить басы.
Плюсы перелетов на близкие расстояния ты только взлетел и уже садишься. Минусы заснуть не успеешь, даже когда очень хочется.
Так думала я, прикрывая глаза.
Я ошиблась.
Не помню, в какой момент, но музыка в наушниках ушла на задний план, впоследствии вообще исчезнув. Зато перед глазами поплыли хаотичные картинки: от студенческих вечеринок в Лондоне до рабочих будней на фирме и каких-то бытовых мелочей с Федором.