Не обижайтесь! Я как вы! Пошутила! Давайте пойдем отсюда, раз вам плохо. Соображайте быстрее, а то мы всем здесь мешаем.
И они стали протискиваться в сторону выхода. Алексей шел за ней, придерживая рукой ее за тонкую ручку. Спустились вниз.
Так как все же вас правильно зовут? вспомнил Алексей.
Меня? опять усмехнулась она и, вздохнув, ответила, Дашей зовут! и вызывающе посмотрела ему в глаза.
Очень приятно! Алексей! ответил он, наклонив голову.
А вы можете не заикаться, кажется? спросила она, глядя ему в глаза.
И он почувствовал, что тонет в них, пропадает.
Я заикаюсь, когда сильно волнуюсь! улыбнулся он.
А вы сейчас сильно волнуетесь? опять улыбнулась она, объясните почему?
Я никогда не видел так близко девушку. Первый раз! ответил он, слегка наклонив голову.
Он всегда так говорил, когда очень волновался.
Что первый раз? Увидели или почувствовали? спросила она.
И то и другое. И самое главное запах ваших духов голову сильно дурманит! признался Алексей.
Может, вы никогда ещё с девушкой и не целовались? усмехнулась она.
Алексею показалась, что она откровенно над ним смеется.
Никогда! признался он.
Ну, это дело легко поправимо! Научим! сказала весело она, и Алексей почувствовал, что уже начинает бояться ее, так вы придете к КПП или обманете девушку, доверившуюся вам? продолжала она таким же голосом, что он посчитал его издевательским.
Нет, Д-дашенька, я обязательно п-п-приду! ответил он, теперь боясь, что она не придет.
«Когда-то надо начинать!» думал он, прыгая через ступеньку по лестнице со второго этажа.
До встречи, любимый! проворковала вслед она и, помахав рукой, прошла мимо курсантов второго курса в сторону выхода на бульвар Разведчиков.
Алексей полетел в ротное помещение. Дневальным по роте стоял у тумбочки его дружок Мишка Коростылев.
Мишка, я познакомился! Ты знаешь, к-к-какая она? К-какая она?
Какая? усмехнулся Мишка, взяв рукой за штык-нож.
Другой такой нет! выпалил Алексей, она пригласила меня погулять по парку!
Это хорошо! Помни, что я тебя учил! Слишком шустро тоже плохо и это очень плохо. Окрутит такого дурачка, как ты и все. Женит на себе. Ты от одного запаха ее духов, наверное, умереть готов.
Почему от запаха? спросил Алексей, а потом, подумав признался, точно, запах у нее такой, что голову дурит, и она сразу уезжает куда-то в сторону.
А я что говорю? Духи у них теперь есть с каким-то наркотическим запахом. Понюхал и готов сдаться сразу и жениться.
А зачем ей жениться на мне?
Да не жениться ей, а выйти за тебя замуж! Запомни раз и навсегда, что женщины выходят замуж, а мужики женятся на женщинах. А курсант выгодная партия для женщины. Дисциплинированный, аккуратный, проверенный по медицинской части и самое главное, что будущий офицер. В красивой форме, с которым не грех и рядом пройти, да и зарплата у офицера выше, чем у простого инженера после института.
Давай потом поговорим! И дай мне увольнительную! попросил Алексей, она меня уже ждет у КПП. Если буду долго болтать с тобой, просто уйдет!
На! Быстрее беги! Только тихо, пока Бочкарева нет! вынул из книги увольняемых увольнительную записку Миша и протянул Алексею.
Тот засунул увольнительную записку в военный билет и побежал в кубрик за бескозыркой.
Даша, как и обещала, уже ждала Алексея у КПП.
Леха, ты чего так долго? спросила она, ежась от холода.
Действительно, на улице стало прохладно.
Да так! Пока увольнительную взял, беску и сразу прибежал!
Прохладненько! пожаловалась она.
А что делать? спросил озадаченный Алексей, не понимая, что она хочет.
Пиджак ты мне предложить не можешь? У тебя только фланка. Не снимай, не надо! остановила она попытку Алексея снять форменку, тебя же любой патруль задержит. Обними просто меня посильнее, чтобы я почувствовала, что мужчина рядом и тепло твоего тела согреет меня!
Они перешли улицу Коминтерна и направились на Ольгин пруд.
Там скамеечки есть. Посидим, покурим, поговорим! предложила она.
Я не курю! признался Алексей и впервые в жизни пожалел, что не курит.
Я тоже не курю, внезапно сказала она, так просто знаю, что мужчинам нравится, когда девушки курят.
М-мне это н-не н-нравится! твёрдо ответил Алексей.
Опять волнуешься и начал заикаться? лукаво улыбаясь, в свете уличного фонаря, спросила Даша и погладила рукой его волосы, выбивающиеся из-под бескозырки.
Да! Никогда не обнимал девушку. П-первый р-раз в жизни. И потом от твоего запаха голова едет кругом! честно признался Алексей.
Да у тебя зубы чечетку выбивают! Ты боишься меня? А запах? Так это хорошие французские духи, называются «Шанель».
«Шанель»? А пахнут, как «Быть может» подумал Алексей и ответил:
Нет, не боюсь тебя! Вернее, да! Н-немного боюсь! Ведь я первый раз! ответил Алексей.
Успокойся! Я тебя насиловать не буду, если ты так боишься! вдруг сказала Даша, ну не надо так дрожать, а то мне становится страшно за тебя.
Если хочешь, то можно изнасиловать! вдруг совершенно неожиданно выпалил Алексей.
Она немного отстранилась, посмотрела на него и громко рассмеялась.
Я все п-постараюсь делать, как ты говоришь! улыбнулся Алексей.
Старайся! А я проверю! Вот скамеечка на берегу пруда и никого на ней нет. Нам повезло! заметила Даша, будем там учиться с тобой целоваться!
Целоваться? удивился Алексей, а это обязательно?
Обязательно! ответила Даша, ты зачем меня пригласил погулять? Я тебе нравлюсь? Значит, будем целоваться, чтобы я не замерзла.
Да, очень нравишься! признался тихо Алексей.
Тогда целуй меня в губы и грей меня! предложила Даша, повернув лицо и подставила ему свои губы, закрыв глаза.
А у нас курсанты говорят, что девушки ломаются, прежде, чем что-то разрешить!
Я не такая! ответила Даша, не открывая глаз. Я не ломаюсь. Если хочешь, можешь потрогать мои грудки! и, взяв руку Алексея, положила себе на грудь.
Алексею стало совсем плохо, когда он ощутил мягкие женские грудки в своей руке. Он сразу вспотел.
Тебе приятно? спросила она.
Он только кивнул, не зная, что делать дальше.
Мне тоже очень приятно! У тебя очень ласковые руки. Т ы не жми сильно, а просто ласкай их. Можешь попробовать их даже губами и язычком.
Его рука как бы знала, что делать дальше и, расстегнув блузку, обнаружила там лифчик и, найдя под ней упругую грудку и сосок, освободила грудь из плена бюстгалтера, начала ласкать и слегка гладить ее.
Вот так! Мне уже приятно! проворковала она.
Он делал это на автомате, как будто знал, как и что делать.
Ее губы уже искали в полутьме его губы и, наконец, найдя, обволокли их, Он чувствовал, что куда-то проваливается. Ее мягкие губы целовали его, а ее язык проникал к нему в рот и как бы гладил его язык.
Его рука гладила одну грудь, потом освободила из лифчика вторую.
Даша прижалась к нему всем телом.
Они самозабвенно целовались, лаская друг друга. Ее рука внезапно начала расстёгивать клапан на брюках и проникла вовнутрь. Он почувствовал ее руку внутри и не хотел её останавливать.
Второй рукой она внезапно взяла его руку с груди и, положив ее себе на ногу чуть выше колена, подняла, приподняв немного вверх, юбку. Он почувствовал рукой ее тонкие трусики, которые она тут же чуть спустила немного вниз, допуская его руку под них.
Он хотел остановиться, прекратить, но руки уже не подчинялись ему и сами находили все складки ее тела, горячего тела, ждущего его ласки, стремящегося навстречу ему.
«Неужели все так просто? думал Алексей, проникая пальцами туда, о чем даже подумать не мог, может, она просто надо мной издевается?»
Внезапно в ней что-то изменилось. Она отстранила Алексея от себя.
Все! Первый и последний для тебя урок любви закончен! вдруг сказала она и начала заправлять груди в лифчик и застегивать блузку.
Почему? удивился Алексей, не понимая изменения, произошедшего с ней, я сделал что-то не так? Я обидел тебя?
Нет! Все нормально! Ты делаешь все так, как надо! Ты завел даже меня, а мне это не надо! Может, надо для тебя, но не для меня.
Он с жалостью убрал свою руку из-под ее юбки.
Моряк ребенка не обидит! ответила она, приводя в порядок свои волосы, ты же, по сути, еще ребенок. Ты девичью грудь ни разу в руках не держал, не говоря о большем. Теперь можешь хвастаться своим курсантам, что подержал.
Я никому не буду хвастаться. Я женюсь на тебе! вдруг сказал Алексей, я люблю тебя! Будь моей женой!
Это предложение? усмехнулась она и посмотрела на него.
Да!
Её зеленоватые, как у кошки, глаза лукаво сверкнули в свете уличного фонаря.
А ты спросил меня, согласна ли я пойти замуж за первокурсника? Тебя же могут с первого курса выгнать, а могут и со второго. Ты спросил вообще сколько мне лет?
В ее голосе звучала какая-то горечь.
Сколько? спросил Алексей, а мне все равно! тут же поправился он.
Мне не все равно! ответила она, вставая и одергивая юбку, ты целоваться даже, как следует, не умеешь! Тебе надо на кошечках тренироваться! Обслюнявил всю! она жалостливо посмотрела на него.
Она достала из сумочки помаду и стала подводить губы.
На ком потренироваться? На ком? Зачем? переспросил Алексей, застегивая клапан брюк и тут же добавил, я научусь! Я обязательно научусь! Я все буду делать, как ты хочешь! Ты же мне поможешь? Нам же было хорошо вместе?
Так хорошо, что лучше бы не было никак! отрезала она с какой-то злостью, мы будем потом жалеть, но, может быть, станет уже поздно. Не надо делать глупости, пока мы можем остановиться. Поверь, мне очень тяжело будет потом. Я неосознанно стремлюсь к тебе, как к мужчине, но ты не мужчина пока, в сущности, ты еще ребенок! с горечью усмехнулась она.
На ее зеленоватых глазах сверкнули слезы.
Алексей встал со скамейки с какой-то пустотой в голове, понимая, что ничего больше уже не повторится. Она была здесь, но она была уже совершенно чужой, совершенно чужим и недоступным человеком.
Ладно, пойдем, Алешка! тяжело вздохнула она, хлопнув его по плечу, ты очень хороший и искренний парень. Даже замуж предложил! Почему я тебя не встретила года три назад? У тебя обязательно еще будет настоящая любовь. Поверь, я знаю, что говорю! Ты очень красивый парень и даже в моем вкусе. Но ты пока еще, по сути, ребенок. А у меня уже есть один ребенок. Мне его еще поднимать надо. Двух сразу я не вытащу.
Кто? Кто есть? удивился и не понял Алексей.
Дочка! тяжело вздохнула она, дочка два годика, от такого же, как ты, курсанта. Так же вот захотелось тогда чувств, любви безмерной. Мне казалось, что это любовь и была готова отдать ему все, что он захочет и попросит. А он сбежал, когда узнал, что будет ребенок. Хотел, чтобы я сделала аборт. А я родила. И вообще мне двадцать один год не ровня я тебе! Старая уже! Тебе сколько, только честно?
Мне семнадцать пока, но скоро будет восемнадцать! сказал Алексей и почувствовал, что покраснел.
А мне скоро будет двадцать два. Вот тебе исполнится восемнадцать приходи и обсудим! усмехнулась она. И запомни, что твои невесты учатся еще в школе в седьмом или восьмом классе. А я невеста не твоего уровня. Стара я для тебя. Боже, прости меня грешную! Я сегодня чуть несовершеннолетнего не совратила. Ну и дура я! Ведь это уголовка! Забыла, что был первый выпуск десятилетки! она с жалостью посмотрела на него, ладно, проводи меня до автобуса! Разрешаю! усмехнулась она и направилась к остановке.
Алексей побежал за ней.
Мы еще увидимся, Даша?
Зачем? Вот у меня есть сестренка младшая Вера. Она учится пока в восьмом классе. Тебе может стать парой. Женишься на ней года через четыре буду благодарна. И целоваться она может тебя уже сейчас научить. Умеет! усмехнулась она, а то обслюнявил меня всю! Но не спеши с малолетками дальше поцелуев. Обожжёшься или обожжёшь их ненароком!
Алексей чувствовал себя уязвленным, раздавленным и очень несчастным. Лицо его пылало огнем.
Даша, а почему ты не сходишь в политотдел и не расскажешь об этом негодяе, который тебя бросил?
А зачем? Чтобы заставили его на мне жениться силой? И что это будет за муж или отец, которого заставляют силой?
Она посмотрела Алексею в глаза, и он увидел в них боль.
Ну хоть алименты будешь на дочку получать!
Она всплеснула руками.
Ну какие алименты, Алешка? Ну ты и наивный. Сколько ты получаешь в месяц?
Восемь тридцать в месяц.
А он сколько?
Пятнадцать, наверное, на третьем курсе.
Уже на пятом! поправила она его.
Это сколько алиментов? Три рубля? Не смеши! Больше пробегаешь, чем получишь.
Давай я на тебе женюсь! предложил снова на полном серьезе Алексей, я буду хорошим мужем и отцом твоей дочке.
Она тяжело вздохнула и улыбнулась.
Хороший ты парень, Алешка! Но в тебе говорит не голос разума сегодня, а просто голос самца. Тебя поманили, но не дали, и ты готов на все, чтобы получить свое. А завтра ты обо всем забудешь и не вспомнишь. Даже если когда-нибудь увидимся, то ты мне спасибо скажешь, что я не согласилась. Не спеши жениться. Всегда успеешь. А потом, ладно! Ну, поженились мы! До конца училища более четырех лет. Твоя получка такой мизер максимум в кино сходить, а не семью кормить из трех человек. А если ещё ребенок?
Ну и как ты думаешь, выдержим мы все это? Исполнится мне сорок четыре это предел женского возраста. А тебе только сорок это расцвет для мужчины. И после этого семья начнет распадаться. Не надо, Лешка, об этом!
Почему предел? Моей маме около сорока.
Понимаешь, Алешка, женщина может родить ну до сорока пяти, потом климакс.
Что-что? переспросил Алексей.
Она усмехнулась.
Ты и этого не знаешь! Ну, это когда в организме женщины все изменяется, и она теряет возможность рожать. После этого она становится старушкой, бабушкой. А вы, мужики, можете исполнять свой мужской долг лет, наверное, до шестидесяти и становиться отцами. Вот такая разница может быть между нами! И чем ближе к этому возрасту, тем сложнее становиться понимать друг друга. Аборт, кстати, может лишить женщину навсегда стать матерью.
Ты серьезно?
Да, вполне! И таких женщин много! Хотя, многие делают по десять абортов и рожают потом.
За разговорами они незаметно пришли на остановку автобуса. У Алексея от всех этих разговоров горело лицо. Она остановилась, погладила своей слегка шершавой рукой щеку Алексея.
Поверь мне! Я знаю, что говорю, а ты пока не представляешь. Живи, учись, служи! Может и встретимся где-нибудь на флоте, если звезды сойдутся. И не спеши до пятого курса жениться! И не обижай девчонок никогда. Для них это больнее получается, чем для вас, мужиков!
Я обещаю тебе! прошептал он.
Она на секунду прильнула к нем и поцеловала в губы.
Он почувствовал опять знакомую сладость и зовущую мягкость ее губ, но она быстро отстранилась. К остановке подошел автобус «полтинник» (так курсанты называли триста пятидесятый номер), идущий к вокзалу.
Прощай и забудь меня! сказала она и протянула ему руку.
Может, еще раз поцелуемся? предложил Алексей, пожимая ее руку.
Она с жалостью посмотрела на него и поцеловала по-матерински в щеку.
А телефон, телефон оставь на всякий случай! закричал Алексей вслед автобусу и побежал за ним. Она стояла у заднего окна и с жалостью смотрел на него, а потом вдруг улыбнулась и помахала ему рукой.
Автобус давно уехал, а Алексей долго стоял и смотрел ему вслед. Ехать за ней или нет? Автобусов к вокзалу, как назло, не было.
Постояв минут двадцать, он медленно побрел в училище.
Идти не хотелось и вспоминать ничего тоже. На душе была какая-то горечь, недосказанность, и даже обида. Он понимал, что что-то потерял навсегда в своей жизни.
Ну как ты? Поцеловал ее хотя бы? Дала поцеловать? спрашивал его друг Михаил, как она?
Алексею не хотелось ничего ни говорить, ни рассказывать, уподобляясь Валерке Абросимову, но Михаил не отставал и ходил за ним.