Как заметил Алексей, его четвертый поток состоял в основном из ребят с Кавказа. Получив белье и положив его на верхнюю койку, Алексей достал учебник по математике и стал повторять ряды.
Внезапно поступило приказание построиться.
Когда все кандидаты встали в строй, мичман Светлов вышел перед строем и объявил:
Через полчаса будет построение потока перед корпусом на строевые занятия и затем отправка всех кандидатов в поточную аудиторию для подготовки к экзаменам. Через час будет консультация по математике. А в 18.00 построение на плацу и переход в столовую на ужин. С собой ничего не брать, кроме учебников и тетрадей!
По команде дневального, такого же кандидата, Алексей выбежал вместе с другими ребятами из корпуса и встал в общий строй. Строй стоял параллельно корпусу, и ребята были построены в колонну по восемь человек. Леша посчитал приблизительно: получалось человек сто двадцать в их потоке, а может и больше.
С места строевым шагом марш! скомандовал мичман.
И строй ринулся вперед: кто в лес, кто по дрова. Застучали по асфальту каблуки гражданских полуботинок. Многие шли не в ногу, разговаривали с соседями. С Сашей рядом оказался длинноносый армянин из Баку.
Александр Хачатуров! с улыбкой представился он Леше.
Морозов Алексей! ответил Леша и постарался незаметно для мичмана пожать руку Александру.
Но мичман увидел и остановил строй.
Поток, налево! Выйти из строя! скомандовал он Алексею и его соседу.
Саша и Алексей вышли из строя, расталкивая стоявших впереди ребят. В строю раздались насмешки соседей.
Ходить не умеют, строевые приемы выполнять не умеют, а болтать в строю уже научились! резюмировал громко мичман. Поток, смирно! Объявляю кандидатам, как ваши фамилии?
Хачатуров, Морозов! по очереди ответили виновные.
Кандидатам Хачатурову и Морозову объявляю по наряду на работу! объявил мичман, будете сегодня чистить гальюн, а то там такая грязь!
Весь строй рассмеялся. А высокий и черноволосый по виду грузин с усами из первой шеренги громко выкрикнул:
Вы их лучше отчислите, товарищ мичман, меньше конкурс будет!
И вы тоже выйдите из строя, товарищ кандидат! скомандовал мичман резвому грузину.
Тот так же неумело вышел из строя и повернулся лицом к строю.
Объявляю кандидату Гогоберидзе, так ваша фамилия?
Грузин кивнул головой.
Тоже наряд на работу! объявил мичман, видимо, уже зная фамилию резвого грузина.
На этот раз смешков не послышалось. Все угрюмо молчали.
Будете все работать сейчас в ротном помещении после строевых занятий вместо подготовки к экзаменам! Вы, Морозов, старший! Приведете всех строем в ротное помещение!
Эй, послушай, уважаемый! Почему этот Морозов старший, я не согласен. Чем я хуже? вдруг стал возражать резвый грузин.
Мичман улыбнулся и скомандовал:
Поток, смирно! Кандидату Гогоберидзе объявляю еще один наряд на работу за болтовню! Еще раз повторяю! Морозов старший, специально для тех, кто не понял. Встать в строй! скомандовал всем троим и когда все встали в строй, продолжил, поток, направо! Шагом марш!
Строевые занятия продолжались почти час. За это время мичман показал основные строевые стойки и приемы. Распределил поток и перестроил по росту. Саша оказался во второй шеренге. Более низкие грузин и Хачатуров стояли где-то сзади.
Когда занятия были закончены, мичман приказал Алексею, Александру и грузину выйти из строя.
Кандидат Морозов! Отведите наказанных в ротное помещение и ждите меня! скомандовал Алексею мичман.
При подходе к корпусу грузин предложил покурить, пока нет мичмана, и достал пачку «Примы». Леша отказался, а Саша закурил в курилке. Леша пошел в ротное помещение, сел на свою койку и достал учебник по математике.
Через несколько минут подошел мичман и спросил Лешу, где Гогоберидзе и Хачатуров.
Леша сказал, что они курят в курилке.
А вам ничего нельзя доверить, товарищ кандидат! Я же сказал идти не курить, а в ротное помещение!
Мы пришли сюда! заступился за Лешу Хачатуров, поднявшийся по лестнице.
А я вас не спрашиваю, Хачатуров, я спрашиваю Морозова! Где Гогоберидзе? строго спросил мичман и затем прибавил, объявляю вам, Морозов, еще наряд на работу за невыполнение моего приказа!
У Леши на глаза навернулись слезы. Из-за этого Гогоберидзе два наряда на работу.
Наконец в роту поднялся Гогобердидзе и тихонько встал рядом с Сашей.
Если становитесь, Гогобердзе, в строй, то надо спрашивать разрешения старшего начальника! сделал ему замечание мичман.
Я на минутку только вышел. Писать, понимаешь, захотелось! улыбнулся Гогоберидзе, стараясь задобрить мичмана.
Тот улыбнулся.
Значит, пойдешь убирать гальюн и умывальник, раз тебе там понравилось! Вы, Морозов, будете убирать старшинскую и командирскую, а вы, Хачатуров, ротное помещение мыть окна! Задача сделать мокрую приборку. Протереть пыль со всех поверхностей, помыть окна, протереть влажно полы, протереть лампы, вынести из свободных тумбочек и урн мусор на помойку! Все понятно?
Мне непонятно! Что такое гальюн? вдруг мрачно сказал Гогоберидзе.
Гальюн это по-корабельному туалет, пояснил мичман.
Тогда я не согласен! Туалет и умывальник большие помещения, ротное помещение тоже, а старшинская и командирская маленькие помещения. Почему этот Морозов делает маленькую работу, а нам с армяном досталась большая? Неправильно это! Потому что он русский? Вы так решили для своего?
Мичман вскипел.
Гогоберидзе! Вы и во время войны будете так же обсуждать приказания командира? Я приказал так, так и будет!
Леша решил не обострять отношений.
Товарищ мичман! Давайте я пойду работать в гальюне, а Гогобердизе пусть убирает старшинскую и командирскую. Это, наверное, будет правильно?
Как хотите, Морозов! вдруг согласился мичман, пойдемте, покажу сейчас в шхере, где брать швабры, тряпки, мыло и обрезы! и направился к маленькой двери напротив дневального по кубрику, когда закончите приборку докладывать лично мне, я буду у вас ее принимать!
Эй, слушай, товарищ мичман! А что такое шхера и почему шхера? спросил Гогоберидзе.
Шхера помещение для хранения пробирочного инвентаря, спокойно ответил мичман.
Зачем так сложно? сказал грузин, но, увидев напряженное лицо мичмана, замолчал.
Все направились за мичманом.
Слушай, Морозов, а что такое обрез и швабра? тихо спросил Лешу Гогобердзе.
Швабра это такая палка с перекрестьем, на которую наматывается ветошь для мытья полов. А обрез я не знаю, что это такое! признался Леша.
В шхере оказались швабры, тазики, ведра и ветошь. Мичман показал, что и где и рассказал, как называется и ушел в командирскую.
Так, я беру это и это! сказал грузин, отбирая себе орудия приборки.
Грузин, ты знаешь, что из-за тебя мичман наказал Лешу и объявил ему еще один наряд на работу за твое курение? вдруг сказал грузину Хачатуров.
Э, армян, молчи, правильно сделал мичман! Я бы вас не отпустил курить, даже если бы очень просили! Зря ты, Морозов, отказался от приборки в старшинской. Там есть телевизор, а сейчас показывают чемпионат мира по футболу из Англии. А ты общайся с гальюном, убирай чужое гавно! улыбаясь, сказал грузин и направился в старшинскую.
Леша пожал плечами, кивнул головой Хачатурову и, отобрав себе орудия приборки, направился в гальюн. Гальюн состоял из двух помещений: умывальника на двадцать шесть умывальников и гальюна на тридцать посадочных мест и десять писсуаров. Посадочных мест сказано мягко. Сидеть можно было, только присев на коленях. Сами унитазы представляли металлические тазики с местами для установки ног и вделаны были в пол. Умывальники были с желтыми потоками, писсуары и унитазы тоже. Последний унитаз размещался в маленькой кабинке, где Леша нашел хлорку и еще приборочные материалы и хозяйственное мыло. Он приготовился к приборке и пошел переоделся в спортивный костюм в ротном помещении. Не было желания пачкать единственный костюм, в котором надо будет сдавать экзамены. Спортивный костюм, купленный перед отъездом в Ленинград, тоже было жалко, но не так жалко, как сам костюм, купленный специально перед выпускным вечером. Переодевшись, Леша начал с драйки унитазов. Периодически приходили Саша и грузин наливать воду в умывальнике и сливать грязную воду.
«Настоящий моряк не должен бояться никакой, даже самой грязной работы, думал Леша и вспоминал, как отец ему рассказывал, как также драил гальюн во время войны в Каспийском военноморском училище, вот папа посмеялся бы, если бы узнал, чем я сейчас занимаюсь».
Время летело быстро. За окном начало уже темнеть, когда зашел мичман проверить приборку.
Как у вас здесь, Морозов? Молодец, что хлорку нашли! Правильно! Унитазы вымыты хорошо и писсуары тоже. Умывальники тоже нормально. Теперь окна помойте и будем считать, что вы один наряд отработали. Завтра во время подготовки к экзамену будете с Хачатуровым и Гогоберидзе отрабатывать второй наряд. Объекты те же.
Так у Хачатурова всего один наряд! удивился Леша.
Один так один!
Слезы выступили на глазах у Леши. Он рассчитывал, что мичман ему зачтет минимум два наряда за усердие. А получился только один. Спортивный костюм теперь пропал безвозвратно. Пятна хлорки разъедали руки, с которых даже слезала кожа.
Леша закончил мыть окна, когда в роту прибыл весь поток. С криками кандидаты побежали в кубрик и гальюн.
«Вот и все, подумал Леша, можно начинать приборку сначала».
Поток, выходи строиться на ужин! громко командовал мичман Светлов.
И его команды повторял высокий и тощий кандидат кавказец, стоявший у тумбочки дневальным.
Привет гальюнным работникам! прокричал шутливо, догоняя Лешу, Хачатуров, грузину мичман добавил еще один наряд за просмотр телевизора вместо приборки! Теперь у него три!
Их догнал уже на выходе Гогобердидзе. Он весело улыбнулся Леше и Хачатурову.
Давайте знакомиться! Меня зовут Анзор! Я из Тбилиси. У меня есть хорошее вино. Предлагаю вечером его выпить!
Леша! представился коротко Морозов, я не буду пить. Отчислят.
Саша! пожал на бегу руку грузину Хачатуров, я тоже пить не буду. Отчислят. Зачем нам это?
Э, армян и русский! Это же не водка, а вино. У нас вино пьют даже дети. Такие трусы. Не курят, не пьют, по дэвушкам не ходят. Прямо вас надо медалями награждать!
Они выскочили с другими кандидатами на дорогу перед корпусом и заняли свои места в строю.
Какой-то грузин что-то спросил Анзора по-грузински и тот ответил тоже по-грузински. Они весело засмеялись. Несколько кандидатов, видимо, тоже грузин, поддержали их смех.
Отставить смех! скомандовал мичман, вышедший за последними кандидатами, равняйсь! Смирно! Поток строевым с места шагом марш!
По двору раздался дружный стук ботинок кандидатов.
Левой, левой, левой! громко командовал мичман, старясь, чтобы кандидаты шли в ногу, на нас смотрит командование, и я хочу, чтобы вы ходили лучше других! перекрикивал он стук ботинок.
Впереди у дороги стоял какой-то капитан 1-го ранга с сине-белой повязкой в синем кителе.
Поток, смирно! скомандовал мичман, равнение на право!
Где-то за ними слышались шаги других марширующих потоков и команды «смирно». Дежурный капитан 1-го ранга остался где-то позади. Впереди был плац, на котором строились все потоки по номерам. В центре стоял оркестр, блестя своими инструментами и играл какой-то бравурный марш.
Левой, левой, левой! раздавались команды мичманов слева, справа, сзади и спереди.
Наконец они заняли свое место в общем строю всех потоков. Как поток, имеющий четвертый номер, они стояли в первом ряду четвертыми с начала.
Мичмана по очереди докладывали дежурному по училищу, стоявшему на небольшой тумбочке и обозревавшему все построение, как бы сверху. За его спиной были кусты и яблоневый сад.
Мичман Светлов громко скомандовал:
Четвертый поток! Равняйсь! Смирно! и строевым шагом подошел к дежурному по училищу и доложил, товарищ капитан первого ранга! Четвертый поток для следования на ужин построен, отсутствующих нет! Старшина потока мичман Светлов.
Вольно! скомандовал дежурный по училищу.
И Светлов, повернувшийся к потоку, повторил команду.
Когда все командиры потоков доложили дежурному, тот громко скомандовал:
Потоки, смирно! Для следования на ужин первый и десятый потоки прямо, второй третий, четвертый, пятый направо, шестой седьмой, восьмой, девятый налево! Первый и десятый потоки прямо шагом марш!
Заиграла какая-то незнакомая, но очень берущая за душу строевая музыка.
«Прощание славянки» прошептал кто-то сзади.
Раздался дружный стук ботинок.
Где-то раздавались команды:
Поток, смирно! Равнение направо! Равнение налево!
Грохотали ботинки кандидатов. Громко играл оркестр, и Леша в общем строю маршировал в столовую.
Над столовой висел огромный плакат Владимира Ильича Ленина в кепке, приложившего руку к козырьку. На плакате было написано «Верной дорогой идете, товарищи!»
Поток остановился перед дверью за другими потоками. Поочередно по шеренгам по очереди кандидаты впереди стоящих потоков забегали в столовую. Наконец пришла их очередь.
Пошереножно в столовую бегом марш! скомандовал мичман Светлов.
И первая шеренга, согнув руки в локтях, побежали в столовую. За ней вторая, третья и так далее.
В столовой их встречал дежурный по камбузу. Он спросил какой поток и, узнав, что четвертый, направил их в зал налево и сказал, чтобы занимали столы, начиная с первого. За столом Леша оказался за одним столом вместе с Сашей Хачатуровым и двумя азербайджанцами. Азербайджанцы о чем-то разговаривали громко на своем языке.
Ты знаешь, Леша, мне не нравится в училище! Я, наверное, сам уйду! вдруг сказал Хачатуров, буду поступать в гражданский институт. Там не заставляют драить до блеска гальюны и кубрики. И шагать мне не нравится. Не мое это. Я могу убирать за собой, но за другими мне неинтересно.
Как уйдешь? Даже не попробовав сдать один экзамен? удивился Леша.
А зачем сдавать и мучиться? Так уйду лучше сразу. Я не военный это я понял.
Вот призовут на флот на четыре года сразу станешь военным! сказал Леша, доедая первое.
Рота, встать! вдруг скомандовал мичман Светлов, уже успевший поесть. Все встали, Саша Хачатуров замешкался и сразу получил от мичмана наряд на работу.
«Хоть не один буду теперь ночью гальюны драить» подумал Леша.
Азербайджанцы по-деловому набивали карманы оставшимся хлебом и котлетами своими и даже Леши и Саши.
На выход по столам, начиная с первого! Бегом марш! командовал мичман, кто не успел поесть значит опоздал, доберет завтра на завтраке! Столовая не место для болтовни!
Кандидаты, сидевшие за первыми столами, побежали на выход. Пришла очередь и их стола.
Вот и еще одна причина, по которой я не хочу быть военным, прошептал Леше на ухо бегущий рядом Хачатуров.
Вечером были вечерняя поверка (проверка наличия кандидатов в строю) и прогулка с песнями вокруг плаца. Во время поверки не досчитались в строю Гогобердидзе и еще пару грузин. Светлов отправил за ними в ротное помещение кого-то из кандидатов. Не нашли, и Светлов доложил об отсутствии в роте трех человек. Потом роты ходили друг за другом при свете фонарей и орали песни. Дежурный по училищу контролировал поверку и прогулку.
Наутро от потока отчислили Гогоберидзе и его двух друзей грузин, не вышедших не вечерню поверку. Оказывается, они, закрывшись в гальюне, пили какую-то чачу. Там их и нашел мичман Светлов, распевавших весело грузинские песни.
Он русский и не любит грузин! уходя, объяснил Леше Гогоберидзе, хоть чемпионат мира по футболу посмотрю нормально.
Следующий день походил как две капли на первый. После строевых занятий Леша, Хачатуров, уже написавший рапорт на отчисление, и еще пара таких же кандидатов отправились отрабатывать один наряд на работу. После ужина отчислили Сашу Хачатурова. Он пришел попрощаться к Леше, долго тряс руку, дал свой адрес в Баку, говорил, что решил поступать в нефтяной институт дома.