Виталик ещё раз оглядел комнату со старыми пультами, напоминающими реквизит для постановки фильма о научных исследованиях начала двадцатого века, в крайнем случае о послевоенном времени.
И как же Вы согласились на такую работу? Одни минусы, растерянно сказал Виталик. Мало того, что нет признания, уважения, так нет жизни за пределами работы. Ответственности море. А для всего мира существует только бумажка, свидетельствующая о Вашей ненормальности.
Благополучие одних всегда держится на самоотречении других, в голосе учёного проскользнули нотки нравоучительной усталости. А если эти другие не готовы самоотрекаться им помогут. Но добровольные самоотреченцы хотя бы могут претендовать на положение героев, а вот принудительно самоотречённые навсегда останутся жертвами. В конце концов, мораль основанная на страхе порочна. Инициатива, выбор должны идти изнутри, из глубокого внутреннего понимания и принятия понятий хорошего и плохого. Кто-то должен взять удар на себя, чтобы остальные нежились в полноценной жизни.
Несправедливо, протянул Виталик.
Помолчали.
А вы не знаете, где тут выход? спросил юноша.
Мы же на первом этаже заметил высокоморальный герой.
И что? не понял Виталик.
Любое окно дверь. Мысли шире. Эта больничка старая. Решетки не установлены. Этаж низкий. Смысл тратить время на путь до двери?
А руководство больницы знает о Вашей работе?
Нет, что ты! хохотнул профессор. Я здесь вроде как вип-клиент, со своей просторной комнатой. И на условиях тех, кто платит за моё пребывание. А одно из их условий сформировать для меня эту комнату, с аппаратурой. Больнице перечисляют хорошие пожертвования. И они никого ни о чём не спрашивают. Да и сверху им дают понять, что спрашивать не стоит.
Понятно, кивнул Виталик.
А ты знаешь, что я могу к чёртовой бабушке подорвать треть земного шара! неожиданно резко заявил собеседник. Вот она, волшебная кнопка, и он с размаху опустил ладонь на красный выпуклый цилиндр. Виталик нервно вжал голову в плечи, но стервец-профессор не нажал кнопку ладонь лежала на поверхности, ни на миллиметр не вдавив ядовитого цвета кнопку в пульт красную, резкую, очерченную острым контуром. Эта странная кнопка резанула по глазам и зацепила глубже. Она выбилась, вылетела из безвкусного бледного мира, заставляя почувствовать страх, облегчение, близость смерти, беспомощность. И почувствовать неожиданно ярко, насыщенно!
Профессор расхохотался.
Прости, друг, ко мне так редко заходят нормальные. Не смог удержаться от этой шутки: будто я и вправду сумасшедший учёный и окончательно слетаю с катушек!
Виталик осторожно вышел из комнаты. А перед глазами стояла кнопка под ладонью профессора. Небольшое усилие, он бы вдавил её, и тогда стало бы ясно, псих он или нет. Но пусть лучше держит свои руки подальше от показательного эксперимента.
Виталик шёл по коридору, глядя на мысы своих кед. Мягкий свет струился ему навстречу. Юноша поднял глаза. В конце коридора окно. Что если не сбавляя шага, выйти из него на улицу? Выйти и плевать первый этаж, или сотый? Может, он ошибся в своих расчётах, и психушка живёт только у него в голове? Почему бы из двух миров не выбрать тот, в котором ему лучше? В котором он свободен? Мир, где у него есть дом. И с чего он решил, что смерть в одном из них полностью погрузит его в другой?
Красная кнопка пульсировала в голове. Виталик неожиданно для себя понял, что мир не серый. Просто цвета не вызывают отклика в душе. Они все ему одинаково безразличны. И ощущение серости отсюда. Он подошёл к окну вплотную, упёрся лбом и ладонями в стекло. Почему раньше он не обращал внимания на окна? Были ли они до этого разговора? Почему эта простая идея выйти из окна, не приходила ему в голову? А за окном снег тянулся одеялом по полю. Он доходил до кромки леса, накрывал пухлой попоной деревья. И красное предзакатное солнце окатывало ледяным светом. Его лучи резали тонкими лезвиями инея, напитывались алой кровью. И пустая стекляшка небесного светила только отражала чужую кровь.
Виталик потянулся к ручке, один поворот, окно откроется, и он на улице
Давай скорее, со спины шепнула в ухо Кара. Тебе нужно успеть до леса добежать, чтобы там замёрзнуть. А то на поле ещё заметят и спасут.
Виталик отдёрнул руку от окна. И вправду, куда он собрался? В лёгкой одежде на мороз? Нужно утеплиться или, может, подождать весны?
Кара хотела сказать, что в вечно холодном краю не бывает весны, но смолчала. Пусть ждёт.
Следующий отход ко сну, вытолкнул Виталика в его маленькую квартирку. Тело по-прежнему ныло. Голова гудела. Поэтому в течении нескольких дней Виталик бестолково перекатывался из больничной койки в койку домашнюю и обратно. Наконец, голова более-менее пришла в порядок. Тело уже просило движения. И Виталик вернулся к работе: лайканье всякой философской ерунды в социальных сетях.
Виталик вышел в онлайн одним из своих фэйков Алисой, милой девушкой, не поступившей в театральный ВУЗ и теперь готовящейся ко второму заходу. Она любила красиво оформленные цитаты, состояла в нескольких сотнях групп, имеющих отношение к театральным вузам, актёрскому мастерству и кино. Её уже несколько раз звали сниматься в массовке. Но девушка жила в далёкой деревеньке. И даже, если бы сорвалась на съёмки сию минуту, не успела бы приехать в срок. Алиса дружила со студентами и педагогами театральных, постоянно сидела на форумах и в чатах, принимала активное участие в бесплатных онлайн курсах и тренингах, правда всегда с выключенными камерой и звуком только по переписке. В друзьях у Алисы значилось больше полусотни имён. И со всеми она поддерживала связь. Они часто постили и лайкали выкладки на её стене, что было на руку Виталику, скрывающемуся за фасадом фэйка по имени Алиса.
Среди друзей Алисы набралось и несколько не из театральной среды. Пара парней желающих познакомиться не в счёт. А вот Маша студентка медицинского и будущий фармацевт; Элла дама в самом расцвете сил и Ульян Шар заслуживали отдельного внимания. Они стали первыми друзьями Алисы в сети. И они были такими же фэйками Виталика, как и сама Алиса. Маша постила информация о медикаментах, тематические статьи и новости о всяких выставках, встречах, наборах в вузы и т. д. Вела свою группу, где отписывала едкие комментарии в адрес реформ и министерства здравоохранения.
Ульян Шар начинающий поэт, увлечённый современной литературой. Когда Виталик заходил за него, в голове часто рождались волшебные строки, они расходились тысячами репостов по сети. Жаль, редко получалось выдать что-то стоящее. Ульян один из самых редко посещаемых аккаунтов Виталика. К этому аккаунту Виталик относился, как к святыне, требующей особого очищения и душевного настроя.
Зато Эллочка тянула зайти за неё постоянно. Любительница эффектного белья, не брезгующая постить новинки секс-шопа и состоящая в интимной переписке с парой десятков мужчин. Секс по переписке значился в её увлечениях. А сменяющие друг друга статусы в иносказательной форме приглашали мужчин к диалогу. Только переписка, никакого видео и фото, а уж тем более живого общения строго отвечала она навязчивым поклонникам, желающим познакомиться поближе. И как бы удивились эти самые поклонники, узнав, что за образом утонченной и извращённой блондинки скрывается прапорщик, переживающий кризис среднего возраста. Он был самым первым фэйком, созданным Виталиком. После него парень создал ещё несколько, уже отживших свой век и удалённых. А прапор карабкался на поверхность. Только родившись и пропустив окошки с поздравлениями о состоявшейся регистрации, он, по воле своего создателя Виталика, принялся постить новинки туристических и рыболовных магазинов (для этих целей и был создан брутальные вояка). Но, как назло, обстоятельства всё тянул и тянул прапора в другие степи: то нужно было срочно лайкнуть товары интимного характера, а времени на создание нового аккаунта катастрофически не хватало; то брутальный мужчина вывешивал на стенку кружевное женское бельё, то комментировал какую-то бдсм-историю, да так, что вокруг его коммента раздавался хай на несколько сотен сообщений
Да и тянуло бывшего вояку на странных друзей. Аккаунт должен вызывать доверие, для этого формируется своя аудитория: завязываются диалоги, кидаются приглашения в друзья к реальным людям. Так почему же к прапору липли свингеры, да проститутки; шведские семьи, да желающие вступить в интимную переписку? И сам вояка, нет-нет да и займёт позицию «той, которой нужно добиваться».