Машинки, в которой остались мои документы, мой телефон и вся моя жизнь.
Вся моя жизнь, которая, как оказалось, совсем недавно, всего лишь час назад раскололась на мельчайшие кусочки
Наверное, мне надо визжать, кричать, дёргать ручку двери, пытаясь выскочить из авто на бешеной скорости, но вдруг безмерная усталость накатывает на меня всей тяжестью своего исполинского тела, и я просто откидываюсь на спинку сиденья, прикрыв глаза.
В конце концов, какая, к чёрту, разница?
Этот незнакомец может отвезти меня, куда угодно: в полицию, к моему мужу или моей сестре, ко мне домой. Везде мне будет совершенно одинаково плохо.
Так зачем мне сейчас напрягаться, если мне и так сейчас мало что сможет помочь?
И я делаю глубокий вдох, снова слизываю крошечную капельку крови, тонкой тёплой змейкой подкравшуюся к уголку моих губ.
Я смотрю вперёд, перед собой, и вижу, как два чёрных бездонных глаза следят за мной, разглядывая в водительское зеркало.
И я улыбаюсь ему.
Сама не зная, почему.
4
Я отдаюсь на волю этому незнакомому красавцу, который на бешеной скорости уносит меня с места аварии. Аварии, где поломалась вся моя привычная и спокойная жизнь. И если рациональная часть меня всё ещё возмущается такому повороту событий, то новая я просто отдаётся на волю этого бурного потока.
Эй, лялька, как тебя зовут? вдруг вздрагиваю я от его низкого голоса.
Ева, просто отвечаю я, и вижу, как вскидывается одна его бровь в немом удивлении. Куда вы, кстати, меня везёте? всё-таки не оставляю я вялой попытки выяснить свою дальнейшую судьбу.
И получаю в ответ тишину.
Ещё немного, и у меня начнётся паника, а пока я смотрю в окно на проносящиеся мимо огни трассы, и вижу в отражении своё бледное осунувшееся лицо с кругами под глазами и тонкой кровавой дорожкой от виска.
Ничего не скажешь: ведьма. Усталая ведьма.
Мои русые длинные волосы, которые я обычно тщательно причёсываю и укладываю, теперь торчат у меня на голове в разные стороны, как непричёсанная львиная грива, и тут я вспоминаю, что на мне всё ещё моя обычная рабочая одежда белая блузка под горлышко, чёрный узкий пиджак и брюки.
Стандартная офисная моль, главное, не выделяться и не выпендриваться.
Ладно, посмотрим, куда привезёт меня этот мужчина. Видимо, на какие-то разборки, куда же ещё?
Где меня будут запугивать и вытрясать из меня деньги в счёт уплаты за такое дорогое авто. Только у меня нет никаких денег. И тут меня начинает трясти от смеха.
У меня действительно нет ни копейки: квартира в ипотеке, и платить за неё ещё почти до самой пенсии. Машина старая и дешёвая, и боюсь, её ремонт после аварии будет стоить дороже, чем она сама.
Почка? Да не смешите мои тапочки! Кому нужна печень затраханной женщины за тридцать?!
Я смеюсь и вижу, как и ведьма в ночном отражении смеётся вместе со мной отчаянным безбашенным смехом.
Мой безмолвный водитель смотрит на меня с удивлением в окно заднего вида, и я вижу его улыбающиеся глаза. Наконец-то! Если человек улыбается, значит, не всё ещё потеряно.
А он только прибавляет музыку, и мне эти ритмы кажутся смутно знакомыми. Я закрываю глаза, и представляю, что я еду в отпуск. Или в очередную командировку. Не важно куда. Главное, подальше от всех моих проблем.
Мне кажется, я вырубилась, и не сразу понимаю, где я и что со мной, когда чья-то рука ложится на моё плечо.
Лялька, вставай, слышу я низкий голос.
Что, блин, на фиг, за лялька? И тут вспоминаю всё случившееся за последние полчаса. А может быть, и за пару часов. Или за месяц. Чёрт его разберёт. Я провалилась во временную дыру, и теперь даже с трудом вспоминаю, какое сейчас время года.
Кажется, лето.
Я с трудом выбираюсь из машины, и замечаю, что моя такая безупречная белоснежная обычно блузка сейчас вся выпросталась из моих обычно отутюженных строгих брюк, пуговицы все расстегнулись, а может быть и оторвались, и теперь на всеобщее обозрение, точнее, на обозрение этого жгучего брюнета, из выреза вываливается моя аппетитная грудь в чёрном кружевном бюстгалтере.
Единственный фривольный штрих, который я себе обычно позволяю: знать, что под моей скучной белой одеждой под тонким чёрным кружевом бьётся пока ещё горячее сердце.
Или всё-таки билось?
Потому что оно остановилось биться пару часов назад.
И воспоминание о моём муже с сестрёнкой снова звонкой пощёчиной бьёт меня наотмашь.
Я даже прикладываю руку к своей щеке, словно и вправду только что получила больной удар.
А мой незнакомец, или похититель. Или потерпевший, это ведь в его безумно дорогую тачку я въехала на своей машинке, подходит ко мне вплотную, и его длинные распущенные волосы касаются моей кожи на лице. Но его это не беспокоит, потому что он запросто, как какую-то дыньку на рынке, берёт мою грудь в свою руку и взвешивает её в своей ладони, сжимает, словно проверяет товар на ощупь!
Цокает языком, по-деловому, и я даже не понимаю, на сколько он оценил мой товар.
На троечку? Или на десяточку?! И что означает его это дурацкое цоканье?!
Что вы себе позволяете?! в возмущении выплёвываю я ему в лицо, между тем как он берёт во вторую руку мою вторую грудь, и также поглаживает и сжимает её.
И на меня снова веет какой-то полынью и кожей. И на долю секунды моё сердце снова начинает бешено стучать под теплом его сильных и больших ладоней.
Что за чёрт?!
А красавчик, тем временем сделав шаг назад, внимательно и деловито осматривает мою грудь, и просто и спокойно, как будто это в порядке вещей, сдергивает с меня мою блузку, обнажая меня до пояса!
Снова цокает языком, тщательно осматривая меня, поворачивает к себе спиной, пока я, совершенно ошарашенная таким обращением, верчусь в его руках, как бездушный манекен, а его ладони уже тем временем ощупывают меня сзади, гладят по попке, и я уже представляю, что сейчас он точно также сорвёт с меня и брючки, но он равнодушно, видимо, удовлетворённый увиденным, легонько отталкивает меня и говорит:
Хорошая лялька. Только жалко, что старая.
Что?! Старая?! И тут я начинаю задыхаться от ярости и злости! Подумать только, он назвал меня старой!
Как странно, что меня не так возмутил, сколько поразил его бесцеремонный осмотр, но его слова просто наполняют меня алой клокочущей пеной злости, и я со всей силы бью его по щеке.
Наглец!
Не смейте оскорблять меня! ору я ему в лицо, и вижу, как его рот растягивается в белоснежной улыбке, и он начинает хохотать мне прямо в лицо!
5
А ты дикая, лялька, наконец-то, немного успокоившись и перестав ржать, как конь, говорит он мне. как кошка. Мне такие нравятся. Дикие. Необузданные. Страстные.
Да кто вы такой?! Что вы вообще себе позволяете?! выкрикиваю я ему в лицо.
Я Сандро, лялька. Не слышала?
Какой Сандро?! в недоумении пялюсь я на него. И думаю про себя, что же это за имя такое?
Я цыган, лялька, цыган, спокойно отвечает мне этот красавчик, и тут до меня наконец-то доходит, кого же он мне напоминал всё это время.
Ну конечно! Длинные волнистые волосы, чёрные, как смоль. Крупный породистый нос, чёрные бархатные глаза и чувственные губы над властным и чётко очерченном подбородком. Выше меня, но совсем не гигант. С гибким стройным телом под дорогим итальянским костюмом.
Когда я видела вообще в последний раз цыган?!
И словно прочитав мои мысли, Сандро отвечает:
Ну конечно, ты же живёшь совсем в другом мире, лялька, правда? На другой планете. В твоём мире всё понятно и знакомо, и я только молча киваю ему в ответ.
Он ведь прав.
В моём мире всё понятно и знакомо.
Было.
До сегодняшнего дня.
В моём мире не воруют женщин и не увозят их чёрт знает куда.
Кстати, куда он меня вообще привёз?!
И тут я наконец-то отрываю свой взгляд от этого невероятно красивого и наглого цыгана, чтобы оглядеться вокруг.
Мы стоим во дворе какого-то огромного замка за высоким забором. Я в недоумении смотрю на цыгана, и его глаза искрятся насмешкой.
Куда вы меня привезли? спрашиваю я его в недоумении.
К себе домой, просто отвечает он мне.
Домой? бормочу я. А разве вы
А ты что думала, что я тебя привезу в табор? В кибитку? снова обнажает он свои идеальные белые зубы в усмешке.
Ну что-то типо того, удручённо соглашаюсь я с ним.
Действительно, что я знаю вообще про цыган? Да и кто вообще что-то про них знает?! До сегодняшнего момента я даже не задумывалась об их существовании.
Так, ладно. Выдохнем. Надо понять, что меня ждёт.
Вы что, меня похитили? дерзко посмотрев ему в глаза, спрашиваю я Сандро. Вы вообще понимаете, что это преступление, и что похищать людей запрещено?!
А что, разве кто-то сопротивлялся? театрально вскинув свою бровь, спрашивает он меня. Что-то я не заметил, чтобы ты кричала, звала на помощь или торопилась вызвать полицию и гаишников. А может быть, прости, ты всё-таки хочешь оформить аварию и выплатить мне несколько миллионов? Я не против, насмешливо продолжает он.
И тут ужасная усталость наваливается на меня огромной неподъёмной ношей.
Я понимаю, как я смертельно устала за последние пару часов.
Мне становится совершенно плевать на то, что сейчас может со мной сделать этот наглый самец. И я просто отвечаю ему:
Делайте, как знаете. Мне всё равно.
И тут снова ловлю на себе его удивлённый взгляд.
Отлично, лялька, идём за мной, приказывает он мне, и я послушно семеню за ним на своих офисных каблучках, еле поспевая за его размашистым широким шагом.
И мне даже становится интересно, куда же мы приехали, и что он собирается со мной делать. Ну не пирожки же из меня крутить, в конце концов!
И тут я прыскаю от смеха об одной только этой мысли о страшных цыганских сказках, про человечинку в пирожках и ужасные проклятия.
Я стою и трясусь от хохота, чуть ли не согнувшись пополам, представляя, как сейчас попаду в лапы к ужасным цыганам, которые похищают людей на пирожки. Хотя в этом нет ничего смешного. Но мне кажется это безумно комичным, и я стою на садовой дорожке, не в силах успокоиться.
Ну что же. Никто не отменял обычные бабские истерики.
Да что это с тобой, лялька? слышу я над собой низкий голос Сандро