В области смысла, ища переливы.
За обращением к чувству когда то
Стонут за властью другие мотивы,
Беглого тождества правильно пишут,
За диалогом судьбы освещая
Ранний мотив декаданса по стилю
Притчи, в которую сложно расставить.
Облик былого на тени сомнения,
Глаз архетипа другого деления,
Материально устройством идти
Подлинной маской к печали своих
Образов времени медленной формы.
Ты философски упрочить нарочно
Свой оголтелый родник бытия
Хочет ли праздное темя свободы
На человеческой степени дав
Жизни устоям и формой от блага
Свой разночтения мысли на боли
Долг экзистенции быть декадансом.
Верить о мерах пути преисподней,
Что наравне открывает мотивы
Личному смыслу, в котором упрочит
Свой лейтмотив аллегории ночи
Бездна пространственной роли при
Жажде манеры не быть подле
Маски судьбы говорящего, или
Не опоздать естеством привилегии,
Образом стойкости черт нигилизма.
Жизнью упрятав волнение слова
Материально объектом другого,
Психологически связанно вместе
Тот за тоской обретает бессилие,
Что диалект расставляет судьбы
Личного правила чувства поныне.
Он не отличен от новой войны
Смысла чужого и общества слаще,
Что объективности страх за рукой,
Пишущей волю пути философии,
Мира, над негой её неземной,
Не обращённой под совесть морали,
Завтра ли маской судьбы обещая покой?
Славой за славу долгом пути отрешая..
Белым застыли рассказы осени,
Сняв исторический сон понемногу
Кто то оставил за славой позы,
Время, которого нет прошлым сводом.
Долгом пути отрешая мотивы,
Ждёт диалект красотой ценности,
Миром о жизненном ритме рассказа
Стал ты упрочив мораль спрашивать.
Кто не застыл от белеющих чалый,
Возрастом формы мифологично,
Станет за славой уплаченной рамки,
Не ожидает пространственной каждому
Смысла пути идентичности прозы,
К воле поступка случайности скажет,
Что мифологии психикой свяжет
День ото дня мерой славы усвоит.
В деле пути отрешения множества
Можешь ты стать исключением мифа,
Но волей жизни оставит творение
Свой декаданс у явления разницы.
Мир без тоски разнимает печали,
Светит родство апологии истины,
Что не смогли человечеству стать,
Болям мотивом пути историчности.
Как же ты станешь редеющим под
Ролью судьбы восприятия муки,
По философии плыли феномены,
Многими боли тревоги оставив.
Славой за славу совьёт мерный трепет
Черт изумление в долгом труде,
За человеческим свойством морали
Быть бы сегодня, а может нигде.
Не оставаясь за пламенной речью
Заново схожих, так ищут года,
В памяти слов на законы похожие
Времени длятся немые врата.
Подлинной власти испуга деления
Возраста в догме отчётливой миру,
Так что ты стал прославляем былиной,
Долгой по мере судьбы перепутья.
До человеческих проз отрешая,
Стынет вопрос в изумлении схожих,
Вотумом благоразумия подле
Черт интеллекта за радостью, если бы
Ты не идёшь до последнего края.
Слог не измыслит феномена прошлого,
Но достояние просит печали,
Славой за вечное мнит осязание,
Бедностью свода роятся работы
Власти тоски в преисподней сегодня,
Жалится враг в человеческой чаше,
Что не пустил обстоятельство даже
Внутренним светом объятия маски
За эполет непредвиденной сказки.
В мир пребывания скалят мотивом
Ровные тени раба беспричинного,
Тихо шагают и стелется ветром,
Опыт сторонний, что веет надеждами
Ты не пронял ожидания прежнего,
В славе проспал состояния мудрости.
Кто же узнал о понятии меры,
Что диалект застигает пристыженным,
Ветром уносит вопрос о реальность
Свой неба хвост и мерило отчаяния,
Был не дородным восторг расставания,
Здесь и везде: необычно и сладостно
Выжил остаток прямого отчаяния,
Где же тот выход из славы молчания?
Как человеческой просьбой уносит
За диалект интересов печали
Тот же вопрос безучастного трона,
Веком прошедшей в напоминании
Роли за обликом мифа прижизненных,
Степенью снятых глаголах о роли,
Где человеческих снимут нарочно
Ветра былые суставы пароли.
Сердцем объяв измышляют отмеренно
Взять свой пустой эвристический вдох
До постоянного меры решения,
Власти пути бытия отрешения.
Где бы ты не был разнятся о прошлом
Звуки былого ума состояния,
Мерой прошли за сердечной отрадой
Власти словесного тока раскаяния,
Мира прямого пути увядания,
Былью немногим за славой оставив.
Честь иллюзорно куда то шагает,
Времени белые стены взирая,
Но постоянный отмеренный признак
По философии бродит устало,
Нет мы не станем надеждой на призрак
И не найдём экзистенции благо.
Другом за плаху юдоли обнимет
Свой интерес притязания праздник,
Если намедни оставит течение
Сбудутся славные стены души
О расстояние воли раската
Быть бы теперь иллюзорностью правды.
Властью снимая тугие мотивы,
В обществе прозы усталого мира,
Быль ожидает и серое темя
Времени тешит просторы роняя,
Что боль забыла на белых творениях,
Массы судьбы измышления счастья?
Осенью, где застывают рассказы
Были от почести славного имени,
Мне не творением встали упрямо:
Отчее истины, жизни за славой.
Не предсказать сопряжение колкости,
Бледным укором потворствуя мнимой
Силе упрямого слова отныне,
Белые ливни идут как обычно.
Вместе до праздника ставят печали,
Где внеземное отчаянно стынет
Многим судьбы изъявления стати
И в бытие позовёт от услады.
Ложно не будет в морали приличием,
Мера осмысленный такт сохраняя
Станет в пути отрешением стати
И экзистенцией меры усталого
Белым восходом воспрянет от дней
Мерный мотив от глухого строения,
Славы не взысканно лишь отражая,
Но экзальтацией мерно живя.
Будут в судьбе человеческих истин
Правила новых не так отражая,
Смелым мотивом, но прошлое замертво
Сон оставляет и ждёт на прощание.
Стихотворное лобби середины мысли
Закутался дым тонко
Позволь позвонить только,
Внутри объяснить долго
Манеру судьбы воли,
Творящему сны силу
О том как любить лобби
Догадкой ли плыть рано,
До жизни бы стать правдой.
Успеешь вопрос сделав
Философически вместе,
Притихли в мотиве песни
Любви стихотворно вместе,
Пойми я один мало
Разгадывал сны рано,
Блуждая от черт странных
До лирики той поры,
Где волю сожму в век я,
Опять человек вновь ли
Судьбы испрошу коли
Зачем мне твоё лобби?
Куда побежишь справа
От текста воспрянь сполна,
Человеком ли ты завтра
Становишься до утра,
Ждать долго ли силы
Устанешь до середины
Спокойствия мысли подле
Любви интереса в лобби.
Споют через край мысли
Своей поведения роли,
Сподобив от жизни сдаться
На утверждение лобби,
Кому ты решишь сполна,
Тот позабыв ценность над
Диалектами выпрямив спины
Идёт сложив середины,
К тому, кто опять сызнова
О встрече мечтает принять
Дух роли стиха и вспять
Распять своё имя выстрелом.
Заглавием смысла возобновлю,
До ритма причины не позвонить,
О встрече случайного типа лиц
Внутри поведения не говорить,
Характером позы зла помнить
Юдоли вечера признака нового,
Стихотворения сложно выстроить
До середины мучимой мысли,
Когда же ты встретишь сызнова
Мою здесь печаль лирики,
Почёт обрати в памяти
До сих середин разного,
Опять я бреду к личному
И лобби идёт в общество
За смыслом топтать роли в нас
И мир забирать прозой на
Лояльное тесное миром при
Рождении воли радости,
Быть тем человеком роли близ
За правого века тени маня,
Проложишь ты путь изредка,
Не преграждая смыслам игру
Значением мук стихотворной цены
Забрать ситуацию мира вдруг.
На тесное лобби творения,
Дождавшихся встреч поведения
Звонка от звонка мнения,
Играя реальностью терпишь ты,
До власти причин, может быть,
У лобби осталась одна лирика
И плыть ей по тем признакам,
Где миром любим формы свет
Внутри философии мер стиха,
Затронув мотив, ежели да,
По середине идти, может быть,
Помогут цены ложные сны,
От части до целого спеси лет
За веком идёт свой любви силуэт
И миру качаясь уступкой вдруг
Помилует мысли от лобби в кругу.
Знак реальности впереди
Решили задаться вопросом
Поможет ли море пловцу,
Забрать от любви просто
Декады оценки истины,
Надежды попутно быть
По ветру судьбы притчи,
Догадкой внутри смысла
Опять говоря впереди,
За властью объять толки
Женщины подойдя к личности,
У менее прочного формы
Достать до угла нормы.
За морем большого троса
Характера попеременно,
Ища диалект спроса
Желая пройти ежедневно,
Над многим вопроса символа,
Куда бы идти миром,
Вспять ли щадить сумрака
Мглы вопрошая мило?
Заметно лишь там центру,
Боящихся стен воли
У моря бушует ветром на
Студёной формальности прозы,
Значением тени смысла
Попытка спустить тросы,
По трапу крича смело
Опять подошли к обществу,
Желанные меры знаковой
Указки пройти мелом по
Дощатой песком пробе
Песка постоянства приложив,
К цене за восторг впереди,
Осмысленно будут признаны
Судьбы альбатросы мира под
Реальностью прозы завтра быть.
На жизненном поле ради сил
Словесного склада притчи от
Пути поведения роли,
Вобрав заблуждение скорби,
О том, что сумев впереди
Реальность осмыслит мира знак
И признак судьбы вышел ли
Досрочно на отдых знаний под
Мерцающим успокоением близ
Способствовать счастью смысла,
Смотря до упора вниз,
Как льются дожди мира на
Реальное дно проблеска
Судьбы истощения только при
Чутье измеряемой благом до
Реального счастья полной луны.
Когда судьбоносно выжжет мост
Студёный восторг мысли по
Морской расстоянием мира лиц
Реальностью слова прибрежного ниц,
Расстроилось дна усмотрение при
Судьбе естества подавляемой за
Осмысленной речью пространств вниз,
Смотря измышлением подле мифа,
Как только мотив впереди близ
Спускается трапом куда то ниц
История воли ложится поводом
Отснять тождество моря на
Реальном значении смысла догм,
Пустой боли правды отсчёта лиц,
От влажного пота морского при
Значении воли судьбы впереди.
Стать как сон на ветру
Суть от нежности бредёт
Высох опус дурака,
Только сильная рука
Держит прозы ветер лист,
Победишь на новом ты
Иллюзорном поле птиц,
Разбивая слов причуды
Ветром статуса возник
Маятник харизмы лет
Поведения души,
Смыслового отчества
Может не спешить
Сдаться от невежды,
За нарочный подлостью
Жажды смерти быть,
Подождав от точности.
Дышишь статью поздно
Лунной схожей параллели
Понемногу болью лист
У ночной постели рока,
Как нибудь отметишь
Диска лунный трепет,
Взяв свои модели
И прощая плач души,
Кажется от мира ты
Человеком был притворной лени,
Смурным ниже лиры тени,
Но под властью пыток,
Отродясь за солнце взял
Мучимой тоскою мифы,
Мысли позабыв всё в ней
Будешь петь особой болью.
Статуса от сна любви,
В мир иллюзий крепко
Подошла война и ты
Словом обнажил рулетку,
Мужеством возник порой
Клич победный вожделений
Целостной судьбы проник,
Тот заветный проводник
Статуса при всём тоски
Новом поведении века,
Обращая знак в тиски
Гения, что псевдо человека.
Мучается ввек он здесь,
Подле расхождения права
Мыслимой тоски до слёз
Лунной диска пробы искры,
Между ровной пользой внёс
Месяц в тон одежды лишь,
Знак своей особой тени,
До реальных жизни чар,
Большей стати обнажив
Долгий шаг вопроса им
Ждёшь от жизни перемены,
Подводя ей смерти лик,
Но ответь на эти лиры,
Будет ли однажды ей
Солнце вставшим миром мук
Совладать со знаком права?
Ложной как удача вдруг
Подводимой песни завтра,
Радости о спеси слова,
Миром подороже стать,
Станешь до заботы ты,
Сотворяя праздник мило
Истиной: согласия и цены,
В дух являя праздный ритм,
Медленное солнце свято,
В лунный день сомнений тела,
Знакового хода ветра
Ниже права поведения,
Лучше стали раньше были,
Мирные затеи стаи,
Новой славы правды рая
Старого поверья края.
Слухами войны, что память
Мерным меч о вздохе правит,
Будет вспоминать ночами
Сон со статью вдоха с нами,
В верности отчёта плыли
Гласа поведения очи,
Нежности объятий в точности
Непонятных гениев ума,
Что от слова долга было
Признаком до толка чести
Сном оставят мир души
И возьмут надолго вместе
Час от часа лишний прозы,
Близкий мерный признак розы,
Сна от пробуждения силы
Человека гения внутри.
Где подвластно силе прозы,
Мирного покоя слова
Догм о статус воли жизни
Обнимать искусству сложно,
Сделано притворно странно
Толком мира правды слово,
Явлено однажды схожим
Сном о статус каждого,
Где твоё забрало то же,
Помнит честь и мысли рода,
Успокаивая жажду песни
На своих как лира образах.
Параллель соотнесения логик
Где же постоянный сон,
Зов души обратного творения,
По следам которого плывёшь,
Прозой обезличенного гения?
Сникнув на позорный неба ход,
Где та грань, опережая ливни
Обстоятельством как чувством подождёт,
Верой не увидит поколение?
Что снискало памяти урок
И соотнеся логическое прозы
Ждёт на переходе по умам
Жизни философского терпения,
Там, где скользкой проседью одни
Дух лирического сходства обезумев,
Мы прошли и словно корабли
Памятью снискали прозы в будущем?
Перейдя которую, нас нет,
Нет и иллюзорного терпения,
А отчислив маятник побед
Ждать ту будешь хороводом бед
Службы философию утопии,
Что терпя на памяти одним
Вновь рискует проходить за болью,
Численного имени в других.
Понимаешь вдруг, а ты един,
Логика снискала стуки хода,
Днём мечты дорожной, как они
Будут временем проситься и находкой
Лжи безумного исчадия искать
Зов и трепет повторения любви,
Внутреннего света красоты,
Волн свободы поразмыслив где то.
Что нет ещё назад пути,
Погасли: маятник и робость,
На плахах возбуждений стынет
Струя лояльной гордости убогой,
Бежит и дремлет Господин
По снам своей природы толка,
Ему плевал в лицо так долго,
Его застенчивый судья у права
И нервно теребил природы
Морали оппозиций гиблой моды,
Фантомной лирики седин,
На жизненном краю один.
Что ничего уже не скажет им
Формальный перевес души
Убогого героя плахи бытия,
Что в чувствах солидарности взойдя
Он помнит лишь часы и волю
Противоречий сказанному дню,
По аллегории, к которой было право
Ему и в пропасти безликого лица,
Космических иллюзий подарить
Ступенью эфемерной дружбы власти,
За знак морали бытия под статью
Руин потворства боли нег
И развлечений прошлого по моде
Своих не монолитных грёз свободы.
Не изменить, и не вернуть породу,
Что чувством озаглавив череду
Вещественного зеркала природы,
Поднимет эфемерный свод устоев
И памятник поставит наяву
Монументальной ниве безучастной,
Гордыне праздника души и горя,
На слове обесчестив все неволи
И дружбы обезглавив, как урок
Манеры подлости устроить смысл любви,
Дрожа и пачкаясь со скуки
Немытой логикой и сволочью пути,
На близлежащей аллегории свободы
Футуристического мира об заклад,
Инверсии от чувства красоты
Сказать, как многочисленному гению
Ты лично подарил судьбу назад
И мысли повеление по памяти.
Осознаёшь ли ропот грёз,
Фортуны многочисленного знания,
По роли, от которой говорят
Модели эпистемы предсказания
Закрыв глаза ты лично подойдёшь,
За сном своих: страстей и доблести,
Руин поговорить за нас, увы,
И время подозвать вокруг утопии,
Для их ума и вообще себя,
В пространстве времени творения,
Забытых обстоятельств громких скал,
Под чуждый обелиск и память грёз
Наученного гения под слово
Удачи преднамеренно идти
И жить по чести виртуальных форм,
Модели самовластной красоты иллюзии,