Пленяет сердце и опять умом зовёт
В твой миф о парадоксе свойства слова,
Над этой безысходностью, смотря в себя.
Не ты ли властвовал умеющим любить
Свои нетленные картины повседневности,
Печатая об этом взгляде диалект,
Он страх на современном счёте им,
Крадёт свою печать и словом мирно
Становится как личный декадент,
Снимая волю из обрывков мира,
Пленяя воздух в сердце над судьбой.
В который миг ты эхо из ума,
Скитающихся черт отравы после,
Изводишь частью эйдоса свой стих,
Коль скоро страху мифы не дают
Сегодня одолеть причину стиля,
Обдумав долгое над этим словом «шанс»,
Создав иллюзии из собственной души,
В которой нет остатка гедонизма?
Голый месяц философской темноты
Надело Солнце из мешка любовь,
Казалось ей, что жизнью одолело
Свою печаль под истиной быть смертью
И ставить сложный формы декаданс,
Но личный ад спадал на ложь внутри,
Стекая вечностью небесной красоты
В художественных линиях барокко,
Преобразуя долгий поля ренессанс.
Одна любовь осталась ей последней,
Отжившей юностью из праха слов благих,
В чьём месяце уносит ревность страх,
За этим миром прикрывая гордо.
Отличный ли мотив успел сказать,
Додумывая голый месяц праву,
Что он один и честью снова рад бы
Успеть иллюзии картины слов снимать,
Но дух барокко притаил нам смерть
И ждёт под философской темнотой
Её обыденное утро слов мечтой,
Стихии ложных чувств и стиля мира.
На этом взгляде точное в любви
Износит чуткий пафос в дрожи слов,
Опустошая склеп пародии другой,
Оставленной над пропастью невзгоды.
Но из мешка ты снова вынимал
Свою тоску и жил проворно адом,
Из старых черт аллюзий стал рабом
Своей искусственной души её награды,
За эго не заметил только стиль,
Стекая на понурый слой Земли
Из этой вечности, утопленной как яд,
Давления пародии на мифы красоты.
Не объяснил тебе твой гордый силуэт,
Что этот день становится наградой
За каждым месяцем, его спокойным сном
И оперившимся искусством быть войной.
Считая новый век готовой красотой,
Уже явившей участь и нетленный стиль,
Досужим отрицанием быть лишним,
В природе думая за взглядом темноты.
Не ужас сковывает тонкие черты,
Услужливо топорщась нам вослед,
А этот холод из спокойной тени мира,
Всё внутренне ища свою любовь.
До этих смыслов не дотронувшись
Упущен свод из маленькой души,
Неясно, как же стать внутри последней
Декадой символизма в смерти здесь,
Не оборачиваясь призраком из тени,
Усиленно смотрел в свои огни
До этих смыслов не дотронувшись столетием
Сегодня ровный склад работы лжи,
Души его похожего наследия.
Демократически не слепит ножны им,
Склонив манерный искус декадента
В твоей игре, что думает о личном
Притворстве порчи за своей спиной,
Немного укротив за этой тьмой,
Последней роскошью ты выжил из ума,
Она спасала редкое затмение
Иллюзий сердца непроглядной ночи.
По этим снам ты затопил умом
Свой реверанс и стал концом наследия,
Частичной повести происходящей в том
Подобии народной глубины ума.
Не дотянувшись смыслом правит трон
Из неги преисподних черт над памятью
Твоей души ли ставшей смертью нам,
Или утопии под клетчатой преградой?
Не объяснил свою потерянную дрожь
Ещё один катарсис в снах пророчества,
Затеял мирный ад и с ним мораль
На этот берег вынесло войной.
Знакомый оберег ты вновь берёшь
Из выемки сплочённых черт других,
Чтобы опять достигнуть воли глупых,
До этого доступных лени гнусных
Эквивалентов мании природы дорогих.
Они толпятся в слаженном бреду
И стелют мир под носом чалой правды,
Но информация как посох нам в душе
Не достигает цели права под умом.
Её слоновий формы вольный склеп
Сегодня обращает стены к миру,
Как каждая звезда из чёрных мест
Скитания под жаждой слов благих,
Пока укроет ницшеанский ад
Свою проблему декаданса близкого
Ты верный спутник и формальный раб
Его утопии под личным светом глупого.
Приятный сон в непонятом аду
Цифра на цифру не бьётся душой,
Стелет посредник стрелу из затмения
Новому правилу думать над сердцем,
Высказав сложные мифы к лицу.
Слажен к приятному сон из приметы,
Волей отложен на мире из прошлого,
Образом шепчет, что гиблое мира,
Но не доказан на смерти из линии.
Лишь на строфе опирается точкой
В смыслах лицо из погоды столетий,
Ценностью ищет причины от грусти
На недоказанном сердце из благ.
Как неприятно в аду быть оставленным,
Мёртвым и слишком упорным душой,
Что из гнетущего склепа над пройденным
Ты вынимаешь свой мир, как осколок.
Нет ли ему утончённой руинам мечты
Видеть примету и слаженный ад напоследок,
Выстрелом сложного толка уже не уйти
И не отнять иллюзорной беды на уме,
Встал и остался ты в этом чалом бреду,
Роскошью льётся твоя неприметная воля,
Чтобы оправить историю в цифрах любви,
Сложной системы упора внутри глубины.
Над философией тона она пробегает,
Слепит и снова старается выждать мечту,
Сном о последнем, в котором его не успеет
Здесь утомить за простором уставшей души.
Нет и её, от которого смысла ласкает
Стоны вопроса из проз засмотревшихся лиц,
Но из простора умом не выносит упорно
Самая подлая смерть над одном берегу.
Вымыслом быть неприятно и сном одному,
Как идеалом летать над иллюзией гладко,
Снова смотря на окно из проблемы потом
Ты одичал на просторах из цифры умом,
Сделал своей теоремой «пути напоследок»,
Чувству пространства нечаянной боли ума
Ты обезличенный квант и реальность за сном,
Медленно движешь иллюзии ролью примет.
Будет ли ищущий свет за нетленным окном
Миром твоей обнадёженной лёгкости править,
В этом просторе из цифры, что бьётся потом,
Чтоб не увидеть искусственный почерк реальности?
Не забывая упор и неявный восторг
Ты отличаешь внутри утолённые ночи,
Здесь, за больной объективностью шепчет восход,
Где то иллюзией став человеческой прозы.
Им непонятен твой стыд и манерный укор,
Спало безоблачной нивой простое умом,
Цифры забегали пропастью между ревнивой
Болью отправиться в этот гнетущий надзор.
Нет и ему расторопного света за рамкой,
Съела мораль утончённый остаток руин,
Где то железному склону мелькает под маской
Новое общество в смерти иллюзии с ним.
Пишет о сне солидарного уровня стиля
Сон нигилизма и страшный ответ наяву,
Что объективностью стало похожее время,
Сняло мотив и уложенный искус на праве.
Жаль, непонятен на вкус одичавшему слову
Твой утончённый манер и искусство внутри,
Держит за цифру могильное общество смерти,
Чтобы душить идеальное мужество с ним,
Падая в сон откровения нового блага,
Где историчностью видели гнёта огни,
Но не они обличали за мерзостью плату
Стали искусственным разумом в смерти одни.
Вселенной формы цвета глубина
Необъяснимой и усиленной догадкой
Ты опровергнешь существо из слов,
Что трепетно стучится через тысячи веков,
В попытке оправдать судьбы веление
И тихо подойти, без цвета роз и сильного желания,
Чтобы усилием тот смысл преподнести,
Что форма цвета отражает только нас,
Когда мы смотрим друг на друга каждый час
И то желание побыть наедине с собой
Вселенной формы цвета не приблизит в час с тоской.
Вселенной формы жизни не имеют облака,
Не прыгают, как дети через красочные тени,
Что детство нарисует через годы и века
И подведёт к себе, чтобы определить на время,
Как ты живёшь и сколько бы смогли
Пройти ещё твои уставшие от времени наречия
В пустых беседах о физической волне,
Что двигает прямолинейно атом, через облако стремлений,
Чтоб оправдать тот человеческий урок на лжи,
В котором собрано у тысяч поколений сложенных частиц,
Структурой длинный уголок, что видят лица
На времени остановившееся темя, из причин.
Лицо у времени одно, оно стареет вовремя
И шепчет, как сейчас, повремени со словом «бремя»,
Чтобы обременительно не шло оно за нами
И, чтобы счастье не спугнуть от
слов уставших поколений.
Трудом Вселенной появился ты на свет один,
Но радости от уплотнения частиц не видно,
Не получаешь в длительный момент иллюзий шаг,
Когда сжимаешься, как только ты выходишь в космос
И космосом проделана не зря твоя стезя
Итог и тусклая глава, чтобы освоить пережиток лет,
Где «Homo sapiens» прожив едва свой силуэт
Получат сильное желание уйти, с плеча руин,
Но у природы не начислен счёт единый,
О судьбоносной и прямолинейной лжи, другого мира,
Как обмануть и не позволить жить над ним,
В своей стихии, так упрочившей пути.
Пути легенды в легендарных сказках лет,
Что мудрецы слагали много поколений мило
И вывели итог о скорби бед наедине с собой,
Что человечество не вечно между сном и истиной,
Но у природы разговор не сник, ещё былой
И эволюция всё развивает у причины слов
Попытки человеку взять к себе свой сон,
В причину совести от лжи к себе в награду
Причину лести от ума, что хочет стать
Не тем кем был и может через время новое,
То подтвердить и выучить опять мораль,
В пустых ролях у многолетней, скучной цели.
Так явно не желая познавать свою беду:
Пути противоречий собеседника о деле,
Пути противоречий в собственной игре,
Что жизнь предоставляет, через молнии у тени,
Через попытки перепрыгнуть ряд вестей
И не сникать в безоблачной, топорной тени
Своей не очень лестной личности на взгляд,
Своей не характерной, но безудержной в стремлении
Улыбке, брать пример не сторону плохого от ума
И не учить Вселенную развить всё в срок.
Ведь мысленный урок не развивает быстро время,
Когда потоком временной тоски, так удручает в теле
И, перелистывая фразу у Вселенной на уме
Ты выпрыгнешь из пут обычности и длительного времени,
Что давит на спокойное и сонное зерно
Твоих пост философских умозрений в темени.
Фамильной жизни предпочёл ты глубину
И очерком по проходящей жизни пишешь правду,
О самобытности и зрелости у трепета ума,
Когда встречаешь ты единомышленников вовремя,
Вселенной фраза о глубинности мечты,
В сознательное эго вновь войдёт безропотно и годы
Уйдут через смешное, озорливое окно,
Оставив след от тени долгих мнений лиц людей,
Чтобы судьбы та молодость осталась навсегда,
В лице, что долго ждёт и шепчет о прощении,
Что ты не зря проходишь время вспять
И, опираясь на душе стремления всё терпишь.
Найдёшь у пустозвонной тишины тот смысл ума,
Что в молодости так стремительно ушёл от скуки
И пережиток превратится в стать науки,
Переосмыслив времени пути у образного чувства,
Чтобы путь вечности ты осознал в себе,
Как слово через миллиарды облаков преддверия,
Что медленно ловить ты вновь готов теперь,
Мечтая покорить субатомное время.
Где смысл луны поднял модели отражений звёзд
У звёздной карты под углом простого зрения
Нельзя не разглядеть ума происхождение,
Порядка долгожданную красу от вечера,
Что мысли вновь даёт надёжно глубину
И сердцевиной может разгадать судьбы строение,
По очертаниям у лунной догмы без забытого крыла,
По очертаниям у собственной идеи
Найти там жизнь и убедиться, что её там нет,
Но притяжение модели сильных знаний
Пойдёт на пользу в привилегии тех сред,
Что моделируя абстрактно словом, даже
На карте, что объёмна видом построение ума,
Поможет смысл объединить в звезде последней.
С такой же сильной жизненной длиной на полосе,
Где правда подведёт к себе года смятения,
Как солнца луч пройдёт стремглав сквозь острова,
Луны больших, объёмных кратеров пространства и границ,
Где сотни межпланетных и огромных единиц
Частично остановленного и проявленного я
Остались через миллиарды лет пути, не обойдя идеи,
Что солнце создаёт орбитам на решениях планет.
Разлом тех сред, что открывают чувство совести,
Разлом тех бед, что проходили и без слов
Вновь оставались исчерпаемым в уме прозрением,
У солнечных прекрасных островов вдоль мира,
На плазменном вблизи и огненном движении
Согреть ту часть, что остаётся от ума
И подождать ещё неделю, чтобы вышел срок
Таинственной модели для тебя, глазами мифов,
По звёздам узнавать у жизни срок реальный
И, проживая у движения внутри оставить ей
Надежду, что природа обойдёт у цикла стать.
Ты скоро подведёшь простой итог мораль,
Что цифры тоже могут сложно лгать,
Что номер для ума твоя иллюзия печали,
Согретая на обращении культуры бытия
И цифровая плазма обойдя ручьи внутри
Пройдёт так незамеченно в природе одичав,
За знаком мира освоения луны печали,
Причин твоей пространственной любви
Любить окружность в обстоятельствах пути,
Где горизонт событий так стремится обойти,
То время, что проходит в тени космической детали,
То свойство, что проникнуть так стремится в душу
И объяснить у месяца цикличность повторений слов,
Ты сможешь интуицией на красочном искомом берегу.
Вселенной сложный, ровный ход опять на льду,
Что подытожил жизни череду не зря,
Что нам даёт объёмность в сочетании ума
У линии простых на деле совпадений грёз
И смыслом управляет, как излюбленный актёр,
Стремится покорить ту роль в сознании свободы слова,
Стремится гармонично стать своей фигурой в точном,
Чтоб передать изысканность определённости внутри,
Через поэмы жестов в объяснении её дилеммы,
Так нежно шевеля глазами и мигая словно сон.
Нам солнечное эго говорит теперь пора
Усваивать моменты очерёдности без слов,
Чтобы у составителей проектов покорения земли,
Нашлось ещё немного лунной парадигмы сильных фраз,
Чтобы обзавестись стремлением побыть
На лунно освящаемой поверхности природы лет,
Где отголосок от земли уносит вдаль планет
Твои печали через отражение зеркальной тьмы,
В уме, так прочно сотворившей миф о роли звёзд:
Для человека в созданном пространстве и убранстве дня,
Для человека, так хотящего помочь себе
Успеть соизмерение созвездий обрести умом,
Чтобы космическую даль всё лучше понимать
И сильным стать, как образ бытия космической идеи,
Над ролью космонавтики в условиях модели грёз.
Независимость от прошлого
Светлеет утро в серости от снежного покрова красоты,
Что тот природный блеск передаёт от сердобольной воли
В попытках повернуть векам назло
То, что забыто в длительности судеб
И фатум не подскажет как здесь быть,
Ведь человеческое бремя ускользает в силах слова
И думает, что всё опередить
сумеет в предначертанном доселе.
Расслабленность, как зов на тишину тоски
Под мудростью не вспоминается напрасно
В юлении к творению мечты
Бежит услышать голосом из завтра.
Течёт по преднамеренной струе вопрос души,
Что отпечаток оставляет в судьбоносной встрече,
Которой в независимости воли всей
Ты хочешь получить от жизни прошлой.
Ей хочешь распознать в душевной суете,
Что умственной тревоге невдомёк от дел
К твоим суровым предпочтениям идти и личности черта
Всё не даёт оставить завтрашнее утро
В том обольстительном и неожиданном, как сон
Сопровождении столкнуть всё с суетой своих причин,
В которых уверяешь ты себя умом
И ласково оправдываешь время, не один.
Но временная твердь смеётся на тобой, в простой иллюзии,
Как сон в пределе от предвзятости мечты
Ты слова Господин и рабское веселье
Не сможет совершить здесь приговор тебе.
Не сохраняет и начало от ума в судье,
Что властвует по дерзости к причине воли,
На этом уберечь от наглости в неволе
И передать то мудрое в значительном тебя.
Лаская юность опоздать не хочет без любви,
Мирами управляя в сотворении природы цельной,