А что, разве после строительства Иркутской ГЭС так сильно изменился вид Шаман-камня? спросил я у Краснощекова.
Уровень воды поднялся, но, думаю, не так значительно у истока Ангары. Может, метра на полтора-два.
Странно. Тогда, может, нарисован не Шаман-камень?
Я точно знаю, что сокровища спрятаны в пещере шаманской скалы, стоявшей в водах Байкала, сказал Шулуун.
Слушай, Шулуун! не выдержал я. Ты уже дважды, когда рассказываешь про камень, называешь его скалой, стоящей в Байкале. Шаман-камень стоит не в Байкале, а в Ангаре и называется именно камнем, а не скалой. Это оттого, что ты плохо знаешь русский язык или так тебе сказал предок?
А разве это большая разница?
По-моему, никакой разницы нет, сказал Лосол. Разве Шаман-камень это не вершина скалы? И разве Ангара не является продолжением Байкала?
Логично! согласился Краснощеков. Все сходится.
Но что-то я не вижу никаких стрелок на рисунке. Где они? обратился я к Лосолу.
Он хитро улыбнулся.
Зачем же я все буду носить с собой? Завтра принесу.
Тогда надо подумать, как нам продолжить поиски входа в пещеру, предложил я.
Я думаю, давайте это отложим на утро, не согласился Краснощеков. А сейчас лучше немного отвлечемся от сокровищ и пещер. Что вы знаете о поджоге бани? Он неожиданно перевел тему разговора и, не моргая, смотрел на парней. Они переглянулись и, как по команде, одновременно потянулись за кружками. Вы когда там впервые оказались? Парни! Мы же договорились с вами, что все, что здесь происходит, останется между нами. Так что вы видели?
Мы видели, как ее поджигали, неуверенно заговорил Лосол. Мы как раз решили в ту ночь начать копать. Но в тот день, точнее ночь, долго парились посетители. На дороге стояла их машина. Мы ждали, когда они закончат и уедут. Мы выбрали место за кустами между банями на пригорке, мы с Краснощековым улыбнулись, там нас не было видно, но мы видели все. Машина уехала, хозяева закончили уборку и легли спать. И когда мы решили заняться делом, увидели парня, который подкрался к зданию, подложил солому и чем-то облил стену. Затем поджег.
А как он выглядел?
Сперва мы его плохо разглядели. Но потом, когда пламя разгорелось, увидели, что это был высокий русский парень, в красном с белой полосой спортивном костюме и таком же по цвету мотоциклетном шлеме. На ногах его были то ли короткие сапоги, то ли высокие белые кроссовки. Затем он побежал в сторону города, и вскоре мы услышали шум заведенного мотоцикла. Тогда мы тоже убежали оттуда.
Он был в очках?
Нет.
А вы могли бы его узнать?
Парни задумались.
Если он так же будет одет, мы его узнаем, сказал Шулуун. У него походка необычная. Мне показалось, что он немного хромал на левую ногу. Она как бы волочилась.
Ну что же, спасибо за помощь. Теперь я предлагаю сделать паузу в пути. Краснощеков встал и надел пальто.
Что сделать? удивился Шулуун, приподнимаясь со стула.
Немного отдохнуть. Предлагаю встретиться завтра здесь в девять утра и все обсудить. Вы сможете?
Лучше часа в три. Нам ведь на учебу идти, и так сегодня пропустили, предложил Лосол.
Когда парни ушли, мы с Краснощековым направились поужинать в «Васаби» кафе японской кухни, расположенное недалеко от нашего офиса.
Итак, подведем итоги уходящего дня, сказал Краснощеков.
Во-первых, мы выяснили, что баню подожгли, начал я. Во-вторых, те, кто копал ямы, не имеют к этому никакого отношения. В-третьих, ямы копали с целью обнаружить вход в пещеру, о которой все забыли, но она имеет большое историческое и культурное значение для всего человечества. В-четвертых, в ней могут находиться сокровища.
Неплохо для одного дня. Осталось выяснить, кто поджег и где приятель Карася. Исходя из показаний землекопов, обозначилась спортивная фигура поджигателя. Им мог быть как наемник, так и лицо, непосредственно заинтересованное в поджоге.
А не мог поджечь баню друг Карася?
Вы продолжаете поражать меня свободой мысли. Теоретически мог. Но тогда мы не должны исключать и возможность того, что все это сделал сам Карась.
Но мне не показалось, что он высокий. Да я и не заметил, что он хромает.
Я тоже на него не думаю. Но и исключать нельзя.
А как мы будем искать поджигателя?
Необходимо опросить подозреваемых. Мы с вами займемся этим завтра до обеда, до встречи с землекопами.
Вы думаете, они к нам придут?
Уверен, что это так и будет. Мы для них теперь важнее, чем они сами. Ведь без нас они ничего не смогут предпринять. Так что будет день, будет пища!
Вы обещали рассказать, как сумели быстро найти Лосола.
Это было несложно. Когда мы с вами предположили, что они копали ямы по заданным координатам, я понял, что им без прибора не обойтись. Помните, я вам говорил про лазерный дальномер. Так вот. Строители обычно используют лазерные рулетки с возможностью измерения расстояния до двухсот метров. А до камня было не менее пятисот. Поэтому ребятам надо было достать прибор, позволяющий определять расстояния до километра. Он в свободной продаже отсутствует такие расстояния измеряют редко, но его могли иметь специальные организации и лаборатории, проводящие аналогичные исследования. Когда мы выяснили, что Шулуун учится в Техническом университете, я понял, что там такой прибор мог быть и ребята, возможно, брали его на время. У меня в университете работает приятель декан горного факультета. Он мне посоветовал, к кому обратиться, и я быстро выяснил, что лазерный монокуляр в лаборатории брал студент четвертого курса Лосол. Оставалось только найти его. Он оказался смышленым парнем, быстро сообразил, что отпираться глупо. Кстати, Лосол с тибетского переводится как «ясный ум».
Действительно, все просто. Хотя я бы до этого не додумался.
Как и я о пещере под Шаман-камнем. Краснощеков широко улыбнулся.
Опрос подозреваемых мы начали с Виктора Черного. Он оказался на месте у себя в бане. Это был высокий худой мужчина лет пятидесяти, в спортивном костюме. Внешне держался спокойно, хотя глаза бегали, когда он отвечал на наши вопросы.
Вы давно организовали свой бизнес? спросил Краснощеков.
Лет десять назад.
И как идет?
Неплохо. Много ли нам, пенсионерам, надо: на еду и на одежду.
Говорят, что у вас не было конкуренции, пока рядом не построили баню?
Да какая здесь конкуренция. Всем заработать хватит. Туристов каждый год все больше и больше. Им местное население теперь и в своих дворах предлагает баню многие ее имеют. Иностранцам ведь что надо экзотики. А что для них экзотика, то для нас обычная жизнь. Они по сто долларов в день платят, чтобы пожить в доме, где туалет на улице стоит. Им нравится, когда печь в доме топится, любят за водой к колодцу ходить. Он засмеялся. Представляете, какие идиоты! Нам бы их проблемы. Они совсем зажрались у себя, а нам только выгода. Так что никакой конкуренции у меня не наблюдается. Места всем хватает.
Особенно теперь, когда рядом баня сгорела, язвительно вставил я.
Да и когда работала, тоже. У меня свои постоянные клиенты парились. А они только новеньких привлекали. Я ведь и массаж делаю.
Да, об этом мы уже слышали, сказал Краснощеков. Говорят, многим нравится.
Черный заулыбался.
А что, и вашим приходилось ко мне заходить?
А то как же! Скажите, а когда баня загорелась, вы где были?
В тот день у меня клиенты в двенадцать ночи ушли, и я сразу домой уехал.
На чем?
На мотоцикле.
Он у вас с коляской?
А на кой черт она мне нужна? Вы же сами видите, что до бани можно только пешком дойти. На дороге мотоцикл не оставишь, его быстро угонят. А такой я ко входу подкатываю.
Скажите, а вы знали, что документы на сгоревшую баню не были оформлены до конца?
Нет, не знал. Как же тогда они работали? У нас ведь, сами знаете, только начни что-нибудь делать, проверяющие быстро набегут.
Видно, им как-то удавалось договариваться. А когда вы узнали, что баня сгорела?
Часов в шесть утра. Я рано приезжаю, ведь баню натопить надо и прибраться. А в то утро ко мне должны были клиенты к девяти часам подъехать.
И что вы думаете по этому поводу? Как она могла загореться, может, ее подожгли?
А что мне думать? Это вы решайте. Мое дело маленькое.
Но все же. Вы не знаете, от чего она загорелась?
Ну, если порассуждать, то ее, скорее всего, подожгли. Если бы она сама загорелась, например от печи, то она бы равномерно сгорела. Но она больше с одной стороны обгорела, аж до самого фундамента.
Но, может, так ветер помог?
Нет, в тот день погода стояла ясная и к вечеру не изменилась. А это значит, что, кроме берегового бриза, другого ветра не было. Если бы баня загорелась от середины, то обгорела бы больше правая сторона, которая ближе ко мне, а в действительности сгорела больше левая, что против ветра. Значит, ее с той стороны и подожгли.
Что ж, убедительно, заключил Краснощеков. А когда вы приехали, что увидели? Может, что-то подозрительное заметили?
Самым подозрительным было то, что я чужой бани не увидел. И дыма было очень много. Она еще долго тлела. Он скупо улыбнулся уголком рта.
Спасибо за помощь. А можно мы вашу баню посмотрим? Мы тоже с другом парильщики. Краснощеков взял меня за локоть и, не дожидаясь ответа, направился в сторону здания.
В бане никого не было. Почерневшее дерево, скрипучая входная дверь, прогибающиеся под нашей тяжестью половицы. Паутина мелких трещин, как и рассказывал Михалыч, окутывала печь в парной.
Не боитесь, что ваша баня может тоже сгореть? Тогда совсем туристам пойти будет некуда, спросил Краснощеков.
Да что ей будет. Я планировал в ноябре закрыться. Но теперь придется до января подождать. Нельзя клиентов обижать все они захотят попариться по старой русской традиции перед Новым годом. Я-то надеялся на соседей, думал, подстрахуют, а теперь придется самому отдуваться.
Все рассчитал! не удержался я, когда мы с Краснощековым садились в его машину. Знает, что перед праздником у него отбоя не будет от клиентов.
Если, конечно, предположить, что он был организатором или исполнителем поджога. Но я думаю, что ему просто подфартило. Конечно, он непростой мужик, но не думаю, что он замешан в этом деле. Хотя время покажет.
Недалеко от кафе старенький дом прикрывал забор. На недавно покрашенной зеленой калитке висела красная металлическая звезда, обозначающая, что это дом ветерана Великой Отечественной войны. У калитки на скамейке сидела раздобревшая женщина лет шестидесяти, в выцветшем пуховике и коротких сапогах. Голова ее была прикрыта пуховым платком.
Здравствуйте! Слушаю вас. Хозяйка с интересом рассматривала нас. Глаза были приветливыми, она улыбалась. Хотите комнату снять?
Нет, сказал Краснощеков, мы пришли поговорить по поводу сгоревшей бани.
Она нахмурилась.
А вы кто? Из полиции?
Нет, мы частные детективы, расследуем это дело по поручению хозяев бани. Но, как мы знаем, на самом деле хозяйкой ее являетесь вы.
С чего вы взяли?
Насколько нам известно, после смерти вашего отца вы стали его единственной наследницей.
Это правда. Только чего было у него наследовать-то? Дом да небольшое имущество, которое я сама покупала. Он инвалидом с фронта пришел. Почти не работал. Мама все хозяйство на себе тащила, а когда она умерла, мне пришлось.
А земельный участок под сгоревшей баней? Разве он не вам принадлежит?
С какой это радости, если его отец для парней оформил? Они с ним рассчитались полностью, хоть на похороны денег не пришлось искать.
Но для его переоформления надо было выписать генеральную доверенность, что, как нам известно, вы еще не сделали.
Кто вам сказал? Я ее подписала еще три месяца назад. Ко мне парень ихний приходил, показал все документы, расписку папы. Мы в тот же день и оформили доверенность. Больше я их не видела.
То есть вы хотите сказать, что без всяких дополнительных условий вы подписали доверенность и никаких денег больше не просили?
А за что я должна была их просить?
Интересно получается, произнес Краснощеков. А что вы слышали про сгоревшую баню? Что у вас говорят в поселке?
У нас всякое говорят. И то, что они сами ее подожгли, чтобы за страховку деньги получить и на том месте гостиницу построить, и то, что Витька мог поджечь из-за своей жадности. И завистники из нашего поселка могли, и бандиты из Иркутска. Народ сами знаете какой: им бы только дать повод посудачить. У нас особо и говорить-то не о чем. А тут такое событие.
А вы не могли бы описать того, кто к вам приходил? Вы на него оформили доверенность?
А на кого же еще. Он же мне все документы показал, значит, не врал.
И паспорт он вам показывал?
Конечно.
И как его звали? Может, фамилию запомнили?
Нет, ничего не запомнила. Фамилия у него такая странная была. Сейчас, она задумалась, как-то с рыбой связана.
Может, Карась? возбужденно выпалил я.
Нет, вроде другая.
Омулев, Окунев, Пискарев, Тайменев. Я стал быстро предлагать «рыбьи» фамилии. Но женщина только мотала головой.
Нет, не помню. Это же давно было.
А какой он на вид? спросил Краснощеков. Высокий или низкий? Сколько ему лет было?
Повыше меня. Наверное, высокий. Молодой. Сколько лет, не знаю. Я его особо не разглядывала.
А на чем вы ездили к нотариусу?
А мы не ездили. Он его сам привез ко мне домой.
То есть вы подписали доверенность дома?
Да.
И копия у вас есть?
Зачем мне она?
Тоже верно. Ну что же. Большое вам спасибо! Извините, что отвлекли от дел.
А у меня и дел-то никаких нет, пока туристы не поселятся. Но сейчас сезон уже отошел. Может, вы кого порекомендуете? У меня условия хорошие. Комнаты чистые. Вид из окна на Байкал. И готовлю я неплохо. Пройдите в дом, посмотрите.
Нет, спасибо. Нам еще поработать надо.
Мы прошлись по набережной и зашли на рынок. Здесь продавались поделки из местного сырья и омуль в широком ассортименте. Мы не удержались и съели по одной рыбине горячего копчения, которую приготовили при нас.
Что вы думаете по поводу доверенности? спросил я у Краснощекова. Может, она обманывает?
Не похоже. Другое дело, кто к ней приходил? Ведь мог любой назваться груздем и полезть в кузов.
При чем здесь груздь? не понял я.
Это народная поговорка. Прийти за доверенностью мог человек, который не имел к Карасю и его партнеру никакого отношения, а представиться от их имени.
Теперь понятно. Но откуда у него оказалась расписка ветерана?
Да, теперь понятно, что еще больше не понятно! Краснощеков достал из кармана желтый мундштук и вставил в него сигарету, предварительно оторвав от нее фильтр. Надо будет проверить, не зарегистрировано ли право собственности на баню с земельным участком. И на кого.
В офисе мы заварили прессованный плиточный зеленый чай. Нам вначале пришлось расколотить его на небольшие кусочки. Потом их положили в кастрюльку с холодной водой и кипятили минут двадцать, затем добавили молоко и немного соли.
Я думаю, что нашим гостям чай понравится, сказал Краснощеков.
Наверное. Но пока их нет, я хочу вас спросить. Слышали ли вы раньше о том, что Чингисхан мог иметь к Байкалу какое-нибудь отношение? Мне представляется все это очень странным и крайне неправдоподобным. Он завоеватель половины мира, вдруг послал дары в святые места Прибайкалья.
Я подумаю. Краснощеков замолчал, но долго ждать себя не заставил. Мне вспомнилась одна легенда. Это было давно, когда на берегу Южного Байкала жили только буряты. Во время одного из завоевательных походов против северных народов Чингисхан во главе своих войск вышел к Байкалу. Стремительно пронеслась легкая монгольская конница по льду озера и ворвалась в Тункинскую долину. Здешние жители, буряты, вынуждены были покориться грозному завоевателю. Чингисхану понравилась долина, и он приказал своим людям похоронить его на берегу величественного Иркута. Когда полководец умер, его тело, а также награбленные им богатства привезли в Тункинскую долину, положили на берегу реки Иркут и насыпали над могилой огромный курган. А рядом похоронили любимую жену Чингисхана, русскую княжну, которую взяли в плен во время вторжения на Русь.