И ещё по одной причине быть на построении нужно было во что бы то ни стало страх. Всем были знакомы случаи опоздавших, проспавших, забывших и прочих бедолаг, по разным причинам не явившихся на перекличку в установленное государством время. Пока люди не «усвоили урок», на площади госработники, отыскав несчастных отсутствующих, прилюдно избивали и отрезали какиелибо части тела, без которых человек всё равно продолжал жить, «для медицинских исследований в борьбе за здоровье каждого жителя ИВСКМ4, и в качестве урока». Когда поголовный ужас пары таких жестоких примеров отпечатал в сознании наблюдателей последствия неподчинения, изуверства решено было прекратить, ибо баланс культивирования страха с созданием деспотичного управления шатался на тонкой, почти невидимой грани. Те, кто помнил сие кошмары, состарился и умер, а их дети росли уже, наблюдая, как опоздавшие и неявившиеся, но всё равно впоследствии найденные, получали строгие выговоры, публичные ограничения в правах и лёгкие удары дубинкой в качестве вразумления
(и бессознательного напоминания о прошедшем и давно забытом)
Воздух разорвал звук граммофона, конусообразный рупор которого, ржавый и покосившийся от нашествия безжалостного времени, неестественно склонился кудато в сторону. Взгромождённый на крышу правительственного здания, такого же покосившегося, с падающей от малейшего дуновения ветра штукатуркой, он с прошловековым шипением затянул гимн ИВСКМ4.
«Великий, чистый, светлый град,
Великая страна!
Мы будем вместе защищать
От всякого врага!
Навеки дружны Города,
Мы мире на века!
Великий, чистый, светлый град,
Великая страна!»
Все запели. Торжество и патриотизм заполнили сердца присутствующих на площади. Эти строчки знал каждый ребёнок, подпевали и старики, и молодёжь. Разве что у немых не было возможности влиться в этот короткий унисон гражданской гордости, но и они в знак солидарности покачивались и безмолвно шевелили губами.
Неожиданно заморосило. Яркое солнце, словно не желая наблюдать за так наскучившим от каждодневного свидетельства наблюдением за происходящим, стыдливо спряталось за неоткуда возьмись нагрянувшие тучи. Народ прекратил гогот и построился в идеальные линии при помощи команд патрульных. Лиэли поёжилась. Она заметила, что явно нервничает. Вдруг перед её взором предстали события утра. Она начала паниковать, представляя, что очаровательный незнакомец заразил её чемто смертельно опасным и через минуту «Градус Х» запищит своей электронной сиреной, и ошалевшая толпа в безумии отпрянет от неё, как от прокажённой, и всюду раздастся тревога, которая в считанные секунды пригонит к беззащитной Лиэли бронированные фургоны и выпрыгивающие из них сотрудники Помощи и Ухода в защитных костюмах, заломав Лиэли руки, пнут её в один из автомобилей, навстречу неизвестной судьбе с летальным исходом.
Всё это девушка представила в какоето мгновение и невольно вскрикнула.
Что с тобой? удивлённо спросила стоящая рядом с ней в ряду Зана.
Лиэли машинально обернулась на её голос.
Что? Я Я она не находила, что сказать, и вдруг увидела
Бойкая работница Помощи уже начала анализировать здоровье стоящих в её ряду.
«Что же мне делать» в панике думала Лиэли, озираясь по сторонам. Бежать было бесполезно. Живая колонны ожидающих и уже прошедших проверку тянулась на километры, преграждая какой бы то ни было выход. Сдаться? Лиэли не раз говорили, что те, кто подавали хоть малейший признак недомогания, на Перекличке Здоровых получали лишь улыбку и кивание медработников, а вот сразу после построения бесследно пропадали. «БесследноТогда это противоречит моим предположениям о шумном захвате Но ведёт к одинаковому финалу. Я ведь»
Перед Лиэли возникла улыбающаяся физиономия сотрудницы «Фей Джи Хо1567» так было написано на бейджике.
«Это конец,» сглотнула Лиэли и закрыла глаза, оставив проверяющую в недоумении. Лиэли Мэй. Город 10.
«Бип. Бип.» диагностировал «Градус Х».
Тааак, хорошо. Ещё секунду, хм
Лиэли открыла глаза и столкнулась взглядом с Фей Джи Хо1567.
Дорогая, ты в порядке? равнодушно спросила медработник.
Что? Я? Да, Мэм. Конечно, Мэм.
Хм.
Одного этого «хм» и задержки на пару секунд было достаточно, чтобы посеять в толпе панику.
Что-то не так, Мэм? встревоженно спросила Лиэли, закусив губу.
Фей Джи снова бросила на неё нахмуренный взгляд.
О чёмто переживаете?
Нет, Мэм.
Сердце так быстро бьётся.
Я
Это мы бежали! вмешалась в разговор малышка Зана. Боялись опоздать!
Фей Джи Хо1567 подошла к Зане и навела на неё прибор.
Неужели вам не известно, что нужно выходить раньше, чтобы не опоздать, или будут последствия?
Простите, Мэм. Зана не виновата, это моя вина, я вступилась обеспокоенная Лиэли, но медработник остановила её единственным движением руки.
Ваше поведение недопустимо. Её черты неестественно и неожиданно смягчились. На первый раз прощаю. Но будьте аккуратны, прибор может дать тревогу. И тогда нам нужно будет пройти в Госпиталь Здоровья.
Зана просияла, Лиэли облегчённо выдохнула. Ну, Госпиталь Здоровья вместо шумного захвата звучало гораздо более приятно. Хоть это тоже были нехорошие новости люди, которых Помощь и Уход просто в чёмто подозревали, но видимых доказательств не получали, отправлялись в это далёкое и секретное заведение на, как поговаривали, дополнительные проверки и профилактические меры с целью гарантии абсолютного здоровья.
Да, Мэм, прошу прощения, протянула она, чуть не падая на землю от волнения, охватившего её, но Фей Джи Хо уже не слушала её, погрузившись в измерение показателей стоящих далее.
«Бип. Бип.»
«Кто подавали хоть малейший признак недомогания, на Перекличке Здоровых получали лишь улыбку и кивание медработников, а вот сразу после построения бесследно пропадали»
Лиэли закрыла рот, чтобы не вскрикнуть.
Не может быть!....
Глава 4.
Полдень. Понедельник. Музыкальная консерватория.
Лиэли! Дорогая! Ты в порядке? Что произошло? Я видела, как ПУХ (Помощь и Уход, сленг. Примечание автора.) долго стояла у тебя, но я была так далеко, что невозможно было ничего разглядеть.
К Лиэли подбежала молоденькая девушкаблондинка, подруга детства. Виалль была великолепной подругой, и тоже очень талантливой скрипачкой. Она не гналась за признанием, спокойное неприметное существование учительницы было пределом её мечтаний, но её многочисленные хобби, начиная от тенниса до вязания, где она добилась большого успеха от побед на соревнованиях до постоянных клиентов за носочками удовлетворяли все её амбиции. Девушки полностью доверяли друг другу и поддерживали во всём. Виалль уже пару лет была замужем за спокойным Чарли плотником, домоседом и отличным парнем, который бегал за ней несколько лет впустую прежде чем получить заветное «да». После шумной и весёлой свадьбы, подруги, по обыкновению, виделись не часто, скорее сказать, только на работе, но каждый момент общения, когда их графики занятий совпадали, был душевным и тёплым.
Ви! Лиэли бросилась к подруге. Ви! Такой ужас! Я сегодня чуть не опоздала на перекличку!
Что? Как? Ты всегда была так пунктуальна! глаза блондинки округлились. Как это вышло? «Градус» засигналил на тебя, я чуть со страху не умерла!
Сегодня в парке Лиэли взглянула в глаза подруге и в первый раз в жизни решила говорить ей не всё до конца. Она не понимала почему, но сегодня в глазах подруги она видела какоето новое выражение лица. Будто бы говорить ей о случае с парнем в парке совсем не стоило. Первый раз в жизни Лиэли испугалась, что на неё могут донести Но справедлива ли была она по отношению к Виалль? Она никогда не давала повода сомневаться в ней.
Лиэли? подруга вырвала её из размышлений. Ты со мной? Ты так странно себя ведёшь Что с тобой?
Ай, Ви, прости меня. Я я никогда не опаздывала, а сегодня прибежала прямо к началу. Моё сердце бешено билось оттого, что я бежала до площади от консерватории. И девайс увидел это.
Консерватории? Что ты делала тут так рано?
Лиэли нахмурилась.
Я пришла пораньше. В чём проблема.
До переклички?
До переклички, Ви. Что такое?
Ничегоничего! Успокойся, я же просто беспокоюсь за тебя! замахала руками Виалль, заметив резкость в тоне подруги, и это ей совсем не понравилось, но она постаралась сделать вид, что не заметила. Почему ты заводишься!
Я просто перенервничала.
Хорошо, что пронесло. Я слышала, что в Девятом Городе сразу после Переклички Здоровых исчез молодой человек.
Что??
Парнишка по имени Филипп. Лет семнадцати.
За что? Как же так!
Понятия не имею. Мне сказал профессор Фрай, из пиано класса. Его жена работает в госдоме на площади, но она говорит, что Помощь и Уход отказываются признавать, что это их рук дело.
Как всегда.
Нет, слушай, Виалль приставила к сидящей на пуфах со скрипкой в руках Лиэли деревянный стульчик, предназначенный для ученика, который вотвот должен был прийти, на этот раз всё и правда както странно. Никто не слышал никаких подозрительных пищаний «Градуса», даже соседи, который стояли на перекличке рядом с парнем, подтвердили, что всё было, как каждый день. ПУХ не остановилась ни на секунду на нём. Всё это странно, Лиэли. Я была в ужасе, когда машина остановилась на тебе! У меня сердце в пятки ушло! А потом слышать такие новости от профессора Фрая!
Надо же Лиэли снова приняла хмурое выражение лица. Не понимаю, куда же тогда он делся?
В этом весь и вопрос. Он здоров!
Опыты? Похищение?
Виалль вздрогнула от предположения.
Мне страшно от всего этого, Лиэли.
Всё будет
Зазвенел звонок, призывая своим нелепым, полузахлёбывающимся в собственных нотах недостойным музыкальной консерватории звучанием призвать учениковмузыкантов в классы.
Девушки переглянулись и вздохнули.
Увидимся вечером? После занятий? Я буду свободна в семь, предложила Виалль.
Конечно, я буду свободна на полчаса раньше тебя. Увидимся! отозвалась с улыбкой Лиэли.
Только вот увидеться подругам в этот вечер не было суждено.
Глава 5.
18:30. Понедельник. Музыкальная консерватория.
На сегодня всё, дорогой, проинформировала Лиэли, взглянув на часы и закрывая нотную тетрадь ученика Джерека Сайндерса, уже считавшего секунды до окончания занятия. Он был блестящий, но очень ленивый музыкант, который, к тому же, как раз вступил в пубертат и ожидал своего первого свидания сегодня вечером за гаражами школы с пианисткой Джесс.
Лиэли улыбнулась. Как же всётаки прекрасна пора юношества! Розовые, полные жизни щёчки красавиц, рдеющие огнём от нелепых комплиментов молодых людей; свидания при луне; секретные переписки, написанные нервным, но страстным почерком первой влюблённости; первые поцелуи, меняющие ход всей жизни; споры и драки, когда шрамы и синяки гордо носят как победители, так и проигравшие; первые распри и школьные сплетни, вносящие бурю эмоций расстройств в и так уже насыщенную всевозможными событиями молодость! Как всё это было очаровательно для Лиэли, которая провела свою жизнь, зарывшись в нотную грамоту, пропуская все местные вечеринки и молодёжные сборища! Её первый и единственный парень Моззо сдался же после пары свиданий, назвав её скучной и «чересчур занятой для личной жизни» барышней, получив за это оплеуху и напутственное «и без тебя обойдусь!» Вот и сейчас Лиэли, смотря на Джерека Сайндерса, видела всё великолепие и огромный шанс на приключения, долгую и здоровую жизнь этого молодого музыканта, которая не будет омрачена ничем и никогда до глубокой старости.
Мэм? Так я пойду? слегка нервно вопросил юноша.
А? Ах, да, конечно, Джерек. Ты свободен.
Подросток вскочил со стула, схватив скрипку, и бросился из кабинета, забыв даже попрощаться с учительницей. Вероятно, на лестнице до него, наконец, достучалась совесть, и он вернулся и пожелал Лиэли счастливого вечера, на что она сказала, что удача требовалась ему, намекнув на покорение сердца Джесси. Покраснев, он поспешил удалиться, не ожидая, что учитель знала о его амурных делах. Мало они, молодёжь, знают! (Преподаватели всегда в курсе главных событий консерватории.)
Лиэли опустилась на стул, взяла свою скрипку, и решила до семи часов поиграть чтонибудь для практики. Выбор пал на Каденцию Соре к концерту Паганини 1, которая давалась девушке особенно трудно, поэтому она не уставала повторять гармонические обороты снова и снова, сильно раздражаясь, когда совершала ошибку. Она была настоящей перфекционисткой, и любая пьеса, которую она исполняла, а особенно преподавала, должны была быть отрепетирована так, что, если бы композитор был рядом, ему бы не было стыдно слушать её исполнение. Дни и ночи она практиковала самые технически сложные скрипичные произведения, каждый раз разочаровываясь в своей манере исполнения, которую любой слушающий признал бы объективно безупречной. Но у Лиэли были свои понимания совершенства, и даже когда она сама себе, наконец, говорила, что сия чакона, фуга или каприс звучат замечательно, на следующий же день она приходила на работу пораньше и принималась репетировать, как будто до этого не садилась за скрипку вовсе. Вот и сейчас она виртуозно играла, ожидая от себя удовлетворительного кивка, как вдруг, доходя до ультимы, что-то произошло. В её голове всё смешалось и поехало, скрипка выпала из рук. Ошеломлённая, Лиэли безрезультатно пыталась восстановить равновесие, но руки и ноги не поддавались ей.
Что происходит? спросила она тишину, безразличную к её ситуации.
Перед глазами всё ехало. Схватившись за крышку стола, Лиэли попыталась устоять на ногах, жадно хватая ртом воздух. Никогда она прежде не испытывала на себе подобного состояния, разве что где-то когда-то читала о понятии недомогания, но не могла сообразить ни одного предположения своего состояния.
Так же внезапно, как началось, головокружение (состояние, о котором Лиэли на самом деле даже никогда не читала, а оттого, искать что-то в резервах памяти все эти и без того тяжёлые минуты были бессмысленно) прекратилось.
Ничего не понимаю! покрывшись испариной, пробормотала Лиэли. Взглянув на часы, она поняла, что звонок прозвенит с минуты на минуту, а Виалль видеть её в таком состоянии было категорически нельзя, Лиэли ещё с минуту постояла на одном месте, окончательно убедившись, что земля вернулась под ноги, а потом, взяв на столе бумагу для заметок и ручку, наспех наскребла
«Внезапное свидание. Увидимся позже. Лиэли!»,
схватила сумку, выключила в кабинете свет и, в аккурат с предательским звоном окончания занятий, стараясь опередить выбегающих
чересчур радостно
Надо было спешить. Только вот куда? Что делать? Кто может помочь?
Лиэли знала, что спешить она могла только в собственные апартаменты. Что делать она не знала. И помощи ей ждать было не от кого.
Глава 6.
21:00. Понедельник. Квартира Лиэли.
Лиэли охватила паника. Никогда в жизни она не чувствовала даже малейшего недомогания. Едва добравшись до дома, она закрыла все двери и окна, приняла горячий душ и юркнула в постель, закрывшись одеялом с головой. В его голове роились миллионы мыслей и предположений.
«Он что-то сделал со мной. Тот красавец в парке был моим проклятием. Я проклята. Точно. Мне конец. Он передал мне что-то страшное. Я умираю. Завтра на перекличке меня обнаружат. Это не лечится. Бедные родители. За что мне всё это!»