Тильтиль. Отец отымет его у меня
Фея. Он его не увидит. Никто не может видеть алмаз, покуда он на твоей голове Хочешь надеть шапочку? (Надевает на Тильтиля зеленую шапочку.) Теперь поверни алмаз Раз, еще раз
Не успел Тильтиль повернуть алмаз, как все предметы вокруг него, точно по волшебству, преображаются. Старая фея превращается в прекрасную сказочную принцессу. Камни, из которых сложены стены хижины, зажигаются внутренним светом, синеют, подобно сапфирам, становятся прозрачными, сверкают и ослепляют глаза, как драгоценнейшие каменья. Бедная обстановка оживает и сверкает. Простой белый деревянный стол принимает благородный оттенок мрамора; циферблат стенных часов прищуривает глаз и добродушно ухмыляется; дверцы, за которыми взад и вперед ходит маятник, раскрываются, и оттуда выскакивают души Часов, которые, держась за руки и радостно смеясь, начинают плясать под звуки чарующей музыки. Понятное изумление Тильтиля, который восклицает, указывая на души Часов:
Тильтиль. Кто эти прекрасные дамы?
Фея. Не бойся. Это Часы твоей жизни, которые рады тому, что на некоторое время стали видимыми и свободными
Тильтиль. Почему стены вдруг сделались такими светлыми? Они из сахара? Или из драгоценных каменьев?
Фея. Все камни одинаковы, все драгоценны, но взору человека доступны лишь немногие.
Во время их разговора чудесное превращение продолжается. Души четырехфунтовых Хлебов вылезают из квашни в виде человечков, одетых в трико цвета хлебной корки. Оглушенные, покрытые мукой, они, как бешеные, скачут вокруг стола, где, корчась от смеха, их нагоняет Огонь, вышедший из очага и одетый в трико цвета серы и кармина.
Тильтиль. Что это за уроды?
Фея. Персоны неважные. Души четырехфунтовых Хлебов, которые, пользуясь наступлением царства правды, вышли из квашни, где им было тесновато
Тильтиль. А длинный красный дьявол, от которого так дурно пахнет?
Фея. Тише Не говори так громко; это Огонь Он сердитого нрава.
Чудесное преображение между тем все продолжается. Собака и Кошка, которые, свернувшись в клубок, спали у шкапа, одновременно испускают пронзительный вой и проваливаются в люк, а на их месте появляются два странных существа, из которых одно носит маску бульдога, а другое голову кошки. Мгновенно человечек с маской бульдога, которого мы отныне будем называть Псом, мчится к Тильтилю, яростно обнимает его и осаждает шумными, буйными ласками, в то время как маленькая женщина с маской кошки, которую мы будем звать Кошкой, прихорашивается, трет руку об руку и гладит волосы, собираясь подойти к Митиль.
Пес (рычит, скачет, толкается и вообще ведет себя несносно). Божество! Здравствуй, здравствуй, мое божество!.. Наконец-то, наконец я могу высказаться Столько накопилось что сказать тебе! Напрасно я лаял и вилял хвостом. Ты не понимал ничего. Но теперь Здравствуй! Здравствуй! О, как я люблю тебя! Люблю! Хочешь, я проделаю что-нибудь необычайное? Хочешь, стану на задние лапы? Или буду плясать на канате?
Тильтиль (фее). Что это за человечек с головой собаки?
Фея. Разве ты не видишь? Душа Тило́, которую ты освободил.
Кошка (приближаясь к Митиль, жеманно и с опаской протягивает ей руку). Здравствуйте, барышня Какая вы сегодня хорошенькая!..
Митиль. Здравствуйте, сударыня. (К фее.) Кто это?
Фея. Тебе протягивает руку душа Тилетты. Поцелуй ее.
Пес (отталкивая Кошку). И я! Я тоже хочу поцеловать мое божество. А также и девочку! Всех расцелую! Ах, как хорошо! Вот-то будет весело. Сейчас я попугаю Тилетту. Гау! Гау!
Кошка. Милостивый государь, я вас не знаю.
Фея (грозя Псу палочкой). Эй, послушай, угомонись. А не то тебя вернут в Молчание до скончания века.
Между тем волшебное превращение продолжается. Прялка в углу сама собой завертелась и прядет пряжу из великолепных лучей света. В другом углу вода в кране начинает петь высоким голосом и, превратившись в многоцветный фонтан, наполняет раковину потоками жемчуга и изумруда, из которых выскакивает душа Воды в образе молодой девушки с заплаканным лицом и распущенными, как бы струящимися волосами. Она немедленно кидается в драку с Огнем.
Тильтиль. Кто эта вымокшая дама?
Фея. Не бойся это душа Воды вышла из крана.
Со стола падает на землю и разбивается кувшин с молоком. Из разлившегося молока поднимается длинное белое существо застенчивое и боязливое.
Тильтиль. А эта дама в рубашке с таким испуганным лицом?
Фея. Это душа Молока, разбившая кувшин.
Сахарная голова, стоявшая на полу подле шкапа, начинает расти, шириться и разрывает бумагу, в которую была обернута. Из бумаги выходит слащавое, подобострастное существо. На нем коломянковая одежда, наполовину белая, наполовину синяя. Оно, глупо улыбаясь, подходит к Митиль.
Митиль (с беспокойством). Чего он хочет?
Фея. Да ведь это душа Сахара!
Митиль (успокоившись). Есть у него леденцы?
Фея. Все карманы у него набиты леденцами. Пальцы на руках и те леденцы.
Лампа падает со стола. Не успела она упасть, как пламя взвивается и превращается в лучезарную девушку необычайной красоты. На ней длинные пелены прозрачные, ослепительно яркие. Она стоит, не двигаясь, как бы погруженная в экстаз.
Тильтиль. Это, наверное, королева!
Митиль. Это Богородица!
Фея. Нет, дети, это душа Света.
В это время кастрюли на полках начинают вертеться, как голландские волчки. Бельевой шкап широко растворяется, и начинается чудесное саморазворачивание разных материй лунного и солнечного цвета, с которыми смешиваются свертки тряпок и лохмотьев, не менее великолепных, которые скатываются с лестницы чердака. Но вдруг кто-то довольно громко стучит три раза в дверь направо.
Тильтиль (пугаясь). Отец! Он услышал!
Фея. Поверни алмаз! Слева направо.
Тильтиль быстро поворачивает алмаз.
Не так скоро! Боже мой! Поздно! Слишком круто повернул. Они не успеют вернуться на свои места, и нас ожидает куча неприятностей.
Фея снова становится старухой, стены потухают. Часы входят в свой футляр. Прялка перестает вертеться и т. д. и т. д. Среди всеобщей суеты, в то время как Огонь, обезумев, мечется по комнате в поисках очага, один из четырехфунтовых Хлебов, который не смог уместиться в квашне, разражается рыданиями и испускает вопли ужаса.
Что случилось?
Хлеб (весь в слезах). В квашне нет больше места.
Фея (наклоняется над квашней). Есть еще. (Сдвигая остальные хлеба, занявшие прежние места.) Посторонитесь, потеснитесь!
Снова стук в дверь.
Хлеб (в ужасе, тщетно стараясь протиснуться в квашню). Нет возможности! Он меня первого съест!
Пес (прыгая около Тильтиля). Божество! Я еще здесь! Я все еще говорю! Все еще могу тебя целовать! Еще! Еще! Еще!
Фея. Как, и ты? Ты еще здесь?
Пес. Какое счастье! Я не мог вернуться в Молчание. Слишком скоро закрылся мой люк.
Кошка. И мой тоже. Что-то будет? Скажите, здесь опасно оставаться, да?
Фея. Должна сказать вам правду. Каждый, кто будет сопровождать детей в путешествии, в конце пути умрет.
Кошка. А кто не пойдет с ними?
Фея. Тот умрет на несколько минут позже
Кошка (Псу). Идем, пойдем в люк.
Пес. Нет, нет!.. Не желаю! Хочу идти вслед за моим божеством! Буду все время говорить с ним!
Кошка. Дурак!
Снова стучатся.
Хлеб (плача горькими слезами). Не хочу умереть в конце путешествия. Хочу сейчас же вернуться в квашню.
Огонь (продолжавший все время кружиться по комнате, шипя от страха). Никак не могу найти очаг.
Вода (напрасно старавшаяся проникнуть в кран). Не могу войти в кран!
Сахар (возится вокруг своей лопнувшей обертки). Я разорвал свою обертку.
Молоко (стыдливо и бесстрастно). Мой кувшин разбит.
Фея. Господи, вот дурачье! Эх вы, дураки и трусы! Неужели вы предпочитаете по-прежнему корпеть в своих мерзких коробах, люках, кранах, вместо того чтобы сопровождать детей в поисках Синей птицы?
Все (за исключением Пса и Света). Да! Да! Сейчас же! Мой кран! Моя квашня! Мой очаг! Мой трап!
Фея (к душе Света, которая мечтательно глядит на осколки лампы). А что скажешь ты, душа Света?
Свет. Я иду с детьми.
Пес (рыча от радости). И я! И я!
Фея. Ну, так-то лучше. Да и поздно отказываться. Выбора больше нет, все вы пойдете с нами. Ты, Огонь, ни к кому не приближайся. Ты, Пес, не ссорься с Кошкой, а ты, Вода, держись прямо и старайся не разливаться по сторонам.
Снова слышны громкие удары в дверь.
Тильтиль. Опять отец. Теперь-то он наверное встал с постели, я слышу его шаги.
Фея. Выйдем через окно. Все отправляйтесь ко мне, где я одену, как надо, души животных и предметов. (Хлебу.) Ты, Хлеб, бери клетку, в которую посадят Синюю птицу. Тебе поручается хранить эту клетку. Скорее, скорее! Не теряйте ни минуты.
Окно внезапно удлиняется, превращаясь в дверь. Все выходят, после чего окно снова принимает прежний вид и, как ни в чем не бывало, закрывается. Комната по-прежнему погружается в темноту, среди которой чуть виднеются детские кроватки. Справа полуоткрывается дверь и показываются головы отца и матери Тиль.
Отец. Нет. Ничего нет. Это пел сверчок.
Мать. Ты их видишь?
Отец. Ясно вижу. Спокойно спят.
Мать. Да, я слышу их дыхание.
Дверь затворяется.
Занавес.
Действие второе
Картина вторая
У Феи.
Великолепные сени во дворце у феи Берилюны. Светлые мраморные колонны с золотыми и серебряными капителями, лестницы, портики, балюстрады и т. д. Справа, в глубине сцены входят в роскошных нарядах Кошка, Сахар и Огонь. Они вышли из комнаты, откуда льются лучи света; это гардеробная феи. Кошка накинула легкий газ на свое трико из черного шелка. Сахар наряжен в шелковое платье, наполовину белое, наполовину синее. Огонь, украсив голову разноцветными перьями, щеголяет в длинной пурпуровой мантии, подбитой златотканой материей. Они проходят через всю залу, приближаются к авансцене и останавливаются направо, куда Кошка созывает их под портиком.
Кошка. Вот сюда. Мне известны все закоулки этого дворца. Фее Берилюне он достался в наследство от Синей Бороды. Покуда дети и душа Света сидят у внучки Берилюны, давайте воспользуемся последней минутой свободы. Я позвала вас сюда, чтобы потолковать о положении, в котором мы теперь поневоле очутились. Все ли налицо?
Сахар. Вот выходит из гардеробной Пес.
Огонь. Во что этот дьявол нарядился?
Кошка. Он взял ливрею одного из выездных лакеев Золушки. Как раз по нем. Хамская душа. Но спрячемся за балюстраду. Почему-то я не доверяю ему. Лучше, если бы он не слушал того, что я вам скажу.
Сахар. Поздно. Он уже нас пронюхал. А вот и Вода выходит из гардеробной. Боже, как она прекрасна!
Пес и Вода подходят к группе.
Пес (скачет). Вот и мы! Вот и мы! Разве не красивы? Посмотрите, какие кружева, шитье! Все золото, и настоящее!
Кошка (Воде). Это, кажется, платье «цвета времени», из сказки «Ослиная шкура». Как будто я узнаю его.
Вода. Да, только оно одно и подошло мне.
Огонь (сквозь зубы). Она пришла без зонтика.
Вода. Что вы сказали?
Огонь. Ничего, ничего.
Вода. Мне показалось, что вы упомянули про чей-то красный нос, который я на днях видела.
Кошка. Послушайте, господа, не ссорьтесь. Теперь нам не до того. Где же Хлеб? Мы только его и ждем.
Пес. Все отыскивает костюм. И все не находит себе по вкусу.
Огонь. Сто́ит наряжаться, имея такое идиотское лицо и такой огромный живот!
Пес. В конце концов он остановился на турецком костюме, украшенном драгоценными камнями, с ятаганом и с тюрбаном.
Кошка. Вот и он. Надел-таки самый роскошный костюм Синей Бороды.
Входит Хлеб в только что описанном костюме. Шелковый кафтан с трудом застегивается на его огромном животе. Одной рукой он держится за рукоятку ятагана, заткнутого за пояс, а в другой у него клетка для Синей птицы.
Хлеб (хвастливо выступая вперед). Ну-с? Каково? Нравлюсь я вам?
Пес (скачет вокруг Хлеба). Как хорош! Как глуп! Как красив! Как красив!
Кошка (Хлебу). Дети уже оделись?
Хлеб. Да, Тильтиль выбрал для себя красную куртку, белые чулки и синие панталоны Мальчика-с-пальчика. А Митиль взяла платье Гретель и туфли Золушки. Но труднее всего было подыскать одежду для души Света.
Кошка. Почему?
Хлеб. Фея находила ее такой прекрасной, что не хотела ее переодевать. Тогда я запротестовал из чувства собственного достоинства и от имени всех нас, основных и самых почтенных начал Жизни. В конце своей речи я заявил, что при таких условиях отказываюсь пойти с нею
Огонь. Следовало купить ей абажур!
Кошка. Что же тебе ответила фея?
Хлеб. Ударила несколько раз своей палочкой по голове и животу.
Кошка. Ну и что ж?
Хлеб. Ее доводы меня сразу убедили; но в последнюю минуту душа Света остановила свой выбор на платье «цвета луны», которое лежало на дне сундука под сокровищами из сказки «Ослиная шкура».
Кошка. Послушайте, довольно болтать. Время не терпит. Дело идет о нашем будущем. Вы сами слышали, как фея сказала, что конец путешествия будет также концом нашей жизни. Нужно, значит, по мере возможности продлить путешествие, не пренебрегая никакими средствами. Но это еще не все. Надо также подумать о будущем нашей расы и о судьбе наших детей.
Хлеб. Браво! Браво! Кошка правильно говорит.
Кошка. Слушайте: мы все здесь присутствующие животные, предметы и стихии обладаем душою, которую Человек еще не понял. Вот почему мы и сохранили до сих пор остаток независимости. Но, как только он отыщет Синюю птицу, все ему станет понятно, и мы будем вполне в его власти. Мне только что сообщила об этом моя приятельница Ночь, которая в то же время сторожит тайны Жизни В наших, следовательно, интересах помешать найти эту самую птицу, хотя бы для этого требовалось подвергнуть опасности жизни детей
Пес (возмущенный). Что она там говорит, а? Ну, повтори-ка, верно ли я тебя понял?
Хлеб. Молчать! Слово не за вами. Я председатель собрания.
Огонь. Кто выбрал вас в председатели?
Вода. Молчать! Вы-то чего вмешиваетесь?
Огонь. Вмешиваюсь, потому что считаю нужным вмешиваться. Делать мне замечания вы не имеете права.
Сахар (стараясь примирить их). Позвольте, господа. Полно ссориться. Положение слишком серьезное. Решим, какие нам надо принять меры.
Хлеб. Я вполне разделяю мнение Сахара и Кошки.
Пес. Глупости! Важен только Человек. Надо слушаться его и исполнять все его желания другой правды нет. Не признаю никого, кроме Человека! Да здравствует Человек! Жить и умереть для Человека. Человек божество!
Хлеб. Вполне разделяю мнение Пса.
Кошка (Псу). Надо доказать правду своих слов.
Пес. Не надо никаких доказательств. Люблю Человека вот и все. Попробуйте только затеять что-нибудь против него; я прежде всего загрызу вас, а потом пойду и все расскажу ему.
Сахар (вступает, слащавым голосом). Позвольте. Не будем вносить горечи в наш спор. С известной точки зрения прав и тот и другой. Много есть доводов за, много против.
Хлеб. Вполне разделяю мнение Сахара.
Кошка. Разве все вы Вода, Огонь и вы сами, Хлеб, не сделались жертвами неслыханной тирании? Вспомните время до появления деспота: мы, свободные, бродили по поверхности земли. Вода и Огонь были единственными хозяевами мира. Посмотрите, что теперь с ними сталось! А мы слабые выродки могучих хищников! Но тише! Не подавайте вида, что мы о чем-то говорили. Идет фея с душой Света. Душа Света перешла на сторону Человека; она нам опаснейший враг. Вот они.
Справа входят фея и душа Света в сопровождении Тильтиля и Митиль.
Фея. Это что такое? Что вы там шепчетесь, как заговорщики? Пора в путь. Я решила сделать душу Света вашей предводительницей. Вы будете ей повиноваться, как мне самой. Я передаю ей мою волшебную палочку. Сегодня дети посетят умерших бабушку и дедушку. Вы из деликатности не последуете за ними. Пусть они проведут вечер одни в семье умерших родных. А вы пока приготовите все необходимое для завтрашнего перехода он будет очень длинный. Ну, ступайте каждый на свое место.