Ольга Арунд
Ценнее власти
Глава 1
Оль, ты издеваешься? Марек раздражённо смотрит на часы, на которых без двух минут то время, когда они должны выходить.
Ты что-то сказал? слышится приглушённый дверью спальни голос.
Слэчно Щенкевич, будьте так добры, явитесь уже пред мои светлые очи, издевательски повторяет он, всё ещё чувствуя себя неуютно под подозрительным взглядом Ириам.
Словно эта собака точно знала ход его мыслей.
Ты в курсе, что на такие мероприятия принято опаздывать? Голос приближается и, подойдя к нему, Оля поворачивается то одной стороной, то другой.
На собрание волчьих кланов не опаздывают.
Его удовольствие от представленного вида вполне вписывается в её планы, потому что Оля насмешливо фыркает.
Значит, я буду первой. Как тебе?
Как ему? И Марек бы притворился, но чёрта с два он может скрыть истинно мужской оценивающий взгляд, как всегда вылезший не ко времени.
Гхм, прокашливается он. Может, переоденешься? Во дворце холодно, а ты только из больницы.
Меня выписали три месяца и полтора дела назад, хмыкает она, задумчиво обводит взглядом собственную гостиную и идёт за сумкой, оставшейся лежать на острове.
Почему полтора? хрипло и с желанием никуда не идти.
Нет, это невозможно. После той её самоубийственной выходки он чувствует рядом с Олей слишком много лишнего. И это мешает.
Потому что найти на теле кровь убийцы и поймать его в тот же день не дело, а так, побаловаться только.
То есть тебе нужны кровавые ритуалы, могущественные ведьмаки и полутораста летняя предыстория? Пусть она смеётся, но позволяет ему вольности.
Например, коснуться замороченного кулона, спускающегося до середины обнажённой спины. Коснуться, и лёгким, якобы случайным движением спуститься до поясницы.
Мне нужен интерес, ёжится Оля, поведя плечами, а предыдущее убийство отдавало тухлятиной.
В следующий раз могу снова посадить тебя в камеру, чтобы было интереснее, фыркнув, он тянется через неё, чтобы забрать ключи от машины. И это она тоже позволяет.
И кто тогда будет делать всю грязную работу? Оля поворачивается с усмешкой, находясь от него на расстоянии каких-то двух пальцев. Отлично смотришься.
Вот давай без этого, кривится он, отстраняется и первым идёт на выход.
А что не так? Цоканье туфель преследует, но такой слежке он только рад. Петя сказал, что ты там большая шишка, сын Главы над главами, так что парадный костюм вместо бесконечных футболок вполне вписывается в роль.
Калата бы лучше акты быстрее сдавал, а не языком чесал направо и налево. Марек спускается первым, придерживая Олю под локоть, иначе ей нечем стало бы приподнимать подол длинного платья.
Зато он много рассказал мне про все эти ваши заморочки, покачав головой, она отпускает его руку, выходя на брусчатку.
И пусть до машины два шага, но взгляд не отпускает стройную фигурку, осторожно переступающую с камня на камень. Ещё бы, в таких-то туфлях.
А должен был рассказать ты, вскользь замечает Оля, дойдя до машины. И не вчера, как Петя, а неделю назад, как только узнал о вечере.
У тебя нашёлся информатор поболтливее, недовольство прорывается, заворочавшимся в глубине сознания зверем, но к этому он почти привык.
А что, ревнуешь? Вскинувшись, Марек видит, что Оля без насмешки, но всё же улыбается, впервые настолько чётко обозначив их непонятные отношения.
А если да?
Два хлопка и они сидят в тёплом, не успевшем ещё остыть, салоне авто.
Глупо и недальновидно, вроде бы бесстрастно пожимает плечами она, но ему виден уголок, дёрнувшихся в улыбке, губ. А к трупам не ревнуешь?
Они не треплются о чём ни попадя, хмыкнув, Марек заводит мотор.
Это смотря с кем.
***
Оля, ты просто Петя восторженно цокает языком, поворачивая меня вокруг своей оси, как на рынке.
Стоило нам с Мареком войти в массивные двустворчатые двери, как всё великолепие «Волчьей тени» попыталось нас ослепить. Мы не ослепли. Я с той стороны видела ещё и не такое, а Марек наверняка привык ко всему этому богатству.
Убрал бы ты р-руки, Калата. Марек высматривает кого-то в толпе и игнорирует мой насмешливый взгляд.
Рычит? громким шёпотом издевается Петя.
Порыкивает, фыркаю в ответ, чувствуя, насколько сильнее сжимается рука Марека на моей талии.
Собственнически.
А всё потому, что наши отношения после моей смерти приобрели интригующий оттенок. Для нас интригующий, потому что Тени всё ещё смотрели на меня с угрозой. Всерьёз считали, что я испугаюсь? Тогда мозгов у них нет вовсе. Марек, похоже, считал также и тоже не боялся подчинённых, которым, по идее, запрещались служебные романы.
У нас романа не было, чтобы там не придумывали Тени.
Да и назвать его служебным нет, мне, конечно, вручили удостоверение с пометкой «консультант» и печатью в виде оскаленной волчьей морды сразу после развоплощения Тадеаша. Причём, вручал даже не Марек, оставив величественное действо на совесть сотрудников. У которых с совестью было так же, как с мозгами, потому что вручение, названное торжественным, прошло в тусклом сером кабинете без окон и с кислой миной кого-то из канцелярии.
Так что Тени по-прежнему меня любили. Настолько, что придушили бы за углом, если бы могли, но они не могли, и это придавало особую пикантность нашим близким отношениям. Действительно близким, потому что теперь мне приходилось таскаться к ним в офис чуть ли не через день.
Даже Ириам уже выучила маршрут, вместо любимого парка утягивая меня в сторону реки. Туда, где стояло тёмно-серое трёхэтажное здание без опознавательных знаков.
То ли ещё будет, многозначительно заявляет Калата. Не страшно?
Волков боятся в «Волчью Тень» не ходить. Мгновение осознания, и мы с Петей весело смеёмся, привлекая неодобрение богатых, высокомерных и кислых.
Мне плевать, потому что я вижу их насквозь, Пете потому что своим он, полуволк по рождению и полунаследник по желанию отца, не станет никогда. Петя и не стремится, демонстрируя, что хоть у кого-то из Теней есть ум, но всё равно регулярно таскается сюда из-за дурацких волчьих правил.
Идём. Похоже, Марек нашел, кого искал.
Ещё увидимся, подмигиваю я Пете и иду, увлекаемая Мареком в сторону лестницы.
Хорошей такой, мраморной. С коваными перилами и шириной с мою гостиную. Она прямо просит кого-нибудь с неё сбросить. Тряхнув головой, я отгоняю дурацкие мысли.
Только этого нам сейчас не хватает.
Отец. Марек тем временем подводит меня к этой самой убийственной. Точнее, к тому, кто стоит рядом с ней. Познакомься, Ольга Щенкевич, консультант отдела расследований. Оля, это Джерк Гавел, мой отец и
Глава над главами.
Глава 2
Приятно познакомиться, слэчно Щенкевич. Я много слышал о вас от сына и не только. Зверь недовольно ворочается внутри, глядя, как отец склоняется над Олиной рукой, в то время как она смотрит на него с изумлённо приподнятой бровью.
Мне тоже очень приятно познакомиться. Не то, чтобы Марек не ожидал её интереса, но это всё равно напрягает и нервирует. У вас красивый дом.
Как по мне, слишком большой, улыбается отец. Особенно, для меня одного.
Оригинально он сейчас сбросил со счетов многочисленную прислугу, школу для маленьких волчат, собрания кланов и много чего ещё.
Разве вы один? Оля насмешливо обводит взглядом толпу.
Вы не хуже меня понимаете, что истинного одиночества это не исправит. Отец смотрит Оле прямо в глаза, и она не отводит взгляда.
Мы здесь не для светских бесед, недовольно отзывается Марек, нарушив их переглядывания.
Как видите, слэчно Щенкевич, даже родной сын навещает меня исключительно по делу, притворно огорчается отец. Что же, надеюсь этой ночью вам не придётся скучать, улыбнувшись, он поворачивается к другим гостям, а я увожу Олю к одной из колонн.
И многих твой отец казнил? кривится она, изучая его уже издали. Хотя какое мне дело до ваших разборок. Лучше объясни наконец зачем я здесь.
Мимо как раз проходит биологический отец Калаты, глава Западного клана, и Марек не сдерживается. Притягивает её в объятие, ближе, чем допускают приличия, склоняется над ней, вдыхает терпкий аромат чего-то неуловимого. И едва слышно, почти касаясь губами её уха, шепчет:
Отца хотят убить.
***
Убить? Вот этого вот волчару с внешностью эльфа, ледяными глазами и руками по локоть в крови? Хотела бы я на это посмотреть. Но, оставив ехидство при себе, я подыгрываю Мареку, ладонью скользнув по его плечу и коснувшись мощной шеи. И даже не скрывая, что от игры тут разве что слишком серьёзный разговор.
А может это способ вытащить тебя домой? На губах соблазнительная улыбка, а во взгляде беспокойство.
Потому что даже я в курсе, что у Гавела проблемы. Мало кому нравится его политика, но только сейчас поднялись возмущённые шепотки. Это может значить только одно кто-то набрал силу, сравнимую с властью Главы над главами. А дальше возможны варианты. Либо Гавел действительно обеспокоен и вызвал Марека, чтобы найти и наказать виновных, либо ему надоело, что сын игнорирует все приказы, и это лишь способ заставить Марека вернуться домой.
Это нам и стоит выяснить. И снова на его лице такая улыбка, что хочется продолжить наш в высшей степени занимательный диалог где-нибудь наедине.
А твои братья? Образ влюблённой парочки всё ещё с нами, и стоит признать, что это удобно прикрываться извечным как мир, желанием уединиться.
Они тоже здесь. Марек отводит с моего лица выбившийся из причёски волосок, ты познакомишься и с ними. Позже.
Это того стоит? морщу я нос, надеясь, что Ириам не обидится, если я вернусь поздно. Очень поздно.
Нет. Качает Марек головой и происходит непредвиденное подавшись вперёд его губы касаются моих в лёгком поцелуе. Слишком лёгком. Но и выбора у нас тоже нет.
Пока я думаю, чем именно возмутиться его торопливостью или самим фактом поцелуя, Марек отходит на шаг, становясь привычной недоверчивой Тенью.
А вот и вы! Появляется из-за его спины Ян, а я даже не вздрагиваю.
Привыкла.
Тени же элита нашего мира. Ну, это они так считают. А ещё считают, что я заработаю невроз, если они станут «шутить» появляться из ниоткуда прямо перед моим носом, выпрыгивать из-за спины и устраивать дешёвые, жуткие по их мнению, спецэффекты во время ночных прогулок с Ириам.
Как будто они что-то знают о настоящей жути.
И я терпела, правда, недолго. На их несчастье, самый пик клоунады пришёлся на дни, когда Зов крови стал особенно сильным. А я стала особенно раздражительной. И нет, колдовать я по-прежнему не умею, но разве это проблема для той, кто может отщипнуть от твоей ауры немного удачи? Или красоты. Или здоровья, но от этого я удержалась, решив, что шутникам хватит и продолжительной диареи пополам с прыщами по всему телу.
Вот и мы, хмыкает Марек.
Вы сегодня такая сладкая парочка, что вас хотят сожрать половина присутствующих, прямо заявляет Новотный.
А другая половина что, на диете?
А другая прикидывает, что проще перегрызть горло Мареку и забрать тебя как трофей или тебе, чтобы его ослабить. За что люблю Яна, так это за неумение интриговать. Зачем, если можно двумя предложениями довести собеседника до нервного тика.
Ослабить?
А ты ей не рассказал? Ян переводит удивлённый взгляд на Марека.
Не успел, нагло врёт тот. А Калата не подумал просветить Олю на этот счёт.
Неудивительно, ему-то не грозит, явно не одобряет приемника Новотный. Шевелил бы ты лапами, а то рассказывать будет некому. С этим милым напутствием Ян берёт меня за руку и уводит в самый центр зала. Туда, где слышатся первые аккорды обычного вальса. Оль, ты с танцами как?
Нормально я с танцами. Вежливая улыбка становится всё менее вежливой. А вот с вашими тайнами не очень.
Да ладно тебе беситься, отмахивается Ян. Ты же знаешь, какие мы разговорчивые. Он всё тебе объяснит, только амулетиков сначала прикупит.
Амулетиков?
Ну, ты у нас дама нервная, веселится Ян, и страшная в гневе, в чём мы не так давно убедились лично. Психанёшь, снова вены резать станешь и придёт нашему известному и перспективному полный и окончательный конец.
Ещё немного и конец придёт вам всем, раздражаюсь я, понимая, что влезла туда, куда не стоило.
Необдуманно. Рисково. Впрочем, как и всегда.
Да и запах крови, который я чувствовала с момента, как сюда зашла, раздражал. После происшествия с Тадеашем я надеялась, что потеряла эту способность, но нет. Полезный, но нервный дар возвращался, с каждым месяцем становясь всё сильнее. И это то, о чём я всё ещё не сказала Мареку.
И я об этом, фыркает Ян. Ты же в курсе, как воспринимаешься волками?
Едой? невесело хмыкаю я.
Полувампиром. От таких откровений я едва не сбиваюсь с шага. Полувампиром, только что продемонстрировавшей связь с сыном Главы над главами. Как думаешь, что будет дальше?
Это ты так о моём здоровье беспокоишься? Не стоит.
Надоели мне такие танцы.
Сделав вид, что это не я остановилась, а он, Ян ловко выводит меня из круга и возвращает Мареку с рук на руки.
Сходили бы вы наверх, что ли, как бы между прочим заявляет Ян. Опять же легенду поддержите, да и вряд ли Оля оценит прелесть волчьей охоты.
Марек хмурится и берёт меня за руку.
Идём.
Глава 3
И снова Марек приоткрывает дверь для сидящего внутри зверя. Позволяет ему и смотреть, и держать её за руку так, чтобы всем становилось понятно куда и зачем они идут. Вот только притворства в этом капля.
Что за охота? тихо спрашивает Оля, когда Марек, услышав идущих на встречу оборотней, прижимает её к стене своим телом. И не для того, чтобы спрятаться.
Забава, хрипло отзывается он, носом утыкаясь в основании её шеи. Зверь довольно урчит внутри, требуя продолжать. Развлечение, в котором на территорию парка выпускают дикого медведя, кабана или ещё кого. И оборотня.
Скажи, что ты шутишь, уперевшись ему в грудь ладонью, требует она.
Если первый кандидат не справляется, выпускают следующего, продолжает он, видя в её глазах, что его зрачок светится жёлтым. Но чаще хватает одного захода и остальные в списке чисто для проформы.
Всегда знала, что оборотни звери, скривившись, признаёт Оля.
И я один из них.
Взгляд глаза в глаза и в голубых всё упрямство мира.
В коридоре больше никого нет.
Я в курсе.
Не остаётся даже желания скрыть довольство в голосе. Всё-таки слишком давно Марек не был дома. Отвык. От распрясавшегося зверя внутри. От предвкушения, пропитавшего даже древние каменные стены. От азарта толпы, пробивающего все блоки и ограничения.
Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Марек как ни в чём не бывало отстраняется.
Идём.
***
Спальня оказывается такой же, как и весь остальной замок шикарной, готической и должной вызывать восторг вперемешку со страхом. Увы, огромная кровать под кроваво-красным балдахином, резная массивная мебель и тёмная шелкография на стенах всё, что во мне вызывает, так это усмешку. И если бы не стоящий за плечом Марек, можно было бы подумать, что я не в «Волчьей Тени», а на одном из тёмных вампирских балов.
Мероприятие, по высокомерию и кровавости ещё более отвратное, чем сегодняшний вечер.
Гости заняты, сделав шаг, я касаюсь рукой балдахина. К счастью, чистого. Мы одни. В таком антураже Чувствуя взгляд Марека в районе собственной обнажённой поясницы, я разворачиваюсь, сажусь на кровать, оперевшись ладонями по обе стороны от себя, и закидываю ногу на ногу. Чем займёмся?
***
Чем? Марек знал, о чём она, и не испытывал по этому поводу ни капли восторга.
Видимо, тем же, чем и обычно, скривившись, он захлопывает дверь и садится на одно из стоящих напротив кровати кресел. Спрашивай.