Жаль, конечно, что на полу плитка, но ничего, у этих ребят головы крепкие.
Снисходительно хмыкнув, я легко перебираю пальцами, ища нужную нить, а то так можно и навсегда прилечь, но раздавшийся голос сбивает с пути:
Роб, ты бы отошёл, пока слэчно думает вырубить тебя на час или навечно.
Презрительно хмыкнув, тот, кого назвали Робом, отходит в сторону и получает насмешливый взгляд уже от Яна.
Это ты, Роберт, зря. Никогда не обольщайся насчёт способностей женщины, особенно, если ничего про неё не знаешь.
Обернувшись, я вижу на лице Роба явный скептицизм и с трудом сдерживаюсь от демонстрации.
Что тут? К нам входит Марек, и в комнате становится совсем не продохнуть от концентрации тестостерона. Что-нибудь нашли?
Пусто, качает головой Ян, ни травинки не колыхнулось, ни в одном из выходов. Я послал туда наших то ли работали в паре с ведьмаком, то ли
Это кто-то из гостей, мрачно заканчивает Марек, и я бы возмутилась игнорированию, но он вовремя берёт меня за руку и тянет за собой к камерам. Оль, посмотри, может, ты что-нибудь увидишь?
Я вам что, гадалка по магическому шару? язвлю я, но всё равно склоняюсь над сидящим на стуле молодцом, пытаясь увидеть что-то, что не заметили Тени.
Глаза испортишь, сообщает Марек и невозмутимо отодвигает меня от мизерного экрана и сидящего в кресле мужика, к щеке которого я практически прижимаюсь своей щекой.
Под ехидный взгляд Яна, недоумённый взгляд остальной команды и раздражённый мой.
Я сама тебе глаза испорчу, если ты не скажешь, кто будет гулять с Ириам, пока я торчу здесь! Мои глаза упираются в нос с горбинкой и поднимаются выше, к серым глазам.
Мирослава Беднаржова, не поведя и ухом, сообщает он. Твоей подруге уже отправлено сообщение от твоего имени, а через пару часов ей в почтовый ящик бросят ключи от твоей квартиры. Я так понимаю, её Ириам знает, и с этим проблем не будет.
Знаешь, что! тыкаю я острым ногтем в белоснежную рубашку комиссара Теней.
Давай я узнаю потом, а сейчас посмотри запись. Пожалуйста, добавляет Марек и, пока я нахожусь с ответом, всовывает мне в руки планшет.
Ну, раз ты такой вежливый, издеваюсь я и, двумя кликами включив запись, возвращаюсь на диван.
У них там что-то происходит, но мне уже всё равно. Передо мной по очереди воспроизводятся пять видео с камер, на которых одно и то же кованый забор, кованая калитка, трава и два дерева по обеим сторонам. Первая, третья и четвёртая вопросов не вызывают, а к остальным двум так и хочется приглядеться.
Где это? тыкаю я пальцем в экран и Марек, пару мгновений назад севший рядом, склоняется ближе.
Это западный вход.
Тут что, все калитки одинаковые? Вскидываюсь, осознав, что все видео сняты с разных мест.
В целях безопасности, пожимает плечами он, отказываясь пояснять.
А одинаковые деревья посажены в этих же целях?
Оль, тут всё одинаковое, совершенно серьёзно заявляет Ян. Ты заходила с главного входа и не заметила, но, если зайти за угол, ты не сможешь понять восточная это стена, западная или южная. С парком и выходами та же история.
Миленько, поражаясь идиотизму, хмыкаю я и возвращаюсь ко второму видео. Ириам в надёжных руках, а значит можно поработать.
Смотреть оказывается неудобно планшет то скользит с колен, то не хватает рук, чтобы и держать и приближать в нужных моментах экран. Поэтому я кладу планшет на кофейный стол и нависаю сверху, встав коленями на подушку, которую Марек подсовывает за мгновение до.
Что-то не то, хмурюсь, пытаясь понять, с чего именно зашлась интуиция. Пальцы то приближают, то удаляют запись. Крутят в обе стороны, но зацепиться за нужную ниточку никак не удаётся.
Калитка. Закрыта не только на засов, о чём свидетельствует едва уловимо вспыхивающая защита, когда в неё врезается очередное насекомое. Не то. Забор? Ничего такого нет и в нём. Трава тоже безопасна, хотя я чуть не сломала глаза, вглядываясь в тёмно-зелёное море. Остаются огрызки деревьев, попавшие в кадр, и вот с ними как раз что-то не так.
Что это? Мой палец указывает на левый нижний угол планшета.
Это вяз, потянув на себя экран, сообщает Марек, отец их обожает, они тут везде.
Прекрасно, только я не об этом, вернув устройство на стол, я тяну Марека за плечо, заставляя вглядеться. Смотри на листья, они движутся не синхронно. Вот здесь, ткнув пальцем в нужное место, я выворачиваю шею, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Едва заметно, но края одного и того же листа расходятся на несколько секунд.
Ян, не отрывая от меня взгляда, зовёт Марек, у нас ещё одно наложение.
***
Это не моя идея, так получилось. Он стоит и смотрит на обнажённую спину, украшенную массивным круглым кулоном с непонятной вязью внутри на длинной тонкой цепочке.
Стоило ожидать, пожатие плеч легко раскачивает кругляш, и Марек переводит взгляд на окно. Мы пришли вместе, потом ты представил меня отцу, потом демонстративно зажал вообще ни разу не в углу, а теперь нам должны предоставить раздельные спальни? Не смеши.
Меня радует твоя сознательность.
Потому что с собственной проблемы.
А меня твоя растерянность, фыркает она и, сбросив не до конца застёгнутые туфли, падает лицом вперёд на кровать. Говоря что-то, что Марек слышит как невнятное бурчание.
Что?
Это значит, что у тебя есть совесть, и ты не убил брата, только ради того, чтобы нас заперли в одной спальне на неопределённый срок, хмыкает Оля и поворачивается набок.
Для этого необязательно кого-то убивать, устало потерев глаза, Марек занимает единственное кресло.
Что ещё не так? задумавшись, он пропускает миг, когда её лицо становится слишком близко, и едва не отшатывается. Что-то ведь не так? Хочешь, сделаю чай, и голова пройдёт?
Откуда ты?.. напоровшись на её ироничный взгляд, Марек обрывает сам себя. А, ну да.
Подожди пятнадцать минут, сострадательно покачав головой, Оля идёт к двери. Босая. В своём невозможном платье.
Давай договоримся, вздыхает Марек, поймав её за руку, что ты никуда не ходишь, хотя бы пока не принесут из машины вещи. А лучше вообще никуда не ходишь одна.
Приставишь ко мне своих волчат? Вскидывает она голову.
У меня здесь не так много людей, но, если потребуется, приставлю. Поймав её взгляд, Марек с тяжёлым вздохом встаёт. Оль, здесь три сотни неудовлетворённых, действительно опасных существ и восемнадцать Теней, из которых попробовать довериться я могу разве что Яну с Калатой. Притом, что абсолютного доверия не заслуживаю даже я.
И как ты собираешься ловить убийцу? В таких-то условиях.
На живца, погладив запястье большим пальцем, он отпускает её руку. И даже врать не будет, что без сожаления.
На какого ещё нахмурившись, она смотрит прямо на него. Нет. Совсем рехнулся?
Я сам стану приемником отца и поймаю мразь, которая убила моего брата.
Глава 7
Я сам стану приемником отца и поймаю мразь, которая убила моего брата.
Самоубийца! Рехнувшийся суицидник, которому и без того мало приключений!
Попробуй, мрачно разрешаю я и поворачиваюсь, собираясь хотя бы серьги снять.
Оля. А сколько укора-то.
Знаешь, что будет, комиссар Дворжак? передумав, я возвращаюсь и тыкаю пальцем ему в грудь. Я просто тебя вырублю. Усыплю несмотря на тонну амулетов, которые, по твоему мнению, защищают от всего, и проспишь как миленький не то что до утра, до конца расследования. Усыплю, повторяю я в ответ на обалдевший взгляд, и чёрта с два ты станешь кем там? Приемником отца? Наживкой?
Раздражённо тряхнув головой, я сдёргиваю серьги и бросаю их на кровать. Браслет летит туда же. И шпильки добавляются в общую кучу, освобождая, ноющую от тугой причёски, голову.
Хотя, знаешь, я резко разворачиваюсь, злорадно усмехаясь, а попробуй! Только не жалуйся потом, когда обнаружишь свою самоубийственную душонку привязанной к поводку старой дряхлой кошатницы.
Ты говорила, что душу удержать невозможно.
Выжить после того, как выжгла из себя Тадеаша, тоже, уперев руки в бока, хмыкаю я. Но когда меня останавливали такие мелочи.
Оль
Да знаю я, кривлюсь в ответ. Больше некому. Это опасно. Родина не простит. Какие там у тебя ещё отмазки? Увлёкшись обвинениями, я пропускаю мгновение, когда он делает шаг и, смеясь, заключает меня в объятие.
Ты смешная. И тёплый взгляд серых глаз обезоружил бы, если бы не его очередная идея-фикс.
Это пока ты материальный, раздражённо фыркаю я и ёрзаю, пытаясь высвободить руки. Пусти.
Не хочу, с хрипотцой в голосе честно признаётся Марек, заставив меня вскинуться. А ты?
Что я? Одна рука оказывается на свободе, но, вместо того, чтобы оттолкнуть, обвивает его шею.
Чего хочешь ты? Его глаза снова затягивает желтизна и я засматриваюсь, успев подумать, что ни разу за пятьдесят семь лет не целовалась с оборотнем. Как-то не приходилось, ведь все доступные были сплошь из Теней, а отношения у нас не фонтан, в общем.
Но конкретно с этим оборотнем мы ладим. Настолько, что я совсем не против прижаться ближе к широкой груди. И что молчу насчёт желаний спать, есть и сломать его планы. И что чувствую волнующую волну внутри, поднимающуюся откуда-то снизу.
Много всего, выдыхаю я с улыбкой и закрываю глаза, ощущая тёплое дыхание на своих губах
Я требую продолжения банкета! вместе с грохотом двери об стену раздаётся громкий весёлый Петин голос.
Я придушу тебя, Калата, разочарованно стонет Марек в ответ.
***
Помешал, да? хитро прищурив зелёные глаза, шепчет Петя, когда Оля скрывается за дверью ванной.
Такими темпами ты не доживёшь до конца дела, хмыкает Марек, не отрывая взгляда от раскинувшегося перед ним парка.
Да ладно тебе, вы же в одной спальне теперь
Калата, если ты не заглохнешь, убийцей стану я. Прямо и честно. Обернувшись, он убеждается, что патологоанатом сидит в кресле, примиряюще подняв руки.
Понял, не дурак. Был бы дурак стал бы трупом, продолжает веселиться Калата, лишний раз доказывая, что об их отношениях с Олей в ближайшее время узнает весь отдел расследований. Если ещё не знает. Да брось ты, уже все в курсе, что вы встречаетесь, забивает он ещё один гвоздь в крышку своего гроба.
Мы не встречаемся.
Ты только Оле это не скажи, доверительно советует Калата, у неё рука тяжёлая.
Калата, ты зубоскалить припёрся? раздражённо разворачивается Марек. Скучно стало? Так я быстро тебе задание придумаю.
С вами, ребята, скучно не бывает, мотает головой тот. Вообще, я зашёл сказать, что твои Тени нашли место убийства.
Кал-лата! Убил бы, но пока получается только рычать. Какого ты молчал?
Засмотрелся. Шаг и весельчак вскакивает, отпрыгивая в сторону двери. Да ладно, ладно, остынь. Не первый же год меня знаешь!
Только это тебя и спасает, по-собачьи фыркает Марек и резко разворачивается на звук открывшейся двери.
Вы тут уже дерётесь или мне ещё помыться? Прикрыв глаза, пряча светящийся взгляд, он снова отворачивается к окну. Хотя Оля, в тёмно-синих джинсах, бирюзовом худи и белоснежных кроссовках, кажется, выжглась на сетчатке.
И это плохо уже потому, что слишком отвлекает.
Спаси меня, прекрасная дева, дурачится Калата, из лап страшного чудовища.
По-моему, это должна быть моя реплика, хмыкает она, связывая завитые волосы в хвост. И где наш труп?
Весело? Им не нравится выражения глаз Марека. Вы, похоже, забыли, что «Волчья Тень» опечатана, в поместье больше трёхсот кандидатов в убийцы, а «наш труп» был моим братом.
Прости, первая вздыхает Оля, и он почти жалеет о сползшей с её лица улыбке. Мы нервничаем. У меня ещё и Ириам осталась одна на неопределённый срок.
Я обещал, что с ней всё будет нормально. Или для неё довериться слишком большая роскошь? Веди, киваю я Калате и мы все вместе выходим за дверь.
Коридор сложно назвать пустынным, учитывая, что нас поселили на втором этаже вместе с большинством оборотней, но и они расступаются, напоровшись на мой взгляд. В остальном всё как обычно полумрак, красный ковёр, прикрывающий паркет, картины на стенах и расписной потолок. И Оля, отстающая на полшага.
Но миг и обстановка меняется. Какое-то движение заставляет нахмуриться и остановиться, задвинув Олю себе за спину. Шёпот вокруг заметно нарастает, и Марек почти не удивляется, увидев летящую сквозь толпу рыженькую хрупкую оборотницу.
Мар! со всхлипом восклицает она, увидев его, и ускоряется. Мар!
Стася?
Глава 8
Хрупкое воздушное нечто влетает в объятия Марека и виснет у него на шее, заливая её и всё, что ниже, горючими слезами.
Мар, как?! Влад неужели он и правда Мар! отстранившись, бьёт она его кулаком в грудь. Пожалуйста, отчаянный шёпот, скажи, что это неправда!
Влада убили, коснувшись её щеки, тихо, но твёрдо заявляет он под сочувствующими взглядами, наверное, всего этажа. Его больше нет.
Ты врёшь! снова заливаясь слезами, кричит она, никого не стесняясь. Вы все мне врёте! И он тоже Звучит какой-то странный всхлип и она, закатив глаза, начинает заваливаться набок.
Стася! обеспокоенный Марек ловит это нечто, подхватывает на руки и в несколько шагов вернувшись в спальню, захлопывает за собой дверь.
Это что только что было?
С откровенным скепсисом и бровью, которой выше уже не подняться, я оглядываю беспринципных, в большинстве своём, жестоких оборотней и что вижу! Сочувствие! Долбанное сочувствие и беспокойство, которого даже труп их наследника не дождался!
Оль, ты только не переживай, коснувшись руки, привлекает моё внимание Петя. С таким же обеспокоенным взглядом! Я не поняла, это что, местная Рапунцель? Это Станислава Гавел, младшая сестра Марека.
Младшая сестра Марека оказывается той ещё принцессой. В каком-то смысле, в их мире ей она и была, так что вела себя соответствующе ревела навзрыд, колотила несопротивляющегося, обнимающего её с несчастным лицом, Марека и отказывалась успокаиваться. Мне надоело.
Серьёзно. Я понимаю, что Влад был её братом, но, судя по тому, что мне успел нашептать Петя за те тридцать секунд, что мы возвращались, отношения у них такие себе. То есть мы как бы семья, но гадить друг другу это нам не мешает.
Собственно, зная всё это, я ощущала свербящую под рёбрами фальшь и желание привести принцессу в чувство. Последнее, кстати, и осуществила.
Оля! зло рявкает Марек сразу после того, как моя ладонь припечатывает щеку принцессы.
С ума сошла? ахает Петя, обхватывая меня и оттаскивая на шаг.
Ты ты то ли икает, то ли ещё всхлипывает Стася. Спа спасибо.
Всегда пожалуйста, хмыкаю я, освобождаюсь из ослабевших объятий Калаты и иду в ванну.
Пока эти двое, которые из прославленных Теней превратились в обычных растерянных мужиков, при одном только виде принцессиных страданий, хлопают глазами, я мочу лицевое полотенце ледяной водой, выжимаю и, вернувшись, протягиваю Стасе.
Спасибо, слабо улыбается она сквозь распухшие веки и нос. Я ещё один судорожный, сотрясший всё тело, всхлип.
Стась, мне надо идти, неуверенно заявляет тот, кто ещё недавно был непобедимым комиссаром Теней.
Да, конечно я понимаю. Господи, она так от него отстраняется, словно жертвует своей жизнью, не меньше, ради всеобщего блага. Иди, Мар, прости, что я так
Всё хорошо, поднявшись, он легко целует её в лоб. Я найду убийцу.
Найди, зарёванная, всё равно решительно кивает она. Найди, Мар, и мы устроим охоту, какой ещё не было.
А принцесса-то кровожадная.
Стася, кривится Марек и встаёт, мы не в Средневековье, суд будет общий, а не клановый.
Хорошо, опускает она голову, скрывая лицо за длинными волосами. Пусть так, но найди.
Найду.
Так, у меня одной ощущение, будто я побывала в первом ряду Моравского театра? Судя по Пете да.
Я с тобой.
Оль, вздыхает Марек, бросив взгляд на сестру, может ты побудешь со Стасей? Вы, вроде, нашли общий язык