Похоже, ты сегодня плохо понимаешь мои слова. Если ты не будешь слушаться, ты никогда не поправишься. Ну-ка быстро ложись, а я тебе песенку спою.
Уле-Александр, ты слишком строг со мной, вздохнула мама.
А что поделаешь приходится. Я тебя за время болезни вконец избаловал. Ты по-хорошему уже не понимаешь. А я хочу, чтобы ты поправилась.
Ладно-ладно, ложусь. А кто это звонил?
Это была тётя Лиза. Я сказал, что сегодня ей нельзя приходить, потому что шум и возня тебе вредны.
Ой, Уле-Александр, она ж теперь обидится. Как ты мог ей такое сказать?
Я только повторил всё, что ты мне говоришь, когда я болею, объяснил Уле-Александр. Но не волнуйся я понимаю, что ты упрямишься просто из-за болезни. Теперь ложись на бочок, я спою тебе песенку, и ты заснёшь. А проснёшься уже здоровенькая.
Он бережно потрепал маму по волосам и запел:
Вы не поверите, но, когда Уле-Александр пропел песенку девятнадцатый раз, мама уснула. Он и сам чуть не задремал, да только некогда ему было спать, дел невпроворот. Уле-Александр поманил с собой Пуфа, на цыпочках дошёл до кухни и запер дверь.
Оставшаяся от завтрака посуда стояла в мойке и вокруг. Уле-Александр заглянул в ванную и увидел большой таз с бельём. Лучше сразу прополощу его, пока не забыл, решил Уле-Александр, открыл воду на полную силу и вернулся на кухню.
Господи, сколько всего надо успеть! вздохнул он, Хоть на части разорвись. Ну ладно, сказал он, обращаясь к Пуфу. Сначала поставим вариться кофе. То-то мама обрадуется, когда проснётся.
Уле-Александр налил в кофейник немножко воды, насыпал очень много кофе и поставил кофейник на огонь.
Знаешь что, Пуф, не отлынивай. Давай помогай мне мыть посуду. Мои чашки, ножи и вилки, а тарелки твои.
Гав! согласно тявкнул Пуф.
Уле-Александр расставил на полу перед ним тарелки, и Пуф принялся вылизывать их. Он вылизывал их очень старательно и чисто и был страшно доволен, что ему досталась такая приятная работа. А Уле-Александр тоже гордился, что успел переделать кучу дел. Он считал, что теперь ему можно и песенку спеть, чтоб веселее было вилки отмывать.
Уле-Александр всё вымыл, а Пуф тем временем до блеска вылизал тарелки. Они сияли, любо-дорого посмотреть.
Молодец, хороший пёс, похвалил его Уле-Александр и убрал тарелки на место в шкаф.
Но тут из ванной донёсся странный звук. Как будто кто-то там мылся в душе и плескал на пол водой.
Уле-Александр осторожно приоткрыл дверь в ванную а там потоп! Вода текла всё это время, таз переполнился, налилась полная ванна, и вода хлынула на пол. Мимо Уле-Александра проплыла мыльница, следом пронеслась щётка. Можно подумать, у них парусная регата соревнуются, кто кого обгонит. Уле-Александр потянулся к крану закрыть его, но это оказалось трудно. Холодная вода лилась через бортик, стоило к нему прижаться, как холодной щекоткой сводило живот. Вода хлестала без остановки, Уле-Александр уже весь промок, а толку не добился. Наконец он всё-таки изловчился и закрыл кран. К счастью, в полу были специальные дырочки, но воды натекло так много, что сливалась она очень медленно, и ванная выглядела печально.
«Если бельё полежит в тазу до завтра, оно только чище станет», рассудил Уле-Александр.
Тут на кухне что-то зафырчало, засипело и стало плеваться. Это выкипал кофейник. Уле-Александр бросился на кухню. Он схватил кофейник, забыв, что тот раскалился на огне, но тут же выпустил его. В результате Уле-Александр обжёг пальцы, а кофейник продолжал фырчать и плеваться коричневой жижей. Но Уле-Александр не растерялся и притащил из комнаты свою пожарную машину с выдвижной лестницей. Он выдвинул лестницу и поехал прямо на кофейник, тот вздрогнул и сдвинулся с места! Пришлось быстро убирать машину, чтобы кофейник не опрокинулся.
Но как же болят обожжённые пальцы! Уле-Александр сунул их в рот. Он сосал их и думал, что, когда мама болеет, всё очень грустно. И всё идёт наперекосяк. Поскорее бы она просыпалась! Он приоткрыл дверь и сказал в щёлочку:
Мам, ты спишь?
Никакого ответа.
Мама, ты спишь? спросил он гораздо громче.
Она что-то пробормотала во сне.
Мама, ты спишь?! закричал Уле-Александр во весь голос, и она наконец проснулась. Сейчас кофе тебе принесу, сказал ей Уле-Александр.
Они с Пуфом принесли поднос, и мама очень обрадовалась. Кофе был крепкий, у мамы даже дыхание перехватило, но она ни словечком не заикнулась об этом. А Уле-Александр рассказал ей, как Пуф помогал ему мыть тарелки, и о потопе в ванной, и что кофейник выкипел. У него стучали зубы от холода, во время потопа он промок и так и ходил.
Снимай-ка ты всё мокрое и тоже забирайся в кровать, сказала мама.
Когда папа вернулся домой, Уле-Александр сидел в своей кроватке, мама лежала в своей кровати, а Пуф в папиной. И все были довольны жизнью, потому что Уле-Александр рассказывал маме сказки по очереди все, какие знал.
Но вечером, когда Уле-Александр заснул, мама тихонько вылезла из кровати и пошла на кухню. Она вытащила из шкафа тарелки и перемыла их с водой и мылом. Ей, видно, казалось, что старательно вылизать и чисто вымыть не одно и то же. Но Пуф, к счастью, ничего об этом не узнал.
Уле-Александр первый раз гуляет один
Как ты помнишь, по утрам Уле-Александр гулял в парке с прогулочной группой. Не считая этого, он ходил на улицу только с мамой или папой. В большом городе слишком много машин, и родители боялись отпускать своего мальчика на улицу одного. Но как-то Уле-Александр спросил маму:
Я уже большой мальчик? Как ты думаешь?
Да, кивнула мама, большой.
Ну вот, сказал Уле-Александр, тогда ты должна разрешать мне иногда гулять одному. Всем большим мальчикам разрешают.
Он прав, вступил в разговор папа. Ему надо учиться отвечать за себя. Иначе из него не вырастет надёжный и ответственный молодой человек.
На это мама сказала что-то странное:
Уле-Александр, где у тебя сердце?
Здесь, ответил Уле-Александр и ткнул себя в живот.
Нет. Мама покачала головой. Оно у тебя вот, в груди слева. Положи сюда руку. Чувствуешь, как оно бьётся?
Чувствую. Стучит! Ой, оно стучит всё время.
Хорошо. Это поможет тебе переходить дорогу.
Зачем мне знать, как бьётся сердце, чтобы перейти дорогу? очень удивился Уле-Александр.
Сейчас объясню, сказала мама. Когда переходишь дорогу, надо сначала посмотреть налево, потом направо, а потом снова налево, прежде чем шагнуть с тротуара. В этом «лево» и «право» легко запутаться. Но сердце у тебя слева, и ближайшая к нему рука левая. Теперь ты знаешь, где лево и куда смотреть на дороге.
Это слишком сложно, сказал папа. Нашей лучше какой-нибудь значок ему на левый рукав.
Да, так будет проще, согласилась мама. Она взяла очень симпатичную заплатку с самолётом и пришила её на рукав комбинезона Уле-Александра.
А теперь поиграем, сказал папа. Эти два стула будут тротуары, между ними улица. Я чур огромный грузовик, мама мотоцикл, а ты Уле-Александр, и тебе надо перейти дорогу. Мама, поехали встаём на четвереньки и не подсказываем Уле-Александру, что мы близко.
Уле-Александр посмотрел на нашивку с самолётиком и повернул голову налево оттуда никто не ехал. Тогда он взглянул направо тоже никого.
Я иду, сказал он.
Отлично, похвалил папа. Сыграем ещё разок.
Уле-Александр снова посмотрел налево, а там на большой скорости нёсся мотоцикл-мама.
Подожду и пропущу его, решил Уле-Александр. Но едва мотоцикл проехал, как Уле-Александр кинулся через улицу, больше никуда не глядя.
Бдымс, сказал папа. Справа выскочил грузовик и наехал на тебя.
Да, теперь понял, сказал Уле-Александр. Но можно мне одну минуточку погулять одному?
Только не забудь сначала налево, потом направо и опять налево!
Уле-Александр Тилибом-бом-бом чуть не лопнул от гордости, пока спускался вниз. Его отпустили одного! Значит, он уже стал совсем взрослым.
К сожалению, на улице было не так много людей. Все отдыхали дома после обеда. Уле-Александр даже немного расстроился он, конечно, мечтал, чтобы все-все увидели, как он гуляет один. Но потом он взглянул на свой высокий красивый дом. Вот уж кто точно на меня посмотрит, сказал себе Уле-Александр и собрался переходить улицу. Но вы не поверите, сколько на улице машин! Длинная вереница тянулась слева, а когда они наконец проехали, то справа началось бесконечное движение.
Уле-Александр ждал и ждал, и вдруг на дороге стало свободно. Он ещё раз покрутил головой налево-направо и пошёл через дорогу. Когда он шагнул на тротуар на той стороне улицы, он едва дышал от восторга и гордости.
Я смог! закричал он. Я могу!
И он собрался уже переходить дорогу в обратную сторону, как вдалеке в конце улицы заслышал звуки. Не просто звуки, а самые прекрасные звуки на свете. Угадали? Нет? Это духовой оркестр шёл по улице с музыкой! Тилибом-бом-бом, играл оркестр. У музыкантов были красивые синие кители с серебряным шитьём и красивые фуражки с кокардами. Трубы и тромбоны сияли и переливались, музыканты надраили их до блеска.
Оркестр подошёл уже к тому месту, где стоял Уле-Александр. Музыка гремела так громко, что у него грохотало в груди. Оркестр прошёл мимо, за ним шло много мальчиков и девочек, они слушали музыку и любовались музыкантами. «И я так хочу», подумал Уле-Александр и тоже пошёл за оркестром. Он маршировал в такт музыке, это было такое счастье, что он вмиг забыл и маму, и папу, и «только на одну минуточку».
Оркестр уходил всё дальше и дальше вверх по улице, и Уле-Александр уходил всё дальше и дальше от своего дома.
Музыканты шли посередине дороги, и это тоже было здорово совсем не приходилось думать о машинах и что они могут тебя сбить.
Дети потихоньку отставали и расходились по домам, но Уле-Александр ничего не замечал. Он был на седьмом небе от счастья. И тоже чувствовал себя музыкантом, складывал руки, как будто держит трубу и играет на ней. Теперь за оркестром шёл только он один.
Оркестр свернул в пустой школьный двор. Музыканты перестали играть и стали прощаться. «Спасибо, говорили они друг другу, я спешу, пора домой» и уходили. Уле-Александр остался один. Темнело, к тому же холодало. Уле-Александр не знал, где он оказался, в какой стороне его дом и как туда попасть. Мы почти всё время шли в гору, вспомнил он, значит, домой надо идти под горку.
Играть расхотелось. Он попробовал понарошку поиграть на трубе, но ему не игралось, пальцы не слушались. Да и ноги устали. Он брёл по улице и мечтал, что вот сейчас покажется его высокий красивый дом-великан. Но вокруг были только незнакомые невысокие здания.
Видно, никогда я домой не вернусь. Бедные мама, и папа, и Пуф.
И так ему стало всех жалко, что он едва не заплакал.
Не плакать! приказал он себе. Я взрослый дядя, почти как папа. Просто я на минутку заблудился. Вот если бы папа заблудился, что бы он сделал? Ага, я знаю!
Вдали он завидел тётеньку с двумя девочками. Они болтали, смеялись и дурачились. Сразу видно, что тётя очень милая, решил Уле-Александр. Поравнявшись с ними, Уле-Александр сделал жест, как будто он приподнимает шляпу потому что папа всегда выходил из дома в шляпе и сказал:
Простите, вы можете показать мне дорогу домой?
Ой, бедняжка, охнула тётя. Ты, никак, заблудился? Бедный маленький дружок.
Не надо называть меня «маленький дружок», строго сказал Уле-Александр. Я играю, как будто я мой папа.
Ой, бедный взрослый дружок, исправилась тётя, ты заблудился?
Да, чуть слышно прошептал Уле-Александр, и ноги отваливаются.
Где ты живёшь? спросила тётя.
В самом высоком доме.
Эх, а я так плохо знаю ваш город. Но не страшно, сейчас что-нибудь придумаем. Девочки, постойте тут минутку, а я дойду до телефонной будки и позвоню.
Догадываетесь, куда она позвонила? Угадали в полицию. И рассказала, что один маленький мальчик заблудился. Он уже очень устал. И сейчас они с ним стоят на такой-то улице.
Выезжаем, ответила полиция. Будем через две минуты!
Спасибо! сказала тётя, а потом вернулась к ребятам и сказала Уле-Александру, что сейчас приедет полиция и ему поможет.
Уле-Александр смутился, услышав про полицию, дело принимало излишне серьёзный оборот. И почти сразу завыла полицейская сирена. Подъехала полицейская машина, из неё вышел подтянутый и серьёзный полицейский.
Вот мальчик, сказала тётя.
Хм. Как тебя зовут? спросил полицейский.
Уле-Александр Тилибом-бом-бом, четыре с половиной года, самый высокий дом города, отрапортовал Уле-Александр.
Всё сходится, кивнул полицейский. Твои мама с папой уже звонили. Они страшно боятся, что с тобой что-то случилось. Садись-ка в машину.
Вы меня в тюрьму отвезёте?
Нет, конечно. Я доставлю тебя домой. Хочешь прокатиться на настоящей полицейской машине?
Хочу, сказал Уле-Александр. Кивнул на прощание тёте с девочками, залез в машину, и она помчалась по улицам.
Когда полицейская машина притормозила у высокого дома, жильцы высыпали на улицу всем хотелось посмотреть, кого это привезла полиция. И в каждом окне тоже маячил кто-то любопытный. А потом пошёл шепоток: «У-у, это просто Уле-Александр Тилибом-бом-бом»
А сам Уле-Александр взял полицейского за руку и печатая шаг пошёл в подъезд. Уле-Александр чуть не лопался от гордости. А полицейский поднялся с ним на седьмой этаж и позвонил в дверь. Открыла мама.
Вот ваш мальчик, сказал ей полицейский.
Вот живой полицейский, сказал Уле-Александр.
Спасибо, тысячу раз спасибо! Какое счастье!
Мама чуть не расплакалась.
Рад стараться, сказал Уле-Александр полицейскому.
Рад стараться, сказал полицейский Уле-Александру, отдал честь и ушёл.
Как ты меня напугал, сказал мама.
Я и сам напугался, честно признался Уле-Александр. Но теперь я дома и бояться нечего.
И он рассказал про духовой оркестр и как всё вышло. Мама с папой, видимо, поняли, какое это счастье идти по улице вместе с оркестром. Во всяком случае, они почти не ругались. Но попросили отложить дальние прогулки до поры, когда Уле-Александр подрастёт и получше узнает весь город.
Понимаешь, если бы ты не вернулся домой, мы бы с папой и Пуфом всю жизнь горевали.
И я бы тоже, пригорюнился Уле-Александр Тилибом-бом-бом.
Рождественские подарки
В канун рождественских праздников[1] папа спросил Уле-Александра:
А вот скажи мне, Уле-Александр Тилибом-бом-бом, знаешь ли ты, что такое семья?
Нет, признался Уле-Александр. Какая-то гадость?
Ничуть нет. Мама, ты и я мы маленькая семья.
И Пуф, напомнил Уле-Александр.
Да, и Пуф. А теперь послушайте меня, дорогая моя семья. Давайте мы на Рождество подарим нашей семье подарок большой хороший подарок на всех. И все вместе будем им пользоваться. Но тогда честно будет вчетвером на него скинуться. Уле-Александр, я спишу десять крон с твоей сберкнижки, мама добавит побольше, а я вложу больше всех, потому что я плачу за нас с Пуфом.
Сноски
1
В Норвегии Рождество празднуют так: начинают 23 декабря, в этот день готовят рождественскую кашу и угощают ею ниссе-домового. 24 декабря, в сочельник, идут в церковь, а потом вся семья собирается за столом и вручают подарки. Но празднование и хождение в гости продолжается ещё не меньше трёх дней.