На каком этапе «подкоротить кончики и высветлить пряди» превратились в пикси-боб ярко-розового цвета? рычу я на Вику по телефону.
На том, когда мы с тобой выпили по второй бутылке и ты начала возмущаться, что не робот и тоже готова к переменам и приключениям?
Вообще не помню.
Сейчас доказательства скину.
В наш чат сыплются фото: я с хулигански высунутым языком и с отрезанными прядями в руках; мы с Викой прижимаемся щеками, а мои волосы завёрнуты в полоски фольги; я тычу в самый экстремальный оттенок фуксии на пробниках.
Мне срочно нужен мой обычный цвет!
Слушай, я попробую поговорить с Никифоровой, но эту запись к ней я ждала месяц! И мне ещё повезло! Ну потерпи ты! И не вздумай перекрашиваться сама, иначе станешь леопардовой!
Вздохнув, я работаю, словив свой «гиперфокус». Ищу происхождение обнаруженного бага, из-за которого у клиентов не обновляется вовремя сумма на счетах после проведённой финансовой операции. В чате у разрабов, как обычно, вой, стон и проклятия. Я пролистываю его лишь время от времени, чтобы не пропустить важного.
На телефон в группу родителей Бориной хоккейной команды приходит новое сообщение от Насти:
«Сегодня первая домашняя игра сезона. Тренер выдаст на всех пригласительные. Сбор, как обычно, перед входом А11, я раздам».
Она присылает сообщение и мне лично:
«Сегодня Лис впервые после травмы будет играть!»
«Я, наверное, не смогу».
«Мы обязаны. Это наша команда!»
Боря в лихорадочном ажиотаже перед игрой, и я пытаюсь понять, хорошо это или плохо? Он бежит к нужному входу на арену и тянет меня за собой.
Лис, мама, Лис! приговаривает он. В этом году мы точно возьмём кубок Гагарина!
Настя протягивает мне два пригласительных и обещает, что сядет рядом, когда раздаст все билеты.
В огромном холле ледовой арены Боря ведёт меня к сувенирной лавке.
Ты должна купить себе джерси! Как у меня! на сыне его игровой свитер в цветах команды с надписью «Борис» и цифрой девять на спине.
Продавец улыбается и протягивает мне фирменный пакет.
Последняя «Девятка»! Успели вы!
Надевай! Надевай! волнуется Боря и я стягиваю пиджак, чтобы накинуть огромную форменную кофту с длинными рукавами.
Вот так, брат и сестра теперь почти одинаковые, подмигивает парень.
Это моя мама! отрезает Боря.
На нашем секторе трибуны немноголюдно и в основном, здесь родители и дети из ДЮСШ. Практически сразу все юные спортсмены сбегают вниз и прижимаются носами к пластиковому ограждению над бортом, наблюдать за разминкой хоккеистов. На арене уже копошатся взрослые спортсмены. В полной амуниции они растягиваются, усевшись, а кто-то и улёгшись прямо на лёд.
Вратари, похожие на трансформеров в своих огромных щитках, закрывающих ногу от ступни до бёдер, огромных крагах до локтей и зарешеченных шлемах разлеглись у краёв катка. Раздвинув ноги, они перекатываются с одной пятки на другую. Как они умудряются быть такими пластичными со всеми этими домиками на телах уму непостижимо.
Другие игроки тоже принимают разные позы и растягивают мышцы. Я как раз залипла на «девятке», который, опершись на локти и коленки, «твёркает», оттопырив зад.
Оо! Не опоздала на растяжку! пыхтит, усаживаясь рядом со мной Настя. Она кивает на «девять» обожаю, когда они так делают! Интересно, понимают, как это выглядит со стороны?
Наконец, раздаётся свист и команды покидают арену. Гаснет свет.
Ведущий торжественно требует внимания.
Дамы и господа! Рад приветствовать вас на первой домашней игре в сезоне! Праздник хоккея нового сезона объявляется открытым! Итак! Спортсмены выходят на лёд!
Зажигается прожектор, подсвечивающий калитку, из которой выскакивает первый игрок. Он несётся по льду, пока ведущий объявляет его имя. На огромных экранах под потолком арены появляется фото спортсмена без шлема, подпись дублирует имя, положение в команде, возраст, рост, вес.
Сделав полный круг, хоккеист встаёт с одной стороны арены, и все следующие игроки выстраиваются рядом с ним.
Дорогие любители честной игры! После травмы в строй команды возвращается спортсмен под номером «девять», правый нападающий Никита Лисовский!
Трибуны орут от возбуждения. Настя хлопает рядом со мной и визжит.
Смотрю на экран и узнаю спортсмена, подмигнувшего мне утром у кофейни.
«Никита Лисовский» сообщает всем табло. «Двадцать девять лет, рост сто девяносто два сантиметра, вес восемьдесят шесть килограммов»
Я мгновенно высчитываю разницу в три года в мою пользу, двадцать семь сантиметров и тридцать семь килограммов в пользу Лисовского.
Наконец, все команды на льду, мы слушаем гимн, звучит свисток к игре. Судья вбрасывает шайбу, и хоккеисты с бешеной скоростью стучат клюшками. Наша команда сразу переходит в наступление и перебрасывает шайбу на сторону противника. Все молниеносно передвигаются, будто лезвия коньков это продолжения ног, будто там маленькие крылышки, которые придают ускорение.
Я потихоньку заражаюсь безумием истосковавшейся по адреналину толпы. Эмоции тут бьют через край. Круто, что можно даже кричать во вовсе горло и никто не посмотрит за это косо. Вместе со всеми я подскакиваю, когда кто-то из спортсменов вдруг резко впечатывает в борт «девятку». Голова Лисовского прижата к пластиковому прозрачному ограждению и дети, восторженно крича, лупят по нему ладошками. Лис ухмыляется детям, а потом поднимает глаза прямо на меня.
Глава 10
Вставать ранним утром каждый день и куда-то тащиться, несмотря на жару, дождь, шквальный ветер или мороз? Любой родитель юного спортсмена скажет, как он это «любит». А всё-таки поднимается ни свет ни заря. Пакует завтрак юному дарованию. Расталкивает ото сна надежду спорта, которая дрыгает ногой и желает ехать на тренировку именно так в одеялке и в пижаме. Тащит взъерошенное чучелко в машину (такси, автобус, санки, на себе пешком) и везёт к другим таким же оболтусам в секцию.
Каждый день! Я с тоской гляжу на огромный спортивный баул на колёсиках, клюшку и, ухнув, вытаскиваю их из багажника. Как я раньше сама добиралась до своей секции спортивной гимнастики на другом конце города? С пересадкой на метро и ещё пешком через парк, где собачники любили отпускать своих питомцев с поводка. Те радостно бросались вслед за опаздывающей и бегущей со всех ног мной.
Окончательно проснувшийся, перекусивший по дороге йогуртом и хлебом Боря подхватывает свою сумку и катит её к арене. Тренер его группы как раз тоже входит в здание и, увидев нас, придерживает дверь. Я киваю ему в знак благодарности.
Виктор Владимирович, здравствуйте! Боря старательно произносит все буквы «Р».
Здравствуй, Борис! Мария Николаевна, тренер шагает рядом с нами. Я как раз хотел с вами поговорить. Он держит в руках термокружку и прихлёбывает на ходу.
Дирекция клуба организует фотосессию для календаря на следующий год и отбирает детей, которые занимаются в ДЮСШ. Из моей группы я предложил Борю. Вы не против?
Почему именно его? спрашиваю я.
Ну, потому что он такой
Особенный? я поднимаю бровь.
Хороший стратег, одновременно со мной произносит тренер. Он видит действия противника, как будто заранее просчитывает, где и когда тот будет нападать и чётко выстраивает защиту. У меня никогда не было такой сильной обороны. Ну и Боря красавчик! А, Борис?
Сын хмурится и смотрит на меня, пытаясь решить, как ему реагировать.
Красота это абстрактное понятие. Я не вижу преимуществ в том, чтобы быть красивым. Гораздо лучше быть техничным и полезным для команды, говорит он ровным голосом.
Тренер аккуратно похлопывает Борю по спине и тот старается не морщиться.
Съёмка будет сегодня в четыре, Мария Николаевна. Вы будете?
Я вопросительно смотрю на Борю и тот пожимает плечами.
Да, мы приедем.
Вместо Насти сегодня её муж, папа Платона. Видимо, он тоже теперь в курсе моих проблем со шлемом и сразу подходит к нам на помощь. Отправив сына на тренировку, я иду за кофе, а потом ныряю в замеченный вчера коридорчик. Одну стену здесь занимают большие окна, которые выходят на раскаточную арену, где сейчас работают дети. Можно наблюдать за их тренировкой совсем близко, находясь в относительном тепле.
Смотрю на Борю, на то, как тщательно он выполняет все упражнения, которые демонстрирует тренер. Когда попадается какой-то особенно тяжёлый элемент, он повторяет его много раз, чтобы исполнение стало абсолютно точным. Неважно, что другие дети смухлевали и перешли к следующему этапу поджав губы, сын сосредоточенно добивается идеала.
Так вот ты где обитаешь, принцесса Бубльгум! вдруг раздаётся глубокий голос над моим ухом и я взвиваюсь вверх, расплёскивая кофе.
Упс, сорян, произносит Никита Лисовский, глядя как я трясу облитой липкой коричневой жижей ладонью. Кофеёк за мной.
Я задираю голову, чтобы разглядеть его. Вблизи хоккеист кажется ещё выше, чем тогда, возле кофейни.
Эй, Ник, ну ты что там застрял? я поворачиваюсь и вижу чуть дальше по коридору двоих парней, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу.
Идите пацаны, я догоню, не оборачиваясь, сообщает Никита и те, махнув руками, шлёпают сланцами дальше.
Я заворожённо разглядываю Лисовского. У него русые вьющиеся волосы длиной чуть ниже ушей, смеющиеся глаза цвета морской волны, брови вразлёт, крупный нос и твёрдый рот. А ещё широкие плечи, накаченные руки и очень мощные ноги. Он опять в шортах, будто здесь, под ареной, не пятнадцать градусов от силы.
Нравится то, что видишь? снова подмигивает мне Лис и я понимаю, что бесстыже пялилась на незнакомого мужика как минимум минуту.
Ой, простите за грубость, я кривлю губы от смущения.
Можешь продолжать, если хочешь, парень подходит ко мне ближе и, закинув руку за голову, опирается локтем на стекло. Я замечаю тату на внешней стороне его мощного предплечья. Это аскетичный крест линию, тянущуюся от запястья до локтя, пересекает линия покороче. На бицепсе тоже какой-то рисунок, но его видно только частично.
Йоу, их много по телу. Хочешь заценить? спрашивает Лисовский, наклоняясь ко мне. Я какое-то время туплю, пытаясь понять сказанное.
Это что, шутка? наконец, выдавливаю я.
Вполне серьёзно предлагаю перепихнуться. Как насчёт сегодня вечером? У меня будет пара часов в районе восьми.
Вы больной?! я ловлю ртом воздух.
На сто процентов здоров! Только что с медосмотра! гордо заявляет Лисовский. Ну так как? Ты что, не хоккейная фанатка? С такой попкой и мультяшной причёской ты определённо ей должна быть!
Глава 11
Без четверти четыре мы с Борей снова подъезжаем к арене, он опять облачается в хоккейную амуницию, и мы вдвоём выходим ко льду. Там нас уже ждут тепло одетые фотограф, пресс-секретарь, замдиректора клуба по связям с общественностью и его ассистент. Мы знакомимся, пожимаем руки.
Тренер приветствует Борю в «кормушке», загончике с лавками, где обычно хоккеисты ожидают выхода на лёд. Сын снова здоровается с ним и выскакивает через калитку на арену.
Сейчас выйдет взрослый игрок и мы начнём фотосессию, сообщает мне пресс-секретарь.
Я что-то не в курсе того, что Боря должен фотографироваться с кем-то из команды, недоумеваю я.
Мария, но у нас каждый год выходит календарь, где малыши из хоккейной школы позируют вместе с хоккеистами из клуба. Таким образом, мы подчёркиваем связь поколений, женщина смотрит на меня укоризненно.
Да? Простите, мне ужасно неловко, я недавно сама начала возить Борю. Раньше этим занимался муж.
Она искоса посматривает на меня и помалкивает.
Боря нарезает круги по льду, отрабатывая лихие виражи. Когда на арену через калитку с противоположной стороны выскакивает взрослый хоккеист и подъезжает к нему, чтобы дать «пятюню», сын сначала резко встаёт на месте, а потом изо всех сил стукает своей ладошкой в маленькой краге по огромной взрослой.
О чём-то переговариваясь, они подкатывают к фотографу, не очень уверенно переступающему по льду в кроссовках. Тот командует им снять шлемы и двигаться. Отдав защитные каски тренеру, мой мальчик со спортсменом начинают неспешно передавать друг другу шайбу клюшками. Хоккеист в какой-то момент разворачивается спиной, и я вижу «девятку». Застонав, я привлекаю к себе внимание пресс-секретаря.
Смотрите, как повезло вашему сыну, ему в пару выпал сам Лисовский!
О да, повезло, как утопленникам, бурчу я себе под нос. Когда эти двое проплывают мимо нас, я уже не вижу на морде нахала красного пятна от пощёчины. Либо припудрили, либо кожа привыкла вечно получать и уже адаптировалась к нагрузкам. Он снова на меня пялится. Нахмурившись, переводит взгляд на Борю. Ну держись у меня, попробуй только выкинуть какую-то гадость против моего мальчика, и я тебя на месте размажу!
Боря сияет, как медный пятачок. Он суетится вокруг Лисовского и как обычно, в моменты сильного волнения, перестаёт глядеть в глаза собеседнику.
Скажи что-нибудь мальчику, а тот пусть на тебя смотрит! командует фотограф.
Лисовский что-то произносит, но Боря водит взглядом куда угодно, только не на хоккеиста. Лис вновь обращается к моему сыну, но тот уже демонстративно отворачивается от него. Фотограф громче повторяет просьбу, и Лисовский опять наклоняется к Боре.
Я кусаю губы от волнения. Главное, чтобы сын не перенервничал.
Ладно, тогда обнимитесь! требует пресс-секретарь.
Не очень хорошая идея, обращаюсь я к ней. Боря не любит, когда к нему прикасаются.
Женщина поднимает бровь.
Я смотрю, как сын дёргает плечом и уходит из-под руки Лисовского. Тот глядит на Борю, склонив голову. Помедлив секунду, он снова обращается к мальчику и начинает показывать тому какой-то хоккейный фокус. Сделав резкое движение, он захватывает шайбу клюшкой и принимается подкидывать шайбу вверх, одновременно поворачивая клюшку то в одну, то в другую сторону. Сын зачарованно следит за Лисовским и, подкатившись поближе, внимательно наблюдает за его действиями. Потом «девятка» подкидывает шайбу в последний раз и передаёт её Боре. Мой мальчик пытается повторить элемент и тоже принимается подкидывать шайбу, разворачивая при этом клюшку. Когда ему удаётся подбросить её, по-меньшей мере, четыре раза, Боря откидывает голову и заливается смехом. Они с Лисовским снова дают друг другу «пять» и теперь шуточно пытаются играть в хоккей. Боря встаёт в оборону перед воротами, Лисовский нападает, и сын отбивает все его атаки.
Наконец, фотограф командует, что достаточно.
Ко мне подходит ассистент замдиректора и подаёт планшет с формой для заполнения.
Пожалуйста, распишитесь, что не против того, что клуб будет использовать изображения вашего сына в печатных и сетевых изданиях. Оставьте контактные данные, мы скинем вам файлы на память.
Боря с Лисом идут в нашу сторону по мягкой резиновой дорожке, устилающей пол. Сын выглядит таким счастливым, что я даже готова простить утренний словесный понос этого звёздного чудилы на букву «м».
Так твой сын «Человек дождя!» провозглашает Лисовский. Подумав, поднимает палец в краге вверх, «Хороший доктор»!
Я уже замахиваюсь для новой пощёчины, но вспоминаю, что Боря смотрит на меня во все глаза.
У моего сына расстройство аутистического спектра. Но при этом сохранная умственная деятельность. А вот у вас я сжимаю губы и боюсь лопнуть от злости, явное её отсутствие!
Ко мне подлетает тренер и, гася конфликт, уволакивает нас с Борей в раздевалку.