Прикипев взглядом к пошевелившейся дочери, поседевшая, но ещё молодая женщина замерла, не в силах поверить. Совсем недавно она видела дочь мёртвой и дня не прошло, а теперь их ребёнок, будто отрицая смерть, обнимал своего мальчика.
Мири прошептала женщина. Доченька Мы можем её их голос сорвался, но врач понял, о чём его спрашивали.
Можете, кивнул он, жестом останавливая родителей девочки. Тут ещё вот такое дело: фрау Шнайдер умерла, и у Ланса никого не осталось, а разлучать
Не беспокойтесь, вступил в разговор молчаливый герр Штиллер, отец Мири. Разумеется, мы ни за что не разлучим детей, можете на нас положиться.
Ланс не мог жить без Мири, как же мы их разлучим?.. фрау Штиллер говорила очень взволнованно. Пусть будут счастливы, лишь бы жили
Больница поможет, твёрдо пообещал глава отделения, медленно открывая дверь, чтобы не напугать детей, но о чём-то тихо беседовавшие Рив и Ольга на взрослых внимания не обращали.
Девочка была несколько шокирована тем, как их покормили: пожилая женщина, даже и не пытаясь расцепить их объятия, что-то сделала с кроватью, подняв её изголовье, отчего дети приняли сидячее положение, а потом, мягко улыбаясь, принялась их кормить. С ложечки! Обоих! Это для Ольги было, пожалуй, шоком, поэтому девочка только послушно открывала рот, глядя вокруг огромными глазами. С ними обоими при этом обходились очень мягко, ласково, отчего Ольге вдруг захотелось плакать.
Потом поплачем, погладил её Рив, отлично понимая чувства подруги, с которой впервые в жизни обходились не как с агром.
Ладно, вздохнула девочка, прижимаясь к своему напарнику, бывшему её единственным близким человеком на протяжении многих лет. Ты мне скажи, что это такое со станцией было?
Иллюзия, коротко ответил Рив. Детектор бота молчал, значит, связь была до последнего мгновения, а вот что с нами произошло это загадка.
Экспериментальный бот с нами произошёл, проговорила Ольга, следя за открывающейся дверью. Мама
В открывшуюся дверь буквально влетела какая-то незнакомая Риву женщина. Память реципиента сохранила крайне мало, связано это было со смертью в результате, по мнению мальчика, испортившегося симбионта, удалившего большую часть воспоминаний. Поэтому Рив моментально развернул Ольгу так, чтобы прикрыть её собой от опасности, приготовившись к бою.
Мири! Мири! закричала женщина, упав перед кроватью на колени. Она не понимала, что делает мальчик, видя только одно живых детей, хотя перед глазами всё ещё стояла картина с двумя мёртвыми телами. Доченька
Память у мальчика отказала, объяснил реаниматолог герру Штиллеру, удивлённо поднявшему брови. Он вас не помнит.
Потому и защищает своё самое дорогое, понял отец девочки, подходя к кровати. Почти ничто не выдавало его волнения и радости, разве что слегка подрагивавшие руки. Доченька
Рив, пусти, тихо попросила Ольга, с некоторым страхом взглянув на тянувших к ней руки взрослых. Это мои родители Кажется.
Фрау Штиллер оглянулась на мужа, а затем сгребла в объятия однажды, казалось, уже потерянных детей, и от этого жеста Ольга, наконец, не выдержала. Чувствовал себя очень странно и Рив он будто находился не здесь, наблюдая за сценой со стороны. Взрослые люди, родители, обнимают агра это было выше понимания мальчика, едва сдержавшего слёзы.
Живые Живые Маленькие мои Хорошие шептала фрау Штиллер, зацеловывая лица ошарашенных детей. Теперь всё будет хорошо
Кровь маркеров не показала, сообщил наблюдавший за этой сценой врач, от которого не укрылось ни удивление пациентов, ни их радость. С памятью могли быть не самые весёлые сюрпризы, но они были живы, а это главное.
Может быть с затаённой надеждой произнёс герр Штиллер, взглянув на доктора, как на свою последнюю надежду.
Будем надеяться, вздохнул реаниматолог, постучав по дереву.
Ольга просто расслабилась, ведь случилось именно то, что ей снилось тоскливыми ночами в детстве её обнимали и, кажется, любили. Агра! То, что уже не надеявшийся ни на что подобное Рив просто не мог воспринять, для девочки стало настоящим, просто невозможным чудом. Именно поэтому Ольга полностью себя отпустила, плача в объятиях сначала местной мамы, а потом и папы. Почему их с Ривом не пытались разлучить, даже обнимали вместе, девочка не задумывалась. Она просто наслаждалась чудом.
Рив же, немного придя в себя, считал поверхностные образы памяти взрослых, поражённо замерев взрослые действительно думали то же, что и говорили. Ольга была для них сокровищем, да и Рив почему-то теперь тоже. Понять этого мальчик не мог, этот факт просто не укладывался в голове. Единственное, что воспринимал юный агр Ольга в безопасности, а важнее этого для Рива не было ничего.
***
Едва сумев оторвать родителей от ошарашенных детей, врачи принялись обследовать последних. Необходимо было выяснить степень активности лейкоза у девочки и опухоли у мальчика. Доктора не знали, что после еды дети вдумчиво поработали с собой в четыре руки. Убрать «сломавшийся симбионт» удалось достаточно быстро операция была вполне рутинной, поэтому проблем вообще не возникло. А вот с заболеванием крови у Ольги возникло небольшое затруднение, но Рив обнаружил корень проблемы, потратив полчаса и весь запас сил, но вопрос решил. Болячка, по выражению девочки, была полностью изолирована, а окончательное решение откладывалось на сутки-двое. Однако в данном случае она себя никак не проявляла.
Обнаружив, что техника вокруг не изолирована, применять дар Рив старался осторожно, потому что возможные нюансы взаимодействия не знал, а выдавать себя не хотел. Пока что ничего плохого ни ему, ни Ольге не сделали. Да и вся ситуация Странная она была. Родители Ольги приняли Рива как родного, притом что его собственные родители, видимо, были отказниками В результате у мальчика мир не складывался, но задумываться об этом, пока не было видимой опасности, Рив не хотел.
А вот результаты исследований удивляли специалистов. Нулевая активность лейкоза ещё как-то объяснялась, хоть и не очень убедительно, но вот полное отсутствие опухоли Последствия что лечения, что опухолевого процесса отследить можно было, но вот сама опухоль просто исчезла, как не было её. Это, пожалуй, ставило в тупик. Обсуждение проблемы заняло не один день, вот только выходить с ней на международный конгресс доктора не решились.
А почему, кстати? доктор медицины Кроне поинтересовался у своего начальника причинами такого решения. У нас же все документы на руках
Потому что никто в это не поверит, профессор очень хорошо знал своих коллег и быть посмешищем не хотел. Так что оформляем как положительную динамику, проводим первую очередь реабилитации и выписываем домой.
Хорошо, согласился доктор Кроне, жалевший о невозможности доложить о таком странном случае, звучащем, как фантастика.
Что там с опекой? поинтересовался его никогда ничего не забывающий начальник.
Переоформили мгновенно, хмыкнул подчинённый профессора с мировым именем. Так что можем отправлять хоть сейчас.
«Хоть сейчас» было, к сожалению, невозможно. Несмотря на неизвестно куда исчезнувшую онкологию, нужно было помочь организмам детей справиться с последствиями химиотерапии. А ведь эта терапия сделала очень плохо и печени, и почкам, и сердцу И вот это всё нужно было скомпенсировать, потому что могли быть неприятные последствия.
Ольга и Рив этих подробностей не знали, как и того, что ради них родители взяли отпуск. Именно для того, чтобы побыть с детьми в больнице. Молодые люди привыкали к тому, что есть взрослые, которым до них двоих есть дело. Только одно беспокоило Рива родители были магами со спящим даром, как и все вокруг, а вот именно активных магов пока им встретить не довелось. Этот факт несколько удивлял мальчика, а Ольге, мечтавшей ещё там о семье, всё было до Альдебарана девочка наслаждалась.
Как думаешь, где мы вообще и что происходит? поинтересовалась Ольга, укладываясь спать. А то я что-то ничего не понимаю.
Да, тут трудно что-то понять, задумчиво ответил Рив, ибо образы в головах местных не имели ассоциаций у самого бывшего курсанта. Это что-то типа хм госпиталя, где пытаются не дать умереть детям со сломанными симбионтами. Видимо, просто не умеют их быстро извлекать. Нас с тобой лечили
Жёстко у них было в Тёмных Веках, прокомментировала Ольга. Ну, вот мы, несмотря ни на что, выжили. И что?
Домой отправят через некоторое время, пояснил ей напарник, укладываясь рядом, против чего вообще никто не возражал. Странно всё. Или у меня родителей нет, или они отказники, а твои ко мне как к родному
Или твои не отказники, рассудительно заявила девочка. Или потом выясним.
Дети не капризничали, не возмущались и не протестовали. Разделять же этих двоих не рисковали сами доктора одного опыта было более чем достаточно. Кроме того, они и не стеснялись друг друга, что значительно облегчало работу медсестёр. Решив пока принимать окружающее как есть, Ольга и Рив ничему не удивлялись, только ластились к родителям девочки. Взрослые же понимали, насколько сильно испугались двое детей, поэтому старались их почаще обнимать.
Ольга чувствовала себя в раю, поэтому ни о чём плохом ей думать не хотелось. Она была и на мамонта согласна, лишь бы обнимали, понимая при этом, что в случае проявления агрессии сдержаться просто не сумеет, а Рив и пытаться не будет. Они оба были аграми с высоким индексом, поэтому просто не умели прощать направленную на них агрессию, а фантазии у них двоих хватало. Девочка предпочитала не вспоминать о том, что, когда от неё отказались родители, индекс агрессии был небольшим. Значит, её могли отогреть и снизить индекс, были примеры этому, ведь были же! Но теперь всё изменилось Именно это изменение и было сложно осознать.
Фрау Штиллер не могла поверить в это счастье рака у её девочки больше нет. Больше над доченькой не висел страшным приговором отрицательный прогноз, да и над сыночком тоже. Дети, за прошедшее время ставшие друг для друга всем, могли теперь жить, учиться, играть, не думая о том, что каждый их день может стать последним. И от осознания факта освобождения родителям теперь уже, пожалуй, обоих детей, хотелось смеяться и плакать. Позади остался ужас от озвученного диагноза и страшное ожидание
Герр Штиллер чувствовал освобождение, снова начав планировать дальше, чем на неделю. Известие о смерти Мири чуть не убило обоих супругов, а маму мальчика таки убило, но вот произошедшее чудо Иначе, чем чудом любви, оно просто не объяснялось. Правда, желание объяснять пропало само по себе. Теперь детям предстояло долго восстанавливаться очень уж много бед натворила терапия. Но самым важным был факт того, что ставшие почти одним целым дети будут жить. Разве могло быть что-то важнее этого?
Глава 3
Напряжение у родителей Ольги Рив увидел сразу же, но, прежде чем делать выводы, решил посмотреть. Трезво рассудив, что будет достаточно и поверхностных образов, мальчик вгляделся. За прошедшее время Риву удалось выяснить, что воздействие с помощью магического дара никак не влияет на окружающую технику. Правда, и пробовал он только малозатратные элементы, именно поэтому в том, что никто ничего не заметит, был уверен.
Рив! Рив! Что с тобой? всполошилась Ольга, увидев совершенно ошарашенного напарника, по лицу которого текли слёзы. Широко распахнутые голубые глаза были полны каких-то странных эмоций, ранее девочкой не виданных.
Оль ты представляешь пытаясь справиться с собой, Рив подыскивал слова. То, что он увидел, было, с точки зрения курсанта, совершенно невозможно. У меня Моя мама умерла от известия о о том, что меня нет Меня, агра! Оля! Как так?
И что теперь? девочка услышала «умерла», не вникнув ещё в то, что озвучил напарник. Несмотря на демонстрируемую ей любовь, внутри Ольги всё ещё жил вопрос: за что?
Ты хорошо сидишь? шокированный напарник пытался осознать увиденное. Твои меня взяли к себе. Ты только представь! Агра! Взяли! Не выкинули!
Увидев плачущих в обнимку детей, фрау Штиллер за них испугалась, немедленно подбежав к кровати, чтобы обнять обоих. Именно такие действия взрослых людей, родителей, и заставляли Рива и Ольгу чувствовать себя очень странно. Девочка даже проверила свой индекс, но он как раз никак не изменился всё та же привычная десятка.
Что случилось, мои хорошие? очень ласково спросила фрау Штиллер, обнимая детей. Болит что-то? Сон плохой приснился?
Ри Ланс узнал, что случилось, едва поймав себя за язык, ответила Ольга. Вы честно хотите его взять?
Ох, малыш женщина, подумавшая, что ребёнок плачет из-за смерти самого близкого человека, прижала его к себе. Конечно, мы заберём его к нам, разве может быть по-другому?
Ещё как может очень тихо прошептал мальчик, тщетно пытавшийся взять себя в руки.
Скоро поедем домой, и всё будет хорошо, проговорила фрау Штиллер, будто желая убедить в этом саму себя. Теперь всё-всё у нас будет хорошо!
Да, мама, кивнула Ольга, думая о том, что нужно привыкать к имени Мириэль.
Подобной доброты, ласки, любви ни Рив, ни Ольга никогда не знали, поэтому обоим было сложно. Спасали только навыки выживания, однако родителям всё равно раз за разом удавалось поставить своих детей в тупик. Кроме того, состояние организмов детей требовало пересмотра, но многое Рив сделать не мог, а Ольга вообще была больше боевиком, нацеленным на силовые варианты решения проблем. Мальчик, конечно, многое умел, но и магия всесильной отнюдь не была. Не очень хорошо понимая, что именно происходит с сердцем, например, Рив опасался делать попытки его починить эта жизнь мальчику нравилась.
Кстати, вспомнила Ольга, когда мама отошла куда-то по своим делам. А как мы проблемы наши решили? В смысле, чего мы остальные решить-то не можем?
Так я ж не кибердок хмыкнул Рив. С нашими проблемами Мы померли, тела в смысле, поэтому мой симбионт, да и твоя проблема были мёртвыми вместе с телами, а с мёртвой плотью некромант много чего сделать может.
Да, кибердок нам бы сейчас не помешал, кивнула ему девочка. Значит, последствия мы решить не можем, ибо магия не всесильна
Магия-то, может, и всесильна, улыбнулся Рив, обнимавший Ольгу во время всего разговора. Но мы точно нет.
Многое удивляло Рива, при этом совершенно не трогая Ольгу, ибо боевик есть боевик начиная от места, где они вдвоём оказались, заканчивая отношением. Небольшая комната на две кровати со светло-зелёными стенами, заставленная допотопной техникой, создавала ощущение покоя и какой-то уверенности в будущем. Приветливый персонал не забывал улыбаться, демонстрируя дружелюбие. Не было ни приказов, ни методов воздействия, что поражало ещё сильней. От них ничего не требовали, ни к чему не принуждали, отчего и Рив, и Ольга чувствовали себя временами не в своей тарелке. Кроме того, смущало отсутствие магов с активным даром.
Обследования не показали ничего необычного аритмия, вызванная химиотерапией, отдалённые последствия лейкоза, ну и почти полная утрата памяти, что могло объясняться, например, длительностью клинической смерти. Ничего нерешаемого, по мнению врачей и родителей, не было. Проблема аритмии в крайнем случае решалась специальными средствами, как и опасность развития сердечной недостаточности, проблема лёгких у Мири требовала вдумчивого решения, ну и обоим детям грозила специальная диета на долгие годы.
Пока взрослые занимались своими очень серьёзными делами, Рив пытался методом считывания поверхностных образов памяти понять, что происходит вокруг и где они оказались. Ольга просто доверилась. С девочками всегда было сложнее они до последнего верили в то, что с ними произошла ошибка. Именно поэтому она часто плакала и ластилась ко взрослым, считавшим это нормой.