Она не собиралась сеять панику в рядах коллег, не забывших недавние события, едва не приведшие к краху компании, поэтому пересчитала фигурки на столе Колосова исключительно взглядом.
Однако коллеги и без того угадали ход мысли кадровика. Клаус, вынув из ушей пластмассовые загогулины, сказал:
Все здесь, не сомневайтесь. А уж Лайта Ягами Юрец никогда бы не оставил, он за него сорок ю эс ди си отвалил!
Сорок гырмырпыров вот за это? не удержалась шокированная Валентина Петровна. Гырмырпырами она называла все без исключения токены, при этом наотрез отказываясь принимать любые цифровые деньги в качестве оплаты своего добросовестного труда. Пороть его некому!
Юрец жил один, в собственной новой квартире, ипотеку за которую уже успел выплатить. Разработчикам платили хоть и в гырмырпырах, но щедро.
А не мог он оставить нам эти свои сокровища в качестве погашения морального долга? вслух задумалась Валентина Петровна.
О Колосове она была высокого мнения. Хороший мальчик, умненький, работящий, не пьет, не курит, а что нормальную подружку никак не найдет, на пучеглазых мультяшек засматривается, так это временно.
Валентина Петровна и сама в юности была влюблена в киношного д'Артаньяна, а теперь только радовалась, что не встретила этакого мушкетера. Вот как бы она с ним жила, дебоширом, гулякой и пьяницей?
Эти, может, и мог, а вольфрамовый кубик никогда и никому! убежденно сказал Дрон, по паспорту Андрей. Проверьте в ящиках, если кубик там, значит, и Огурец вернется.
Наблюдать, как Мордасова заглядывает в ящики чужого рабочего стола, народ не стал, и Валентина Петровна ощутила признательность к коллегам за деликатность.
Это чувство предельно усилилось, когда чуть позже в одном из ящиков рядом с пресловутым вольфрамовым кубиком весьма недешевым сувениром криптоэнтузиаста нашлось кое-что по-настоящему шокирующее.
Афишировать свою находку Валентина Петровна не стала. Просто незаметно забрала ее, спрятав в кулаке, и унесла прямиком к себе на десятый этаж.
Эмма Павловна заявилась в гости к бывшей коллеге тем же вечером. Совершенно бесцеремонно напросилась: позвонила через десять минут после окончания рабочего дня и непререкаемым тоном объявила, что готова встретиться. Где, мол, тебе, Валечка, удобно?
Валечке было бы удобно нигде и никогда. В крайнем случае, если это уж так неизбежно, в одной из многочисленных кофеен-кондитерских. Но Валечка уже успела поставить вариться гороховый суп, а это дело долгое и требующее пригляда.
Как назло, Иваныч, которого в такой ситуации можно было бы оставить на хозяйстве, плотно засел в офисе и, судя по обрывочным ругательным возгласам, делал там что-то очень неприличное с какой-то компьютерной матерью.
Деваться было некуда, и Мордасова пригласила Козлову к себе.
Зря, конечно же.
Эмма Павловна явилась с винтажным гостевым набором: бутылка недорогого коньяка, шоколадка «Аленка» и крупный лимон, цветом и твердостью подобный окочурившейся канарейке. Валентина Петровна поймала волну ретро и подала на стол нарезки мясную и сырную, баночку шпрот и соленья ассорти.
Как в старые добрые времена! оценив стилистическую точность картины, растрогалась бывшая профсоюзная начальница.
Продолжая традицию, выпили по рюмочке за встречу, потом за те самые былые времена, которые за давностью лет стали казаться чуть ли не райскими, без особого чувства обругали Горбачева и Ельцина, которые «все испортили», дипломатично похвалили действующего президента, который старается «поднять Россию-матушку», и наконец перешли от общего к частному от положения дел в государстве к ситуации на личном фронте.
Мордасова отчиталась коротко, с аккуратным акцентом на трудности, чтобы гостья не подумала, будто у нее жизнь малина: давно в разводе, дети взрослые далеко, переехала в Питер полгода назад, долго мыкалась без работы, потом трудоустроилась, зарплата нормальная, но треть уходит на ипотеку.
Козлова слушала невнимательно, жевала и кивала, нетерпеливо дожидаясь, когда можно будет начать эпический сказ о собственных горестях. Валентина Петровна приготовилась терпеливо внимать, но неожиданно увлеклась рассказом гостьи и даже стала проникаться сочувствием.
Эмма Павловна пережила настоящую трагедию. Оказывается, любимого Витюсика давно уже нет в живых.
Вот чувствовала я, что нельзя его одного отпускать, но бывший свекор уперся рогом: внука приму, а тебя, Эмка, никогда! И заманил к себе моего мальчика, соблазнил двухкомнатной квартирой с видом на Мойку. И что толку-то? Пропал Витюсик без маминого пригляда.
Валентина Петровна слушала с интересом, история была как в кино. Дед, одинокий старик, внука, видно, любил и ту самую прекрасную квартиру завещал ему. Но Витюсику, которого гиперзаботливая маменька не приучила к самостоятельности, это не пошло на пользу. У не приспособленного к жизни парня с завидным жильем в центре города быстро завелись какие-то подозрительные знакомые, начались тусовки-массовки, да с алкоголем, а потом и с наркотой. Дедову квартиру Витюсик продал, деньги спустил неизвестно куда, а закончилось все совсем плохо: одним далеко не прекрасным утром тело двадцатипятилетнего парня обнаружили под лестницей в подъезде старого дома в пригороде.
В крови нашли наркотик и больше не разбирались, конечно, прихлебывая коньяк, как воду, рассказывала Козлова. Сказали умер от передозировки, но я-то знаю своего мальчика! Да ты же помнишь, Валечка, какой он был хороший, правильный, просто золотой! Гулянки, наркотики, передоз не верю я в это, Валя! Тут что-то другое.
Гостья помотала головой, отчего ее пегие пряди наполовину рыжие от хны, наполовину седые, затряслись, как пук сена на ветру, и повторила убежденно:
Тут что-то другое!
Потом она стукнула кулачком по столу Валентина Петровна едва успела отовинуть тарелку и с ненавистью прошипела:
А вс-сссе Ш-шурка, с-ссскотина!
Кто такая Шурка? осторожно уточнила Мордасова, убирая подальше мельхиоровые столовые приборы.
Бабка что-то опасно разошлась, и чувствовалось не успокоится, пока не выговорится.
Не такая, а такой. Шурка Сашка Ветров, Витюсика одноклассник Да ты должна его помнить, он у нас на заводе в охране работал. Конопатый такой, морда как яйцо куропатки.
Ни куропаток, ни их яиц Валентина Петровна никогда не видела, а Сашку Ветрова помнила смутно, но все же покивала, чтобы не нервировать бабку.
Он, этот Шурка, как узнал, что у Витюсика персональная жилплощадь появилась, тоже дунул в Питер. Вот он моего мальчика и сбил с пути, я уверена. С таким дружком и врагов не надо, от Шурки вечно одни неприятности были, мать с ним намучилась А я говорила Витюсику: не дружи с этим мальчиком, он плохой, хулиган, драчун и двоечник, неподходящая для тебя компания
Эмма Павловна пригорюнилась.
Может, чайку? предложила Валентина Петровна. У меня мятный, он успокаивает
Сама успокаивайся! огрызнулась гостья и плеснула еще коньяка. Я за Витюсика пить буду, за упокой его светлой души.
Она опрокинула рюмку в рот, шумно выдохнула, зажевала лимонной долькой, скривилась и процедила сквозь зубы:
Встретился бы мне этот Шурка убила бы гада!
Так вы теперь живете где-то на Мойке? попыталась перевести тему хозяйка.
На помойке! ощерилась гостья. Сказано же тебе продана та квартира давно, я себе комнату в коммуналке купила. Тут, в Питере, чтобы к сыночку на могилку ходить.
По морщинистым щекам потекли слезы, и Валентина Петровна встала, чтобы все-таки заварить успокаивающий чай.
И ты знаешь, что это было, Валя? забираясь ночью под теплый пышный бок подруги, устало рокотал Иваныч. Компьютер, в принципе, работает, но со сбоями, я ж думал с чипами беда, полез смотреть мамку ан нет, что-то другое. Я такой наверное, неисправна часть микросхемы южного моста, а это
Что-то другое, сонно пробормотала Мордасова и натянула повыше одеяло. Андрюша, дай поспать, о микросхемах утром поговорим.
Молчу, молчу, согласился Иваныч, удобнее устраиваясь на подушке.
Но в голове у Валентины Петровны до самого подъема по сигналу будильника так и сяк крутилось-ворочалось сказанное ей двумя разными людьми «это что-то другое».
И утром за завтраком заговорила она не о микросхемах, в которых ровным счетом ничего не понимала, а о своей проблеме кадровой.
С Юрой Колосовым что-то случилось, сказала она, задумчиво помешивая ложечкой чай.
Валя, парню двадцать пять, а у него чупа-чупсов полные карманы, пора уже было загулять по-настоящему, не разделил ее беспокойства Иваныч.
Валентина Петровна вынула ложечку из чашки и, наставив ее на сотрапезника, как пистолет, сказала строго:
Андрей Иванович, я таких шуток не понимаю. Загулы загулами, а прогулы прогулами. Если Колосов не сообщил о причине своего отсутствия на рабочем месте, значит, с ним что-то случилось. За последние три месяца он дважды опаздывал и всякий раз предупреждал меня телефонным звонком. А когда ему срочно понадобилось к стоматологу, честно отпросился у руководителя, хотя с огромным флюсом ему даже разговаривать было трудно.
Валя, не паникуй. Иваныч пошел на попятную. Огурца всего-то день не было. Может, мы сейчас спустимся, а он уже там.
Но Колосов не появился в офисе ни в девять утра, ни в тринадцать.
А отсутствие на рабочем месте без уважительной причины свыше четырех часов это уже не опоздание, а прогул, проинформировала Мордасова начальство, попросив Ваню-Гену и Кондратия задержаться после обеда (гороховый суп с копченостями, хоть и варился в нервозной обстановке приема незваной гостьи Эммы Павловны, удался и был принят в высшей степени благосклонно). И это уже второй прогул подряд. Или я чего-то не знаю? Может, вы дали Колосову работу на дом и контролируете ее выполнение как-то так она пошевелила пальцами, словно щупая невидимый плод, на расстоянии?
Через CRM-систему, подсказал Иваныч, который не ушел далеко и беззастенчиво подслушивал из прихожей.
Ща я гляну, Ваня-Гена полез в свой ноутбук и через минуту покачал головой. Нет, ни фига он за два дня не продвинулся.
Не страшно, есть еще время до дедлайна, вступился за своего бойца Кондратий. Сами, что ли, не знаете, как это бывает: увлекся чем-то, потерял счет тайму. Или вдохновенья нет ищет. Кодить это вам не суп варить, тут креатив нужен.
Насчет супа я с вами поспорю, но позже, холодно пообещала Мордасова. Сейчас хочу кое-что показать. Надеялась обойтись без этой демонстрации, но, похоже, иначе мне не убедить вас, что дело серьезное. Вот, как вам это?
Она выложила на стол маленький пакетик.
Оба-на, первым заговорил Иваныч, не оставшийся в стороне, то есть в прихожей. И откуда такие цветочки-ягодки?
Из ящика рабочего стола Колосова. Валентина Петровна скрестила руки на груди и сделалась похожа на Фрекен Бок из мультфильма про Карлсона.
Не хватало пылесоса под мышкой и кота у ног.
Что скажешь? Шеф посмотрел на зама.
Не, ну вдохновенье, конечно, по-разному можно искать, но это уж слишком. Кондратий от волнения даже изменил своей обычной манере фаршировать речь англицизмами. И я же предупреждал всех: у нас такого не должно быть!
И я предупреждал никакой дури, кивнул Ваня-Гена и поднял глаза на Мордасову. И что вы предлагаете? Уволить?
Уволить?! Валентина Петровна живо расплела руки, чтобы всплеснуть ими. Вот так просто, сразу уволить?! А побороться за товарища? Вырвать из омута пагубной зависимости? Вернуть в ряды трудового коллектива?
Спокойно, Валя! Иваныч приобнял ее за плечи. Сейчас все будет и поборемся, и вырвем, и вернем!
Юрец хороший кодер, задумчиво сказал Кондратий. Фиг мы найдем ему замену ин момент.
Командуйте, переглянувшись со своим замом, Ваня-Гена встал из-за стола.
И снова Валентина Петровна вынуждена была помешать налаженному трудовому процессу. На сей раз она без извинений включила свет в большой комнате, где пугающе тарахтели по клавишам четыре пары Вещей.
Аттеншен, стафф! У нас серьезный трабл, войдя в помещение, объявил Кондратий и выразительным жестом передал слово боссу.
Дирпопер объяснит, Ваня перебросил воображаемый мяч Мордасовой.
Она приняла подачу и даже не стала обижаться на гендира за дирпопера. Стафф ждал, дедлайн приблизился предельно. Не тайм тянуть кэт за хвост.
Товарищи, откашлявшись, сказала Валентина Петровна, коллеги. Один из нас попал в беду, и мы должны объединиться, чтобы спасти его От волнения у нее перехватило горло.
Как в MMORPG? влез в образовавшуюся паузу встрепенувшийся Клаус.
Ты что?! Не надо в морг! испугалась Мордасова.
Это такая командная игра, подсказал стоящий за ее плечом Иваныч и потыкал пальцем в ближайший монитор, там. Когда вся разношерстная толпа как один. Типа, колдун, два эльфа, гоблин и красотка с гранатометом дружно наводят шороху, кто во что горазд.
Подходит, внимательно выслушав, постановила Мордасова. Чур, я с гранатометом. А теперь слушайте, что надо делать.
Где-то здесь. Иваныч влез на отвал земли за свежевырытой канавой и из-под руки осмотрел окрестности. Или вон тот желтый дом, или этот кривой.
Этот, решила Валентина Ивановна, осторожно перейдя через канаву по жердочке. Синий только что сдан и еще не заселен, а Юра в своем жилье уже три года прописан.
Братан, где тут двадцать третий дом по Озерной? Иваныч выцепил взглядом таджика в желтом жилете дорожного рабочего.
Гиде азон, ответил «братан» и застучал отбойным молотком, положив конец едва начавшемуся разговору.
Пункты выдачи интернет-магазинов окружали заставленный машинами двор со всех сторон, и на первом этаже дома, архитектурную особенность которого Иваныч не оценил, назвав его кривым, тоже виднелась вывеска.
Нам туда, лавируя между автомобилями, припаркованными во множестве и преимущественно небрежно, Мордасова направилась к подъезду.
Но она не дошла: отвлеклась на заголосивший мобильный. Полагая, что это звонит кто-то из коллег с информацией о Колосове, конечно, Валентина Петровна приняла вызов, даже не взглянув на входящий номер.
Слушаю! нетерпеливо воскликнула, жестом остановив на пороге Иваныча. Говорите!
Извините, вы Мордасова Валентина Петровна? Или это она? неуверенно спросил женский голос в трубке.
Кто она? машинально уточнила Валентина Петровна.
Ну, бабка. К нам тут бабку доставили, без документов, только визитка в кармане. Она, что ли, Мордасова?
Мордасова это я. Валентина Петровна моментально вспомнила, какой бабке недавно дала визитку. Она, скорее всего, Козлова Эмма Павловна.
Родственница ваша, нет?
Нет. А что? Постойте, вы сказали, ее к вам доставили. К вам это куда? Мордасова ощутила острый укол тревоги.
Чувствовала же, что нельзя отпускать подвыпившую старуху одну, надо было вызвать ей такси или хотя бы проводить до метро! Но Эмма Павловна от всякой помощи решительно отказалась, она под коньяком вообще на редкость боевитой сделалась коня на скаку остановит, в горящую избу войдет Есть бабушки в русских селеньях.
К нам это в больничку районную, ответила женщина в трубке. Вы, если родственников ее знаете, скажите им, пусть едут в Токсово. Лежит их бабка с черепно-мозговой, авось очнется еще, но это без гарантии.
Погодите! Валентина Петровна по голосу поняла, что ее собеседница собирается положить трубку. А что с ней случилось, с Эммой Павловной? Она упала и ударилась головой?
Упасть и удариться чем угодно в темное время в активно застраиваемом человейнике было очень просто. Валентина Петровна сама только что едва не свалилась в канаву, и это на трезвую голову и белым днем.