Никаких проблем бы им не составило подкупить врачей и выставить всё так, что произошла какая-то ошибка, и рак ко мне всё-таки вернулся.
Если оставить их в покое, то рано или поздно они меня убьют. Ведь если умру я наследником первой очереди станет дядя. И тогда всё вернётся на круги своя. Если не станет ещё хуже.
В голову приходят два варианта решения этой проблемы. Первый обратиться в суд. И в суде попытаться доказать тот факт, что семья дяди укрывала от нас доходы с портов. Но это дело довольно бесперспективное. Очень вряд ли мне удастся его выиграть. Ведь дядя, по сути, до наступления моего совершеннолетия был главой рода, и в его руках содержалось управление всеми активами.
Впрочем, и тут можно найти какие-нибудь лазейки. Вопрос только зачем? Что я от этого получу?
Не-е-т. Я поступлю иначе. Я сделаю умнее.
Через полчаса подъехали к большому бетонному зданию с надписью «Комитет по контролю за имуществом». Дядя Олег расплатился с таксистом, и мы проследовали внутрь.
Перед заходом в кабинет я подхватил тётю за руку и со счастливым лицом затащил её туда.
Эх, тётя Лена. Какой сегодня денёк чудесный. Правда?
Почти до самого вечера мы шатались по бюрократическому аду, переходя из кабинета в кабинет. Сначала меня переоформляли как нового главу клана. Я без конца звонил маме и просил присылать её сканы документов отца, документы, доказывающие наше родство, и прочую ерунду.
Уже после этого мы занимались непосредственно имуществом. Я даже на секунду обрадовался, что Воронцовым принадлежат всего 2 порта. Иначе бы пришлось забыть о нормальной жизни минимум на неделю.
Дядя Олег почти вслепую подписывал все документы. Ему уже было всё равно, что будет дальше. Он находился в прострации. Он чувствовал себя ужасно и поэтому не рыпался. Зато тётя без конца продолжала возникать и запугивать меня. Наконец, к восьми вечера мы вышли на улицу, и я выдохнул. Дело было сделано.
И что же дальше?
А дальше
Родня, я подошёл к сидящим на скамейке дяде и тёте, у меня для вас шикарная новость!
Естественно, они ничего мне не отвечали. Тётя нервно стучала пальцами по ноге, а дядя ныл от болей в челюсти.
Что, не хотите её узнать? Ну, правда, вы будете очень рады её услышать!
Какие же вы нелюбопытные. Ладно-ладно. Всё равно скажу. В общем теперь вы будете жить в Полярном!
Ччто? Отозвалась тётя, замерев после услышанного. Где мы будем жить?
В Полярном. Это такой город. На Чукотке.
Не поняла
А-а-а, ой, извините. Перепутал. Это не город, это посёлок. Ну, тоже неплохо.
Что ты несёшь
Природа там, м-м-м просто сказка! А зимы-то, зимы-то какие. Это вам не питерская недозима. Это реальный, русский морозец. Эх, как же я вам завидую
Осознав, что я не шучу, тётя стала просить о помиловании.
Умоляю, не надо мы больше никогда вас не побеспокоим. Можно хотя бы в Москву? Зато мы всегда будем под присмотром. Зачем нас так далеко?
А название-то какое! Слышишь? По-ляр-ный. Уже от самого слова жизнью веет. А воздух там какой чистый здоровые станете, как бычары. Честно говорю.
Наш Игорёк морозы не переносит! Нельзя нас в Полярный Настаивала на своём тётя Лена.
Ничё, привыкнет ваш Игорёк. Если хорошо сдаст школьные экзамены, присылайте сюда. Так уж и быть, устрою где-нибудь. А пока у вас всего полтора часа до отлёта. Билеты я уже купил. Так что
Я доехал с ними до особняка в центре города. Подождал, пока они соберут вещи, и проводил до аэропорта. Убедился, что они сели на рейс и со спокойной душой поехал домой.
При любезном прощании предупредил, что если они не будут каждую неделю присылать мне фотки из дома будет худо. Денег в дорогу позволил взять сколько угодно. В такой дыре они ничего хорошего всё равно не купят. Так что, плевать.
Ну, вот и всё. Одной проблемой меньше.
Когда я вернулся домой, была уже поздняя ночь. Аккуратно прошагав в свою комнату, завалился в кровать. И, по идее, стоило бы мне засыпать, ведь день выдался тяжёлым. Но что-то никак не выходило. Глаза не смыкались, расслабления не наступало.
Что ещё остаётся в такой ситуации?
Я достал телефон и начал листать новости. Ничего не предвещало беды, пока я не наткнулся на совсем свежее известие. Самолёт, на котором я отправил семью дяди Олега в Полярный разбился.
Глава 6
Вот так вашу ж мать.
Я смотрел на фотографии разбитого самолёта и испытывал смешанные чувства.
Дядя Олег с его семьёй мертвы. И хотя я совершенно не питал к ним никаких положительных эмоций, тем не менее, смерти не желал. Но это случилось, и не по моей вине.
Но, тогда по чьей?
Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить в то, что это случайность. Нет, это спланированный теракт. Сомнений быть не может. Я даже проверил погодные условия в месте крушения полная ясность.
В новостях написали, что причины крушения всё ещё устанавливаются, но предварительный вердикт сбои в работе двигателя. Часто ли такое случается? Нет. По статистике, самолёт это самый безопасный транспорт. А тут такое.
Самолёт, очевидно, не направлялся прямиком в Полярный. Вообще, я составлял полёт так, чтобы дядя Олег с семьёй летели разными авиакомпаниями. То есть самолёт Санкт-Петербург Красноярск это отдельный рейс. Красноярск и так далее другие рейсы. По другому до Полярного просто не добраться.
И вот как раз самолёт, летящий из Санкт-Петербурга в Красноярск упал. Упал где-то через полтора часа после отлёта. То есть, довольно быстро.
Когда я провожал их на самолёт, то обратил внимание, что людей почти совсем нет. Помимо моих родственников на рейс записались всего человек пять. Я специально следил за стойкой регистрации. Не знаю, радоваться от этого, или наоборот. Но это всяко лучше, чем если бы летело двести человек.
Наверное, стоило бы мне про всё это забыть и не переживать. Ну, умерли и умерли, меня-то это как касается?
А касается теперь самым непосредственным образом.
Если предположить, что дядю Олега захотели убрать. То с какой целью? Чем кому-то мог помешать неприметный дядя? Ответ ясен это как-то связано с нашим семейным бизнесом. Ну, с портами. Там ведь неплохие деньги водятся, а там, где деньги там и смерть.
То есть, с сегодняшнего дня, когда вместо дяди Олега я стал владельцем семейных активов, то подвергаюсь такой же опасности. А это так себе ситуация. Придётся разбираться с тем, кто за всем этим стоит. Иначе может стать поздно.
Но время, пока что, на моей стороне. Ведь те, кто устроил смерть дяди Олега, вряд ли ещё знают о том, что я новый владелец богатств Воронцовых.
Ночка выдалась бессонная. Проспал я от силы часа четыре. Когда утром оторвался от подушки и вышел в гостиную, обнаружил странную вещь. Меня не дожидался свеженький завтрак. А что это значит? Только одно мамы нет дома. И это довольно странно, потому что я знаю, что она специально взяла отпуск, чтобы побольше находиться рядом со мной.
Я достал из холодильника три яйца, молоко, колбасу, и сварганил себе омлет. Заварил кофе. В целом, я довольно неплохо ориентировался в доме. Как-то интуитивно знал, где что находится. Без конца возникало чувство дежавю.
Что же касается воспоминаний Андрея, то тут сложнее. В общем и целом, я мало что помнил. Но, как только представлялся случай, и обстоятельства складывались нужным образом воспоминания всплывали самостоятельно.
Пока завтракал, из своей комнаты выползла Соня. Я тут же спросил у неё о том, где находится мама.
А ты не знал, что она у нас теперь в религию ударилась? Говорила сестра, заглядывая в холодильник.
В вере нет ничего плохого. Тем более, если речь идёт о православии. Я улыбнулся.
Да. Слава Богу, её не перекосило в какую-нибудь другую сторону. А то было бы сложно жить без свинины, или телятины. Соня достала из холодильника молоко и стала пить прямо из горла.
Значит, она сейчас в храме?
Угу. Кивнула, и смешно икнула сестра. Убрала молоко обратно. Когда ты заболел, она начала за тебя молиться и ставить свечки. А когда выздоровел для неё это стало подтверждением существования Бога. Теперь, наверное, вылезать из храма не будет.
Вполне закономерная реакция. Для неё это хорошее успокоение.
Позалипаем в телевизор? Предложила сестра.
Они с реципиентом часто это делали. Такие разные брат и сестра находили общий интерес в просмотре занятных передач и фильмов ужасов. Но мне, почему-то, совершенно этого не хотелось.
Давай лучше семейный альбом посмотрим? Сказал я. Мне было нужно это для того, чтобы вызвать в памяти воспоминания об остальных членах рода.
Семейный альбом? Удивилась сестра. А давай. Почему бы нет?
Соня принесла из чулана огромную кожаную книгу и с ней мы уселись на диван. Я положил альбом на колени и раскрыл его.
На ближайшие минут тридцать мы основательно залипли на наши старые фотки. На те, где были изображены я, Соня, и мама. Мы смеялись, без конца вспоминали ситуации, что происходили в то время. В груди растекалось что-то тёплое и приятное. Память отзывалась отлично. Я без особого труда вспоминал то, что происходило в жизни реципиента, и воспринимал это как свою собственную жизнь.
Занятно.
Но изначально посмотреть альбом я предложил не для этого. А для того, что было на последних страницах.
А там были изображены портреты членов нашего рода. Нашей «большой», как это любила говорить мама, семьи. Множество небольших портретов с подписями.
Как только Николай бездарно профукал активы рода, за этим последовала закономерная реакция остальных. А какая может быть первая реакция? Оскорбления, и отказ от любого общения.
Когда люди поняли, что больше не смогут получать халявные деньги и работать в структурах, принадлежащих портам они затаили на нашу семью обиду. Так же, как это сделал и дядя Олег с тётей Леной. Хотя и раньше мы думали, что хотя бы они являются исключением. Но нет.
За грехи отца нас возненавидели многие.
Впрочем
Такое суждение не совсем верно. Всё-таки, оставались члены рода, которые заняли нейтральную позицию. И таких было большинство. Просто из-за особо крикливых казалось, что наоборот.
И вот из нейтральных мне кое-кто был нужен
А что насчёт него скажешь? Я ткнул пальцем в лицо чернокожего мужика по имени Альберт.
А, Альберт! С теплотой в голосе отозвалась Соня. Альберт хороший. Я его помню. Ещё когда мы были маленькие, он продолжал помогать нам. Представляешь, даже после того, что сделал отец, Альберт не бросил нас
Он был нашим слугой?
Да, но я всегда воспринимала его как хорошего друга
А где он теперь?
Он умер ещё лет пятнадцать назад. Ответила сестра. Помню, я всё спрашивала у мамы, а где Альберт? Она отвечала, что он вернулся на свой родной остров с ананасами и бананами. Не хотела меня расстраивать лишь когда я выросла, сама всё поняла
Грустная история Согласился я.
Но насколько я знаю, у Альберта остался сын. Он взрослый. Ему уже около тридцати. А зовут его Василий, кажется.
«Чернокожий Василий. Просто прекрасно. Это тот, кто мне нужен»
А помимо Альберта, как ты думаешь, кому из нашего рода ещё можно доверять? Спросил я у сестры.
Доверять Она задумалась. Я я не знаю.
Может быть, знаешь, кому из них доверял отец?
Ну и вопросы ты задаёшь. Озадачилась сестра. Тебе это всё зачем?
Пока не могу сказать, но очень скоро ты всё узнаешь.
Не нравится мне это Нахмурилась Соня. Только всё стало хорошо, и ты начинаешь воду мутить ладно кажется, я кое-кого припоминаю. Она стала перелистывать страницы и вглядываться в маленькие лица. Да, точно. Она остановилась на последней странице и тыкнула пальцем в симпатичного мужчину с длинными волосами и бородой. Иисус!
Кто?
Ну, Иисус. Его так для простоты называют. А вообще, это Исидор Христофорович.
Интересно и чего с ним?
Человек с самыми светлыми помыслами и твёрдыми принципами. Натуральный Иисус. Он всю жизнь был правой рукой отца. Считай, в одиночку держал на себе семейный бизнес. И, даже не смотря на то, что отец полным говнюком был, он его не предавал и честно делал свою работу.
А потом?
Потом он автоматически под руководство дяди Олега попал. Но а там так как управлять больше нечем, он и оставил эти дела. Сейчас не знаю, чем промышляет.
Какая же у меня чудесная сестричка! Я захлопнул альбом и отложил его в сторону. Насильно притянул к себе Соню и чмокнул в макушку. Взгляд невольно упал на шрам, что тонкой рубцеватой полосой тянулся от ключицы к шее. Из-за его небольших размеров и массивной одежды сестры до этого момента я его не замечал.
И как бы я не напрягал память, не удавалось вспомнить, откуда он взялся. Судя по всему, это дело старое. По крайней мере, он появился точно не в последний год.
Эй, ты чего, детскими воспоминаниями преисполнился? Хихикала Соня.
Да я в своём познании настолько преисполнился, что
Где-то минут через тридцать вернулась мама. Она застала нас за просмотром ужастика. Всё-таки, во мне взыграла ностальгия реципиента, и я решил провести время с сестрой. Было весело.
Странно, и в то же время забавно осознавать то, что тебе сто тринадцать лет, а ты занят подростковой ерундой.
Мама, по совету знакомой из храма, принесла домой с десяток свечей. Она расставила их по всей квартире и зажгла. Теперь в нашем доме царила атмосфера девятнадцатого века. Был в этом какой-то особенный шарм
Но долго засиживаться с родными мне было нельзя. Ждали дела. Мама с грустным лицом проводила меня до двери и перекрестила. Поинтересовалась, для чего я вчера просил её отсылать документы, но я пока что отмахнулся от этих вопросов. Потом. Расскажу им всё чуть позже.
Что же я собирался делать?
Вообще, цель была такая впервые за многие годы созвать всех членов нашего рода и провести собрание. Мне очень многое нужно было с ними обсудить. Ведь обстановка изменилась, и я собираюсь возвращать нас, Воронцовых, к прежней жизни.
Николай спустил в трубу все активы, принадлежащие роду, дядя Олег никак этого не исправлял много лет, а как исправил не подумал о том, что нужно делиться с остальными.
Я собираюсь поступить иначе.
Чтобы с родом Воронцовых считались, чтобы мы снова поднялись на первые позиции, я должен сильно для этого постараться.
И для начала я налажу связь с африканцем Василием, а потом с Иисусом.
В альбоме был указан адрес проживания Альберта. Отца Василия. Думаю, что в том же месте и продолжило обитать его семейство. Поэтому я поехал туда. Вызвал такси и назвал водителю номер улицы и дома. Но когда машина проезжала мимо магазина с макпами, я попросил остановиться.
Дал водителю пару сотен и сказал, чтобы он меня ждал.
Совершенно вылетело из головы то, что у меня всё ещё нет своего макпа. Тот, что еле налезал на палец, вернул обратно сестре, и поэтому у меня больше ничего не оставалось. А это плохо. Привычка использовать Буквы без каких бы то ни было посторонних приспособлений, коей я обзавёлся в прошлой жизни играет со мной злую шутку.
Из-за смерти дяди Олега, и из-за того, что я глава рода, мне теперь принадлежали нехилые (что мягко сказано) денежные ресурсы. И, несмотря на то, что я собираюсь распределять их среди остальных, и вкладывать в дело тем не менее, для собственных нужд всё ещё остаётся прилично.
Поэтому я мог позволить себе самый лучший макп. Стоит уточнить, что лучший не значит самый дорогой. В этом деле ещё нужно уметь разбираться. А я разбирался неплохо. Это потому, что в моём мире производством макпов занималось государство. И я уделял им немало времени.
Магазин оказался довольно крупный. Очень светлый, в нём играла ненавязчивая музыка, ходили люди. Всюду стояли витрины и полки с макпами. Самые лучшие модели возвышались в центре.