Подтянутый, с зачесанными, как сегодня, волосами, он выглядит довольно стильно. И ему это хорошо известно. Он ниже ее по рангу, но ведет себя с ней начальственно. По-доброму. С позиции более сильного. Такими все и представляют себе полицейских, надеясь, что они защитят их от маньяков в белых фургонах, которые только и ждут, как бы кого похитить и убить.
Блестящие охотничьи сапоги единственный намек на его склонность к крайним мерам в отношении закона и порядка. Мало кто знает, что под полицейской формой на груди у него вытатуирована красная свастика. Он уже пытался свести эту старую татуировку, сделанную в юности. Она видела ее как-то раз, когда он переодевался в управлении, думая, что рядом никого нет. Он заметил, как она таращится на его грудь, но не успел ничего сказать, прежде чем она снова вышла из кабинета. На следующий день он сделал вид, что ничего не произошло, и поприветствовал ее, как всегда широко улыбаясь.
И теперь вот стоит и улыбается. Непринужденно и доброжелательно, но без теплоты. В руке у него фонарик, который кажется совсем тусклым в брезжащем свете утреннего солнца.
Бернарда ждешь? интересуется он.
Нет, мою новенькую. Сегодня у нее первый день, но я решила, что неплохо, если она будет со мной. Так что я позвонила Бернарду и предупредила, что мы сами с ней отработаем здесь.
Вот как. Кожаная куртка, нечесаные волосы, это, случайно, не она?
Санна оглядывается, но Эйр все еще нет.
Я ее, кажется, видел в управлении, поясняет он с небрежной снисходительностью.
Стояла у стойки дежурного, чем-то там занималась.
По телу Санны пробегает судорога отвращения. Его интонации ясно дают понять, куда он клонит, и Санна знает, что его уже не заткнешь.
Я о ней мечтаю с того момента, как прилег отдохнуть перед ночным дежурством, продолжает он, опустив руку на бедро. Уж я ей показал бы, что значит настоящий мужик.
Ну хватит!
Забавно, протягивает он с ухмылкой. В моих мечтах она повторяла то же самое. Несколько раз.
Так что, одергивает его Санна, у нас тут кража со взломом? Один труп?
Убийство, откашлявшись, отвечает Йон. Точно убийство.
Убийство? Дежурный по телефону сказал про взлом.
Это я поначалу, пока не осмотрелся. Думал, что чистая кража со взломом. Место такое, ну и вообще, но
Но?
Сама увидишь. Настоящая резня.
Санна смотрит на дом и начинает жалеть, что не взяла с собой Бернарда.
И кто жертва?
Зовут Мари-Луиз Рооз. 74 года.
Семья есть?
Детей нет. Мужа не было дома. Мы уже послали людей на поиски.
Мари-Луиз Рооз, бормочет Санна себе под нос.
Да, ты ее знаешь, что ли?
Имя знакомое.
Ну о ней писали немного в газетах. В основном потому, что она кучу денег отвалила на благотворительность и всякие там проекты. Например, оплатила строительство нового хосписа, помнишь, там еще история была скандальная с этим новым зданием у лесопилки, когда они получали разрешение.
Санна помнит. Мари-Луиз Рооз была основным благотворителем в составе группы частных жертвователей. Благодаря их усилиям новое современное здание возвели на территории старой усадьбы, имевшей статус культурного наследия.
У этой денег завались было, говорит Йон.
Точно. Антикварные книги. У нее же до недавнего времени был магазин редких книг в центре, да?
Деньги она зарабатывала в основном на первых изданиях, рукописях и всяком таком, продавала их толстосумам по всему свету.
Но недолго?
Нет, вышла из дела, когда все сделки стали заключаться в сети. Но наверху у нее осталась небольшая библиотека.
Так это могла быть кража со взломом? Ради книг?
Может, и так, только я в этом не уверен.
Ее не тронули? Комнату с книгами?
Похоже на то. Но страховое агентство нам подскажет, если это не так.
А супруг?
Йон листает свой блокнот, читает что-то, снова листает.
Франк Рооз. Рано вышел на пенсию.
А до этого?
Был геологом.
Ученым?
Да, в молодости. Потом консультантом. В основном в музее Форнсален. Он читает дальше свои записи. Немного даже в промышленности поработал. Очевидно, на компании, которые пытались получить разрешение на разработку известняка.
Санна задумывается ненадолго.
В последние годы ведь с этими разрешениями было много протестов и скандалов.
Да, но тогда он уже на них не работал. Ушел на пенсию лет десять назад.
Санна чешет в затылке и снова смотрит на дом. Краем глаза она видит, что лицо Йона снова приобрело безразличное выражение, как обычно бывает, когда ему больше нечего добавить.
Пойдем внутрь? спрашивает она и понимает, что ее ужасно раздражает, что Эйр до сих пор нет на месте.
А твоя новенькая?
Да ладно, попросим отправить ее обратно в управление, когда придет. Пусть проходит сегодня вводный курс. Заходим.
Она сминает бумажный стаканчик и засовывает его в карман.
Хорошо, отвечает он. Слушай, а когда она на остров приехала? Забыл, что ты там говорила.
Ничего не говорила. А зачем тебе?
Да нет, просто интересно, она уже была тут в субботу вечером?
Она приехала на пароме утром в субботу. Почему ты спрашиваешь?
Да нет, ничего такого, скорее всего. Но ты слышала про двух девиц, которых мы на днях забрали?
Любительниц малевать граффити, что ли? переспрашивает Санна. Тех, которые подрались и попали в больницу?
Они утверждают, что дрались не друг с другом, а с бабой в кожаной куртке, которая на них напала и чуть до смерти не забила.
Санна смеется:
Я так понимаю, они пришли разукрасить дом девочке, которую до этого травили. Нанюхались, наверное, потом достали ножички и полезли друг на дружку, когда кровь взыграла.
Йон застывает на месте.
Она такое и раньше видела: у него в лице всегда появляется холодок, если кто-то позволяет себе над ним посмеяться. Особенно если этот кто-то женщина.
Это случилось в Тальдунгене, говорит он. А где, кстати, твоя новенькая живет?
Именно в этот момент к ним подходит Эйр. В лучах утреннего солнца она кажется крупнее и мощнее, чем вчера.
Ты опоздала, произносит Санна.
Знаю, бросает Эйр, проводя рукой по своей взъерошенной шевелюре.
Йон, он протягивает руку для приветствия. Она берет ее и настороженно смотрит на него. Ищет какой-нибудь проблеск тепла во взгляде, но так и не находит. Вы тут новенькая, легко, наверное, заблудиться? Вы откуда шли?
От Корс-парка.
Вы хотели сказать Корс-сквера, поправляет он со смешком и оборачивается к Санне. Это же прямо рядом с Тальдунгеном. Мы с Санной как раз говорили про Тальдунген.
Да? непонимающе отвечает Эйр.
Ну что, пошли? обрывает его Санна и направляется в сторону большого огороженного дома.
Остальные следуют за ней. Видно, как в нескольких окнах сверкает фотовспышка. Эйр косится на Йона.
Когда именно вы получили вызов?
Примерно в 04:30, отвечает он. Соседка вышла за газетой, увидела, что дверь нараспашку, и зашла проверить, все ли в порядке.
А когда объявили мужа в розыск?
В 05:00. Я лично это сделал, как только прибыл на место.
Эйр резко оборачивается к Йону.
Подождите-ка У вас что, полчаса ушло на то, чтобы добраться сюда? У вас тут такой маленький городок, что за тридцать минут его можно кругом объехать.
Мне кажется, в данном случае это большой роли не играет. Она уже была холодной, когда ее нашла соседка, отвечает он жестко.
Это играет огромную роль. Если у тебя ночное дежурство и тебя вызывают на убийство, обычно ты бросаешь недосмотренной порнуху и бегом бежишь на вызов. Или как?
В ее голосе слышен вызов. Опять эта ее горячность, думает Санна. Какая же она брутальная, агрессивная и абсолютно бесстрашная. Может, Йон и прав? Что, если это и правда она избила тех девчонок?
Мы сверимся с тобой еще раз, если понадобится, когда закончим там, произносит она вслух, обращаясь к Йону. Вы там ничего не трогали?
Мы там даже окна не открывали и руками воздух не разгоняли. Хотя удержаться было сложно, потому что воняет сильно. Судден со своими криминалистами провел только предварительный осмотр, насколько я понял.
Судден все еще там?
Нет, но он собирался попозже сегодня с тобой связаться. Наверное, стоит тебе рассказать сначала о том, что там случилось
Что ты имеешь в виду?
Соседка, которая ее нашла, все там перетрогала и наследила. Как я понимаю, это сильно усложнило задачу Суддену и его ребятам.
Санна вздыхает.
А Фабиан?
Скоро будет на острове. Он уезжал на материк наблюдать за каким-то важным вскрытием, но его самолет вот-вот должен приземлиться, говорит Йон, демонстративно встав спиной к Эйр. Вместо ответа она вытаскивает у него из руки фонарик.
Можно я пойду внутрь? спрашивает она Санну и после короткого кивка напарницы скрывается за дверью.
У нас здесь раньше бывали дела? спрашивает Санна, безуспешно роясь в карманах пальто в поисках перчаток. Ей делается немного грустно при мысли, что у Бернарда наверняка нашлась бы для нее запасная пара. Она будет по нему скучать.
Нет, отвечает Йон, глядя на дверной проем, в котором исчезла Эйр.
На тротуаре в окружении двух полицейских стоит пожилая женщина в домашнем халате.
Соседка? уточняет Санна.
Ага, отвечает Йон и бросает взгляд на часы.
Я скоро вернусь, говорит Санна и делает шаг в сторону женщины. А ты пока раздобудь мне перчатки, ладно?
Соседку трясет мелкая дрожь. Она робко сморкается в носовой платок. Ее движения замедленны, на шее и руках хорошо видны синеватые выступающие вены. Санна отзывает одного из полицейских в сторонку.
Она так у вас скоро совсем закоченеет, проследите, чтобы ей выдали плед, и отведите в тепло. Врачи ее уже осматривали?
Я не знаю, где они.
Как это?
Вот так. Не знаю.
Ну ладно, она со вздохом поворачивается к женщине. Санна Берлинг. Комиссар уголовной полиции. Насколько я понимаю, это вы нашли тело Мари-Луиз Рооз?
Женщина отвечает кивком и пытается улыбнуться. На верхней челюсти у нее зубной протез, но он держится неплотно, и когда она приоткрывает посиневшие губы, кажется, что у нее во рту три ряда зубов.
Вы не заметили что-то необычное этим утром, помимо распахнутой двери?
Женщина мотает головой.
А муж Мари-Луиз?
Франк? отвечает женщина, пытаясь при этом зафиксировать вставную челюсть языком и не шепелявить слишком сильно. Вы нашли его?
Мы отправили патрульные машины на поиски.
А почему не вертолет?
Мы редко используем вертолеты. Сверху не так хорошо видно.
Женщина кивает, ее взгляд беспокойно блуждает вокруг.
У вас нет никаких предположений о том, где он может быть? спрашивает Санна. Может, он у кого-то из друзей или родни, кто живет поблизости?
О чем вы? Франк с трудом может передвигаться самостоятельно!
Минуту спустя Санна вновь оказывается рядом с Йоном. Она без слов берет у него из рук блокнот и что-то записывает туда.
Вы знали, что муж жертвы прикован к инвалидному креслу и страдает диабетом? со злостью произносит она.
Что?
Отправьте дополнительных поисковых собак и прочешите все кусты и соседние участки по всей округе. У него может быть шок, он может лежать где-то раненый.
Йон кивает с холодной предупредительностью.
И еще, кто разносит утренние газеты в этом районе, вы с ним или с ней разговаривали?
Да, он ничего не видел и не слышал.
Вы знаете, когда в последний раз кто-то видел мужа?
Нет.
Выясните. И немедленно отследите его мобильный.
Хорошо.
Перчатки?
Она нетерпеливо протягивает руку и оборачивается, чтобы посмотреть на людей в саду, встав при этом прямо перед ним. Из-за этого он может разглядеть, на что она смотрит, только вытянув шею, при этом он еще и должен вручить ей две пары латексных перчаток.
Я спросила у одного из ребят, успели ли они записать имена и телефоны всех, кто стоит здесь и глазеет на происходящее, но ни у кого даже блокнота при себе не оказалось, произносит она.
Хорошо. Я об этом позабочусь.
И вызови сюда врачей как можно скорее.
Он бормочет, что постарается. Она разворачивается и идет к дому, чувствуя, что спиртовой запах его лосьона после бритья глубоко засел у нее в горле. Она делает глубокий вдох и прокашливается, но это не помогает.
Прихожая в доме выкрашена в теплый голубовато-серый цвет. На одной из стен висят картины в рамах, написанные маслом. На другой большой барельеф из керамики. Почти у самой двери стоит изящная напольная ваза, которая служит подставкой для зонтиков, а рядом с ней пара измазанных глиной резиновых сапог.
Блестящий мраморный пол отражает все эти предметы искусства. После воя сирен на улице здесь непривычно тихо.
У стены на столике выставлена серебряная чаша. Из нее выглядывает деревянная ручка, на конце которой закреплен испещренный мелкими отверстиями серебряный шар. Кропило. Санна удивляется, зачем держать дома такую странную церковную утварь, видимо, это тоже предмет из их коллекции. Почти сразу она замечает конверт, который лежит прямо под кропилом. Он набит купюрами. Она различает медного цвета оттиски с портретом Дага Хаммаршёльда [6] там, наверное, несколько тысяч крон. Она натягивает перчатки и аккуратно приподнимает конверт, чтобы посмотреть, не написано ли на нем что-нибудь, но он абсолютно чистый. Под конвертом, на дне серебряной чаши, лежит несколько сложенных вдвое сотенных банкнот, на которые наклеен желтый стикер с выведенной на нем буквой «В» и нарисованным цветком.
Она так же аккуратно кладет конверт на место и пишет эсэмэску Суддену с просьбой, чтобы он или еще кто-то из криминалистов изучил все это.
Стоит только переступить порог гостиной, как в нос ударяет спертый тяжелый запах крови. Санна протягивает Эйр вторую пару перчаток.
Спасибо. Ты там с соседкой говорила? Я через окно видела.
Да. Ничего особенного она не сказала. Только что муж жертвы прикован к инвалидному креслу.
Я так и поняла, говорит Эйр, поправляя бахилу на одной ноге и указывая кивком на фото супружеской четы в рамочке. Мужчина сидит в инвалидном кресле.
Санна окидывает комнату внимательным взглядом. Все предметы аккуратно разложены по местам.
Никто здесь не рыскал, не рылся в ящиках комода, не искал спрятанных за картинами сейфов. Йон прав, это не обычная кража со взломом. Да и был ли вообще взлом?
Беспорядок в комнате сосредоточен в том месте, где стоит диван. На нем лежит тело, а под телом расползлась огромная темно-красная лужа. По всей комнате расставлены прозрачные пластиковые панели, которыми пользуются криминалисты, чтобы не наследить на месте преступления. Но между панелями отчетливо видны отпечатки ног, оставленные в крови рядом с телом жертвы, их цепочки ведут то в один, то в другой угол комнаты, от двери к дивану и обратно. Мелкие следы, беспорядочные, торопливые.
Йон Клинга упоминал, что соседка ходила тут до вашего прибытия, говорит Санна, обращаясь к молодому криминалисту в белом комбинезоне, который собирает оборудование. Вы полностью уверены, что все следы принадлежат одному и тому же человеку?
Криминалист кивает в ответ, он почти не смотрит на нее.
Она запаниковала и носилась по всей комнате. Бедняжка продолжает Санна. Что вы еще нашли?
Много чего. Но, скорее всего, ничего пригодного к работе. Все испачкано или переставлено.
Ясно, вздыхает Санна. Я потом еще пообщаюсь с Судденом.
Криминалист забирает свои вещи и выходит из комнаты. Фотограф из бригады криминалистов роняет штатив. Это девушка невысокого роста, она тоже собирается уходить. Санна ее, кажется, раньше не встречала, но сил знакомиться у нее сейчас нет. Девушка робко улыбается, прежде чем забрать аппаратуру и оставить их одних в комнате.
Можешь дать короткую версию того, что нам известно на этот момент? спрашивает Эйр.
Ее зовут Мари-Луиз Рооз, пенсионерка, в прошлом владела известным в городе букинистическим магазином, скупала по всему миру старинные дорогие книги. Много тратила на разные проекты, например пару лет назад на строительство хосписа рядом с городом. Много делала для детей, как я слышала. Из того, что я о ней читала: она сама родилась на острове, но с мужем своим, Франком Роозом, познакомилась на материке. Детей нет. Муж сейчас пропал, и мы его разыскиваем. Как я сказала, он инвалид-колясочник и диабетик. По профессии геолог, до выхода на пенсию работал с разрешениями на добычу известняка здесь на острове, но в основном в качестве консультанта на Форнсален [7].