Она скинула мне координаты на карте.
Покинуть деревню и приехать за мной мама не могла, боялась, что может случайно попасться на глаза нашим врагам и еще и на меня их вывести. Поэтому мне предстояло добираться одной, еще и не самым удобным транспортом.
И это мягко сказано.
Иногда приходилось даже стоя ехать несколько часов.
Короче, я настолько вымоталась, что уснула. А когда проснулась и проверила свой навигатор по телефону, поняла, что уехала черт-те куда.
Поэтому пришлось быстро просить водителя остановиться и выпускать меня. А затем искать попутку.
И надо же было мне нарваться на этих двух психов!
Я и не думала, что они первые притормозят. Да еще и спросонья не успела подумать о своей внешности и как-нибудь её переделать под какую-нибудь страшилку. Чтобы такие вот индивиды не принимали меня за женщину легкого поведения.
А они остановились, еще и приставать начали и гадости всякие говорить. Я и растерялась, не понимая, как себя вести. А точнее, включила уже своё обычное поведение. Слишком много лет я провела в интернате, а там нельзя было давать спуску. Нельзя быть слабым, иначе загрызут.
Хотя понимаю, что надо было как-то изначально сбавить обороты, но не получилось. Не готова я была к такой встрече, да еще и организм мой повел себя очень странным образом.
Я никогда в жизни не испытывала подобного влечения.
Нет, я знала, что оно существует. Но у меня его никогда не было. За все мои тридцать пять лет!
Никогда!
Я видела, что взрослые подростки в интернате уже не только кино для взрослых смотрели, но и сами сексом занимались, особенно по ночам. И слышала их разговоры о том, как им это нравится.
Но, повторюсь, никогда ничего такого не ощущала сама.
Мама когда-то говорила, что мы дети Великого Леса находим себе пару на всю жизнь. И только с ней испытываем влечение.
Больше ни с кем и никогда!
Я, даже стыдно вспомнить, сама пробовала хотя бы поцеловаться с Фичем парнем, с которым продолжила общение, даже когда он ушел из интерната и ему исполнилось уже восемнадцать.
Но, кроме неловкости, вообще ничего не ощутила и поняла, что, скорее всего, хоть что-то ощутить я смогу с себе подобным, а точнее, с эльфом.
Просто люди другие существа. Как мама меня и предупреждала. Они низшие. И ничего, кроме отвращения, мы не должны к ним испытывать.
А сегодня я ощутила.
И это для меня было шоком.
И вот теперь еду со скоростью света не пойми куда и не пойми с кем.
И трясусь от страха, потому что не представляю, как буду от них сбегать.
Но вскоре один из них достал свой телефон и начал кому-то звонить. А я навострила свои острые уши.
Ага, здорова. Да, едем. Скоро будем. Угу Ага. Норм. Слушай, тут девчонку одну на дороге прихватили, говорит, что к нам едет. Чего? Тебя как звать? Он обернулся и требовательно на меня посмотрел.
Таиси я, кое-как вспомнила я своё человеческое имя. От страха чуть настоящее не ляпнула, хоть и не пользовалась им черт-те сколько лет.
Качок с удивлением приподнял бровь и спросил уже в трубку:
Она?
Затем какое-то время молчал, выслушивая того, кто говорил ему на том конце, при этом продолжая на меня пялиться, и в конце концов, усмехнувшись, сказал:
Понял. Значит, скоро будем.
А затем обернулся к своему брату и спросил:
Всё слышал?
Ага, ответил тот, чем сильно меня удивил, потому что я вообще ничего не услышала. А мужчина, повернувшись ко мне, добавил: Ну здравствуй, сестренка.
Чего? приподняла я брови от удивления.
Мама твоя за нашего отца замуж выскочила, пояснил мне первый.
Если это шутка, то вообще не смешная, процедила я, раздражаясь.
Потому что мама точно не могла выйти замуж за человека. Это безумие какое-то.
Она сказала, что нашла нам защитника и покровителя. Я и подумать не могла, что она решит замуж за него выходить!
Да это же просто
Нет, я в это не верю! почти выплюнула я.
Нет, это не шутка, хмыкнул первый, иронично улыбаясь, чем еще сильнее меня разозлил, так и захотелось расцарапать ему лицо, а он, не подозревая о моих планах, продолжил: И да, давай знакомиться, сестренка. Меня Тимофей звать, а брата моего Никита.
Второй повернулся и подмигнул мне, а я так и сидела, пытаясь переварить эту новость, не в силах хоть что-то сказать.
У меня просто в голове не укладывалось, что мама после всех наших разговоров о том, что люди вообще не достойны даже нашего мизинца, выходит замуж за человека.
Если бы я тогда узнала, с кем она на самом деле заключила брак, то уже сейчас выпрыгнула бы из машины на полном ходу.
Но так как я этого не знала, то просто решила, что, скорее всего, это какой-то её очередной план и, когда я приеду, она всё мне объяснит.
Эти мысли меня более-менее успокоили, и я даже выдохнула от облегчения.
Потому что то, о чем мне говорят эти двое, чушь собачья.
В принципе, я отца понимаю. Если твоя мать такая же горячая штучка, как и ты, то я бы тоже повелся, протянул тот, что назвался Тимофеем.
А второй небрежно добавил:
Очередная охотница за наследством.
Я аж задохнулась от злости.
Чего? выпалила, не сдержавшись. Совсем офигел? Да если это правда, ваш отец должен ноги моей маме целовать, что она снизошла до того, чтобы позволить ему называть себя своей женой! И да, денег у нас полно! Нам ваши жалкие копейки вообще не нужны!
Конечно, не здесь, в этом мире, а в нашем но все же они точно есть! Я знаю, мама рассказывала! И, само собой, эту информацию я не собираюсь им говорить.
«Снизошла», «ноги целовать», протянул насмешливо Никита. Ты кто, филолог, что ли? Откуда слов таких умных нахваталась?
Книги читаю! огрызнулась я. И тебе советую!
Книжный червь? выгнул свою бровь Тимофей. Ни за что бы не подумал. Выглядишь как шалава подзаборная
Сам ты червяк! И шалава подзаборная! процедила я сквозь зубы и как можно пренебрежительней фыркнула, показывая своё отношение к обоим качкам.
Небось из зала вообще не вылезают. Все мозги мышцами заплыли.
Эй, сестренка, полегче, ответил мне мужчина, заставив поежиться от своего грубого тона. Я ведь могу и наказать за плохое поведение.
Тебе меня можно обзывать, а я должна в ответ молчать? криво усмехнулась я, уже прекрасно понимая, к чему ведут эти двое.
Знала я таких и видела.
Думают, что хозяева жизни и имеют право гадости говорить всем подряд.
Женщине позволяется открывать свой рот только в постели, а её словарный запас должен быть примерно таким: «О да, дорогой! Трахни меня еще и еще» подражая актрисам из порнофильмов, почти пропел высоким голосом Никита.
Фу! Какой ты гадкий, скривилась я и отвернулась, не желая больше общаться с этими извращенцами.
Ой-ой, какие мы нежные, фыркнул он в ответ и добавил уже явно не мне, а брату: Папаша наш обожает всяких дур находить, падких на его бабки. Лапшу им на уши вешает, но забывает указать один нюанс. Он сверкнул на меня своими красивыми глазами и, опять отвернувшись, чтобы следить за дорогой, сказал: Все его бабки достанутся нам. Его сыновьям. Мы его единственные наследники. И да, больше у него детей нет и не будет.
Я же в этот момент могла лишь молиться Амельсете богине, что помогла маме открыть врата в другой мир и сохранить нам жизни в новом для нас месте, что всё это ошибка и какой-то хитрый план, чтобы в очередной раз нас спасти. И этих двоих мне надо просто потерпеть немного так же, как я умудрилась целых десять лет терпеть жизнь в интернате.
Жаль, в этом мире сила Амельсеты была ограничена и мама уже не могла так же спокойно открывать порталы на Земле. Но мы верили, что богиня продолжает за нами наблюдать и скрывать от преследователей, ведя нас особым путем, только ей одной ведомым.
Да, он непрост и тернист, но только так мы сможем с мамой выжить и однажды вернемся обратно в наш Великий Лес.
Эти мысли немного примирили с действительностью и успокоили меня.
Качки всего лишь попутчики. Как водитель автобуса, они доставят меня до места, и я их больше никогда не увижу.
У меня настолько настроение повысилось, что я непроизвольно заулыбалась. Естественно, Тимофей, которому, видимо, совершенно нечем было заняться, постоянно оглядывался на меня и заметил мою радостную улыбку.
Эй, ты чему там улыбаешься, Таиси? Что-то интересное увидела? спросил он, зачем-то назвав сокращенную версию моего имени. Так меня имела право называть только мама.
С моего лица тут же сошла улыбка, и я, стараясь напустить как можно больше холодных ноток в свой голос, с достоинством ответила:
Моё имя Таисия!
Хм-м На лице Тимофея появилась коварная усмешка. А мне кажется, что тебе больше подойдет Тая. По-моему, отличное имя, да?
Я заскрежетала зубами. Так сокращать имя может только истинный! Мне мама рассказывала!
Та-и-си-я! процедила я по слогам и добавила: Ты что, совсем глухой?
Вместо того чтобы исправиться, этот невыносимый качок посмотрел на своего брата и спросил у него с умным видом:
А ты что думаешь, братан? Та-я. М-м-м, конфетка сладкая, он умудрился пропеть эти три буквы таким хриплым и мягким голосом, что у меня внизу живота опять потеплело, и я непроизвольно покрепче сдвинула колени.
Никита повернул голову, посмотрел на злющую и одновременно озадаченную меня, иронично усмехнулся и ответил:
Думаю, что ей больше подойдет «колючка». Смотри, как иголки распушила, того и гляди сейчас все в нас выпустит.
Это всё от недотраха, ответил Тимофей и продолжил со знанием дела: Помнишь ту заучку из университета?
Та очкастая и вечно зализанная мегера, которая старостой нашей была? уточнил у него брат.
Она самая, кивнул мужчина. Злющая, как не знаю кто. Но стоило мне её в библиотеке в темном закутке к стеночке прижать да трахнуть как следует, так сразу же потом ласковая, как кошечка, стала.
Серьезно? Ты её трахнул? Да ладно! Ну ты даешь То-то, я смотрю, она тебе потом без разговоров списывать давала. Ну ты и лис!
Эти пошлые мерзкие разговоры показались им обоим невероятно смешными и веселыми, и они оба заржали как ненормальные.
Мне очень сильно хотелось высказать им, что они ведут себя как похотливые подростки, но тут я резко себя остановила, задумавшись.
А какого черта я так реагирую, вообще? Что со мной происходит?
Я даже в интернате раз в сто спокойнее была и на детские подколки вообще никогда внимания не обращала, разве что первый год, когда притиралась. Но потом-то уже прекрасно понимала, что дети есть дети и их ничто не исправит. Они всё равно будут меня подкалывать, чтобы вывести на эмоции. А еще лучше на драку.
А сейчас что происходит?
Мне по человеческим меркам тридцать пять лет! А я веду себя так, будто всё еще подросток.
Да, мама говорила мне, что в Великом Лесу дети эльфов взрослели медленно, так как были постоянно опекаемы родителями или взрослыми родственниками.
И где-то до тридцати лет вообще считались несовершеннолетними. И даже после тридцати мало на что имели права.
Но здесь-то мир другой, и воспитание у меня уже было совсем иное.
Да, мама печалилась, что мне приходится слишком быстро взрослеть, но мне казалось, что этот процесс, наоборот, идет очень долго.
В мои тридцать пять люди уже по двое-трое детей имеют, высшее образование, работу и уважение в обществе. Да я и сама задумывалась о детях и о том, как бы я их воспитывала, поэтому на автомате жалела малышню и всячески их опекала, считая себя уже взрослым и разумным существом.
А я тут сижу и, как подросток, пререкаюсь и реагирую неадекватно на тупые шутки каких-то мужланов.
Может, это всё из-за усталости? Просто я слишком много времени провела в пути, еще и остановку свою проспала, вот и результат?
Так, ладно.
Пусть называют, как хотят, думают, что хотят, болтают, что хотят.
Главное, чтобы до места довезли, и я наконец-то увижу маму, и мы спокойно заживем.
Теперь уже под защитой.
И я не буду каждый раз оглядываться, ходя по улице
Никита с Тимофеем наконец-то отсмеялись и, заметив, что я больше никак не реагирую, успокоились.
Я уж решила, что остаток пути мы проведем спокойно, без эксцессов, как случилось то, чего я меньше всего ожидала.
Мы ехали по трассе, парни включили громкую музыку, какой-то тяжелый рок, и я даже почти задремать успела. Я всегда под тяжелый рок спала в интернате. Только так можно было заглушить звуки, доносящиеся с других коек, ибо дети и сон это вообще что-то невозможное. Вот и приобрела я себе дешевенький «МП-тришник», накачала туда тяжелой рок-музыки и только так засыпала.
Так вот, только я прикрыла глаза, и тут машина резко вильнула влево, отчего я пребольно ударилась головой о стекло, а затем вправо и, встав на два колеса, перевернулась, упав прямо в кювет у дороги.
2 глава
Музыка продолжала громко орать, а у меня, походу, случились самые настоящие галюны, как говорил Фич, когда обкуривался, видимо от удара головой.
Потому что оба парня резко обросли шерстью, превратились в здоровенных серых волков и выпрыгнули из машины. Один из них лапой оторвал дверь с моей стороны, вытащил меня из машины, зубами схватив за рюкзак, который я так и не сняла со своего плеча. Все же в нем была вся моя жизнь: сменное нижнее белье, запасная куртка, немного косметики, документы и деньги.
Волчара продолжил тащить меня куда-то в лес, тогда как второй вообще исчез из виду.
А затем он и вовсе накрыл меня своим здоровенным мохнатым телом, придавив к земле, еще и грозно рыкнув, чтобы я не двигалась, и в этот момент раздался взрыв.
Нас обоих обдало жаром, волк взвизгнул и отрубился, уже полностью навалившись на меня своей тяжеленной тушей.
Кажется, я тоже отключилась на несколько минут, потому что очнулась тогда, когда поняла, что тяжеленная туша с меня исчезла, мне стало легче дышать и кто-то облизывает мне лицо.
Кое-как взмахнув рукой, я убрала от себя наглую морду и, открыв глаза, в шоке уставилась на настоящего волка.
Только здорового, блин
Я и не знала, что они настолько огромные бывают.
Как теленок!
На автомате попробовала отползти от него, но услышала чье-то поскуливание.
Повернув голову, поняла, почему так сильно пахло палёной шерстью и поджаренным мясом.
Богиня, прошептала я одними губами, увидев обожжённую спину волка, который меня вытаскивал из машины и защищал своим телом.
Второй же, тот, что меня облизывал, подбежал к первому и начал зализывать его раны.
А я просто не понимала, что происходит.
Где парни, что меня везли? И что вообще случилось?
Голова всё еще кружилась, и меня подташнивало от удара, еще и что-то мешало, какая-то вода лилась на глаза.
Я стерла на автомате эту воду и, когда посмотрела на руку, поняла, что это кровь.
Осторожно потрогала свою голову и лоб. Так похоже, голову я разбила и кровь лилась из раны.
Второй волк, посмотрев на меня пару мгновений, продолжил зализывать раны своего кого ну не брата же?
Я осмотрелась вокруг и поняла, что машина, кажется, находится дальше, чем изначально, и продолжает гореть. И еще одна тоже лежит недалеко от нашей и полыхает. А рядом с ней куча крови.
Я не сразу сообразила, что это за кровь, пока не заметила чью-то оторванную руку, лежащую рядом.
И чем-то сильно меня смущала эта самая рука.
Мозг работал плохо, и поэтому я решила подойти поближе и понять, что же с ней не так.
Встать не получилось, поэтому я поползла на четвереньках, волк недовольно заворчал на меня, но отвлекаться от спины своего сородича не стал и продолжил усердно её зализывать.
Местные говорили, что собачья слюна лечебная и, когда собаки зализывали друг другу раны, они вроде как не воспалялись и быстро заживали.
Не знаю, относится ли это к волкам.
Надеюсь, что да.
Ибо я сейчас помочь ему абсолютно ничем не могла.