Курков Пётр. Он недоверчиво посмотрел на следователя и прочитал с расстановками снова. Курков Пётр Это что, тетрадь Петра, моего сына? Зачем она у вас?
Может быть. А зачем она у нас, легко догадаться. Тетрадь была изъята с места преступления в качестве одной из улик. Мы хотели узнать, как она там оказалась? В связи с чем я повторю свой вопрос, вы не использовали её как подсобную бумагу в работе?
Стариков взглянул на него. Курков застыл с напряженным лицом. Было видно, что он усиленно что-то обдумывает. Но, тут же, сбросив оцепенение, прокашлялся и сказал:
Нет, я не знаю, как она там оказалась
Хорошо, мы с вами ещё побеседуем вскоре, а пока распишитесь вот здесь.
Что это?
Подписка о невыезде. Вам придётся до конца расследования никуда не уезжать. Пока свободны, Курков.
Стариков, после ухода слесаря, с минуту разглядывал тетрадные листы. Он почему-то думал об эфемерности причин и следствий во взаимоотношениях между людьми. Странная, почти мистическая, связь до этого совершенно незнакомых людей, разом соединила их в единый спай. Он видел, как Курков отреагировал на улику, но Стариков не того ожидал. Реакция Куркова походила скорее на ошарашенного неожиданным известием, или просто застигнутого врасплох, но только не уличённого в тяжком преступлении, человека. Да, он подобрался, внутренне поджался, и всё же это не было похоже на защитную реакцию. Скорее его поведение было сродни его, Старикова, позиции, следователя. Курков очень сильно смахивал на человека, который вдруг должен разгадать неожиданную загадку, а не защищаться от грозящего ему самому обвинения. «Ладно, посмотрим, дальше что будет».
Стариков встал и вышел из комнаты. В соседнем с ним кабинете находились оба члена его опергруппы:
Олег, что-нибудь экспертиза показала?
Высокий круглолицый парень утвердительно качнул головой:
По предварительному заключению генетического анализа крови из его медкарты в районной поликлинике, и спермы с трупа показали высокую степень идентичности. Всё! Так что, Володь, дело, кажется, выгорает.
Подожди радоваться. Это ещё ничего не значит и нам придется попотеть. Если Курков причастен к делу, то он тоже прекрасно это знает. По крайней мере, в разговоре он никак не прореагировал на тетрадь.
Ну и что? ответил другой оперативник. Мужик с железными нервами, такого на арапа не возьмёшь! Надо брать его, пока не поздно.
Ладно, ладно, разогнался! Ты в школе показывал тетрадь?
Всё чётко, тетрадка его сына. Училка опознала её с ходу! Борис хмыкнул. Она даже прибавила, что второй такой она давно в своей практике не видела.
А как в школе характеризуют парня!
Да как, блин! Оторва полная! Борис даже скривился. С ним в компании ещё двое тусуются, точно такая же бритоголовая вшивота!
Хм, скинхеды! Стариков устало повёл бровями. Нам ещё этого не хватало, политику пришьют, за папашу! Тут же наскочит какой-нибудь Лимонов и начнет верещать о дискриминации! Лепилин в своей докладной говорил о трёх пацанах, которых выгнал из подвала, а в разговоре определённо указал на то, что опознал в одном сына Куркова. Значит так! В разработку надо взять обе версии, что-то тут, в этом деле, я чувствую, есть какая-то связь между старшим Курковым и младшим.
Что именно? спросил недовольно Борис. Всё же ясно, не надо умножать сущностей сверх необходимого, как говаривал один очень мудрый человек. Версия, толще не бывает, как железобетонная свая!