Девочка лежит на чуть приподнятых подушках и настороженно смотрит на меня. Рядом стоит капельница и приборы считывающий общее состояние, пульс, давление, ритм сердца. Подхожу к ней и сажусь, пододвинув стул к кровати. Девочка очень симпатичная, золотистые волосы заплетены в две косички, голубые глазки на бледном лице кажутся огромными.
Привет, малышка, говорю ей и беру ее прохладную ручку в свои руки, чуть трогаю кожу, отмечая тонус мышц, Как твое имя?
Девочка смотрит на меня, даже не пытаясь ответить, а я чуть не бью себя по лбу, вот бестолочь, нужно было изучить сначала историю болезни. Достаю из кожаного портфеля бумаги, что мне дал Михаил Сергеевич и бегло читаю: травма головы, кома, частичная потеря речевой функции, атрофия мышц, нарушении координации. Понятно. Откладываю бумаги, снова возвращаясь к голубым глазкам.
Вика, мое имя Варя, я хочу посмотреть твои ножки. Можно? улыбаясь говорю ребенку и сталкиваюсь со страхом в глазах. Не бойся, я не причиню тебе боли, хорошо? Я только одну ножку посмотрю?
Вика тяжело дышит, но еле заметно кивает. Я откидываю край одеяла и беру в руки тонкую ножку, провожу пальцами по мышцам, чуть сжимая.
Здесь чувствуешь? спрашиваю Вику, и та медленно мотает головой, отрицая. Поднимаюсь чуть выше колена, А здесь? утвердительный кивок.
Отлично, теперь ручки, накрываю ножку одеялом и беру руку. Вялая, будто неживая. Так, Вика. Я буду приходить к тебе каждый день, и мы с тобой будем делать упражнения, возможно первые дни будет немного больно, но это необходимо. Я буду также делать тебе массаж, ты знаешь, что такое массаж? Вика утвердительно кивает, замечательный ребенок.
У меня много разных масел для массажа, какой запах ты любишь? Есть апельсин, ванилька, малинка, яблочко, Малинка? Хорошо. улыбаюсь кивнувшей мне девочке. Тогда увидимся завтра? Вика снова кивает, и я выхожу из палаты, направляясь в другую. Перед этим захожу в ординаторскую, поздороваться с коллегами и забрать свой саквояж с нужными для массажа кремами и маслами.
В восьмой палате меня ждет Седокова, у которой я провожу терапию колена после операции. Дамочка нервная и высокомерная, но мне удалось найти с ней общий язык. В палате уже сидит Борис и о чем-то увлеченно беседует с моей пациенткой.
Варя, а мы как раз разговаривали о тебе с Евгенией Владимировной, вскакивает со стула Борис, ходячая обложка с журнала плейбой. И надо же было родиться таким красивым и пойти в физиотерапевты.
Добрый день, Борис Олегович, чуть улыбаюсь я, Вы, я так понимаю уже познакомились?
Ой, Варенька, Борис мне сказал, что теперь будет делать мне массаж вместо вас, сладчайше улыбаясь, говорит пациентка, Вы уж расскажите ему про то маслице с запахом жасмина, оно мне так нравится!
Конечно, Евгения Владимировна, сдерживая улыбку, смотрю на Бориса, Оно у меня с собой. Давайте, Борис Олегович, я вам покажу наши проблемные места.
Борис кивает, и мы с ним ныряем головами в мой саквояж, где у меня лежат мои сокровища. Массажные масла, разогревающие и улучшающие кровообращения мази и крема.
Ого, сколько у тебя тут всего, шепчет мне на ухо Борис, а я достаю небольшую баночку и передаю ему. Я сама делаю смеси, добавляя в них отдушки, каждому пациенту приятно, когда при болезненном массаже их окружает аромат, что им нравится. В состав обязательно добавляю обезболивающее, пусть пациентам будет комфортно.
Вот, это массажная мазь для Евгении Владимировны, ей нравится запах жасмина. Бери понемногу, она хорошо держится и скользит, когда кончится скажи мне, я сделаю еще, сую баночку в руки Бориса.
Спасибо, Варя, улыбается своей обворожительной улыбкой Борис, строя мне глазки, Ты настоящий друг.
Борь, ну все, я побежала тогда, у меня Антошка дома с няней. Хочу раньше вернуться, складываю все баночки в сумку, А у Евгении Владимировны хорошенько разработай икры, а то она боится вставать, чувствует слабость.
Хорошо, может сходим в ресторан в субботу или в кино?
Нет, Боря, мы с тобой уже это обсуждали, строго говорю я, закрывая саквояж и приближаясь к кровати пациентки. Ну что, Евгения Владимировна, зайду к вам на днях, проведаю.
Конечно, Варенька, надеюсь, Боренька хороший профессионал своего дела, соглашается пациентка и я хмыкаю, как быстро этот плейбой стал Боренькой.
Прощаюсь с обоими и выхожу из палаты. Сегодня освободилась раньше, заеду еще к одной пациентке и домой, побуду с сыном. Антошка и так меня почти не видит.
ГЛАВА 7. Варя, Вика
Почти две недели мы с Викой каждый день проводим физиотерапию и сегодня она смогла поднять немного свою руку, я в восторге.
Молодец, малышка, улыбаюсь ей, поглаживая пальчики, А теперь сжимай мой палец, сильно-сильно, как только можешь, Вика напрягается, а я чувствую лишь слабое подергивание. Так, нужно больше упражнений на моторику. Молодец, завтра принесу тебе мозаику, будем собирать, хорошо? Вика кивает и чуть улыбается. Это уже не первая ее улыбка за эти две недели.
Кто вы такая и что здесь делаете? слышу гневный голос у двери и оборачиваюсь, рассматривая молодого мужчину в накинутом белом халате на плечи, Почему вы с моей дочерью?
Я ее физиотерапевт, почему-то начинаю оправдываться, но мужчина отмахивается и выходит, хлопнув дверью. Слышу только «Черти, что!» и шаги по коридору. Ясно, пошел к главному врачу, но я здесь не просто так, я лечу его дочь. Это твой папа? оборачиваюсь к Вике, и она кивает, снова улыбаясь.
Ух, какой он у тебя грозный и сердитый, рычит, как серый волк, улыбаюсь я и замираю, видя, как глаза ребенка наполняются слезами, Вика, что случилось? Тебе больно? встревоженно спрашиваю ее, ощупывая ручки и ножки. Девочка отрицательно мотает головой.
Вот, посмотрите, она довела моего ребенка до слез, снова слышу сердитый голос, и в палату входят Михаил Сергеевич и тот мужчина, отец Вики.
Даниил Николаевич, это не посторонний человек, это Варвара Дмитриевна-физиотерапевт, самый лучший, должен отметить. Она занимается с вашей дочерью уже две недели и насколько я заметил есть прогресс,
Почему я не знаю, что такой молодой специалист занимается моей дочерью? сердито говорит мужчина, оглядывая меня с головы до ног, будто я двоечница-студентка на пересдаче.
Ну знаете ли, начинаю закипать я, Если вам не нравятся мои методы лечения, я могу и уйти, начинаю судорожно собирать свой саквояж, почти закидывая туда свои драгоценные баночки.
В-а-а-р-я-я, раздается тихий голос с кровати, чуть растягивая слоги, и мы все замираем, удивленно смотря на Вику, девочка морщится, делает усилие, приоткрывая рот, Ос-т-а-н-ь-ся-я, снова тянет она.
Мужчина подскакивает к кровати и садится на край, осторожно приподнимая свою дочь за худенькие плечики:
Скажи еще что-нибудь, котенок, неважно что, просит ее отец, а его дочь улыбается, глядя ему в глаза.
П-а-па-а, шепчет она, а я вижу, как у мужчины слезы текут по щекам. Отворачиваюсь сама, чтобы не заплакать, такие моменты просто выворачивают наизнанку.
Я приду завтра, Вика, до свидания, говорю строго и направляюсь к выходу из палаты, До свидания, Михаил Сергеевич.
До завтра, Варя, кивает мне главный врач и я иду по коридору, спускаясь по лестнице. Уже когда сажусь в свою машину, вижу, как ко мне быстро идет отец Вари. Разглядываю мужчину, на вид лет 35, очень симпатичный, чем-то похож на итальянца, темные волосы до плеч, черные глаза, немного смуглая кожа. Очень красивый, одет дорого и элегантно.
Варвара Дмитриевна, подождите, кричит он мне, и я со вздохом вылезаю из машины, потуже запахнув свое пальто.
Извините меня, пожалуйста, встает он напротив меня, и я замечаю какие у него длинные и черные ресницы, ну точно итальянец. Моя дочь, оназаговорила, продолжает мужчина, сглатывая слова.
Да, у Вики есть заметные улучшения, соглашаюсь я, Извинения приняты.
Вы же не откажетесь теперь от нее? встревожился мужчина, Поймите меня правильно, я не думал, что специалист может быть таким молодым.
Вы тоже мне кажетесь не слишком старым, однако я вижу, что это не мешает вам добиваться определенных успехов, оглядывая его дорогое коричневое пальто и итальянские ботинки, сказала я.
А это, да, как-то потеряно отвечает отец Вики, будто только сейчас заметил, во что он одет. Еще раз прошу простить меня. глухо говорит он и поворачивается, чтобы уйти.
Я сажусь в машину и поворачиваю ключ зажигания. Отец Вики снова возвращается, и наклонятся к моему окну, я опускаю стекло.
Завтра Вику выписывают, я хотел бы, чтобы вы и дальше продолжили с ней заниматься, говорит он, вглядываясь в меня черными, как ночь глазами. В груди у меня разливается неожиданное тепло, и я чувствую, как щеки покрывает румянец.
Где вы живете? спрашиваю я, отводя взгляд и закрываясь волосами.
В коттеджном поселке, в сторону Куркино, с готовностью отвечает мужчина.
Об этом не может быть и речи, произношу я, Я порекомендую вам другого специалиста.
Но вы же не можете бросить Вику? с горячностью упирается он.
Это слишком далеко, мне до вас добираться пару часов, а по пробкам и того больше. снова отказываюсь я, мне и правда ездить в ту сторону не близко.
Тогда переезжайте ко мне! обреченно вскрикивает он и я удивленно смотрю на него, Прошу вас!
Вы в своем уме, у меня семья, ребенок, возмущенно говорю я.
Семья, как-то глухо произносит он и отталкивается от моей машины, Вы давно за рулем? к чему-то спрашивает он и я киваю:
Достаточно,
Хорошо, еще раз извините, и он уходит, кутаясь в свое пальто.
Я смотрю ему вслед, отмечаю походку уставшего человека и сгорбленные плечи. Трогаюсь с места и еду домой, я не могу помочь всем, но если я буду каждый день ездить на другой конец Москвы, то мой сын скоро забудет, как зовут и как выглядит его мать.
ГЛАВА 8. Варя, Антошка, Максим
Мам, я не буду кашу, кидает маленькую ложку Антошка в свою тарелочку с зайцем и брызги манки падают на его столик.
Я поворачиваюсь от плиты, где готовлю себе омлет и смотрю на главного мужчину в своей жизни. По недовольной мордочке, перемазанной кашей, расползается лукавая улыбка. Два зубика сверху торчат, и мне становится смешно, но стараюсь не улыбаться, нельзя, я строгая мама и нужно завтракать.
Ладно, отворачиваюсь к плите и открываю верхнюю полку, где стоит вазочка с его любимыми конфетами, Мишка на севере. Беру, медленно разворачиваю одну конфету, так чтобы Антошка видел и кладу на столешницу. Слышу позади потрясенный вздох:
Ты ее съешь? говорит удивленно сын.
Да, вот сейчас съем омлет и полакомлюсь конфеткой. Я поглаживаю пальцами темный шоколад, ожидая, что будет дальше.
А мне? спрашивает обиженно Антошка.
Ты не доел свою кашу, а я омлет доем, а конфетка только тому, кто съест все, непримиримо говорю я.
Тогда я тоже буду омлет, начинает гнуть свою линию мелкий тиран. Я не хочу кашу!
Давай так, я ем половину твоей каши, а ты половину моего омлета? вижу, как хмурятся светлые бровки, мой мужичок усиленно думает.
Давай, наконец говорит он, и я улыбаюсь.
Накладываю в две тарелки готовый омлет и забираю у него манную кашу с изюмом. Ставлю рядом какао в стакане и кладу раскрытую конфету. Антошка воспитанный парень, выполняет, что обещал: быстро запихивает омлет и запивает какао, не сводя взгляда с конфеты. После мы моем испачканную мордочку и ручки в ванной, и я отпускаю на волю своего двухлетнего сына. Он все больше становится похож на отца: движениями, мимикой, копной непослушных золотистых волос.
Присаживаюсь на ковер рядом с ним и вспоминаю о Максиме, моем муже. Тот погиб чуть больше года назад, в аварии, а я помню этот день, как будто он был вчера. Именно день, потому что все, что случилось потом, примерно до сорока дней, просто стерлось из моей памяти.
***** год назад
Варь, где мой синий галстук? кричит муж из нашей спальни, а я вздыхаю «Ничего найти не может»
В шкафу под голубой рубашкой, отвечаю ему, двигая карусельку из ярких игрушек над кроваткой сына. Антошка приболел и всю ночь не давал мне спать, плакал от того, что забивался сопельками носик. Я прислонилась к кроватке, опустив растрепанную голову на руки и почти засыпала, глядя на чуть повеселевшего сына.
А где голубая рубашка? снова раздается крик, что-то падет, слышу тихое «Черт!». Встаю и иду в нашу спальню, где Максим сгребает с пола осколки моей любимой розовой вазы с нарисованными белыми маками.
Под серым пиджаком, говорю ему, а тот поднимает взгляд и смотрит на меня. Потом встает и перешагивает кучку, оставшуюся от вазы и протягивает руки, чтобы прижать меня к себе.
А серый пиджак где? шепчет мне на ушко, зарываясь носом в волосы и находя сразу мое слабое место на шее. Целует, проводя теплыми губами и я как всегда плыву, несмотря на усталость. Максим такой сильный, высокий, красивый, я просто тону в его руках. Мой муж хитро оглядывается на открытую дверь и тянет меня к кровати.
Макс, стой, нет, пытаюсь я вырваться, но он лишь крепче сжимает меня и одним движением сдергивает длинную футболку, под которой ничего нет, кроме маленьких белых трусиков. Его руки тут же накрывают мою грудь, а так как на нем ничего нет кроме банного халата, то ....
Макс, Антошка не спит, выдыхаю я, чувствуя, как низ живота сводит огнем, опаляя желанием.
Мы быстро, продолжает шептать он и нежно толкает меня на шелковое покрывало. Быстро, это действительно быстро, особенно когда у тебя годовалый ребенок, который скоро поймет, что мамы рядом нет, и поднимет крик. Я провожу коготками по его спине, и Макс ускоряется, рвано вдыхая воздух. Меня накрывает горячей волной, и я глухо вскрикиваю, ловлю губами его тихие стоны. Провожу ладонями по спине, хаотично трогая жесткие мускулы. Мы быстро получаем разрядку, и Макс утыкается носом в мою грудь, все еще вздрагивая.
Успели, бурчит он и я начинаю хихикать, вздрагивая животом, отчего голова мужа чуть подпрыгивает.
Н-да, соглашаюсь я, С каждым разом все быстрее и быстрее.
Тебе не понравилось? поднимает он на меня свои зеленые глаза в обрамлении светлых ресниц.
Понравилось, но хотелось бы дольше, говорю я и выползаю из-под него, чмокаю в щеку, но он снова сгребает меня обратно и целует, медленно и глубоко. Наши ласки прерывает недовольное хныканье сына, которое вскоре перерастет в громкий плач. Со вздохом поднимаюсь, нахожу в шкафу серый пиджак с рубашкой и галстуком, подаю Максиму, который развалился на кровати абсолютно голый и снова в полной боевой готовности.
Ого, Максим Леонидович, вы я смотрю не успокоились, шутливо говорю я, пытаясь вытащить из-под него свою футболку.
Успокоишься тут, окидывает мое голое тело голодным взглядом Максим. Давай завтра с Антошкой побудет няня, а мы сбежим в гостиницу на вечер? предлагает муж, а я смеюсь.
Он болеет, Макс, нашему сыну нужна мама, а не няня, щелкаю мужа по носу и выхожу из комнаты, на ходу одеваясь.
А мне? Мне женщина нужна? кричит вслед Максим.
Ты уже большой и справишься как-нибудь, со смехом отвечаю ему, заходя в комнату сына. Антошка уже стоит в кроватке и ревет, пуская пузыри.
Ну и кто тут у нас плачет? говорю ему и беру на руки, целуя пухлую и мокрую щечку.
Я, сейчас заплачу, ворчит из комнаты муж.
Через десять минут он выходит из спальни, полностью одетый. Заходит к нам и берет сына на руки.
Спасибо тебе, мужик, говорит Максим сыну, За десять минут тишины. я заливаюсь смехом, а Антошка тоже улыбается отцу.
Ты надолго? спрашиваю я, когда Максим возвращает сына в кроватку.
Не думаю, сегодня отдежурю, а завтра свободен, отвечает Макс, натягивая в прихожей темно-серое пальто. Я вышла следом и поправляю ему шарф.