Тебе налить ещё чаю? спросила его Наталия, когда заметила, что кружка супруга опорожнилась.
Да, будь добра.
Хотя на дворе стоял 1928 год, тогдашние мода и взгляды на житейскую сущность не повлияли на Наталию Михайловну. Ей присущи были хорошие манеры держаться, любовь к искусству, элегантность, воспитанные в ней с той французской царской России. И сейчас, когда эта эпоха давно прошла, женщина сохранила прежнюю закалку. За столом сидела благородная дама с прекрасными белыми кудрявыми волосами, заложенными кзади, и темно-голубыми глазами. Ей очень подходили одетые сегодня длинная до пола синяя юбка с высокой талией и, заправленная в нее белоснежная блузка с длинным рукавом до запястья. Из-под ее воротничка выглядывала большая синяя брошь.
Благодарю, сказал Федр Николаевич, принимая вторую порцию ароматного чая из рук жены.
В этот момент в столовой появилась Марья Петровна, женщина в возрасте, исправно служившая господам уже двадцать третий год. Лицо, фигура, одежда, говор и поведение этой женщины могли говорить только о ее добросердечности и только. Она несла большой поднос с еще горящим пирогом и с вазочкой сгущенного молока.
Ура! Ура! Сгущенка! закричал Саша и заиграл под скатертью ногами. Он жадно следил за каждым движением Марьи Петровны и ожидал с нетерпением того момента, когда она положит вазочку на стол и он сразу же съест ложечку, другую любимого лакомства. Лиза, да и Рома, заметили реакцию Сашки на приход няни и не могли не улыбнуться, изредка косясь на него. Как только сгущенка оказалась на столе, объем её в сосуде, как и следовало ожидать, резко начал уменьшаться.
Сашенька! воскликнула мама. Ешь поспокойнее! Куда ты торопишься? на её лице были заметны и удивление, и строгость.
Эти слова матери заставили мальчика остановиться. Он и вправду увлекся. Темными пятнами устилалась дорожка по чистой белой скатерти от вазочки со сгущенным молоком до тарелочки Саши. Да и сам он был не очень. В сладком оказались его пухлые розовые щечки и кончик кнопочного носика, усеянного веснушками. Ложку он случайно повернул вертикально, и остаток сгущенки с чашечки ложки стекал по стеблю к ручонке, уже облипшей сахаром. Поняв, что ведёт он себя неподобающе, Сашка со стыдом опустил глаза, голову, плечи Ему стало очень стыдно.
Не серчайте, Наталья Михайловна, с пониманием произнесла нянечка, это ребенок, ему ещё это позволительно. Пускай балуется.
Я вовсе не серчаю, Марья Петровна, -с мягкостью в голосе ответила мать. Я хочу, чтобы Александр понял, что нужно кушать более аккуратно, продолжала она, глядя на своего сынишку.
Сынок, слушай, что мать тебе говорит. Будь аккуратным, подтвердил отец, допивая чай.
Марья Петровна, присоединяйтесь к нам! пригласила мать к столу няню.
Ох, батюшки! -взмахнула руками та. Кушайте сами, а я потом, когда уберусь, и позову ещё дядю Васю; его тоже кормить нужно, выговорила няня, удаляясь из столовой.
Сашка немного приободрился и исподлобья стал медленно осматривать лица окружающих, что на них написано. Все они смотрели на него, тщетно пытаясь скрыть свою улыбку, но у мальчика выражение лица не изменилось. Он с виновным видом стал облизывать свою ложку. Глядя на эту опущенную светлую головку, ручонки в липкой сладости, мама усиленно и глубоко вздохнула:
Сашенька, Сашенька. Лиза, милая моя, подай мне, пожалуйста, горбушку хлеба.
Лиза поспешно подала ее матери. Наталья Михайловна намазала на хлеб сгущенное молоко и положила в тарелку Саши:
Кушай, сластенушка наша!
Это вмиг все изменило. Сашка понял, что прощен, и с превеликим удовольствием начал лопать предложенное лакомство.
Благодарение Богу за великолепный завтрак, сказал Федр Николаевич, поднявшись из-за стола. Он наклонился к своей жене и поцеловал ее в лоб. Извещай меня о любом изменении состояния. Хорошо? отец не ушел, пока не услышал ее тихое «Да, конечно». Удовлетворившись ответом, он взял свою газету: Саша, я буду в библиотеке. Когда покушаешь, можешь подняться, и мы позанимаемся с тобой. Ты помнишь об этом?
Угу! ответил Саша с полным ртом.
Ты еще не передумал учить стих?
Мальчик замотал головой: нет.
Замечательно! Тогда я тебя жду, с этими словами Федр Николаевич покинул столовую.
А я уже всё! объявил Сашка, поспешно допивая чай. Я иду к папе! Спасибо Богу! он быстро слез со стула, утерся и помчался вслед за отцом.
Пожалуй, и я пойду наверх, сказал Роман, закончив свой завтрак. Благодарю Тебя за это, Господи. Роман вышел, оставив Лизу и маму одних.
Лиза положила пустую чашку на блюдце:
Мама, с тобой все в порядке?
Да, всё хорошо, моя девочка, нежно ответила Наталья.
Отец просил тебя извещать его об изменениях состояния: значит, что-то всё-таки случилось.
Я просто устала немного. Это пройдет. Не волнуйся, Лизонька.
Это точно? Или
Это точно, дорогая. Мне просто нужно немного отдохнуть.
Конечно, я позабочусь о том, чтобы тебя никто не беспокоил.
Не стоит, моя дорогая. Я хочу писать на холсте. Думаю, это меня успокоит.
Это удивительное лекарство, мама! просветлела Лиза и встала. Позволь, я проведу тебя
О, Лиза, я справлюсь с этим, остановила дочку тронутая мать. Какая ты у меня добрая и заботливая! Спасибо. Мне кажется, что у тебя сегодня намечены занятия с Лидией Ивановной. Разве не так?
Да, матушка, но мне совсем не хочется оставлять тебя одну сейчас.
О, мой милый ангелочек, мать подошла к дочери и обняла ее. Ступай с Богом. Пусть Он оберегает тебя и даст тебе разумения. Я же одной не останусь никогда. Твоя забота всегда будет меня ободрять, даже на расстоянии, мой цветочек! Ступай
Благодарю тебя, мама, сказала с ободрением Лиза и поцеловала ее руку. До скорого! Я вернусь к нашему собранию.
С Господом! отпустила ее мать.
Через две минуты в столовой снова появилась Марья Петровна.
Вы уже покушали? удивилась она. Так быстро?
Да, мы уже позавтракали.
Тогда отдохните, матушка, Наталья Михайловна, немного, а я пока быстренько уберу со стола.
Вы, няня, как всегда вовремя, сказала Наталья Мохова и с облегчением присела на стул. Марья Петровна, вы разговаривали с Василием Павловичем, как я просила? поинтересовалась она, наблюдая за работой няни.
Говорила. Как же?
Он пройдет сегодня?
Я не знаю, матушка. Он обещал поразмыслить над моими словами. А придёт али нет: не знаю.
Благодарю вас. Еще один вопрос к вам, Марья Петровна. Что вы можете сказать о Дуне Скупановой?
О соседке моей что ли?
Да.
О, это несчастная женщина! На днях пришёл ее муж пьяным. Дебоширил так, что нам, соседям, было не до сна. Дуня детей-то к матери отправила в ночи, чтоб меньше видели да знали, а сама все удары получала. Так днём-то муженек выспался да ушел. До сего дня его никто не видал А Дуню жалко. Она хорошая, да и мне по-соседски помогает.
Они голодают?
А как же. Кормильца нет, а она сама еле-еле со всем справляется.
А дети?
А что дети Они как воробушки зимой. Худые, боязливые.
Очень жаль вздохнула Наталья. Марья Петровна, у меня к вам большая просьба.
Какая, матушка? выпрямилась няня, оторвавшись от своего дела.
Я бы хотела, чтобы вы передали кое-что этой несчастной.
Что, матушка?
Когда вы закончите работу на сегодня, после нашего собрания, поднимитесь ко мне. Я вам дам один узелок, который нужно будет передать Дуне. Я желала бы подарить ей немного теплой одежды и продуктов. Что скажете?
О, моя соседка будет самой счастливой на нашей улице!
Вы не беспокойтесь. Я вам доплачу за эту услугу.
Что вы, матушка?! Такая работа мне только в радость будет.
Только не говорите от кого эти вещи. Хорошо?
Да, конечно, не скажу.
Спасибо вам огромное! Вы мне очень помогли.
За что мне спасибо? Это Боженьке нужно спасибо говорить, ответила Марья Петровна, возвращаясь к своей работе.
Вы правы, согласилась Наталья и встала. Я пойду к себе. Приятного вам чаепития, Марья Петровна!
Благодарствуй, улыбнулась няня.
Где-то через час в родительской спальне появилась в дверях Сашкина голова:
Мама, ты здесь?
Да, милый, ответила Наталья Михайловна. Она сидела перед холстом, только что окончив набросок.
Ух ты! удивился Саша, подошедши ближе. Мама, что ты рисуешь?
Сейчас, рассмеялась она, я рисую Рому, а тут у меня на руках будешь ты. Сзади будет стоять Лиза, а рядом -папа.
Как красиво, мамочка! воскликнул Саша, когда заметил, как на светло-бежевом пятне, на лице Ромы, восстанавливались из-под кисти его черты: глаза, губы, румянец.
Ты выучил стишок с папой, Сашенька?
Да! Мы выучили его весь-весь! Папа сказал, что я его должен буду прочитать сегодня вечером перед всеми.
Надо же! Как интересно! Как я хотела бы тебя послушать
Вечером, мамочка, вечером! А сейчас я побёг нужно с папенькой на работу идти, объявил мальчик и выбежал из комнаты.
«Господи, какие у меня замечательные детки! Какая у меня чудесная семья! Как Ты меня благословляешь! Спасибо Тебе!» благодарила Наталия Мохова.
Федр Николаевич со своими сыновьями пришел в мастерскую. Она находилась недалеко от их усадьбы. Это было просторное здание с прилегающей территорией. На ней располагались огромные кубометры неотесанных бревен и обработанных брусьев. Под длинным навесом у здания были аккуратно сложены уже готовые изделия, ожидающие своих заказчиков.
У входа хозяина поприветствовал сторож и открыл ему двери. На него и на мальчиков тут же рухнул столь знакомый и приятный запах древесины.
Доброе утро! Божией помощи вам на сегодня! поздоровался Федр Николаевич с рабочими и мастерами.
Со всех сторон сразу отдалось:
Доброе! Спасибо!
Благодарим!
Здравствуйте!
Здравствуйте, батюшка!
Доброе утро!
Взаимно!
И вам того же!
Федр Мохов с мальчиками сначала прошлись по рядам станков и обрубков. Хозяин справлялся у каждого рабочего, как идет работа, всё ли в исправности, много ли запланировано на сегодня. В мастерской трудились молодые и старые, опытные и только начинающие. Для всех было крайне важно такое внимание со стороны хозяина.
О, да вы сегодня с помощником, и не с одним!
Похвально!
Молодцы!
Так держать, ребята! Отцу нужно помогать.
От таких похвал и поддержки Сашка сначала засмущался, но немного погодя, привык и осмелел.
Рома здесь уже знал своё дело, поэтому, не теряя ни минуты, пошел к своему рабочему месту, надел фартук и принялся за труд.
Закончив с рабочими, отец уже вел беседу с мастерами по дереву, которым давалась самая ответственная работа.
Здравствуйте, Федр Николаевич! подбежал к нему приказчик.
Здравствуй, Владимир! Что-то случилось?
Дел невпроворот! Поступило еще двенадцать заказов на шкафы и лестницы, восемь на кресла, пять на комплекты стульев и двадцать один на двери. Это и, плюс ко всему, что мы еще не сделали. Боюсь- Ха! Ха! что нам нужно расширяться и привлечь больше людей для работы, рассмеялся приказчик. Смех его был задиристым и громким. Говорил и действовал Володя всегда быстро и хватко. Ничего не ускользало из-под его контроля. Такой смекалки и опыта в деле редко можно было встретить у мужчин более старших и проживших больше его, Владимира, жизни.
Да, согласился Мохов. Я предвидел это и решил увеличить число рабочих кадров. Вот, указал он не без улыбки на лице на серьёзного Сашу, мой заместитель и правая рука! Если есть какие-то вопросы- всё к нему!
Ой! Владимир слегка побледнел. Лицо его собрало всю решимость. Он присел перед Сашей и извинительным тоном начал. Здравствуйте, уважаемый! Прошу прощения за то, что был так невежлив, он протянул руку.
Мальчик, украдкой поглядывая на отца, ответил рукопожатием.
Как хорошо! воскликнул довольный приказчик. Я уверен: мы будем с вами в хороших отношениях! А пока мне нужен ваш совет, он сделал небольшую паузу. Проблема в том, что мы ломаем с Кузьмой голову. Кто такой Кузьма? Это вот тот парень с веснушками; у него еще нос картошкой. Видишь? спросил Володя у Саши, указывая на одного из рабочих, который, стоя за станком, смотрел на них, а теперь уже и грозил кулаком этому же приказчику.
Угу! сказал Саша.
Так вот, мы не знаем, что нужно делать, когда лепишь табуретку. Нужно сиденье прибивать к трём ножкам или четырём? Володя серьёзно смотрел на Сашу и ждал ответа.
Мальчик скрестил руки на груди. Он задумался, размышляя над этим вопросом, глядя то на стены, то на потолок:
Я думаю, что будет лучше к четырем.
Точно! на приказчика как будто снизошло озарение. Так мы и сделаем! Вот спасибо! он выпрямился. Не буду вас задерживать, Федр Николаевич. Хорошего дня! попрощался он с хозяином. И вам успешной работы, пожелал он Саше и устремился дальше. Кузьма, начальство распределилось, что к четырем! пошел он к другу, доказывая и размахивая руками, скорее для показа перед Сашей, чем всерьёз. Я же сказал, что четыре! Четы- ре! А ты?
Володька, ты что им наговорил?! разозленный Кузьма чуть ли ни ринулся на товарища.
Остынь, старина! усмехнулся Володя и похлопал его по плечу. Кузьма успокоился и вернулся к станку. Приказчик обернулся. Он знал, что Сашка за ним наблюдает, и подмигнул ему. Мальчишка едва ли сдерживал свой смех.
Александр, ты мне поможешь? обратился отец.
Саша оторвался от своих наблюдений:
Да, папенька!
День прошел как нельзя лучше. Многое было выполнено, многое успели. Незаметно подкрался вечер. Рабочий день был окончен. Вся семья снова была вместе. Поужинав и обсудив свои новости, успехи и планы, они собрались в гостиной. Приближался час их собрания. К ним присоединилась няня и, ко всеобщему удивлению, пришел и дядя Вася. К времени собрания все Моховы относились с трепетом и благоговением. Ни одна церковная служба, какой бы богатой и пышной она ни была, не могла сравниться с их скромным единодушным сбором.
Они вознесли молитву и исполнили песню хвалы и благодарения. Затем Федр Николаевич начал чтение Библии. Он читал Послание к Ефесианам Святого Апостола Павла.
Павел, волею Божиею Апостол Иисуса Христа, находящимся в Ефесе святым и верным во Христе Иисусе: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа." 1 он читал. Все слушали. Сколько мудрости и благодати можно почерпнуть из этих слов. Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою. Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем. Но вы не так познали Христа; потому что вы слышали о Нем и в Нем научились, так как истина во Иисусе, отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины. но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас. Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные, и живите в любви, как и Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное. Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте. Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить. Все же обнаруживаемое делается явным от света, ибо все, делающееся явным, свет есть. Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных. Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолев, устоять. Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие. Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом Благодать со всеми, неизменно любящими Господа нашего Иисуса Христа. Аминь» 2