Съехаться, да, замялся Вадим, но это Понимаешь, в моей жизни сейчас такой замечательный период. Мой проект он наконец развивается. Идея выстрелила, инвесторы нашлись!
Но как я понимаю, предстоит еще немало работы.
Да, но драйв ты чувствуешь, какой драйв, когда все удается?! Это же это же один шанс из ста! Единорог, понимаешь?!
«Единороги не водятся в наших широтах».
Я рада, что у тебя все получается.
А я как рад ты не представляешь! Новый офис, новые люди, новые возможности
«Ну вот, он уже говорит рекламными слоганами».
Ты хочешь сказать, что сейчас у тебя будет столько работы, что нам с тобой придется повременить?
Да нет же напротив! Я хочу все и сразу! Я хочу этот стартап и чтобы он рос как на дрожжах. Чтобы мы каждый квартал удваивали обороты. Я хочу, чтобы о моей компании жужжал весь интернет. Чтобы каждый установил на смартфон мое мобильное приложение! Ты понимаешь, Лиза что я не прогадал? И ты тоже как женщина не прогадала. Ты появилась в моей жизни в тот момент, когда у меня все пошло на ура. Ты пришла вовремя и стала символом этого успеха.
«Понятно, я талисман».
Ты замечательная девушка я всегда это ценил. Но время оно тоже важно. В другое время, в другой период жизни, когда был спад, я бы не решился ни на что. Как бы хороша не была девушка, я бы не решился. Мужчины так устроены им важен успех. Нет успеха, и они ни на кого не смотрят им и на себя бывает противно смотреть. Но вот приходит успех, и все меняется. Все меняется в жизни настолько, что та девушка, о которой ты даже не мечтал, становится твоей.
Мне казалось, я зашла в твою жизнь вперед этого успеха.
Слушай, я ж не о том. Можно войти в жизнь человека и выйти из нее, ничего не получив. Когда человек не готов, так и происходит. Если люди не готовы к отношениям, они расстаются. Но у нас другой случай.
Так значит, съезжаемся? обнадеживающе спросила Лиза.
Это то, чем она была готова поступиться ради него уединением и приятной тишиной. Или поступиться ради своей страсти что для нее было одно и то же. Она любила свое одиночество и до времени лелеяла его, но за последние несколько месяцев страсть проделала в ней дыру, которую можно было закрыть только другим человеком. Не было прежнего спокойствия и той иллюзии целостности, которую она обрела несколько лет назад, покинув больницу. Она все еще могла распоряжаться собой, но весьма ограниченно: ей приходилось выбирать, какой предмет мебели бросить в камин, чтобы не замерзнуть. С Вадимом было холодно, очень холодно, и надо было прижаться очень близко к нему, чтобы согреться.
Я думал над тем, чтобы съехаться серьезно думал
Знаешь, а ведь об этом обычно думают вместе.
Всегда есть один, который принимает решительное решение, он так и сказал «решительное решение», но не стал выглядеть увереннее от этого. И тогда вновь потопил неуверенность в эйфории успеха. Я думал, а потом сказал себе к черту! Гражданские браки выбирают люди, сомневающиеся друг в друге и в завтрашнем дне. А я я больше не сомневаюсь. У меня все получается по жизни, все идет хорошо!
Ты не сомневаешься в себе?
Нет. Больше нет.
«Я тебе завидую».
Я не какой-нибудь там неудачник, который должен бесконечно откладывать свои планы и надеяться на лучшие времена. Мои лучшие времена вот они уже наступили!
Он был похож на человека, дорвавшегося до новогодней распродажи. В азарте он не глядя бросал покупки в корзину, не думая об их важности и цене. Лиза заметила, как среди прочего, звякнув, в корзину упало обручальное кольцо.
Я хочу предложить тебе стать моей женой, теперь это кольцо Лиза видела перед собою.
Странно было ощущать себя вишенкой на торте, хотя это был и свадебный торт. Бриллианты недешево блестели чужими деньгами, время как в минуту опасности остановилось. «Это не навсегда», говорил голод внутри Лизы. Только сейчас Лиза ощутила, насколько страсть измотала и ослабила ее. Насколько ничего не изменилось с первого раза, когда несколько лет назад она уже испытала это чувство к другому человеку. Насколько она азартный игрок намного азартнее, чем Вадим. Насколько все это сильный наркотик. Ее пугала та бездна, в которой она может оказаться, если откажется сейчас. Гораздо меньше ее пугал брак с человеком, непригодным для брака. Лиза осознавала одно: от нее что-то требовали решать, но она не могла ничего решать, ее воля была не свободна.
«Но кто из нас угодил в ловушку?»
Свадьбу, нешумную, но недешевую, сыграли в Москве, а на медовый месяц молодые отправились в Прагу, но лишь потому, что Лиза сочла Париж банальностью. Все это время Лиза наблюдала Вадима, счастливого до вульгарности. Сама же она впала в состояние улыбчивой летаргии: казалось, этот «принц» не разбудил, а наоборот, усыпил ее. Просыпаться было тяжко, да она и не хотела.
Интернет разносил их сияющие фото, сделанные на фоне чешских замков, горгулий и готических витражей. Никто не сомневался в их счастье, кроме них самих.
* * *
Они поселились в квартире Лизы на Большой Декабрьской, так как Лиза не захотела переезжать. Вадиму, занятому своим проектом, в сущности все равно было, куда приходить ночевать. Он просыпался поздно, уходил в одиннадцать, а возвращался к полуночи. Повсюду его сопровождал телефон, в котором Лиза была лишь одним из чатов.
Если бы он работал, его резонно было бы отвлечь, но он лишь играл, и Лиза первое время не рисковала отнимать игрушку у ребенка.
Не умея устраивать скандалов, она оказалась абсолютно беспомощна в семейной жизни.
Вадим был предельно любезен с Лизой, всякое утро он кратко улыбался ей, но не улыбкой мужа, а официанта, с нотками сервильности и равнодушия, и ускользал. Он стал скуп и осторожен в словах. Острые углы в общении сглаживал, так что невозможно было к нему придраться.
Им овладела безоглядная самоуверенность в делах, так что он перестал спрашивать у жены советов.
Лиза вскоре поняла, что этим браком приобрела мало. По меркам Вадима жене причиталось меньше, чем полагалось любовнице. И дело было не в подарках, которые не имели смысла, так как приобретались на деньги ее отца. Складывалось впечатление, что она сдала место на кровати слева от себя квартиранту. А сама, сама она очутилась в роли учтивой горничной. Можно было, конечно, запустить дом но едва ли он это заметит.
Впрочем, Лиза не хуже Вадима умела избегать неприятных разговоров. Она решила повременить и принялась за заброшенную было магистерскую диссертацию. Стала частым посетителем библиотек, театров и галерей.
В одну из таких галерей однажды заехал Вадим, чтобы забрать Лизу по дороге домой вечером, и в ее поисках долго блуждал по анфиладам залов, уставленных произведениями современного искусства.
Он остановился, чтобы перевести дух, у картины, чей провокационный примитивизм не мог ни привлечь его внимание. На картине был изображен летящий в небесной голубизне клин белокрылых фаллосов, а внизу была надпись: «Миграция на Восток».
Интересно, что этим хотел сказать автор? хулигански усмехнувшись, спросил Вадим стоявшую возле картины невысокую девушку, брюнетку с розовой прядью.
Боюсь, этого мы не узнаем, вздохнула она.
А что, автор скрывается?
Нет, разве вы не слышали автор умер.
Хм, я не знал. Я, честно говоря, вообще плохо разбираюсь в этом искусстве. Кто, вот, например, это нарисовал? Анна Курт, прочел Вадим на табличке, размещенной возле картины, 1996 года рождения. Что она такая молодая-то умерла от передоза что ли?
Нет, вы не поняли. Анна Курт жива. Но автор умер.
По законам постмодернизма, добавила незаметно подошедшая Лиза.
Я ничего не понимаю в этом, небрежно бросил Вадим, поприветствовав жену поцелуем в щеку. Я только могу признаться, что подобные шедевры сам рисовал в детском возрасте бывало, в лифте, на парте или в кабинке туалета
Короче говоря, тайком, заключила незнакомка.
Как-то не хватало ума нарисовать это на большом полотне и выставить в галерее, ответил Вадим.
Времена были несвободные, хихикнула девушка.
Так что же, ты обвиняешь автора в воровстве сюжета? засмеялась Лиза.
А хотя бы и да, загорелся Вадим.
Ну, во-первых, постмодернист имеет право воровать у кого угодно сколько угодно это называется цитирование, возразила Лиза, а во-вторых, автор же просто обыграл фольклорный сюжет! То, что ранее было анонимным творением народа, теперь обработано умелой рукой, доведено до ума, помещено на художественное полотно и в нужный контекст, и выставленное в картинной галерее, стало произведением искусства.
По-моему, ты просто стебешься, уязвленно произнес Вадим.
По-моему, из этого выйдет отличная критическая статья, заметила незнакомка.
Кстати, это не единственная картина Анны на тему, есть же целый цикл, начала было Лиза.
Боюсь представить, что на остальных, перебил Вадим.
Собственно, это диптих, сказала девушка с розовой прядью, указывая на полотно. Второе полотно представляет собой точную копию первого с одной лишь разницей на нем должны быть оставлены следы от картечи. Но пока не придумала, где достать ружье, чтобы проделать все это.
У моего отца должно быть ружье в загородном доме, так что решаемо, пообещала Лиза.
Постой, так Анна Курт это ты?! воскликнул Вадим.
Анна Короткова, если быть точной, по-мужски резко протянула маленькую, с лакированными черными коготками руку девушка с янтарными глазами на смугловатом оливковом лице.
А почему Курт? спросил Вадим, аккуратно пожимая протянутую руку.
Так короче.
* * *
Анна написала ему спустя несколько минут после того, как он добавил ее в друзья в фейсбуке:
Ты ведь компьютерщик? Я сейчас в магазине: какой ноут лучше выбрать?
Вадим мало знал о названных моделях компьютеров, но без совета он девушку не оставил.
Синие или карминовые лаковые? это был уже вопрос о туфлях через пару часов.
Ты же художница тебе лучше знать, написал Вадим, который даже не знал слова «карминовый».
Я художница, у которой есть деньги только на одну пару туфель, и грустный смайл.
Анна была из тех людей, которые входят в комнату без стука, причем нередко через окно. Мировая девчонка, в отличие от Лизы, о которой порой складывалось впечатление, что она воспитывалась в Букингемском дворце. Лиза окружила себя паутиной тонкого, едва заметного политеса, которую другой человек обнаруживал, лишь вконец запутавшись и по неловкости разбив фарфоровую чашку.
Как и Вадим, Анна вела красочный инстаграм, и оба они самозабвенно лайкали друг друга. Анне просто было не жалко, а Вадиму у него нашелся личный интерес. Столкнувшись с Анной, выхватывая в ленте картинки ее спонтанной, нестесненной радости, Вадим вновь оценил подзабытые прелести женского оптимизма.
Анна была веселой, а Лиза нет. Лиза была ироничной порой до колючести. С Лизой было не расслабиться, а с Анной можно было отдыхать.
Анна не была домоседкой: ее перемещения по городу легко отслеживались по постам в социальных сетях: «Приезжайте, я в Китайском Летчике и здесь все!», «Сегодня вечером можете найти меня на Винзаводе», «Четвертый час играем в настолки в Циферблате на Тверской».
Пару раз Вадим поддавался слабости и приезжал. И находил Анну, близкую и недоступную под чужими взглядами.
Чего он хотел? Нет, он хотел не Анны ему хотелось свободы, которую она воплощала. Вольная птичка без кольца на лапке. Она была для Вадима кем-то из прежней жизни, приятной и необязательной, с ней его не связывал договор.
Вадим вполне отдавал себе отчет, что его брак был сделкой, и не с Лизой, а с ее отцом. Не то чтобы Вадим не испытывал чувств к жене, но свою свободу он продал за деньги и без них вряд ли бы ее Лизе подарил. Нашлись бы подарки попроще: широкие улыбки, комплименты, они не стоят ничего. Но с Лизой он и на них бывал не слишком щедр: он немного имел что ей предложить, потому приходилось преувеличивать значение этих малостей и экономно расходовать крохи. Лизе надо было заслужить поощрение. Что же до Анны, то с ней Вадим не скупился на комплименты веселая девушка располагала к ним, да и женатый мужчина должен был повышать ставки.
Вадим и не думал оставлять Лизу. Лиза была больше чем женой она была его карьерой, его амбицией. Она была взятой высотой, которую еще надо удержать, и это сильно напрягало.
Хотелось расслабиться. Хотелось взломать сейф Смирнова и украсть из собственной проданной свободы, хоть немного, хоть на одну ночь. На большее Вадим и не претендовал.
Маленькая интрижка надолго бы согрела его в браке, который он сам наполнил ледяным холодом. Желанная интрижка с Анной, которая нравилась ему, но которую он не любил.
* * *
Как оказалось, Лиза знает Анну немногим дольше Вадима. «И это хорошо, думал Вадим. Не стоило бы крутить роман с близкой подругой жены». Роман виделся ему уже свершившимся, хотя он пока так ничего и не добился. Единственный раз, когда Вадиму удалось однозначно и неудачно выразить свои симпатии, был случай в левацком баре «Руль», где праздновал день рождения один из друзей Анны, а Вадим как бы случайно оказался там. Вадим тогда здорово напился, мешая внутри себя грушевый сидр с «Гиннессом», да и Анна была нетрезва. Он поймал ее за рукав в коридоре на выходе, когда она шла покурить, прижал к стене и поцеловал. Вадим хотел горячо, но получился его обычный рыбий поцелуй, а она даже не разжала губы. Вадим промазал попал мимо сердца, не зацепил. Анна посмотрела на него так, будто он ее перепутал с кем-то не возмущенно, но немного сочувственно. Она выскользнула из его рук на улицу, а после вела себя так, будто ничего не произошло.
Вадима злила такая реакция уж слишком это внезапное хладнокровие напоминало ему жену. Вадиму хотелось, чтобы с Анной все было по-другому. Чтобы все было спонтанно и удивительно, чтобы кислая сыворотка в его жилах, наконец, превратилась в кипучую кровь, но пока только обидно болела голова после вчера выпитого, и не хватало смелости ни написать Анне извинения, ни продолжить словами неловко начатый любовный диалог.
Вадим затаился, неделю-другую решил не беспокоить Анну, но вскоре стал обнаруживать следы ее присутствия в своем доме.
Лиза замыслила писать свой портрет. Ей и самой эта идея казалась эксцентричной, когда сообщила об этом Вадиму за завтраком. «В общем, дворянство я недобитое, шутила она. Но получиться должно неплохо: у Ани хорошая академическая школа, и рисовать она может не только летающие члены». Своей студии у бедняжки не было, поэтому предлагалось писать картину здесь, у Лизы в гостиной.
Вадим сидел за столом с лицом игрока в покер, он боялся выдать себя и не знал, как реагировать. Если начать возражать, Лиза может заподозрить что-то, а если согласиться Вадим просто не мог представить Анну и Лизу вместе это было слишком смелой сексуальной фантазией.
Впрочем, у него никто и не спрашивал Лиза все уже решила, и вскоре дом наполнился запахом масляной краски, но Вадим замечал только кисловато-пряный бергамотовый запах Аниных духов, который превратился для него в навязчивость. Самой Анны в доме он не заставал она являлась после полудня, когда Вадим трудился над своим стартапом в лофтах офиса или разъезжал по городу по встречам. Первое время Вадим избегал заглядывать домой в эти часы, но потом осмелел и попытался подловить Анну безрезультатно. Анна как нарочно все время ускользала от него: раз она отменила сеанс из-за необходимости быть у дантиста, в другой не смогла уже Лиза, которая в своем университете делала доклад на конференции.