Лора Лейн. Девушка обернулась.
Возле пожарного выхода с лестничной клетки на крышу стоял обыкновенный человек. Постарше ее, но лишь настолько, чтобы не считаться ровесником. В сером костюме, который обычно носят работники федеральных агентств и управлений, в мягкой шляпе, с плащом, перекинутым через руку. С доброжелательными карими глазами и аккуратными усиками над губой. Отчего-то сразу узнаваемый в этот раз. Это именно он был тогда на стадионе, когда Лора не смогла в полной мере обуздать себя и побила школьный рекорд и кажется, мировой заодно. И именно он был в автобусе Фреда и Нормы, и на берегу маленького лесного озера, хотя тем утром он казался значительно моложе.
Может быть, потому, что тогда Лора не приметила этих грустных скобочек в уголках его рта.
Это вы? Но как что вы здесь делаете? спросила девушка.
Куда ты собралась, Лора Лейн?
Снова вопросы. Вопросы, требующие ответа. Таким тоном умудренный пожилой учитель спрашивает сорванца, неумело прячущего за спиной рогатку. И оба верят, что он имеет на это право. Потому, что учитель все видит и понимает.
Бьюсь об заклад, мистер Оскар, что вы и без того все знаете, ответила Лора. Иначе, как вы оказались здесь именно сейчас. Откуда вы, из ФБР? Из ЦРУ? Я вас боялась и ненавидела, с самого детства. Моя мама приучила меня к этому. Но, похоже, что у вас есть оправдание: вы создали меня. И теперь я могу принести пользу нашей стране.
Девушка стояла перед Оскаром, положив руки на бедра. Молодая, красивая, белозубая она словно сошла с постера.
Ведь вы этого хотели. Теперь отойдите и получите награду. Читайте вечерние новости.
Я вовсе не хотел этого. Я понадеялся, что тебе и в самом деле просто хочется жить и наслаждаться свой юностью. Теперь я вижу, что совершил ошибку.
Лицо мужчины под полями мягкой шляпой было печально.
Я вас совсем не понимаю, чем же вы недовольны?
Девушка приблизилась к нему и доверительно взялась пальчиками за лацкан его пиджака.
Ну же! Все будет хорошо, мистер Оскар. Просто замечательно. Люди увидят, как восторжествует справедливость! Зло будет наказано. Я понимаю, что у вас были на меня определенные планы: может быть, я должна буду разобраться с русскими ракетами? Я уж и сама подумывала девушка подмигнула и довольно засмеялась. Но позвольте мне сначала избавить город от этого мерзавца. Я к нему давно подбиралась. Мы все успеем, мистер Оскар. Я обещаю!
Ты среди белого дня полетишь по городу? На глазах у всех? И все увидят чудо
А что такого? Пусть увидят! Тайны отвратительны. Не стоит таиться в тени человеку с честными намерениями!
Девушка сорвала с лица полумаску и отбросила ее в сторону.
Да. И вот это самое опасное, пробормотал собеседник. Я совершил ошибку. Меня предупреждали, но мне казалось, что у меня все под контролем. Я случайно подошел слишком близко к тебе и потерял беспристрастность.
Когда это?
Там у озера
А Лора вспомнила свое купание голышом. Да, это было пикантно но, похоже, собеседник имел в виду нечто другое. У него был вовсе не игривый тон.
Даже теперь я надеялся, что еще можно все исправить и все тебе объяснить: например, о том, куда приводят благородные порывы человеческого сердца, попирающие закон. Как опасно вмешательство третьей стороны в игры ядерных держав. Что если бы у Кеннеди появился такой козырь, как ты, ему бы сложнее было пойти на уступки. А сейчас он с Хрущевым обмениваются телеграммами. Потому, что и без того никто из них не хочет атомной войны. Им придется научиться договариваться. И они договорятся.
Ладно, махнула рукой девушка. Может быть, вы и правы, я не разбираюсь в политике. Но для чего-то у меня есть мой дар. Я должна служить людям так помогите мне, мистер Оскар, подскажите Какая же я не догадливая для этого вы здесь?
Это не дар, девочка. Это вывих Все опасности, о которых я говорил, не страшны. Это болезни роста и они преодолимы. Но ты просто самим своим существованием разрушаешь устройство мира. Хотя ты и не виновата, девочка. Просто ты такова, какой ты рождена. Мы с тобой разберемся, что с этим делать. Сначала я хочу показать тебе одну особенную штуку. Это связано с твоим отцом.
Он знает обо мне?! Что это за вещица? Покажите же скорее!
Оскар вынул из внутреннего кармана продолговатый футляр. Девушка нетерпеливо протянула руки.
Ты увидишь. Просто открой его
Лора торопливо приоткрыла пальчиками узкую крышечку и заглянула внутрь. Глаза ее расширились, на них навернулись слезы.
Это Разделитель. Ты очень сильная. В твоем случае тебе придется смотреть на него.
Что со мной происходит? прошептала Лора. Ее колени вдруг подкосились. Если бы мужчина не подхватил девушку, она бы упала.
С минуту Лора оставалась в его объятиях. Он участливо смотрел в ее лицо. Затем она отстранилась.
Что вы со мной сделали? Кто вы? Вы плохой человек, мистер Оскар.
У нее вдруг подвернулся каблучок. Девушка с удивлением посмотрела на туфлю-лодочку. Никогда у нее такого не случалось.
Ты должна теперь быть осторожна, Лора Лейн, сказал мужчина. Тебе буквально придется учиться жить заново, даже ходить. Теперь у тебя нет свойства, что позволяло не подчиняться силе земного тяготения.
Вы меня не знаете.
Девушка упрямо сжала зубы и пошла прочь. Она прихрамывала на одну ногу, но продолжала идти к краю небоскреба. Гравий хрустел у нее под ногами.
Лора Лейн крикнул Оскар. Смирись. Боги лучше знают, как вам жить.
Но Лора отчаянно бросилась вперед. Плащ за ее плечами хлопнул, мелькнул желтой вспышкой Девушка подстреленной птицей полетела вниз.
3 глава.
Советский Союз. Скорый поезд «Москва-Свердловск»
Дима Верховников снял шляпу, стряхнул с нее дождевые капли и шагнул в открытую дверь купе. Сквозь собранные морщинами шторки он увидел перрон и маму. Она подслеповато заглядывала в окно соседнего купе, улыбалась и махала маленькой ладошкой в перчатке.
Здравствуйте, товарищи, сказал Дима, дернув у ноги дорожным чемоданчиком. У меня девятнадцатое место. Это ведь здесь?
На его девятнадцатом месте расположилась блондинка лет тридцати. Судя по всему, устроилась основательно: постель была разобрана, покрыта клетчатым пледом, и она сидела поверх него, сняв туфли и уютно подобрав ноги под себя. Перед ней на столике был разложен пасьянс.
Ах, я заняла ваше место, делано удивилась дамочка, покосившись на табличку с номером. Но ведь вы же, молодой человек, не откажитесь поменяться со мной местами
Конечно, конечно, поторопился согласиться Дима. Я и наверху прекрасно устроюсь.
Он только что шагнул из сырости вокзального перрона в уютную атмосферу купейного вагона, прошел из тамбура по красной ковровой дорожке, мимо приятно пахнущего гарью котла, мимо приоткрытого закутка проводника и находился в самом чудесном расположении духа.
Деловито поставив чемоданчик на антресоль, повесив мокрый плащ на вешалку, Дима уселся у дверей и огляделся.
Помимо блондинки в купе находилось еще два пассажира то есть все места с его появлением теперь были заняты.
Возле окна на двадцать первом месте, находился гражданин лет пятидесяти. У него было круглое лицо, небольшое брюшко и он был в пиджаке и при галстуке. Внешностью он немного напоминал спортивного комментатора Олега Озерова, но только держался строже, слова бросал скупо и, вообще, выглядел весьма солидно.
По тому, как гражданин поздоровался, Дима решил, что он должен быть каким-то начальником.
Четвертый пассажир, сидевший с газетой как раз напротив, был молодой мужчина не старше двадцати пяти лет. У него была аккуратная короткая стрижка, небольшие усики и внимательные карие глаза.
Он доброжелательно наблюдал, за появлением нового пассажира, а как только Дима устроился, сложил газету, протянул руку и представился:
Меня зовут Оскар, будем знакомы.
Дмитрий Верховников, очень приятно.
Это какой же Верховников? заинтересовался пассажир возле окна. То есть, я хочу сказать: первый секретарь областного комитета, Николай Дмитриевич Верховников, не приходится ли вам родственником?
Моего отца зовут Николай Дмитриевич, охотно отозвался Дима, но он учитель в средней школе и никакого другого Николая Дмитриевича Верховникова я не знаю.
В самом деле? с удивлением спросил солидный пассажир. Неужели бывают такие совпадения? Кажется, он подозревал, что молодой человек просто не хочет сознаваться в близких отношениях с таким высокопоставленным человеком, так сказать, хочет остаться, в некотором роде, инкогнито.
Уверяю вас учитель И я тоже школьный учитель, как мой отец и моя мама. Я учитель математики.
Куда же вы едете, молодой человек? Разрешите полюбопытствовать.
Отчего же нельзя. Дело в том, что я только кончил педагогический институт, и еду учительствовать в сельскую школу.
По распределению? Вот не повезло протянула блондинка.
Почему же не повезло? спросил пассажир с редким именем Оскар.
По распределению, подтвердил Дима спокойно, но я сам специально просил, чтобы меня направили в сельскую местность. Через год курс окончит моя жена, и тоже приедет в это село. Нам обещали.
Похвально, очень похвально, сказал солидный пассажир.
А вы знаете, что это такое жить в деревне? Вы вообще жили в деревне? Ведь сразу видно, что вы городской мальчик, блондинка протянула пальчик с красным ноготком в сторону Димы. Интеллигентный мальчик. И вы тоже, Оскар Вы, с таким именем, наверное, вообще из Прибалтики. Вот не знаете, а туда же. Деревня это грязь по колено, это невозможная скука. Пойти можно только в клуб на кинокартину, которую в десятый раз привезли, или в сельпо. А в магазине знаете, что бывает? только вечные макароны, сахар и селедка в консервах. Ах, водка еще, конечно Ведь вам, поди, Митя, книжки подавай, театры. Вместо этого будут танцы народов мира по телевизору, а во дворе куры, гуси и помет. Пожалеете скоро. Все из деревни, а вы в деревню. Еще и жену за собой тащите: бедная девочка
Что это вы, девушка, набросились? Все чёрной краской поливаете, возмутился солидный пассажир. Где это вы такого набрались? Вы знаете, как выросло благосостояние колхозника! Когда вы последний раз были в деревне? В каждом дворе корова, телевизор не знаю, транзистор. У моего деверя механизатора мотоцикл с коляской! Училища для сельской молодежи кругом пооткрывали. Клубы. А вы тут
Ах, как это скучно
Блондинка сунула ноги в туфли-лодочки, поправила прическу и направилась к выходу. До двери было всего два шага, но она умудрилась их пройти с таким внутренним превосходством, а еще, с такой сексапильностью, что только диву даешься. Умереть-не встать.
Ничего себе, сказал солидный сосед, когда за блондинкой закрылась дверь. Ничего себе! Какова Мерлин Монро!? А коленки видали? Специально ведь выставила на всеобщее обозрение. У меня даже очки запотели Вы это, ребята, у него на коленях вдруг возник пузатый портфель, щелкнул замок клапана. Давайте, что ли, немного скоротаем время. Из темного зева высунулось узкое горлышко поллитровки.
Дима категорически замотал головой. Оскар вежливо отказался.
Ну, что вы, товарищи, расстроился хлебосольный пассажир. Коньячок. Армянский. Пять звездочек. Чисто для знакомства, по семь капель. И говорить не о чем.
Ну, если по семь капель согласился вдруг Оскар.
Вот это дело!
На столике появилась бутылка с этикеткой цвета горчичника, круг полукопченой колбасы, хлеб. У запасливого пассажира даже нашлись специальные дорожные рюмочки.
Дима, чтобы не мешаться и не глазеть попусту, стал раскладывать постель на верхней полке. Внизу звякнули металлические стопки.
Солидный пассажир представился, как Ситников Николай Палыч. Заместитель директора автобусного парка. По снабжению. (Ага, подумал Дима, опытный пассажир). Возвращается он, соответственно, из служебной командировки по налаживанию, так сказать, связей с поставщиками.
У Оскара действительно оказалась прибалтийская фамилия: Оскар Робертович Поуляйте. Молодой мужчина сообщил, что он инженер и также едет по делам, но характер свой деятельности и цели поездки разглашать не может.
Это мы понимаем, сказал Николай Павлович, подмигнув. Мирный атом, щит отчизны, и все такое.
Дима вернулся на прежнее место, достав из чемоданчика книжку. Внимательнее посмотрел на прибалта. Ему было интересно встретить настоящего ученого. Может быть исследователя. Оскар неопределенно качнул головой.
Да, в таком мире мы живем, философским тоном протянул снабженец. Такую войну перемогли, такую силу преодолели живи и радуйся. Нет, империалистам все неймется. Никак из-за этого мы не можем заняться нашим главным делом
Николай Павлович перочинным ножичком с узким лезвием нарезал на газетке аккуратные колечки колбасы; по купе распространился крепкий запах «Краковской». У Димы потекли слюнки, он торопливо зашуршал страницами книги, отыскивая нужную.
Это, каким же? поинтересовался инженер.
Строительством коммунизма! снабженец смотрел почти удивленно. «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме»* процитировал он. Я в это верю и жду. Надеюсь сподобиться. Но вы-то, молодые люди, точно застанете счастливчики. Конечно много, очень много еще предстоит сделать, много нам еще не хватает: и того, и сего, запчастей вот не знаю уж, почему нужно добывать их с боем. Но это ничего, все ничего. Главное настрой, главное правильная установка. А вот раньше ножик в его руках замер раньше бы я посмотрел, на какой газетке обедаю. Нет ли там какого портрета, а то ведь можно и того Вот времечко было. Вы не знаете. Не застали. А уж за такие разговоры, как наша дамочка тут Культ личности. Он конечно да. Это мы преодолели и осуждаем. Но люди вели себя построже. Еще по одной? (« при коммунизме»* фраза из доклада Н.С. Хрущева на XXII съезде КПСС)
Дима знал, о чем говорит Николай Павлович, очень хорошо знал.
Отец его Лиды Петр Ефимович, ведь тоже побывал там. Восемь лет тесть провел на строительстве Норильского металлургического комбината. И такие дела, что не по своему желанию. Вернулся, когда дочка уже в школе училась. После двадцатого съезда. Весь седой, половина зубов железных, рука покалечена. Но при этом бодрый и даже жизнерадостный. Словно у него не забрали, ни за что, ни про что, часть жизни Диму очень хорошо принял, с удовольствием резался с ним в шахматишки. Всем интересуется: и театром современным и музыкой, а литературой так запойно. В складчину на две семьи покупали книги у перекупщиков на рынке. Детективчик этот так же приобретен. После прочтения всем семейством устраивали своеобразную лотерею, чтобы определить, где новый томик найдет свое законное пристанище.
Так что выдержал Петр Ефимыч и остался прежним советским человеком. Только когда при нем вели восторженные разговоры, у него появлялся этакий ироничный прищур
Дима всегда думал, а он смог бы так? Не озлобиться, не закаменеть сердцем?
Верховников понял, что уже несколько раз читает один и тот же абзац. Он полез на верхнюю полку.
Глава так и осталась недочитанной. Наверху казалось, что вагон раскачивается гораздо сильнее; та-да та-да, та-да та-да: под стук колес и обстоятельный рассказ снабженца о перипетиях в его последней командировке, Дима провалился в дрему.
Когда он проснулся, купе заливал малиновый свет. Дима свесил голову вниз.
Внизу на своем месте был только один пассажир будущий педагог Верховников не смог припомнить ни его имени отчества, ни фамилии это, конечно, никуда не годилось. Как же он будет запоминать фамилии своих учеников: двадцать пять, тридцать фамилий за раз. Невероятно. Нужно будет найти какую-нибудь методу В общем, на своем месте остался только солидный пассажир, то есть снабженец. Остальные куда-то разбрелись.