Когда впервые вызвал из черной книги чертей! насел на него Лиходей. Когда забросил служение богам и обратился к вредоносному колдовству. Когда обманул первого простака, который поверил тебе, и навел порчу на его соседа. Ты думаешь, это дается бесплатно?
Я не твой холоп! дрожа, выговорил кудесник.
Тебя никто и не спрашивает! еще сильнее рассердился Лиходей. Ты весь, до последнего волоска, с потрохами и мелкой душонкой, принадлежишь мне. Лютобор, обратился он к бесу, собери в горнице урожай новых душ, который наш новый слуга так услужливо подготовил. Князь с княгиней станут украшением моего узилища. А напоследок прикончи самого колдуна, и проследи, чтобы его дух занял место среди подданных преисподней.
Нет! Постойте! Я не хочу! отчаянно заголосил Немил, но бес, не обращая внимания на его крики, выудил остро наточенный серп и потянулся к его горлу.
Зазубренное лезвие тускло сверкнуло перед глазами Немила и понеслось к пульсирующей на шее вене. Немил охнул и изо всех сил зажмурился, ожидая, что холодная сталь полоснет по его тонкой коже. Ему представилось, как через мгновенье волна горячей крови выплеснется из его жил и хлынет на пол
Однако его кожа так и не дождалась прикосновения серпа. Вместо этого он услышал удивленный вскрик царя бесов и мелодичный звон ледяных кристаллов, рассыпающихся по полу.
Он открыл глаза. Корявая лапа с оружием, занесенная над его лицом, медленно опускалась. Обернувшись, лохматая морда беса изумленно наблюдала за тем, как хозяин пекла пытается удержать звенья цепи, висящей на его шее. Золотая цепочка с морозными бриллиантами на глазах распадалась, звенья сами собой рвались, а блестящие камешки сыпались между пальцами Лиходея и разлетались по полу, издавая волшебный звон.
Что случилось? растерянно шмыгнул бес.
Не пойму, так же растерянно ответил его хозяин. Кажется, дома случилась огромная неприятность.
Немил разглядел, что сверкающая позолота на рассыпавшихся звеньях облезает, и под ней обнажается ржавое железо.
Я возвращаюсь, отрывисто бросил хозяин. Колдуна тащи в пекло, там мы с ним и расправимся.
А с этими что делать? показал бес на замерших от испуга людей.
Леший с ними. Сейчас не до них.
Лиходей мигом раздулся, вырастая до потолка. Его итальянский камзол покрылся огненной чешуей, с которой посыпались искры, лицо преобразилось в змеиную морду, а изо рта высунулось раздвоенное жало. Через миг огненный аспид уже заползал в печное устье, чтобы через трубу вырваться в поднебесный простор.
Полкан за дверьми палаты жалобно взвыл и понесся за ним, сметая по пути деревянные заборы городских дворов. Демон вонзил когти в воротник Немила и поволок его к печке. Последнее, что увидел Немил в освещенной палате это бледные, неподвижные лица князя, боярина и Ярогневы, провожающих его взглядом.
Бес резко дернул кудесника и затащил его в печь. Немил почувствовал, как сдавило его выпирающее брюшко. Лицо его окунулось в ворох золы, а ноздри и рот запорошила мелкая, отвратительная на вкус сажа. Каким-то чудом демон протиснул его сквозь трубу и выволок на крышу, но едва Немил собрался глотнуть морозного воздуха, как его снова дернуло и понесло ввысь.
Бес хлопал над его головой широкими и кожистыми, как у нетопыря, крыльями. Под ногами замелькали слабые огоньки города, погруженного в зимний сон. Немил глазом моргнуть не успел, как оказался над стенами Кремника, а нечистый тащил и тащил его вверх, надрываясь и работая крыльями так, будто собрался взлететь выше небес.
Далеко внизу Немил разглядел белую ленту заснеженной Клязьмы, за которой дремала Торговая сторона города. Извилистая нить Шерны уходила на север, теряясь в непроглядной тьме. Бес понес его над лесами, не обращая внимания на снежные хлопья, сыпавшие, как из мешка. В ушах завывал ветер, руки заледенели.
Отпусти меня! завопил Немил, дрыгая ногами над пустотой.
Но бес и не думал его слушать. Последние признаки людского жилья внизу исчезли, и у Немила возникло ощущение, будто его затащили в кромешную тьму.
Глава 3. Прорицание
Бледный серп ущербной луны едва проглядывал сквозь тучи. Ночное светило до того истончилось, что казалось, будто оно дышит на ладан. Считанные минуты оставались ему до того, как погаснуть и пропасть на три дня перед тем, как снова возродиться и начать расти.
«Месяц умрет и опять оживет, думал Немил, трепыхаясь в когтях беса, несущего его над темными лесами. А вот если прикончат меня, то заново уже не родишься»
Он позавидовал месяцу, кутающемуся в пушистые облака. Самого Немила мороз пробирал до костей, да еще бес, похоже, задался целью оседлать самые быстрые ветра, воздушными реками текущие по поднебесью. Ветряные порывы хлестко били Немила, трепали его рясу и швыряли в лицо колючие острые льдинки, от которых не было спасу. Пленник ухватил своего мучителя за козлиную ногу, дернул посильнее и заорал, стараясь сделать свой голос как можно более убедительным:
Отпусти меня! Не хочу в пекло! И вообще, я против такого обхождения решительно возражаю! Слышишь? Решительно! Как еще тебе объяснить? Ре-ши-тель-но!
Демон с шумом размахивал крыльями и не обращал на причитания жертвы никакого внимания. Умирающий месяц окончательно скрылся, и тьма стала такой густой, что хоть глаз выколи.
Через час адской тряски небеса вдруг разверзлись. Туманные облачка сменились тяжелыми тучами, из которых повалили густые снежные хлопья. Голова кудесника вмиг покрылась налетом снежинок, которые так и норовили забиться в рот и залепить глаза. Вокруг разразилась такая круговерть, что Немилу показалось, будто небо и земля поменялись местами. Он потерял ощущение времени и не мог определить, в какую сторону тащит его похититель.
Лютобор, казалось, и сам растерялся от закрутившей его свистопляски. Завывающий вихрь пытался его опрокинуть и занести в кромешную тьму. Он размахивал крыльями, выбиваясь из сил, и отчаянно сучил козлиными ногами, из-за чего пленнику то и дело перепадало копытом по хребту.
Снегопад продолжался не так уж и долго, но Немилу казалось, что его вывернули наизнанку. Он вконец обессилел, закрыл слипшиеся от снежинок глаза, и отдался на волю демона, который нещадно его бултыхал и впивался в загривок когтями.
Снежная круговерть стихла так же внезапно, как началась, словно невидимое божество на небесах взмахнуло колдовским посохом. Бес ошалело мотал головой, стряхивая тающие снежинки с длинных витых рогов по растерянно бегающим глазкам становилось понятно, что он не может сообразить, куда его занесло. Пленнику было уже все равно сил не осталось даже на то, чтобы полюбопытствовать, над какими краями они пролетают.
Над восточной стороной уже брезжил рассвет, когда его мучитель приободрился и уверенно выбрал направление на север. Немил заметил, что под ногами проносится заснеженная лесная глушь без единого следа человеческого жилья, и решил, что они залетели в такую чащу, где водится только нечистая сила.
Бес вконец вымотался это чувствовалось по тому, что он опускался все ниже и ниже. Ноги Немила начали сбивать снег с верхушек сосен, тянущихся ввысь среди бескрайней чащи зеленовато-бурых лесов.
Держись выше, иначе я врежусь в первый попавшийся ствол! испуганно вскрикнул кудесник.
Вот и отлично. Пара лишних шишек пойдет тебе на пользу, натужно пропыхтел в ответ его мучитель.
Какие тут шишки? Ты меня до смерти зашибешь!
Так еще лучше. Сейчас или позже тебе все равно умирать, честно признал бес.
Как раз в этот миг Немил увидел перед собой высоченный вяз, раскинувший кривые ветви.
Поднимай, не то я напорюсь на сук! завопил пленник.
Бес с запозданием вздернул его повыше, но вяз как будто задался целью не упустить добычу: Немил готов был поклясться, что самый толстый из его сучьев ожил, пришел в движение и перекрыл путь, раскорячив ветвистые пальцы. Кудесник только и успел, что закрыть глаза, и тут же почувствовал, как его лоб впечатался в жесткую, холодную кору дерева. Его воротник вырвался из когтей Лютобора, волхв потерял сознание и мешком полетел вниз, по пути обдираясь о ветви, которые так и норовили его подцепить.
1 день месяца чернеца
Когда он очнулся, первые лучи позднего зимнего утра уже красили туманные облака в розовый цвет. Липкое рыло беса с шумом шмыгало перед его лицом, стараясь по запаху определить, в каком состоянии жертва. Кудеснику на переносицу упала холодная капля, сорвавшаяся со свиного пятака, и он снова зажмурился, чтобы не видеть так близко этой отвратительной хари.
Очухался! Наконец-то, довольно произнес демон, бесцеремонно схватил его в когти и рывком поднял в воздух.
Погоди! Дай отдохнуть хоть немножечко! взмолился несчастный пленник.
В пекле отдохнешь, пообещал мучитель и поволок его над густым лесом, раскинувшимся, насколько хватало глаз.
В синих сумерках проступили очертания исполинского дуба, вершина которого терялась в нависших над землей тучах. Увидев его, Немил забеспокоился. «Мироствол! мысли в его голове превратились в колючки, пронзающие острыми шипами. Древо миров в глубине Дикого леса, под корнями которого спрятан вход в преисподнюю. Если бес затащит меня под землю я пропал! Оттуда нет выхода!»
Над раскидистой кроной дуба еще сверкали отблески молний, но вскоре они угасли. Стихли последние раскаты грома. Демон нерешительно обогнул очаг зарева и поплутал по окрестностям, но в конце концов и он собрался с духом и направился к Древу.
Когда они добрались до Туманной поляны, сумерки сменились тусклым утренним светом. Спесь покинула Лютобора, он опасливо озирался по сторонам и махал крыльями так осторожно, что хлопков больше не было слышно. Немилу показалось, что из тяжелых туч выскользнула горящая веревка. Они обвилась вокруг дерева и заструилась вниз, торопясь достичь земли.
Господарь! чему-то обрадовавшись, завопил Лютобор. Я исполняю твое поручение! Я уже здесь!
«Веревка» упала на покрытую снегом поляну и поползла по ней, как змея. Тут только Немил догадался, что это тот самый огненный аспид, что через печную трубу ворвался в княжескую палату. Не обращая внимания на летучего беса, змей юркнул под дубовый корень и скрылся из виду.
Господарь, погоди! Про меня не забудь! обеспокоился демон.
Он сделал круг над поляной, словно боясь приземлиться. Под ногами Немила мелькнул деревянный детинец, сложенный из толстых «кремлёвых» сосен. За крепостными стенами раскинулся целый лабиринт дворцовых построек, теремов и клетей, соединенных хитрыми переходами.
Лютобор метнулся от него прочь и пролетел над широким озером, середина которого уже освободилась ото льда. Прямо под Древом Немил увидел еще одну крепость на этот раз каменную. Она поразила его невиданной треугольной планировкой, какой он не встречал прежде.
Поляна оказалась шире, чем можно было себе представить. На ней виднелось еще множество ветхих строений, но все они были заброшены или полуразрушены.
Измученному пленнику почудилось, будто одно из облаков опустилось на поляну, уплотнилось и приняло облик белого коня, в седле которого восседал грозный всадник в лазурном плаще. Видение так напугало беса, что тот аж затрясся. Его дрожь передалась человеку, и Немил снова принялся жаловаться:
Эй, чего так трясешь? Вот вытрясешь прежде времени из меня душу что тогда твой хозяин скажет?
Ты должен бояться того, что случится, когда тряска закончится, заржал Лютобор. Видел зарево? Это Перун бился с огненным змеем. Кто такой огнезмей ты и сам знаешь. А теперь представь, что с тобой станет, когда он освободит твою душу из тела. На ней испробуют самые зверские пытки, какие только безумное воображение чертей изобрело за последнюю сотню веков.
Моя душа этого не заслужила.
Она быстро забудет, кем была в грешной жизни. Когда в ней не останется ничего человеческого, ее заставят служить и пытать тех, кто появится в пекле позже. А если твоя душонка начнет привередничать и кочевряжиться то ее мигом вернут в чан с кипящим свинцом или в жерло вулкана, в котором бурлит раскаленная лава.
Немил представил себе, как его ободранную, голую душу сажают в кипящий свинец, и ему стало дурно.
Лучше прикончи меня прямо сейчас! заголосил он.
Безвременная кончина тебе не поможет, злорадно расхохотался бес. Душе твоей все равно не уйти от наказания. И терпеть ей придется вечность! Хотя твоя просьба мне нравится. Я могу разделать тебя на части прямо сейчас, а кровью твоей я полью Мироствол, чтобы сделать приятно божкам, возомнившим себя владыками всего белого света. Посмотрим, что они скажут, когда хлебнут жертвенной крови.
Лютобор начал снижаться. Под вывороченными корнями гигантского древа открылась пещера, темное жерло которой вело в преисподнюю.
Мне было семнадцать, когда я чуть не сгорел вместе со всем своим городом, воскликнул Немил. С тех пор каждый прожитый день для меня это удача. Их могло и не быть, этих дней, но я прожил их, и это счастье. И когда-нибудь день ухода настанет. Но в последний свой день я хочу видеть светлые лики богов, а не твою мерзкую рожу, бес!
И он зашептал, повторяя слова молитвы, которую не вспоминал уже много лет:
Государи вселенной, если будет на то ваша воля спасите меня. А не сможете спасти тела так спасите хотя бы душу.
Но небеса хранили молчание.
Бог Перун в облаках! в отчаянии вскричал человек. Если ты в самом деле вернулся из небытия, то появись сейчас, когда ты так нужен! А если ты слышишь, но не отвечаешь то значит, что ты бесполезен, и лучше бы тебя вовсе не было!
Облака вдруг разверзлись. Сквозь просвет хлынул солнечный свет. Золотистые утренние лучи высветили поляну и заиграли искорками в снегу. Из-под ветвей Мироствола выскочил грозный небесный всадник в развевающемся лазурном плаще, выхватил из тула жгучую, извивающуюся стрелу, натянул лук и спустил тетиву.
Раскат грома ударил Немилу в уши. Перед глазами мелькнула блиставица, похожая на сверкающую иглу. Человек не успел даже зажмуриться: молния ударила беса в грудь и прожгла в ней дыру. Лютобор издал дикий вопль, от которого закачались лапы вековых елей, разжал когти и выпустил пленника. Немил выскользнул и полетел вниз, прямо в озеро.
Он успел заметить, как осыпается снег с еловых лап. Бес опрокинулся, шлепнулся оземь, подскочил, и, хромая, заковылял к пещере под Древом. Черная, обугленная дыра в его груди дымилась, сквозь нее просвечивали солнечные блики, отражающиеся от снежного покрывала. Громовержец пустил коня вслед за ним и поднял сулицу короткое метательное копье.
Тут раздался всплеск, Немил окунулся в ледяное озеро и камнем пошел на дно.
Озеро оказалось глубже самого глухого омута. Дневной свет не проникал сквозь темную толщу вод. Человек почувствовал, что задыхается, и принялся отчаянно барахтаться, но набухшая ряса сковывала его движения, а сбросить ее никак не удавалось.
Вдруг что-то схватило его за ногу и потянуло в глубину. Немил испытал острый приступ паники. Рот сам собой распахнулся и выпустил воздух, ушедший наверх россыпью маленьких пузырьков. Холодные цепкие пальцы дернули его вниз и затащили в подводную пещеру.
Ко рту человека присосались чьи-то липкие губы. Он почувствовал, что снова может дышать, и раскрыл глаза. На его удивление, ему удалось разобрать, что происходит во тьме. Он увидел перед собой силуэт болотного чудища с густой гривой и перепончатыми ластами. Глаза болотника горели желтыми огоньками, а длинные, как у сома, усы, бултыхались в поднятой мути.