Рабочее кресло Вильку не нравится: слишком мягкое. Вильк предпочитает жёсткое покрытие и никогда не облокачивается на спинку. Выслушав первые доклады и отдав первые распоряжения, он просит дать ему пять минут, а после пригласить заместителей на совещание.
Ему предстоит тяжёлый, очень тяжёлый день.
Сейчас организационное совещание, которое нужно провести за пятнадцать минут, потому как через двадцать минут начнётся пленарное заседание ГА, а от него ждут беды. «Джонсизм» пустил корни в Организации, и так называемые умеренные джонситы преимущественно делегаты Южной Америки и Африки уже заявили, что отвергают саму возможность работать с Вильком как с генсеком. К счастью, их не так много, но есть опасность пострашнее делегация Аравийского альянса, которая собирается внести предложение об изменении Устава. Это предложение поддержит Азия. Они играют на руку «джонситов», и все это прекрасно понимают, но миллионы протестующих требуют ответа.
Бунтует Сеть, на площадях горят костры, и каждый день в штаб-квартиру приходят сводки, как с полей сражений: за последние двадцать четыре часа убито двадцать полицейских и около сорока гражданских, ранено более трёхсот человек, в Каире применены водомёты и электрошокеры, в Дели убит сотрудник Организации, в Джакарте стихийные митинги Не все протестующие «джонситы». После того как стали известны подробности Шанхайской войны, оправдывать и восхвалять Джонса могут лишь радикалы. Движение «джонситов» маргинализировалось, но и заметно расширилось: теперь под лозунгами «Помни Шанхай!», «К суду преступную ООН!» и «Кто сторожит сторожей?» выступают не фанатики Джонса, но все враги глобального порядка.
Что беспокоит Вилька больше всего национальные правительства готовы пойти им навстречу.
«Джонсизм» воскресил противостояние блоков, которое когда-то подавил Мирхофф. На грядущем заседании стенка на стенку сойдутся сторонники «Центра», т. е. сохранения полномочий Организации, и сторонники «Регионов», выступающие за превращение Организации из исполнительного органа в совещательный. Формально за роспуск Организации не выступает никто: даже Лига Южной Америки больше не собирается выходить из её состава, однако всем понятно, что победа «Регионов» будет означать полное поражение идеи мирового правительства, воплощением которой Организация по плану основателей должна была стать.
Вильк понимает, что он последняя линия обороны этой идеи. Мирхофф дискредитирован Шанхайской войной и ничего не смог. Теперь от Вилька зависит, жить Организации или умереть. Останется ли она гарантом мира и стабильности или будет немощно созерцать, как мир катится в пучину анархии. Судьбы не тысяч, не миллионов, а миллиардов зависят от того, выстоит ли Вильк в этом бою.
Отступать он не намерен. Быть могильщиком Организации и председательствовать при её распаде он не собирается. Он выйдет на трибуну ГА и огласит свою программу реформ. Умеренных реформ, потому что Вильк считает, что не нужно чинить то, что не сломано. В случае Шанхая были допущены ошибки, но это были ошибки людей, а не системы. Системы, которая сумела в конечном итоге обеспечить безопасность Азии и всего мира, не дала Джонсу начать ядерную войну и подавила его агрессию за считаные дни. Но дело не в Шанхае враги используют кризис как повод для полномасштабной атаки, силы для которой копили уже давно.
Вильк выступит и кинет им кость реформу системы представительств, ужесточение ответственности генсека перед Наблюдательным советом, расширение полномочий ГА и ограничения для Особого комитета, который в последние годы (при генерале Уэллсе) аккумулировал слишком большие ресурсы.
Кроме того, Вильк распускает Комитет по вопросам религий и развития, созданный Мирхоффом в начале своего второго срока. Этим комитетом руководил печально известный Ленро Авельц, и его постоянное давление на исламские страны безумно раздражало Азиатский союз и Аравийский альянс. В спокойные годы правления Мирхоффа комитет делал благое дело боролся за соблюдение прав человека, отмену религиозных законов и против фундаментализма, однако в новых условиях деятельность комитета стала красной тряпкой для «Регионов». Если им требовался пример вмешательства Организации во внутренние дела государств они вспоминали комитет по религиям.
Комитет мог действовать мягче, но жёсткая позиция лично Л. Авельца сделала из комитета злейшего врага «национальной и религиозной идентичности». Сам Авельц, будучи приближённым генерала Уэллса, не ограничивался принятием резолюцией в ГА и использовал ОКО для своих операций против религиозных объединений и прямого давления на суверенные правительства. В конце срока Мирхоффа против Авельца начали внутреннее расследование: во время переговоров с культистами Бога-Машины в Мехикали он спровоцировал лидера сектантов на массовое самоубийство, которое вошло в историю как «кровавый понедельник». Погибло двадцать пять тысяч человек, и неудивительно, что Наблюдательный совет отстранил Авельца: всем было известно его презрительное отношение к верующим, тем более к культистам. Он вёл переговоры с позиции силы, угрожал и не демонстрировал ни малейшего желания разобраться в ситуации. Расследование позже закрыли, признав Авельца невиновным, но это сделали лишь для того, чтобы не поддерживать кампанию по дискредитации Организации. Вина Авельца была очевидна, и комитетом руководить он больше не мог. А без него комитет превращался в бессильный бюрократический орган Вильк без сожалений решает распустить его как подарок «Регионам».
Это демонстрация. Собираясь с силами, генсек пускает в глаза врагам пыль, чтобы затем контратаковать. «Контратаковать» Ему нравится это слово. Он даже повторяет его своим заместителям. Он видит их сомнения, и его первостепенная задача их вдохновить. Он пришёл победить. Небольшое тактическое отступление просто военная хитрость. А хитрости ему требовалось много.
Вслед за заседанием ГА в графике Вилька стоит мероприятие не менее важное. На шестнадцатом этаже «Иглы» собирается впервые в новом составе Наблюдательный совет Организации. Вильку предстоит убедить его, что жизненно важным является сохранить право «окончательного решения», не допустить посягательств на Устав и сохранить престиж Организации. Он знает, что предыдущий Наблюдательный совет и сам так думал и потому поддержал его кандидатуру. Новый Наблюдательный совет настроен более скептично, и Вильку предстоит проявить чудеса красноречия. «Ничего, улыбается Габриэль Юлиуш Вильк, поправляя галстук и выходя из кабинета в приёмную, с некоторым удивлением даже наблюдая, какая свита его окружает. Ничего, не впервой»
3. Доктор Бен Хаммид: выдержка из речи на заседании Генассамблеи
Вопреки всему тому, что только что здесь сказал господин генеральный секретарь Вильк, Габриэль Юлиуш Вильк, родившийся в Кракове, бывший в числе первых выпускников Политической академии Аббертона, ещё один, иными словами, белый человек, выросший в благополучной Европе, который уверяет нас, что понимает и знает наши проблемы. Вопреки всему тому, что он говорит, никто не отказывается от Организации. Я не знаю, что мерещится господину Вильку, выросшему в поместье своих родителей, ни разу в жизни не испытавшему нужды или тяжёлой болезни.
Никто не отказывается от Организации, речь идёт о реформах. Реформах болезненных? Да. Весьма болезненных. Особенно для господина Вилька и его покровителей других белых людей в руководстве Организации, в руководстве Северного альянса, который сегодня диктует свою волю Организации, который превратил Организацию в институт легализации своих решений из места, где в первую очередь ценится свобода слова, паритет участников, принцип коллегиальности. Северный альянс, Европа, если точнее, превратила Организацию в свой придаток. Через Организацию они хотят править миром, не считаясь с мнением остальных. Через своих ставленников таких, как гражданин Израиля Мирхофф, как польский дворянин Вильк, они хотят создать новое, всемирное дворянство. Они опять хотят править миром, и пока у них получается, при нашем попустительстве.
Позвольте напомнить Шанхай уничтожили белые люди. И я сейчас не говорю про Мирхоффа и его окружение Им уготован ад за смерти двух миллионов человек в Шанхае, за геноцид в Китае. Я даже не имею в виду «Сан Энерджи», преступников, совершивших бессчётные преступления против человечества и человечности в Китае. Их совет директоров белые люди, белые людей и пять японцев, но японцы всегда имели склонность подражать белым людям в вопросах геноцида и истребления «низших рас».
Нет, я не о них. О них я ещё скажу, но сейчас я говорю о Джонсе. О преподобном Джонсе и его людях, о них, признанных сумасшедшими преступниками, которых убили без суда и следствия в Шанхае Джонс, на котором вина за начало этой войны, Джонс, который своей враждой с Организацией обрёк Шанхай на разрушение доблестными солдатами Армии Земли. Преподобный Джонс белый человек, европеец, его семья из Португалии В истории его семьи, если её изучить, мы увидим сто пятьдесят лет жизни в Шанхае, но не найдём ни единого небелого человека. Семья Джонса держалась за свои корни, семья Джонса принимала только белых людей, вот и родился в этой семье расистов, презиравших китайцев, Джонс. Которого с детства учили, что китайцы недолюди. Унтерменши. Что их стоит массово обращать в христианство, их можно вести на убой, если нужно белому человеку Для оздоровления белой расы, думал Джонс, можно погубить два миллиона живущих в Шанхае китайцев. Оздоровить белую расу! Предложить альтернативу капитализму, так он говорил, ради того, чтобы белая раса вернулась к корням Он приглашал в свой город, в город, который сделал своим, всех врагов Организации, и белые люди, белые европейцы и американцы, ехали к нему.
Не выходцы из разорённой Африки, которую Организация искромсала, не жители Южной Америки, которую Организация давит тарифами, в Шанхай поехали европейцы. Американцы. Кто произнёс главную программную речь Джонса? Помните, кто это был? Философ, писатель, любимец просвещённой Европы, выпускник Аббертона Энсон Карт. Энсон Карт, белый европеец Карт.
Эксперимент Джонса, кровавый, стоил миллионы жизней, но разве белые люди считают жизни цветных?.. Теракт в Оттаве несколько сотен белых погибло. Мир в трауре. Скорбит вместе с Канадой. Звёзды Голливуда плачут на камеры, генсек приносит соболезнования, вылетает на место. Трагедия. Сто белых людей погибло. Слёзы на глазах.
То же в Дели. «Пыльца», массовые беспорядки. Гибнут тысячи, тысячи индийцев Полиция стреляет по гражданским. И что Организация? Особый комитет? Что генерал Уинстон Уэллс, белый англичанин, что он делает? Летит в Индию? Или сидит в своём кабинете в Цюрихе и вяло листает отчёты о жертвах?
Оправданная мера, говорят нам, как и про бомбёжки Шанхая Оправданная мера. Нет публичных рыданий, нет демонстраций, нет акций в Сети. Мир живёт дальше, как жил дальше во время войны в Африке, как живёт дальше, несмотря на истязаемых каждый день пленников Исламского государства. Живёт дальше, не обращая внимания на геноцид китайцев, осуществляемый «Сан Энерджи», живёт дальше, потому что смерти индийцев, африканцев, китайцев, мусульман, арабов, турок, курдов, латиноамериканцев, ливанцев это в порядке вещей. Погибать не должны только белые люди, все остальные расходный материал. Для испытаний оружия, борьбы за финансовые потоки и рынки сбыта, за потребителей и рабочую силу, упражнений в новых формах общественного устройства, генных модификаций Не на своих детях, воспитанных и сытых, которым после частных школ грозят Гарварды и Аббертоны, не на своих красивых детях они опробовали генные модификации Они пользовались голодными детьми Африки. Они пользовались китайцами
Это не империализм. Это не колониализм и не неоколониализм. Это преступление против человечности.
Доктор медицины, инфекционист и почётный профессор Кембриджа Бен Фарух Хаммид лукавит. Яростный оратор, беспартийный депутат ГА от Саудовской Аравии он стоит на трибуне Генассамблеи, на нём коричневый сюртук до колен. Из накрахмаленного белого воротника поднимается тонкая шея, тщательно выбритая и сполоснутая лосьоном, и короткая чёрная бородка клинышком с вкраплениями седины. У него высокие скулы и впалые щеки, густые чёрные брови и почтительная залысина. На глазах тонкие очки в прямоугольной оправе (не хватало ему только надеть круглые, в подражание известно кому).
Он говорит медленно, никто не посмеет его прервать. С тех пор, как он начал говорить о «белых людях», несколько делегаций в основном стран Северного альянса уже покинули зал, но оставшиеся дослушают до конца. Он не в первый раз бичует Организацию, стоя в самом её сердце, но с каждым разом он всё смелее. Имидж Давида, борца с мировым Голиафом, лидера «джонситов» в Генассамблее, он сконструировал тщательно и удачно.
Чего он добивается? Хочет пост генсека через шесть лет? Или, может, даже раньше, если Вильк совершит какую-нибудь глупость и Хаммиду удастся убедить ГА и Совбез влепить ему импичмент?
Бен сокращение вовсе не от Бейсаха или Бейсара. Бен сокращение от Бенджамина, имени вполне европейского, которым родители нарекли его при рождении. Да, он родился в Гане, чем гордится и не упускает случая об этом упомянуть. Он забывает лишь то, что его отец родился в Осло, а мать в Бергене. Когда-то предки его матери действительно жили в Сирии, но это было давно. И своей внешностью он обязан генетическим пертурбациям, которые перестанут быть столь очевидны, стоит Хаммиду отказаться от искусственного загара, напускного акцента и якобы «традиционной» одежды и встать рядом с отцом высоким блондином Эриком Свенссоном.
Бен провёл детство в Гане, в Тамале, где его отец и мать оба врачи заведовали гуманитарной миссией. Там небезопасно и мальчика опекали приставленные к нему няня и вооружённый охранник. Позже семья Свенссонов много путешествовала по миру, и молодой Бен жил во многих местах от Марокко до Афганистана, но нигде как местный. Медицине он учился в Стокгольме, а позже стажировался в Балтиморе, в Сан-Франциско, в Лондоне и в Эдинбурге, долго работал в Париже именно тогда он сменил скандинавскую фамилию Свенссон на арабскую, материнскую Хаммид. Ещё оставалось принять ислам, но Бенджамин, в девичестве Свенссон, на этот шаг не пошёл и остался убеждённым, хоть и тайным, атеистом.
Он открыл сеть частных клиник в Саудовской Аравии, преподавал в Тегеране и в Дамаске, часто бывал в Южной Африке, особенно во время войны, где учредил фонд помощи пострадавшим и оплатил присутствие более чем двух сотен американских врачей. Предполагаю, Хаммид был одним из тех, кто впервые зафиксировал эболовирус EVZ-11 в Ботсване. И одним из тех, кому запретили оказывать помощь заражённым и выкинули за пределы зоны карантина по личному приказу моего отца. Стало ли применение EVZ-11 военными Анголы, вызванное участием в конфликте войск Северного альянса, поворотной точкой в жизни молодого врача-бизнесмена? Или ещё одним штрихом к биографии, которую Бен себе писал?
Расследование? Сдержки и противовесы? Где же хвалёный Наблюдательный совет? Два миллиона погибло, крупнейшей мегаполис стёрт с лица земли И где ответственные?
Генеральный секретарь Мирхофф, исполнительный директор Торре, главнокомандующий Редди, председатель военного комитета Тинкер, председатель ОКО Уэллс. Если они всё сделали правильно, то им нечего бояться. Пусть отчитаются, пусть экспертиза подтвердит, что полномочия не были превышены, что «окончательное решение» Мирхоффа не было результатом его некомпетентности и страха.