Господи, какой я была дурой, когда и правда поверила, что он может быть моим другом
***
В самолете слишком душно. Я настраиваю поток воздуха на максимум, но все равно не могу избавиться от липкого пота между лопаток.
Вытягиваю ноги и, закусив губу, смотрю в иллюминатор. Мы уже больше часа в воздухе. Пушистые облака похожи на снег, и мне очень хочется их потрогать.
Мама сидит рядом, листает какой-то журнал. На столике между нами стоит бокал с ее шампанским. Кажется, это четвертый по счету. Еще на посадке она с дрожью шепнула, что до ужаса боится летать.
Очерчиваю взглядом спинки кресел перед нами и, откинувшись на свою подушку для шеи, закрываю глаза.
Ночью я так и не смогла уснуть. Прислушивалась к каждому шороху. Боялась, что он снова вернется. Даже кровать не расправила. Так и просидела на подоконнике до рассвета, притянув к груди колени.
Завтракали мы с мамой вдвоем уже в аэропорту. Туда нас провожал Вячеслав Сергеевич лично. Яна я нигде не наблюдала, но облегчение пришло ко мне, лишь когда села в самолет. Как только шасси оторвались от взлетной полосы и я поняла, что теперь-то он точно не появится, выдохнула.
Впереди целых три месяца лета. Почти девяносто дней, когда этот человек будет находиться поблизости, и даже после этот кошмар не закончится. Я буду жить в его доме все время обучения в университете. Возможно, со второго курса найду подработку и смогу снять комнату, чтобы съехать, но до этого слишком далеко. По ощущениям так вообще целая жизнь.
Распахиваю веки, лишь когда самолет уже готовится к посадке. В аэропорту нас ждет водитель. Вячеслав арендовал машину, чтобы мы с комфортом добрались до бабушкиного дома.
Бабуля встречает нас не в самом лучшем настроении. В ванной комнате на втором этаже потек кран, а через час должны заехать новые жильцы. Так что она не просто расстроена, она мечет молниями. На мамино приветствие так вообще не реагирует, а когда речь заходит о подарках, только фыркает и резко поднимается из-за стола.
К соседу схожу, может, он дома, сообщает ба, кран посмотрит хоть.
Мама поджимает губы. Осматривается, а когда бабушка уходит, расправляет плечи. Я и раньше замечала, что в присутствии ба мама выглядит очень скованной. Ее терзает чувство вины, может быть стыда, не знаю. Она, конечно, улыбается, шутит, но ощущает себя в этом доме чужой.
Может, просто вызвать мастера, Ника?
Я закатываю глаза. Можно, конечно, но тогда придется выслушать лекцию о расточительности. Ведь если сосед дома, то ремонт нам обойдется почти бесплатно. Ба вручит ему бутылку домашнего вина, которой дяде Володе будет более чем достаточно. Он живет один. Работает вахтами на Севере и часто выпивает, когда дома.
Припаси это на крайний случай. Я пойду посплю. Устала с дороги.
Забираю со стола свой телефон и, оставив маму в одиночестве, поднимаюсь к себе.
На самом деле я не люблю лето на побережье. Дом превращается в проходной двор от наплыва туристов. На пляже и центральных улицах творится то же самое. И так из года в год.
Закрываюсь в комнате на шпингалет и забираюсь на кровать. Телефон в этот момент вибрирует. Открываю мессенджер, чтобы прочесть сообщение, и чувствую, как кровь отхлынула от лица. Меня начинает потряхивать.
Я на повторе смотрю видео, где я танцую на барной стойке, а потом целуюсь
«Как тебе кино?»
Сообщение прилетает, как только я успеваю досмотреть видео во второй раз.
«Зачем ты это делаешь?»
Печатаю дрожащими пальцами. Внутри все сжимается и холодеет. Это открытый шантаж, но пока без условий. Я уверена, что вот-вот Ян попросит что-то взамен, чтобы это видео никто и никогда не увидел. Но даже так у меня не будет стопроцентных гарантий.
«Ты же сама все понимаешь, Ника».
«И какова цена?»
«Ты станешь моей карманной игрушкой на все лето. Хоть какое-то развлечение в вашей дыре. Если будешь умницей, никто и никогда это не увидит. Например, твоя бабка».
Отшвыриваю от себя телефон. Дышу. Часто-часто.
Если бабушка это увидит, она грудью ляжет, но ни при каких обстоятельствах не отпустит меня учиться в Москву. Даже мама не будет мне помощницей, она просто ничего не сможет сделать, вот и все. Да и не скажет она ба слово поперек, скорее, снова сбежит от нас, боясь испортить отношения еще сильнее.
«Хорошо. Но нужны четкие правила».
Печатаю затаив дыхание.
«Никаких рамок».
«Совсем?»
Это мне совершенно не нравится. Я даже представить не могу, на что способна его извращенная фантазия. Что он может сделать?
Перед глазами плывет картинка толпы смеющихся. Я убегаю вся в слезах. Полностью опозоренная. А они продолжают смеяться мне в спину.
«Если ты про секс, то это только по желанию. Учитывается мнение обоих в этом вопросе».
В конце сообщения Ян ставит подмигивающий смайлик, а я, кажется, готова задушить его голыми руками.
Сама виновата. Сама решила, что он нормальный. Но он же и правда казался адекватным. Это же дикость все эти картонные истории о ненависти между сводными.
Что мне теперь делать?
«Я тебе не верю. Ты можешь шантажировать меня этим до конца дней».
«А смысл? Я не люблю повторений. Твой ответ?»
Мой ответ? Да он же очевиден. Разве я могу сказать нет в такой ситуации?
Могу, наверное, только вот последствия
Я всю жизнь боюсь разочаровать бабушку. Она вложила много сил в мое воспитание, практически заменила мне маму, и я просто не могу нанести ей такой болезненный удар прямо в спину.
«У меня есть одно условие».
«Не в твоем положении ставить мне условия, но я слушаю».
«Ты ко мне не прикасаешься. Вообще, совсем. Никак.
«Ок».
Больше он ничего не пишет. Ни сегодня, ни через день и даже ни неделю спустя.
На горизонте маячит выпускной, но Гирш меня не беспокоит. Я успеваю немного успокоиться и не думать про это дурацкое видео.
За время экзаменов к нам заселяются три семьи. Одна из них отдыхает у нас уже пятый год подряд мать, отец и сын на год младше меня. Две другие молодая парочка и пожилая женщина с внуком.
Ника, ты пол вымыла? бабушка заходит в кухню с бигудями на голове.
Завтра у меня выпускной, и кажется, к этому событию они с мамой готовятся тщательней меня.
Помыла еще в обед.
Хорошо. Таня тебя завтра в восемь утра ждет.
Таня, бабушкина подруга, работает в парикмахерской на нашей улице. В профессии она не один десяток лет, но за трендами не следит. Они с ба уже выбрали прическу и хотят сделать мне зализанный пучок. Тетя Таня мне волосы так затянет, что искры перед глазами мелькать будут.
Мам, мы же с тобой это обсуждали, я на завтра договорилась с девочкой, очень красивые прически делает, посмотри, мама протягивает бабушке телефон, вступая на минное поле своими словами.
Я уже договорилась с Таней. Бабушка даже не смотрит на то, что мама хочет ей показать. Время забронировано. Отказываться накануне записи неприлично просто. И вообще, волосы убрать наверх нужно.
У Ники красивый, плотный волос. Ей будет очень хорошо такая укладка, посмотри только.
Вы уже платье выбрали, Лада. Тряпка тряпкой. Стыдоба. Все как приличные люди придут в длинных, пышных платьях, а наша?!
Если ты не «баба на самоваре», значит, платье не нарядное логика моей бабушки.
Ну мам, Таня твоя еще мне прическу на выпускной делала, и я уверена, что в ее портфолио до сих пор ничего не изменилось. Сейчас в моде легкость, естественность, а не искусственные цветы в волосах.
Где ж ты раньше такая умная была, а, Лада? Пока я Нику от ангины в десять лет лечила или как с ней в инфекционке лежала, когда ей только четыре исполнилось. Где ты все это время была? Очень просто появиться и строить из себя хорошую мать, когда ни черта сама ребенка не воспитывала!
Я все это время смотрю в окно. Данные разговоры происходят из раза в раз. Каждый мамин визит бабушка ее отчитывает, а та молча все это слушает.
Знаешь что, мама! Я, конечно, ужасный родитель, но не позволю испортить моему ребенку праздник! Не нравится ей эта прическа, и платье с пайетками твое тоже не нравится.
А может, бабка ей тоже родная не нравится?
Две пары глаз устремляются на меня. Я сглатываю. Смотрю на них и просто хочу сбежать. Подальше.
Завтра в восемь я пойду к тете Тане, выдаю без эмоций. Вытру воду у бассейна, чтобы никто не убился.
С этими словами я выхожу на улицу через кухню.
Ника, мама хватает меня за руку уже во дворе, тебе же не нравится эта дурацкая прическа.
Не нравится, но ты через два дня улетишь, а мне с ней все лето жить. Она не раз припомнит.
Устало огибаю маму и вытаскиваю швабру из уличного шкафчика. Вытираю лужи и присаживаюсь на край шезлонга. Бассейн у нас маленький, два на три метра. Но даже за такой клочок, наполненный водой, суточную цену на жилье можно повысить.
Чувствую, что мама так и не ушла. Стоит на крыльце и смотрит в мою спину.
За воротами шуршат колеса. Слышатся хлопки дверей. Поворачиваю голову, когда открывается калитка, и устало прикрываю глаза.
Не ждали? Ян вальяжно заходит во двор, не без презрения осматривая территорию. У вас даже личная лужа есть, ухмыляется, стреляя взглядом в бассейн. Ника, взмахивает рукой, я спешил. Очень хотел попасть на твой выпускной.
Его улыбка выглядит настолько гадкой, что я готова застрелиться.
Глава 7
Ян
Почти сутки в дороге. Мой личный цербер молчал на протяжении двадцати семи часов. Вцепился в руль и ехал с каменной рожей, даже в отеле, где мы останавливались, тупо стучал в дверь, что означало выдвигаемся.
Наблюдаю за тем, как моя «тень» (всю дорогу он парится в черном костюме) вытаскивает из багажника чемоданы, и толкаю железную калитку.
Глупость сидит на шезлонге, мамаша ее тоже здесь. Семейка в сборе. Бабки только не хватает.
Бегло сканирую пространство. Двухэтажный дом квадратов на сто пятьдесят и крошечный двор с лужей вместо бассейна.
я спешил. Очень хотел попасть на твой выпускной.
Ника пялится на меня, словно я привидение. Я нарочно пропал с радаров на две недели, чтобы она успокоилась и внушила себе, что все будет хорошо. Не будет. Рано радуешься, Глупость. Очень рано.
Это прекрасный прием дать своему противнику шанс зажить привычной жизнью, оставить в покое на какое-то время, и вот, когда его психика решит ничего страшного больше не произойдет, появиться. Да погромче.
И где моя комната? сбрасываю на землю рюкзак.
Явился, сухой едкий голос доносится откуда-то сбоку. Медленно поворачиваю голову.
А вот и наша бабуленция, которой эти две дуры так стремаются.
Улыбаюсь и сую руки в карманы. Перекатываюсь с пяток на мыски, отражая хищный взгляд старушки. Она быстрее дыру во мне прожжет, чем хоть немного смутит.
Здрасьте, баб Сим, улыбаюсь шире. Хороший дом, за сколько сдаете? Рублей за триста в сутки?
Бабка прищуривается. Ника пялится на нас во все глаза.
На веранде спать будешь, лето. Не продует, выносит вердикт хозяйка дома.
Без проблем. Тёма, шмотки мои занеси Куда ему идти?
Я покажу, лопочет Ника и быстрым шагом идет в сторону дома. Артём двигает сразу за ней.
Че, у вас винишко-то домашнее есть, баб Сим? Бухнем?
Ну и стервец.
Я вам не грубил, снова осматриваюсь и вытаскиваю телефон. Жрать охота. Быстро прошариваю ближайшие геолокации с нормальными заведениями и разворачиваюсь к забору. Делаю шаг.
Куда собрался? бабка все никак не уймется.
Вообще, это не ваше дело, но, так и быть, поделюсь. Я еще не обедал. Пойду задегустирую, чем у вас тут кормят.
Ян, Слава велел тебе никуда без Артёма не выходить, пищит мачеха.
Ладушка, смотрю на нее через плечо. Мне похер. И на папулины распоряжения, и на твои попытки меня воспитывать.
Бабка в это время с интересом за нами наблюдает, а когда ее дочка поджимает губы и затыкается, выдает:
Ладка, чего встала? Иди суп разогревай. Не видишь, барин кушать изволит?
Мачеху тут же как ветром сдувает. Какая, блядь, послушная.
А вы с юморком, смеюсь и снова разворачиваюсь к бабке лицом.
Пожалуй, я действительно поем здесь. Становится все интересней.
Ну пошли.
Шагаю следом за бабуленцией, продолжая осматриваться. На первом этаже мы попадаем сразу в кухню. Насколько понимаю, заходим в дом не с центрального входа.
Небольшое помещение с повидавшей жизнь мебелью и запахами жрачки. Они тут что-то жарили и пекли.
Кроссовки сними, снова бабка, не дома.
Вообще-то, дома, пожимаю плечами. На ближайшие два месяца отец купил вас с потрохами, баб Сим, добавляю тише, но так, чтобы она слышала. Расстояние между нами маленькое.
Старушка бросает на меня раздраженный взгляд, но ничем не парирует.
Ника! орет на весь дом так, что Ладка, помешивающая какую-то бурду в кастрюле на плите, вздрагивает.
Да, бабуль.
Малинина прибегает на клич как собачка, единственное, тапки в зубах не принесла. У них тут все еще более запущенно, чем я предполагал. Она эту старуху как огня боится. Будто она и правда может ей что-то сделать.
Ночью я приехал от Машки, сильно переборщив с текилой. Мы с ней трахались и бухали. Какого я поперся тогда к Нике в комнату, понятия не имею. Определенного ответа у меня нет. Хотя, когда в твоем доме живет деваха с шикарной задницей, было бы странно ее игнорировать.
Мой дружок был абсолютно не против, чтобы я ее нагнул и трахнул в ту ночь. Факт.
Глупость чуть не описалась от страха, и весь мой план полетел к чертям. Не хотел же напрямую. Хотел выждать, поиграть в дружбу и доверие. Дебил, сам все закосячил, а утром соображал, как выкручиваться из этой ситуации. Она же теперь ко мне ближе чем на пару метров не подойдет. А я так не хочу.
Впереди, между прочим, все лето. Глупость будет рядом двадцать четыре на семь. Ну не могу же я и правда оставить ее в покое. Пришлось вскрывать карты. Показать ей видео и намекнуть на последствия. Она повелась. Это же Ника.
Теперь ее ждет шестьдесят незабываемых дней в роли моего развлечения. Да. В договоре говорится, руками не трогать Но если не руками?
Смеюсь, понимая, что все в кухне при этом стоят с кислыми минами.
Че все такие грустные? Лето же. Кайф.
Ника с Ладой быстро сервируют стол, ну, точнее, просто расставляют тарелки. Даже вон Тёмку пригнали пожрать.
Присаживайтесь-присаживайтесь, настаивает бабка в ответ на Тёмкины отговорки. Не привык он с женой хозяина и его сыном за одним столом жрать.
Правда, Артём, садись, это уже Лада.
Какие все гостеприимные, аж блевать тянет.
Ника в это время уже успела сесть на стул. Выдвигаю для себя тот, что рядом с ней.
Когда падаю на сидушку, Ника вздрагивает и отползает на противоположный край, так, чтобы не дай бог со мной не соприкоснуться.
Так что там с вином, баб Сим?
Обойдешься.
Злая вы женщина, вздыхаю, откидываясь на спинку стула и вытягивая ноги.
Их грибной суп оказывается сносным. На самом деле я непривередлив в еде. Мне абсолютно без разницы, готовил это шеф-повар или вон баб Сима. Даже Ладкины запеканки я вполне себе жру, не без ядовитых комментариев, но это так, для веселья. Готовит она на самом деле нормально.
Плюс иногда я просыпался в таких местах и ел с похмелья такое говно, что этот суп просто произведение искусства.
У меня вопрос, тяну руку, словно в школе, не без улыбки, во сколько завтра у Ники выпускной?
А тебе зачем? осведомляется Лада.
В смысле? Вы с отцом оставили меня без тусовки. Так что я планирую наверстать здесь.
За ресторан уже уплачено. Ровно три места, вмешивается бабка. А на дачу Ника не едет, так что и тебе там делать нечего.
А зачем она в ресторан идет? Аттестат бы забрала, и домой. Отламываю хлеб. Мне вон его прямо домой доставили, лично папке в руки.
Мам. Лада скребет ногтями по столу. Вообще, Ника едет на дачу.
С чего вдруг?
А почему нет? Все ребята из класса едут.