Дарт не стал ошиваться перед дверьми «Сан-Порта» и остановился поодаль, беспокойно следя за входом. Он прождал достаточно долго так ему показалось. Ужин стали покидать первые гости. Каждый раз, когда двери открывались, Дарт надеялся увидеть друга, однако тот появился с другой стороны здания, где располагалась пожарная лестница. Оттуда он, кажется, и спустился. Шагнув из темноты под освещение газовых фонарей, Дес брезгливо сощурился и стремительно двинулся вниз по улице.
Ты должен мне весь алкоголь этого мира. Понял? выпалил он на ходу.
Что произошло?
Дес не ответил, только ускорил шаг, едва не перейдя на бег.
Ты в порядке? спросил Дарт чуть погодя, когда они свернули в безлюдный проулок, где друг оставил ржавую колымагу.
Нет, мрачно отозвался он. Я разбил бутылку дорогущего кальвадоса о голову дорогуши.
Ты горюешь о кальвадосе или о Монке? уточнил Дарт, забираясь в автомобиль. Кажется, им следовало поскорее уносить ноги. Что с ним?
Впитался в ковер, смешался с осколками.
Надеюсь, ты не о Монке.
Дес устало вздохнул и закатил глаза.
Он жив-здоров, просто немного разбит из-за испорченного вечера, но ты можешь вернуться к нему и утешить.
Он что-нибудь рассказал?
Кое-что предложил, хмыкнул Дес и замолчал, предлагая угадать.
Разделить с ним кальвадос и курительную смесь?
Кальвадос, курево и официантку, которая их принесла.
Отлично, уныло пробормотал Дарт. Все, что мы выяснили, это предпочтения Монке.
Дес завел мотор и осторожно тронулся с места. Руки в перстнях на погнутом обшарпанном руле смотрелись нелепо, особенно после слепящей роскоши «Сан-Порта». Зато теперь Дарт чувствовал себя в своей стихии разрухи и нищеты.
Монке дал наводку, с самодовольной усмешкой сообщил Дес, когда вырулил на дорогу. Говорит, ей известно, где искать Доу. И ты не представляешь, кто она Твоя хорошая знакомая, кстати. Лина.
Танцовщица из клуба «Платья на пол!», куда они изредка захаживали вместе. Она была там главной звездой и пользовалась особыми привилегиями: имела личную комнату и могла сама выбирать компанию на ночь, если того желала. Так Дарт с ней и встретился, а после они стали кем-то вроде приятелей. Благодаря Лине, показавшей ему все тайные ходы в здании, он придумал хитроумный способ удирать от следящих, что не раз выручало его. Проводя с ним вечера, она таскала из кухни бесплатный алкоголь, с любопытством расспрашивала о службе лютена и шутила, что их работа схожа тем, что отрицает чувства.
К тому моменту, когда Дарт и Дес добрались до Хмельного квартала, его улочки уже заполнились разгульными компаниями, торговцами и воришками, ищущими легкой наживы. Пару раз их грохочущая колымага едва не наехала на пьянчуг, которых так и тянуло под колеса, а один из них умудрился швырнуть в дверь бутылку, сопроводив бросок потоком отборной брани. Дес затормозил посреди дороги, намереваясь разобраться со смельчаком, и Дарту стоило огромных усилий угомонить друга.
Ладно, сдался он, обещаю никого не бить, пока ношу этот пиджак.
Приехав на место, они пристроили машину в тупике между домами и направились на задворки, чтобы пробраться через черный ход. Однако сегодня судьба играла против них, и Дарт убедился в этом, когда обнаружил запертую дверь. Проклятие! Они обогнули здание и направились на мерцающий свет вывески, что зазывала прохожих в заведение с говорящим названием «Платья на пол!».
Веселье было в самом разгаре: играла музыка, смеялись люди, а вокруг клубился сладкий дым. У входа стоял вышибала. Ему уже накидали монет, и он, задобренный, без лишних расспросов пропустил Дарта и Деса наверх.
На втором этаже располагались «танцевальные комнаты», где посетители могли уединиться. Чтобы попасть туда, следовало преодолеть рубеж дежурного, открывающего решетчатую дверь только после оплаты.
Коридор по ту сторону казался полосатым, будто расчерченным карандашными линиями. И фигура, занимавшая сразу три полосы, выглядела плоской, картонной. Но вот она задвигалась и превратилась в пожилую даму с брезгливым выражением лица. Оставалось догадываться, каким ветром ее сюда занесло. Обычно здесь дежурил амбал, способный в два счета разобраться с нарушителями порядка, что в подобных заведениях случалось нередко. А эта щуплая бабуля могла разве что настучать дебоширу тростью, припрятанной в углу как секретное оружие.
Томный вечер, прокряхтела она, подражая приветствию здешних девиц. Кого надо?
Лина из Пурпурной, ответил Дарт.
И? то ли спросила, то ли икнула она и подозрительно сощурила крысиные глазки: маленькие, хитрые, чуть навыкате.
Что «и»?
А твой друг пока на коленках у меня посидит? проворчала она сердито. Кто вторая?
Пока Дарт думал, что ответить, Дес ляпнул:
Мы вместе.
Пожилая дама смерила их двоих оценивающим взглядом, а затем изрекла:
Рада за вас, но Лина никого не принимает. Выбирайте другую, мальчики.
Дес отпрянул от решетки, растеряв весь запал переговорщика, а Дарт, наконец, сообразил, как выйти из глупой ситуации.
Она меня знает. Передайте, что к ней пришел Дарт.
Дружочек, значит? с хитрой, крысиной ухмылкой переспросила дежурная и поудобнее устроилась на стуле, явно не собираясь куда-то идти и о чем-то спрашивать.
Вместо этого она открыла шкатулку, лежащую у нее на коленях, ящик для денег со встроенными в крышку счетами. Послюнявив палец, пожилая дама принялась деловито щелкать деревянными костяшками, подводя странные, одной ей понятные вычисления. Полученная сумма оказалась внушительной.
Ого, как-то многовато, присвистнул Дес, за что получил гневный взгляд с той стороны решетки.
Вас тоже «ого, как многовато», процедили ему в ответ. Платите или проваливайте.
Дарт молча выгреб из кармана монеты, отсчитал и, просунув руку через прутья, высыпал все в шкатулку, которую ему нетерпеливо подсунули. После оплаты замок открылся, и дверь отъехала в сторону с грохотом вагонетки, промчавшейся по тоннелю.
Дорогу найдете? лениво спросила дежурная и довольно гикнула, когда Дарт ответил, что справится сам. Вдвоем с Десом они зашагали по длинному коридору со множеством дверей по обе стороны и вдогонку услышали предупреждение: Если она откажет, деньги не верну!
Дверь в комнату Лины была выкрашена в пурпурный цвет, и раньше Дарт считал, будто это что-то значит. Он пытался найти закономерность или логику в распределении по цветам, пока не узнал историю о том, что для покраски использовали остатки материалов, купленные по уценке. Вот и весь секрет местного антуража. Куда интереснее дело обстояло с деревянными шкатулками, прикрепленными к дверям подобно почтовым ящикам. Так принимали монеты за анонимность. Заплативший мог быть спокоен, что его визит сюда останется тайным.
Дарт постучал и через несколько мгновений получил разрешение войти. В полумраке комнаты дым от благовоний выглядел воздушными лентами, что вились и таяли вокруг единственного источника света громоздкого канделябра, вмещавшего больше десятка свечей. Он стоял у прикроватного столика, больше напоминавшего табуретку, а на самой постели в груде смятых тканей сидела Лина. Ее плечи торчали из-под простыни, в которую она куталась, точно в кокон, черные кудри были небрежно собраны на макушке, но несколько прядей спадали на лицо, отбрасывая причудливые тени.
При виде Дарта она радостно встрепенулась, но потом, заметив второго, сердито нахмурилась. Их приятельская встреча грозилась обернуться скандалом и позорным изгнанием за дверь. Лина могла себе это позволить.
Я думала, ко мне опять эта карга приперлась. Хотела послать ее, а тут вы. Вот вы тогда и проваливайте!
Мы пришли поговорить, кротко вступил Дес, сама невинность. Дарт никогда не видел, чтобы друг так улыбался: мягко, почти застенчиво.
Я не занимаюсь словоблудием, фыркнула Лина и перевела укорительный взор на Дарта: И не помогаю тем, кто вспоминает о моем существовании, только если ему что-то нужно.
Он почувствовал укол совести, но вовсе не из-за упреков, а потому что признавал свой обман. На самом деле не было веских причин, чтобы тащить Деса с собой, просто Дарт не хотел наведываться сюда в одиночку. Он подозревал, что Лина обижена его давним отсутствием, а объясняться с ней не собирался.
Извини. Дарт не нашел больше ничего, что мог бы сказать ей. Можно войти?
Пауза. Острый взгляд. И, наконец, кивок. Лина была вспыльчивой, но отходчивой. Когда дверь закрылась за ними, первым делом она сказала:
Слышала, решетка гремела. Вы что, заплатили этой карге? Чего ради?
У нас деловой визит, пошутил Дес, но Лина даже не улыбнулась.
Мы ищем Аластора Доу.
Кто вас прислал? голос ее предательски дрогнул. Следящие? Община? Папаша Монке?
Сам Монке и прислал. Говорит, тебе известно, где пропадает ваш общий друг, ответил Дес. Он уже освоился в комнате и расположился на ковре: вытянув ноги, прислонившись спиной к стене.
Расскажи о нем, попросил Дарт, по-прежнему стоя у двери. Дело важное.
Она выдержала долгую паузу, задумчиво покрутила прядь у виска и, наконец, сдалась.
Ладно. Я расскажу, потому что считаю тебя хорошим человеком, Дарт.
Лина строго посмотрела на него, будто предупреждая, что будет с ним, если он предаст ее доверие, и устроилась поудобнее, готовясь к долгому разговору.
Я родом из Больи, маленькой деревни с той стороны холмов, начала она. В пятнадцать меня забрали из приюта и отправили работать в Общину. Там я и встретила Ала. В те годы его отец уже заправлял всеми и был одержим своей верой. Мы сбежали из Общины, как только смогли. Ярмарочные торговцы подобрали нас и привезли в Фористале. Мы бедствовали, пока я не попала в таверну танцовщицей, где меня заметил Монке. Он предложил работу в семейном поместье: вначале туда перебралась я, а потом и Ал. Мы согласились выполнять мелкие поручения всех домочадцев, зато получили крышу над головой и верного друга в лице Монке. Вы ни за что не поймете, что для каждого из нас значила эта дружба. Мы обрели дом, семью, свободу. То, о чем не могли мечтать сиротка из Больи, сын одержимого фанатика и мальчик в золотой клетке. Она печально улыбнулась, а когда продолжила, из ее голоса исчезла прежняя теплота: Наш Монке был одинок и несчастен. В их огромном доме не нашлось того, кто бы его выслушал и принял, пока он не встретил нас. Три года мы были неразлучны, а потом папаша Монке внезапно вспомнил о сыне. И знаете, что этому послужило? Появление богатой невесты.
Лина замолчала, сжав кулаки от бессильной злобы, вызванной этим воспоминанием. Ни Дарт, ни Дес не посмели поторопить ее или задать вопрос, и на время комнату заполнила вязкая тишина.
Все эти «выгодные браки» похожи на разведение породистых собак, вы не находите? вдруг спросила она, а затем пояснила: Есть у богачей придурь. Они женятся на достойных, чтобы увеличить семейный капитал. Ложатся в постель, чтобы родить наследника. Стараются урвать побольше, чтобы сколотить приличное состояние для своих детей. А потом заставляют их делать то же самое
Она яростно сверкнула глазами, в которых отражалось пламя свечей; казалось, что в самих зрачках танцует огонь.
В таком браке нет ничего для удовольствия, все ради денег.
Поэтому удовольствия ищут за пределами брака, хмуро добавил Дес, явно вспомнив о своем отце.
Повисла неловкая пауза. Лина попросила напомнить, на чем она остановилась.
Ах да, Монке Всегда звала его по фамилии. Родители придумывали ему имечко в лихорадочном бреду; ни запомнить, ни выговорить. Лишь бы звучало богато. Так что я не удивилась, узнав, что ему нашли подходящую партию по той же логике. В новую семейную жизнь Монке мы не вписывались, и нас вырвали с корнем, как сорняки. Не он сам, конечно, а его папаша. Вот и все. Я вернулась в Пьер-э-Металь, Ал сбежал на юг. И уже два года мы не виделись.
Внимательно слушая историю, Дарт отметил, что Лина, равно как и Монке, почти ничего не говорит про Аластора. Если они были лучшими друзьями, то наверняка знали о нем гораздо больше, но намеренно скрывали, словно оберегали его.
Почему вы разъехались по разным городам? спросил Дарт. Могли бы сбежать вдвоем, как уже делали.
Это было бы предательством с нашей стороны. Монке такого не заслужил.
И вы не пытались связаться? Узнать друг у друга, как дела?
Изредка он шлет мне письма, нехотя призналась Лина, понимая, к чему ведет разговор. Мы читаем их с Монке, когда он приезжает проведать меня.
Значит, у тебя есть адрес?
Я его не выдам. Ал не хочет, чтобы его нашли. Я сообщила ему о смерти отца и о том, что в Общине снова заговорили о нем. Он даже на похороны не приехал. Его искали в Фористале, пытались поговорить с Монке и даже со мной. Но здесь я в безопасности, сюда они не придут. Так что пусть не стараются. Я не раскрою секрет, а он ни за что не вернется в Общину.
Тогда помоги связаться с ним.
Лина помолчала. Поковыряла ногтем затертый угол гобеленовой обивки, торчащей из-под одеял и простыней. Несмотря на сомнения и осторожность, тернистый путь убеждений привел ее к верному решению:
Хорошо. Я отправлю письмо сегодня же, раз это так важно. Что ему передать?
Аластор Доу был окутан тайнами, поэтому оставалось только гадать, какое предложение способно его заинтересовать.
Напиши, что господин Эверрайн предлагает помощь и сотрудничество, осторожно начал Дарт, надеясь, что Лина сама подскажет ответ.
Деньги ему не нужны, решительно заявила она.
Личность детектива беспокойно заворочалась в его голове, складывая деталь за деталью. Беглецам всегда нужны средства, если только у них нет богатого покровителя, который их обеспечивает. Поэтому Монке навещал Лину, а та отправляла Аластору письма. Хитроумная схема, чтобы скрыть свою дружбу.
Речь не о деньгах. А о том, чтобы Община вас больше не беспокоила. Вас троих, сказал Дарт.
Ее глаза наполнились влажным блеском, голос задрожал, и Лина, забывшись, в сердцах выпалила:
Когда накопим достаточно, мы исчезнем! И все призраки прошлого останутся за дверью!
Дес кашлянул из темноты, привлекая к себе внимание.
Извини, но призраки ходят сквозь стены. Так что дверь их тоже не остановит. Призраков надо изгонять. Вот с этим вам и предлагают помочь, чтобы Община, наконец, угомонилась. Верно, Дарт?
Он кивнул, подтвердив его слова. Лина замерла в задумчивости, глядя на танцующие огни, под которыми плавился воск свечей, а потом сказала:
Приходи за ответом через неделю. Буду ждать тебя здесь. Одного.
Дес горестно вздохнул, подшучивая над ее условиями и тем, как быстро Дарт согласился. Дым благовоний пропитал одежду, въелся в волосы и вызвал головокружение. Дарт понимал, что, если задержится здесь хотя бы на минуту, Десу придется тащить его на себе.
И что же, вы просто уйдете? удивилась Лина. Могу станцевать, если хотите.
Хотим. Тут же встрепенулся Дес.
Мы спешим! отрезал Дарт и бросил в него самый строгий взгляд, какой только мог изобразить. Дес капризно надул губы:
Мне нужно снять стресс.
Так и быть, отведу тебя к врачевателю, до-ро-гу-ша! Дарт распахнул дверь и вытолкал друга из комнаты.
Слово-то какое дурацкое, скривился Дес, одергивая пиджак.
Ты его часто используешь.
Отрежь мне язык, если скажу это еще хоть раз.
В коридоре было свежо и прохладно, сквозняк разгонял дым благовоний, тянущийся из комнат. Где-то хлопала оконная рама, но даже этот звук не мог разбудить дежурную, чей забористый храп простирался на весь этаж. Они не стали ее тревожить и спустились по запасной лестнице, более привычной для Дарта.