Вы считаете, что Германия сама не справится с задачей наведения порядка на этой территории? с некоторым недовольством спросил Рихард фон Кюльман.
После окончания тяжелой войны на истощение ресурсы у вас будут весьма ограниченными, ответил я. Да и зачем вам нищие Словакия и Трансильвания и до крайности обнищавшая Венгрия? Далеко и невкусно. Жирные куски в виде изрядно онемеченной Богемии и чисто немецкой Австрии, непосредственно примыкающие к вашей территории, это совсем другое дело. И милейшего графа Чернина тогда никто не погонит палками из родного дома
Ну что же, господин Серегин, кивнул статс-секретарь германского МИДа, в этом есть рациональное зерно. Но что вы предлагаете сделать с Хорватией?
В случае присоединения к Сербии, освобождаясь от этого альянса, Хорватия будет готова показать миру пример самого бесчеловечного зверства, сказал я. И в то же время там не примут ни русской, ни немецкой власти. Единственное, что приходит мне в голову, это отрезать все территории, населенные сербами, а потом дать хорватам короля такого же доброго католика, как они сами, и в то же время вменяемого человека, который не станет лепить из этой нации пуп земли.
Мне очень горько слышать, как тут делят территорию государства, которому я служил всю свою жизнь, вздохнул граф Чернин. И в то же время я уже понял, что иного пути нет. Если делить нас доведется Антанте, то, мстя за все, она натворит такого, что все взвоют от ужаса.
Ну что же, сказал я, если мы достигли предварительной договоренности между собой, то можно отправляться к господину Ульянову-Ленину и заканчивать работу над проектом мирного соглашения. И имейте в виду, господа, что Советская Россия это не временное сиюминутное явление, а неизбежная реальность, данная вам в ощущениях, наглядный пример того, что бывает, когда к народу относятся как к бессловесному стаду. Ответственное поведение должно иметь место не только во внешней политике, но и внутри своей страны, а над этим вам еще работать и работать.
10 января 1918 года (28 декабря 1917 года). Около полудня. Петроград, Смольный, кабинет В.И. Ленина.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Когда я раскрыл просмотровое окно в кабинет советского вождя, то обнаружил там пребезобразную сцену. Скандалили товарищ Коба и товарищ Свердлов, а товарищ Ленин был индифферентен и обтекал. И темой разногласий, вызвавших этот гай-гуй, был отнюдь не Брестский мир, ибо у местного Ильича по поводу наших договоренностей вода в попе держалась: сначала готовый результат, а потом оповещение о нем товарищей по партии. Нет. Наезд на будущего Отца Народов был вызван телеграммой: «Перестаньте играть в государство», которую тот отправил участникам Харьковского съезда Советов, учредившим Украинскую Советскую Республику. Харьковские пингвины (те же самые самостийщики, только в красной революционной упаковке) обиделись и нажаловались старшим товарищам, после чего Кобу позвали к товарищу Ленину «на ковер». Вовремя я, однако, зашел На ловца, как говорится, и зверь бежит. Но сначала нужно немного подготовиться. Мысленная команда, небольшая пауза и вот в мой кабинет входит вооруженное до зубов отделение первопризывных амазонок, и вместе с ними товарищ Бергман.
Не беспокойтесь, господа, сказал я фон Кюльману и фон Чернину, все эти люди пришли сюда не за вами, а по душу вон того чернявого типа в очках, что сейчас размахивает руками, брызжет слюной и сыплет грязными ругательствами.
А кто это? спросил статс-секретарь германского МИДа.
Это Яков Свердлов, ответил я, один из четырех высших руководителей большевистской партии и после устранения господина Троцкого одно из самых больших препятствий для исполнения наших планов. Это просто замечательно, что он тут так удачно оказался, не надо будет бегать за этим персонажем по всему Петрограду.
Вы его того? спросил граф Чернин, проведя себя пальцем по горлу.
Далеко не сразу, ответил я. Сначала этим персонажем займется начальник моей службы безопасности полковник Бригитта Бергман, которая выжмет из него все подробности сотрудничества компрадорской части руководства большевистской партии со странами Антанты. Молодому советскому государству такое обременение не нужно ни в малейшей степени.
Вы сделали женщину полковником? с изумлением в голосе спросил Рихард фон Кюльман, глядя на нашу Снежную Королеву.
Полковником министерства государственной безопасности в запасе госпожа Бергман была еще до того, как присоединилась к моей армии, парировал я. Только тогда ей было уже шестьдесят восемь лет, и ее жизненный путь подходил к концу. Но для меня такие мелочи не препятствие. Установив, что госпожа Бергман подходит мне в качестве подчиненной, и, самое главное, я сам подхожу ей в качестве начальника, я отдал своим специалистам по этой части распоряжение, чтобы ей построили новое молодое и абсолютно здоровое тело. Мне ничего не жалко для тех людей, что поступают ко мне на службу и справляют ее верой и правдой.
Вы, господин Серегин, способны даровать человеку новое молодое тело? со смесью восхищения и ужаса спросил Рихард фон Кюльман.
У меня есть правило предоставлять такую возможность только тем, кто поступил ко мне на службу или является моим союзником и другом, ответил я. Сразу скажу, что эту услугу невозможно получить за деньги, вне зависимости от предложенной суммы. Так у меня дела не делаются. Но давайте поговорим об этом позже, так как сейчас уже пора действовать. Вы пока подождете здесь, а я быстро разберусь с неожиданно возникшим делом, после чего мы переговорим с господином Ульяновым-Лениным.
Оставив господ дипломатов размышлять над моими словами, я решительно распахнул портал и шагнул внутрь ленинского кабинета, поприветствовав присутствующих нейтральными словами:
Добрый день, товарищи
Добрый день, товарищ Серегин, ответил хозяин кабинета. А у нас тут, как видите, дискуссия
Да не дискуссия это, товарищ Ленин, а базарный скандал, хмыкнул я. Товарищ Коба все сделал правильно, а товарищ Свердлов наезжает на него из соображений, весьма далеких от укрепления Советской власти и перспективы построения социализма.
Да кто ты такой, чтобы давать нам советы?! будто ужаленный в зад, взвился Свердлов. Старорежимный офицеришка-золотопогонник!
Товарища Серегина, вздохнул Ленин, порекомендовал нам очень серьезный и надежный человек я сам, только из мира четырнадцатого года. Там товарищ Серегин оказал партии большевиков весьма значительную материальную и организационную помощь, за что был кооптирован товарищами в члены нашего ЦК. И офицерский мундир с погонами им в этом не воспрепятствовал, ибо не мешает товарищу Серегину быть настоящим большевиком.
Свердлов хотел было выкрикнуть что-то протестующее, но я щелкнул пальцами, и ленинский кабинет озарил Истинный Свет. Это заклинание одно из тех, что доступно мне как Адепту Порядка, и оно не только ослабляет порождения Зла, но и высвечивает прямую ложь, уловки и недомолвки.
Скажи мне, Яков Михайлович, тоном беспрекословного приказа произнес я, как поживает брат твой Зяма, в миру Зиновий Пешков, капитан французской армии, проходящий сейчас службу во Втором Бюро, сиречь военной разведке? Давно ли ты получал от него весточку с ценными указаниями его начальства о том, что нужно как можно скорее разделить Советскую Россию на множество мельчайших республик и автономных областей, а потом разжечь в ней Гражданскую войну, чтобы брат пошел на брата, а сын на отца? Ибо только так это и делается: сначала полено делят на тончайшие лучинки и только потом подносят к их вороху горящую спичку.
Свердлов раскрыл рот, да так и застыл. Правды он сказать не мог, а правдоподобно солгать при Истинном Свете невозможно. Глаза товарища Ленина прищурились, он, фирменным жестом заложив пальцы за проймы жилета, привстал со своего стула, чтобы разразиться гневной тирадой. И тут из-за моей спины выступила товарищ Бергман.
Все это так, произнесла она. Одной рукой дергая за ниточки господина Свердлова, другой французы приводят в движение ваши контрреволюционные силы, опирающееся на многочисленное и активное франкмасонское лобби. Генералы Рузский, Алексеев, Корнилов и иные уже давно служили не России, а своему тайному начальству, ибо беспрекословное подчинение вышестоящим главная обязанность масона. Самому фигуранту после падения в России Советской власти была обещана эмиграция под чужим именем во Францию и остаток жизни, проведенный на собственной вилле. Но все это морок, ибо после того, как мавр сделал свое дело, он становится никому не интересен. Поступили бы с ним так же, как и с Великим князем Кириллом Владимировичем, которому франкмасонские заговорщики, будущие члены Временного правительства, обещали, что он взойдет на трон как революционный император Кирилл Первый. Как только последний император подписал отречение, все обещания были забыты, и Россия стала Республикой. Верить таким людям, как французы и британцы, это значит не только себя не уважать, но и ставить на кон собственную голову.
Подтверждаю все сказанное товарищем Бергман, сказал я. Мне тут подсказывают, что в тридцать пятом году сотрудники ВЧК-ОГПУ вскрыли личный сейф товарища Свердлова, после его смерти провалявшийся на складе шестнадцать лет. И там не обнаружилось ничего, кроме ста тысяч рублей в царских золотых монетах, кучи золотых украшений с драгоценными каменьями, а также вороха подлинных иностранных паспортов, выписанных на самые разные имена и фамилии
Пог-годите, товагищ Сегегин! воскликнул Ленин, от волнения картавя больше обычного. Это нужно пговегить! Товагищ Коба, возьмите кого-нибудь в когидоге и пгинесите сюда сейф товагища Свегдлова! Вскгыв его, мы узнаем, кому нам следует вегить товагищу Сегегину или товагищу Свегдлову!
Товарищ Коба поручение вождя выполнил быстро, тем более что и кабинет Свердлова располагался по соседству с кабинетом Ленина. Не прошло и пяти минут, как четверо мужиков в солдатских шинелях и папахах, пыхтя, втащили в дверь массивный сейф и с тяжелым стуком поставили его на пол. Сделав свое дело, добровольные грузчики скользнули по нам с товарищем Бергман равнодушными взглядами и вышли. Люди в военной форме в Смольном самое обычное дело, а вот погон и всего прочего они просто не увидели, ибо этого не позволило заклинание маскировки.
Ну-с, товагищ Свегдлов! сказал Ильич, когда посторонние очистили помещение. Давайте же сюда ключ! Быстрее, быстрее! Если товагищ Срегин сказал неправду, то это в ваших же интересах, а если все совсем наоборот, то я вам не завидую. Плакало ваше пгедседательство во ВЦИК, и не только.
Бригитта Бергман посмотрела на клиента пристальным взглядом, и тот, как завороженный, медленно-медленно вытащил из бокового кармана кожанки большой ключ. Помимо ключа, к сейфу требовался еще и четырехзначный код, набираемый дисками в верхней части дверцы, но, видимо, его наша начальница службы безопасности считала прямо из памяти клиента. Щелк-щелк-щелк-щелк, два поворота ключа и вот тяжелая дверца почти бесшумно открывается А там, как говорилось в одной комедии, все, что нажито непосильным трудом. Нижнее отделение набито цилиндриками, обернутыми в синюю упаковочную бумагу. Энергооболочка шепчет, что каждый цилиндрик это сто золотых десятирублевок, то есть тысяча царских рублей. На глаз в этом сейфе сто тысяч вполне может быть. Но товарищу Бергман этого мало, она достает один цилиндрик, разрывает бумажную упаковку и высыпает на стол товарищу Ленину пригоршню блестящих золотых кружочков с портретами последнего русского царя. В среднем отделении сейфа находятся побрякушки россыпью, уже никому не интересные, потому что с ними и так все ясно, а в верхнем отделении лежат бланки паспортов, которые наша начальница службы безопасности ворохом кидает поверх золотых монет
Глаза у Ленина становятся какими-то совершенно круглыми и взбешенными. Он с отвращением роется в паспортах, дрожащими руками открывая то один, то другой. Тем временем, пока все внимание присутствующих обращено на содержимое сейфа, Свердлов старается незаметно расстегнуть кобуру, висящую на поясном ремне. И я, и товарищ Бергман заметили это телодвижение, но не подали и вида. Пусть пан Свердлов сам вскроет свою сучность до конца и без остатка. Вот Ильич резким движением отбрасывает от себя паспорта, отчего некоторые из них падают на пол, и поднимает ненавидящий взгляд на Свердлова.
Ну ты и гнида! только и успевает сказать он, прежде чем тот выхватил пистолет и направил его в голову вождю революции.
Расстояние метра полтора, промахнуться невозможно. Щелк! Осечка. Ленин от испуга на грани обморока. Свердлов вручную передергивает затвор и давит на спуск еще раз. Опять осечка. Третья попытка выстрела в ненавистного Кобу, и с тем же результатом. Четвертый выстрел в Бригитту Бергман и опять осечка А пятый уже в меня, и с тем же результатом.
Эй, придурок, сказал я, из своей хлопушки в моем присутствии ты можешь только застрелиться, если хватит храбрости. У тебя остался один патрон, решайся.
Да уж, Яша Свердлов это далеко не Михайло Голицын: застрелиться в безвыходной ситуации не смог, а я его и не принуждал, как болгарского царя Фердинанда в прошлом для меня мире. А может быть, дело в том, что царские сатрапы уже не раз арестовывали этого человека, но он неизменно бежал из ссылки и снова брался за свое. Привычка, как говорится, вторая натура. Или он надеялся оправдаться перед товарищами по партии, среди которых было множество его сторонников?
Уже подняв пистолет к голове, Свердлов вдруг отбросил его и поднял руки, показывая, что сдается. И только тут я обратил внимание на то, что Ильичу, кажется, сделалось хреновато от всех сегодняшних переживаний, и сейчас он едва стоит, опираясь рукой на стол. Если сам гражданин Кондрат к нему еще не пришел, то кто-то из его меньших родственничков сейчас явно ошивается поблизости.
Лилия, сказал я в пространство, ты мне нужна!
Хлоп! И мелкая божественность уже тут как тут: стоит на сейфе в своем докторском прикиде, как тот же Ленин на броневике. У Кобы, да у Свердлова челюсти так и отвисли, а вот Ильич на это явление не прореагировал никак. Не до того.
Я тут, папочка! заявила маленькая проказница. Кого тут нужно вылечить и от чего?
Местному товарищу Ленину вдруг стало плохо, а от чего его лечить, разберешься сама, ответил я.
Опять ты, папочка, нахулиганил, сказала Лилия, легко спрыгивая с сейфа на пол и подходя к Ильичу. Нельзя было поаккуратнее?
Я тут ни при чем, начал оправдываться я, это все вон тот тип, что направил на товарища Ленина оружие, а я только сделал так, чтобы он не смог выстрелить
Все равно, ты мог бы сразу скрутить этого гада в бараний рог и вывернуть наизнанку, упрямо произнесла мелкая божественность. Ведь ты же умеешь
Виноват, товарищ Лилия, ответил я. Исправлюсь. Больше не повторится.
Ну ладно, посмотрим, что там стряслось, кивнула наша маленькая лекарка. Товарищ Коба, помогите мне усадить товарища Ленина на стул. Вот так. Аккуратней, аккуратней Все, а теперь отойдите в сторону здесь я власть, то есть врач.