Что происходит при нарушении четвертого закона? Всего два варианта недостаток аргументации или ее излишек. С первым все интуитивно понятно: суждения «он стал реже отвечать на мои сообщения и забыл вчера пожелать мне спокойной ночи, а значит, у него есть другая» не имеют между собой причинно-следственной связи. Одно не следует из другого. Такого рода необоснованные умозаключения содержат в себе ошибку мнимого следования.
Многим КПТ-терапевтам знаком такой изворот мысли: «Я чувствую себя глупой, а значит, я полная дура!» Так и тянет порой спросить: а если я чувствую себя, например, воздушной планетой или гастрономом на улице Герцена стану ли я ими?..
Это та же самая ошибка мнимого следования. Когнитивное искажение эмоциональное обоснование ее подвид. Из того, что я что-то чувствую, не следует с необходимостью вывод, что так и есть в действительности.
Второй вариант нарушения закона достаточного основания неочевиден и тем еще более интересен. Что значит «слишком много доказательств»? Разве это не преимущество?
Не всегда. И в ходе диспута этот излишек можно использовать против установок клиента:
Т: Пожалуйста, попробуйте обосновать идею о своей никчемности. Представим, что мы в суде и вы выступаете в роли обвинителя.
К: Ну, этот человек никогда никому не нравится, никому не интересен, его не замечают Он не нравится даже своему отцу, который его каждый день поучает Девушки, которые его любили, теперь поливают его грязью в соцсетях, а мои друзья ставят лайки
Т: Хотите сказать, этот человек виновен?
К: Да. Он заслуживает наказания.
Т: Но защита в моем лице видит нестыковки в ваших показаниях. Возможно, каждый аргумент по отдельности имел бы силу, но все вместе они друг другу противоречат. Может ли человек, который никогда никому не нравился, иметь любящих девушек, хоть бы и в прошлом? Может ли человек, который никому не интересен, иметь друзей и поучающего отца? И как подсудимого «не замечают», если посты про него вызывают ажиотаж?
Обоснование должно быть достаточным: в меру, не больше и не меньше. Если перетрудиться легко начать себе противоречить, и аргументация разрушится сама собой.
Логические операции и логические ошибки
Понятие. Определение, деление
Логика, как и любая другая наука, не может обойтись без специальной терминологии. Но, в отличие от узких научных дисциплин, термины из нее мы можем применять буквально всюду. Как так вышло? Логика неразрывно связана с языком [4]. Нередко именно языковые проблемы приходится решать логическими средствами. Через язык мы мыслим, на нем же общаемся, потребляем информацию. Познаем тайны языка сможем познать и бытие [10].
Познаем язык клиента появится возможность ему помочь. Научим его владеть языком так, чтобы не доставлять себе проблем, значит, дадим ему в руки инструмент самопомощи на всю жизнь. Для этого пригодится логика!
Основная единица естественного, разговорного языка имена. Собственные, то есть обозначающие только один предмет (Архангельск), и нарицательные, то есть обозначающие множество, класс предметов (море, скафандр).
В логике же используется термин понятие: отражение предмета в его существенных признаках. Что значит «существенных»? Каждый отдельно взятый необходим, а всех их вместе хватает для определения понятия [5]. Соответственно, «несущественные» признаки те, что могут приобретаться и теряться предметом без риска для предмета перестать быть самим собой; второстепенные.
Например, понятие «окружность» определяется как замкнутая равноудаленная от центра кривая. А вот то, что она нарисована синей ручкой, несущественно.
Понятие «слабый человек» определяется клиентом в существенных признаках как «неспособный дать отпор и распускающий нюни». А вот то, что слабый человек не нравится девушкам и ходит сутулым, признаки второстепенные. Соответственно, быть сгорбленным не значит подтверждать свое глубинное убеждение о слабости.
Под понятием в логике понимается нечто общепринятое и устойчивое [4]. То есть, по-хорошему, в терапии нам нужно тут же переопределить «слабого человека» как неуверенного в себе, неспособного управлять своей жизнью, несамостоятельного, склонного к подчинению и т. д.? Нет! Цель терапевта в логическом диспуте понять внутренний язык клиента, а не навязать «правильную» точку зрения. Понять и, используя противоречия в его собственной системе, продемонстрировать ложность его установок.
Сделать это, работая с понятиями, как правило, нетрудно. Помогает знание о правилах определения понятия. Оно не должно быть:
слишком широким;
слишком узким;
отрицательным;
тавтологичным;
неясным.
Что не так с определением «кошка это четвероногий зверь с хвостом»? И не поспоришь действительно четыре ноги и хвост. Но ведь не только кошка обладает этими признаками! Это определение слишком широкое.
А если мы определим стул как предмет мебели со спинкой, предназначенный для сидения на учебе или на работе? Определение будет слишком узким. Сидеть на стуле можно и дома.
Есть замечательный вариант, когда определение и слишком широкое, и слишком узкое одновременно. Вот пример: «Психотерапевт человек, помогающий другим людям познать самих себя». В чем ошибка? Познать самих себя помогают и люди других профессий: философы, медики, историки, писатели С другой стороны, психотерапевт помогает не только познавать, но еще и менять.
Вывод: определение должно быть соразмерным, присущим только одному понятию. Оно должно быть не больше и не меньше предмета, который определяется [11].
Что не так с отрицательными определениями? Они ничего не сообщают нам о предмете. «Горячий значит не холодный», «человек не страус», «глупый не решающий задачи».
Это не такое жесткое правило, как предыдущие. «Черствого человека» мы сможем определить, пожалуй, только как «бездушного, НЕ проявляющего доброты, эмпатии, жалости». Однако по возможности таких определений следует избегать. И в логике, и с точки зрения КПТ:
К: Хотелось бы стать хорошим человеком. Не совершающим ошибки, не делающим никому зла, не врущим
П: Кажется, проще было бы вообще ничего не делать, и тогда точно станешь хорошим парнем. Может быть, хороший человек еще и привносит что-то в мир? (Делает акцент на ценностях клиента.)
В КПТ последний вариант описывается как запрос мертвеца. «Я хочу жить счастливо, а для этого я должен не тревожиться, не иметь беспокойные мысли» Чтобы не иметь проблем, достаточно умереть. И останется всего одна проблема ты уже умер.
Четвертый пункт содержит в себе два подпункта: собственно тавтологии, когда понятие определяется через само себя, и круг в определении, когда первое понятие отсылает ко второму понятию, а второе к первому.
«Достойный это тот, кто на людях держится с достоинством»
«Уважать значит понимать и принимать. Понять и принять значит отнестись с уважением».
Как эти четыре пункта помогут в практике? Они позволяют уточнить понятия для дальнейшего диспута, а нередко и сами выступают реструктурирующими.
Бессмысленно с ходу вступать в конфронтацию по определению, особенно если речь идет о глубинных убеждениях. Лучше использовать направленный сократовский диалог: задавать вопросы, которые покажут клиенту неудачные места в его определении и, возможно, помогут ему вовсе отказаться от негативного термина:
К: Я слишком ленивая. Все мне так говорят. Мама, парень, друзья.
П: Никогда не понимал, что значит это слово. Сможете дать мне определение?
К: Ну, быть ленивым значит ничего не хотеть, валяться без дела дома.
П: А только ли ленивые люди ничего не хотят?
К: Не знаю. Нет, наверное. Еще люди в депрессии или просто сильно уставшие.
П: Напомните, какой у вас диагноз?
К: Тревожно-депрессивное расстройство.
П: А что насчет тех, кто валяется дома без дела? Может быть, и эта часть определения не принадлежит исключительно «ленивому» человеку?
К: Наверное, можно валяться дома просто потому, что нравится это делать. Или потому, что у человека такой период в жизни.
П: Так что же такое «ленивый»?
К: Не знаю. Теперь не знаю.
Последнее общее требование к определению в логике оно должно быть ясным. Неизвестное не стоит определять через неизвестное:
«Символическая логика это логика первого порядка». Что нам может дать такое определение? Если мы не знаем, что такое «логика первого порядка» и какие еще бывают порядки, ничего. Определение стоит давать через что-то общеизвестное, насколько это возможно.
Язык клиента в терапии может быть полон метафор, а описывая свои убеждения, особенно глубинные, он может вкладывать в понятия особый, индивидуальный смысл. Метафоры могут прекрасно проиллюстрировать, дополнить понятие, но они не способны определить его в существенных признаках. Метафора сама по себе неизвестное, требующее своего определения:
«Беззаботный человек он как облачко. Летает в небе и несется ветром за горизонт».
«Быть на дне значит видеть мир черным, а внутри все холодное, но кипит».
Метафоры могут оказаться ценными для понимания внутреннего мира клиента, они помогают проникнуться эмпатией. Но иногда для целей КПТ полезно клиента немного «приземлить»: составить определение по всем правилам. Особенно важно это сделать на этапе формулирования запроса, когда необходимо прийти к однозначно понятым конкретным целям.
К: От терапии я хочу одного выбраться с того дна, на которое я рухнул.
П: Что вы имеете в виду под «дном»?
К: Мрачное, жалкое существование на уровне инфузории
П: Так, давайте разбираться. Чем конкретно вас не устраивает ваша жизнь?
К: Ну, я постоянно грустный, мне ничем не хочется заниматься, все надоело
П: Значит, «быть на дне» равно переживать грусть, апатию и ангедонию?
К: Да. При этом постоянно. И не видеть, как из этого выбраться.
Знание о правилах определения понятий может пригодиться на всех стадиях психотерапевтической работы. Но, повторим, наиболее актуальны они при формулировании запроса и при исследовании промежуточных и глубинных убеждений.
К: Я неудачник. Уверен в этом на сто процентов.
П: Простите, а что такое «неудачник»?
К: Это человек, у которого было много неудач. Он неуклюж и часто роняет вещи.
П: Боюсь, что ваше определение не вполне соответствует правилам логики. Готовы его подвергнуть сомнению?
К: Да, буду только рад.
П: Первое. «Много неудач» это сколько? В определении нет ясности. Второе. Все ли люди, у которых были неудачи, хоть бы и много, могут называться неудачниками? А что насчет тех, у кого было много и неудач, и успехов? Выходит, определение слишком широкое. Третье. Определять «неудачу» через «неуклюжесть» значит сузить понятие до одного отдельного пункта. Значит, оно еще и слишком узкое. И наконец, «часто ронять вещи» существенный ли это признак для определения?
Здесь же полезно иметь в виду такие логические термины, как объем и содержание понятия. Объем понятия количество предметов, которые входят в понятие. Содержание совокупность существенных признаков, присущих данному понятию. Например, понятие «приморские города» будет иметь в своем объеме перечисление всех городов, которые находятся на морском побережье: Сочи, Владивосток, Генуя Содержательно же имеются в виду крупные несельскохозяйственные поселения с границей, проходящей по побережью моря.
Чем шире содержание понятия, тем у́же его объем. Если к понятию «приморские города» добавить слово «российские», то количество таких городов уменьшится. Если же содержание понятия сузить, то есть, например, убрать из множества городов слово «приморские», объем понятия расширится.
Отношения между понятиями могут быть всего трех типов: тождество, подчинение и пересечение. Удобно представлять их с помощью кругов Эйлера.
Если объемы понятий полностью совпадают, такие отношения называются тождественными. К примеру, понятия «самый крупный город за полярным кругом» и «Мурманск» одно и то же. Изобразить это можно так (рис. 1).
Рис. 1
Если одно понятие входит в другое, то это отношения подчинения. Одно понятие, в нашем случае «города России» (А), шире по объему и у́же по содержанию, чем другое, «приморские города России» (В). Последнее полностью входит в первое (рис. 2). Невозможен логически ни один «приморский город России», который не был бы «городом России».
Рис. 2
Все прочие города мира не-А. Любой город А, но не-В находится внутри круга.
Последний тип отношений между понятиями пересечение (рис. 3). К примеру, пересекаются понятия «спящий» и «бездельник». Спят не только бездельники. С другой стороны, бездельники не только спят.
Рис. 3
На основе этих знаний можно построить с клиентом, к примеру, такой диалог, позволяющий прояснить отношения между понятиями:
К: Я лузер! Я потерпел поражение.
П: Простите, но я с вами не соглашусь. Сейчас изобразим мой ход мысли на доске для наглядности (рисует два пересекающихся круга). Слева множество объектов А это лузеры. Справа множество объектов В это те, кто потерпел поражение. Может ли быть лузер, который не терпел поражение?
К: Ну, например, тот, кто ничего не делал.
П: Хорошо. Пусть это будет подмножество С. Возможно, есть и другие подтипы лузеров. А может ли тот, кто терпел поражение, не быть при этом лузером?
К: Да. Вообще-то все терпят поражение периодически. Ну, например, мой друг был уволен недавно с работы, но лузером я его не назову.
П: Пусть друг будет обозначен как D (рис. 4). Так с чего вы взяли, что потерпеть поражение значит автоматически перейти в разряд лузеров?
Рис. 4
Еще одна операция, проводимая с понятием, деление. Предметы, которые входят в понятие, можно разделить по признакам.
У этой операции тоже есть свои правила. Они связаны между собой; нарушая одно, скорее всего, нарушишь и другие. Вот они:
соразмерность;
единство основания;
члены деления должны исключать друг друга;
непрерывность деления.
Соразмерность при делении в сущности то же самое, что и соразмерность при определении понятия. Нельзя проводить деление так, чтобы возникали лишние члены или, наоборот, какие-то выпадали.
«Происхождение депрессии может быть реактивным, эндогенным, соматогенным и метафизическим» последний вариант в медицине не используется, то есть образовался лишний член деления.
«Работу можно сделать либо хорошо, либо никак» перфекционизм тоже можно объяснить через несоразмерное деление терминов. Здесь члены деления выпадают вариантов, как сделать работу, на самом деле гораздо больше.
Единство основания предполагает, что деление производится только по одному признаку. Сказать, например, что «семьи бывают либо полными, либо несчастными» значит нарушить это правило. Сначала мы выделяем один признак количество родителей, потом другой степень удовлетворенности.
«Люди из деревни в общении либо добрые, либо грубые». Что не так здесь? Можно быть добрым, но грубым! Или вежливым, но злым. Члены деления не исключают друг друга, к тому же и основание деления здесь разное.
Последнее правило нельзя допускать скачки в делении, нужно переходить от родового понятия к ближайшим видам. «У меня бывает хорошее настроение, либо я нахожусь в ярости» здесь по правилам деления необходимо добавить класс «плохое настроение» и перечислить его подклассы кроме «ярости» грусть, тревогу, отвращение и т. д.
Разумеется, в практике не всегда уместно «поправлять» клиента. Часто деление используется людьми не в строго логическом смысле, а как обозначение некоторых полюсов, не обязательно существующих в чистом виде. «Люди делятся на четыре темперамента: сангвиник, холерик, меланхолик и флегматик» строго говоря, здесь не соблюдается правило о взаимном исключении членов. Можно быть одновременно и сангвиником, и холериком. И тем не менее мы понимаем, о чем идет речь. Важно не путать, в каком именно варианте нам преподносится классификация. Предположим, клиент имеет установку «окружающие меня либо любят, либо ненавидят» и подразумевает жесткое деление на первых и вторых, тогда как на самом деле между ними есть спектр возможных вариантов с равнодушием посередине.