Третий из ларца и простой смертный? Как так вышло?
Пожимаю плечами, потому что распространяться о жизни друга точно не собираюсь, и достаю мобилу, чтобы решить еще один вопрос. Игнорирую Огневу и слушаю гудки мама всегда долго ищет телефон, который бросает где ни попадя.
Да, Арсюш. Это звучит слишком громко, и Булочка слышит. Давит улыбку, но глаза ее сдают. У тебя все в порядке?
Ага. Мам, замути справку для хорошего человечка на завтра, без предисловий перехожу к делу. Что угодно хоть почетным донором сделай. Пожалуйста, добавляю я, когда вижу, что Огнева собирается возмутиться вслух, и затыкаю, приложив палец к ее губам, от которого она отшатывается, будто обожглась.
И кому выпала такая честь?
Мам, не начинай, данные скину.
С тебя подробности, сынок, сквозь динамик слышу усмешку. Это у нас семейное.
Решил заняться благотворительностью, говорю и быстро сворачиваю разговор.
Я думаю про Руслана, у которого в семье такой трындец, что тот решился жить в общаге, и не могу не радоваться про себя своим родителям. Пусть они у меня далеко не идеальные, еще и разведены, но адекватные и с душой. По крайней мере, я очень надеюсь, что отец не снимет Огневу при удобном случае, он вроде бы так и бегает за мамой. Сегодня с утра, когда я заезжал отвезти малого брата в школу, как раз застал папу на цыпочках выходящим из маминой комнаты. Никогда не пойму их отношений, но не лезу к ним.
Отключив вызов, я ловлю на себе заинтересованный взгляд Огневой. Зараза будто в душу мне смотрит, не люблю такие откровения. Ей точно лишнего не нужно знать, чтобы перепихнуться со мной.
Отдыхай, с меня справка. Дальше сама, бросаю почти безразлично, вскакиваю на ноги и, не дожидаясь, пока она выдавит из себя хоть что-то еще, топлю по лестнице вниз.
На хрен общагу. На хрен Булочку. И так слишком много добрых дел за вечер. Гребаный Саня, блин!
Я вижу его во дворе. Он сидит на моем капоте и залипает в телефоне, а я злюсь. Сильно и откровенно злюсь. Кулаки чешутся, кровь бурлит. Я поджимаю губы и с разгона толкаю его в бок.
Гром, блин, мобилу из-за тебя чуть не разбил! возмущается тот, завалившись набок. Какого хера?
Ты Лику тоже за руки так таскаешь? У нее от тебя синяки? Сложив два плюс два в голове, я вспоминаю, как его девчонка недавно на днюхе у общего знакомого с фальшивой улыбкой натягивала рукава водолазки едва ли не до колен и заливала, что просто неудачно упала. Опять. Я закрыл на это глаза, хоть и чуял подвох. Ну не валятся с лестниц так, чтобы оставались синие следы пяти пальцев на локтях.
Че? Лоб Сани напрягается, нижняя губа выпирает вперед, сам он весь бычится на меня.
Я повторять не буду, ты все слышал, стою на своем.
Он хмурит брови, щурится, пыжится весь, будто перед дракой, но пусть только рыпнется в мою сторону.
Не твое дело, бросает в меня самым тупым аргументом и палит всю контору.
Можешь творить, что хочешь, но если я узнаю то, что мне не понравится, специально торможу как можно ближе к нему и тычу пальцем в грудь, пеняй на себя.
Саня что-то ворчит под нос, но я уже сажусь за руль и завожу мотор, зачем-то бросив последний взгляд на старую облезлую общагу.
Глава 9
Тори
Чилить в кровати, когда в общежитии тишина и все на парах, новый для меня опыт. Я редко болею, а если болею, но в состоянии передвигаться, натягиваю на рот и нос одноразовую маску и дую на занятия. Здоровье мозгов мне как-то важнее, чем мимолетная простуда. Вот только сегодня я прогуливаю.
Блин.
Да, благодаря Громову у меня есть справка, никто не подкопается. Правда, если бы опухшая рука дала мне сосредоточиться хоть на чем-то, кроме ноющей боли, я бы убила ночь на реферат для Филатова и отправилась в универ. Но сволочь Быков свое дело знает с нашей стычки прошла уйма времени, а я все еще ощущаю себя как прибитый рогами тореадор. Или тут не только Быков постарался
Громов.
Его поведение остается для меня полной загадкой. Я не понимаю его. Ну совсем! Чего вдруг он так расстарался, если до этого за малым не устроил охоту на ведьм с прилюдным сожжением на костре? Что вдруг изменилось? Совесть проснулась? Товарища, значит, своего недалекого от меня отодрал, не поленился со мной до холодильника прогуляться и даже маму со справкой напряг. Варианта два или он задумал что-то еще более гадкое, или он не такой уж отморозок, каким хочет казаться. В последнее, конечно, верится с трудом, это что-то из области фантастики. Как гласит народная мудрость: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты сам. И мой саднящий локоть вопит о том, что от Громова и его компашки нужно бы держаться подальше.
Перевернувшись на другой бок в постели, я громко ругаюсь, когда неудачно задеваю пострадавшую руку. Жесть такая сустав болит, а на коже видны отпечатки толстых пальцев Быка, которые уже наливаются ядреным лиловым. У этого олуха точно мозгов нет я бы вполне могла на него заявить. Зная нашу полицию, предчувствую, что толку было бы мало, но, возможно, в следующий раз он хотя бы задумался, прежде чем демонстрировать примитивную силу тем, кто слабее его.
В общем и целом день для меня проходит почти незаметно, в обнимку с сериалами (хоть я и дергаюсь пару-тройку-десять раз, что лучше бы не пропускала пары), а из кровати вытаскивает не стыд за собственную лень, а банальный голод. Надев треники с вытянутыми коленками, я выбираюсь из комнаты на общую кухню. Сооружаю себе огромный и кривой, как Пизанская башня, бутерброд, завариваю литровую чашку чая и, поглощая все это, перекидываюсь парой слов с девчонкой из параллельной группы, которая готовится здесь к какому-то семинару. А когда возвращаюсь обратно в комнату, телефон на кровати вспыхивает входящим звонком.
Это Дима.
Привет, Викуль, грохочет он в трубку, стоит мне принять вызов. Веня сказал, ты приболела и пропустила занятия. Что случилось?
Не переживай, Дим, сдержанно отвечаю я, но сама улыбаюсь, потому что мне приятно его внимание. Просто немного не в форме. Завтра буду в универе, и мы сможем увидеться.
А я внизу.
В смысле, внизу? Я даже вскакиваю на ноги и еле сдерживаю стон, потому что снова цепляю руку.
В окно выглянешь?
Я в тот же миг раздвигаю шторы и замечаю на тротуаре одинокую фигуру в ветровке цвета хаки.
Привет, смеюсь я и, поддерживая трубку плечом, отвечаю Диме легким взмахом здоровой руки.
Пытался прорваться через вашу вахтершу, но безрезультатно. Без письменного разрешения не пускает. Прямо Пентагон какой-то, вздыхает с сожалением он. А я тебе апельсины принес.
Серьезно? спрашиваю шепотом, ощущая, как в животе становится тепло от этой трогательной заботы.
Ага. Еще чай и облепиховое варенье. Мама говорит, хорошо помогает, когда насморк и болит горло.
Я не простыла, Дим, объясняю с улыбкой, такой широкой, что скулы сводит. У меня микротравма.
Какая разница? Мне просто хотелось увидеть тебя. А варенье еще обязательно пригодится зима близко.
Я смеюсь, Дима подхватывает. Мы с ним часами за кофе обсуждали модные телешоу и сериалы.
Дай мне пять минут, прошу. Я спущусь.
Распахнув шкаф, одним движением стягиваю с себя домашние треники и футболку, чтобы влезть в джинсы и объемный свитер надевать его из-за руки непросто, но я справляюсь. С волосами, конечно, беда, так что я просто прохожусь по ним расческой. Время на макияж не трачу не хочу заставлять Диму ждать. Ну а после, сунув телефон в задний карман штанов, я сбегаю по ступенькам вниз и нахожу его на том же месте возле клумбы. Он улыбается, увидев меня, и приветливо машет рукой. В этот момент напоминает мне большого плюшевого медведя самого лучшего друга из детства, с которым можно было обниматься и коротать вечера за просмотром слезливых мелодрам.
Прекрасно выглядишь, отвешивает мне комплимент Воронцов.
Скажешь тоже, хмыкаю я. Совершенно точно не в лучшей форме.
Не для меня, многозначительно заявляет, и уголки его губ ползут вверх. Значит, завтра собираешься в универ?
Да, у меня освобождение только на сутки. Завтра пойду грызть гранит науки.
Может быть, тогда вечером после пар встретимся? В кино сходим? Или, как всегда, кофе выпьем?
У меня завтра смена в кафе, говорю с искренним сожалением.
А сегодня как себя чувствуешь?
А сегодня мне, наверное, лучше не соваться туда, где меня могут увидеть доброжелатели из универа.
Неуловимая ты девушка, Виктория Огнева, затягивает, сощурившись, Дима.
Я здесь, отвечаю кокетливо и не стесняюсь смотреть Диме в глаза, даже склоняю голову чуть вбок. Не знаю, какой еще намек ему нужен, чтобы перевести наши отношения на следующий уровень, но Воронцов снова по-дружески обнимает меня, в довесок похлопав по спине, и вручает пакет с апельсинами и вареньем.
Для чего это все? Неужели я неправильно распознаю знаки? Ведь его глаза так горят, когда он смотрит на меня! Почему он не хочет
Возвращайся, Викуль, ветер сильный, а ты легко одета, говорит заботливо Дима, касаясь ладонью моей щеки. Этот жест кажется таким нежным, что у меня замирает дыхание, а между ребер что-то щекочет. Спишемся, да?
Он очень милый, ну совсем не такой, как чертов Громов! И по повадкам, и внешне эти двое как два противоположных полюса Земли. Даже руки у них настолько разные, насколько это возможно: у Димы крупные пальцы, короткие и ладонь мощная, как у парня-работяги, а не неженки вроде Громова.
Угу, на длинном выдохе уныло подтверждаю я и тотчас вздрагиваю. Рассеяв всю романтику, мимо нас с диким ревом проносится подозрительно знакомая спортивная тачка. Черт! тут же ругаюсь я, когда машина тормозит в нескольких метрах от нас и из нее высовывается недовольная морда Громова в темных солнцезащитных очках.
Ага, вот помяни черта, он и явится!
Булочка, шагай сюда! нагло заявляет он и вытягивает из окна руку, в которой держит мою честно заработанную справку.
Дима напрягается, морщит лоб и кривит губы, но никак не комментирует сцену.
Спасибо, Дим, спешу добавить и отвлечь боксера, пока Громов не напросился на разбитый нос. Не хочу драмы. Я напишу.
Осмелев, на адреналине тянусь и целую его в шершавую щеку. Мне даже горько становится, что прогуливаю очередную нашу встречу. Вымучиваю улыбку, а обернувшись к Громову, закатываю глаза и уже с покерфейсом шагаю к нему. Я собираюсь просто забрать справку и уйти, обсуждать нам с ним явно нечего. Тяну руку к бумажке, но у Громова, видимо, другое мнение на этот счет.
Мы будем играться? Или ты просто отдашь мне то, что пообещал? спрашиваю, подперев бок здоровым кулаком, когда он резко одергивает ладонь с заветной справкой.
Просто, как ты говоришь, в наше время ничего не дается. Пора бы уже понять. Я, например, должен был просто давать тебе задания, а ты их просто выполнять, но вместо этого ношусь с тобой, он заявляет это с таким наглым лицом и заостренными бровями, что я теряю дар речи.
Да ты! Да это твой
Садись, командует он.
Что? Я не сяду! С тобой я
Сядь в машину или не увидишь справку. Довольно простой выбор.
Я не представляю, что может заставить меня сесть к Громову. Особенно на глазах у Димы, который, кажется, ни на шаг не сдвинулся с места. Не представляла. До этого момента. Потому что, если убрать всю лирику, он прав у меня нет выбора. Пару я уже пропустила, а прогул у Филатова будет стоить мне слишком дорого, если по итогам семестра я лишусь стипендии.
Схожу за ветровкой твоей, бурчу под нос в надежде выиграть себе время.
Можешь пока оставить у себя. Будешь нюхать перед сном, представляя, что это я.
Я тебя ненавижу, ты в курсе?
Ага, повторяй это чаще, может, убедишь себя. Ты садишься или нет?
Глава 10
Арсений
Она медлит. Она, блин, медлит с ответом, пока ее качок, раздражая, маячит на фоне я вижу его в боковом зеркале. Меня он не колышет, но сейчас это дело принципа: заставить Огневу уехать со мной. Просто чтобы напомнить, кто здесь хозяин, а то память у пучеглазой короткая, видимо.
Я. Точка.
Сильно свободолюбивая лошадка мне попалась. Я думал, быстро приструню, будет прыгать на задних лапках (ну хотя бы ради справки), но нет девчонка точно не от мира сего. Трется с каким-то упырем, пока я задницу надрываю. Ну не рву, но напрягаю, блин. Мама теперь неделю не слезет с вопросами, кто такая Виктория.
Поддаю газу звучно и громко, чтобы думала быстрее и принимала решение. Ждать я не намерен. У тех, кто постоянно ждет, отсыхает член.
Я поехал, бросаю ей, нажимая на кнопку стеклоподъемника, который отрезает меня от рычания Огневой. Она так забавно и беззвучно открывает рот, раздувает ноздри и играет бровями, что я смеюсь. Ну забавная Булочка. Пару минут назад хотел порвать заразу, а сейчас ржу как конь над ее гримасами.
В результате она пинает ногой переднее колесо и, закатив глаза, обходит тачку, чтобы сесть рядом. Осматривает дверь и, не найдя встроенной ручки, разводит руками, а я, закатываясь от смеха, тянусь и открываю ей сам.
Не хватило денег, чтобы нормальные сделать? бормочет она под нос, усадив огненную задницу в салон и уже пытаясь одолеть ремень безопасности.
А я со старта вжимаю педаль газа в пол, чтобы через четыре секунды с заносом выехать на полупустую дорогу.
Если ты желаешь самоубиться, я могу подсказать тебе много других способов, в которых не потребуется мое участие, пищит Огнева.
Не бойся, говорю ей, а сам лишь сильнее давлю на газ, огибая еле плетущиеся тачки.
Это должно меня успокоить? Какой же ты
Она не договаривает, потому что я резко торможу перед светофором. Девчонка шипит, потирая руку, и меня быстро перестает забавлять ее страх. Наклонившись к бардачку, достаю и кидаю ей на колени мазь, которую взял у мамы.
Намажь, быстрее пройдет. Я возвращаю взгляд на дорогу, игнорируя немой вопрос на ее лице, и двигаюсь уже более плавно. Меня отпускает. Я не понимал, что так сильно завелся, пока мы не свалили от общаги и я не увидел гримасу боли на кукольном лице.
Ну а какого хрена я отмазывал ее? Чтобы ее гонял другой чувак? Нет, так не пойдет. Пока она у меня в рабстве, я для нее царь и бог. И если она это не уяснила, придется доходчиво разложить. На пальцах. Желательно на моих пальцах у нее между ног.
Здесь все на корейском. Ты хочешь меня отравить?
На тайском. Я мажу ей растяжения и ушибы после тренировок.
Не смотрю в ее сторону, чтобы не спалить контору. Ей ни к чему знать, что специально для нее у мамы утащил.
Почему здесь какая-то кобра нарисована?
Показания к применению. Действует только на змеюк.
Она тяжело вздыхает.
Эх, жаль, что мне не поможет.
О-о, ты ошибаешься. Еще как Эта отчаянная бьет меня здоровым кулаком в плечо. И так-то силу не рассчитывает. Ауч!
Не ной, вкрай борзеет она. Куда ты меня везешь?
Я потираю место удара и злюсь. Может, она по девочкам? Это все объяснило бы. Да каждая вторая уже пищала б и кинулась отрабатывать не то что за мазь просто за поездку в тачке, которых в нашем городе всего две. И обе у Громовых.
К себе домой.
Если тебе нужна кухарка или стриптизерша, то я пас. Она тычет пальцем на локоть. У меня травма на производстве.
Стриптиз, так уж и быть, подождет до следующего раза. Сегодня присмотришь за вечеринкой.
Это как?
Меня раздражают ее вопросы. Если бы я сам знал. На ходу придумываю. Просто чтобы не оставлять ее с тем качком-недорослем.
Сегодня суббота, нормальные люди обычно тусят. Напрягаться не придется. С тебя только вовремя ставить пиво в холодильник и пополнять миски с чипсами. Если что закончится заказать.
Эм-м. Я живу в общаге и сплю на двухъярусной кровати. У меня нет денег.
На, пихаю ей между колен карточку, не основную, но все же, ПИН-код четыре семерки. На операции лимит в десять тысяч стоит, так что перевести деньги детишкам в Африку мне в отместку у тебя не получится. Мое подтверждение нужно будет.