Последний отрезок пути был коротким. Вскоре показалась окраина жилого массива. На входе в город стояла огромная, серого цвета, с большими высокими трубами Шатурская электростанция. Хоть она и не смогла не отвлечь путника от его мыслей, но сумела потрясти величиной самого сооружения. Сразу за территорией электростанции начинались городские улицы со старыми двухэтажными домами, похожими на казармы.
Первый же из прохожих был остановлен путником и опрошен с пристрастием по поводу маршрута к милиции. Шесть улиц и пять поворотов привели его к долгожданному зданию.
Теперь наступал самый сложный момент путешествия. В лесу и на просеке у него была одна цель, после встречи с доброй женщиной появилась другая. Ныне они обе были достигнуты. Дальше пустота, неизвестность и страх, который надо преодолеть. Но для чего пока не ясно. В таком состоянии он вошел в новенькое, недавно отремонтированное здание Шатурского ОМВД1.
Напротив двери было большое и зарешеченное окно с надписью: «Дежурный». Он просунул голову между прутьями и тихим, уставшим голосом произнес: Помогите мне, пожалуйста! Я не знаю, кто я и как здесь оказался И мне очень хочется пить. Помогите!
Здание управления внутренних дел города Шатуры было большим и в крошечном городке смотрелось помпезно. Особенно после недавнего капитального ремонта, о грандиозности и дороговизне которого поговаривали не только в городе, но даже и в области. Красиво выкрашенный в розовый цвет фасад, новый шикарный кованый забор со столбами, сделанными из дорогого красного кирпича, проходная с автоматическим шлагбаумом, на внутренней парковке два красавца джипа рядом со старыми, разваливающимися милицейскими УАЗами и парой начавших ржаветь «газелей». «БМВ Х5» черного цвета с эксклюзивными литыми дисками и красивой аэрографией принадлежал зам. по тылу, а светло-синий красавец «Ландровер» в полной люксовой комплектации был собственностью самого начальника данного заведения.
На втором этаже в комнате средних размеров располагался розыскной отдел. Три сотрудницы сидели напротив нового посетителя и молчали. Каждая пыталась для себя решить, кто перед ней находится. Девчонки были молодыми, в звании лейтенантов, но уже повидавшие много в своей непростой и отважной работе. У каждой в послужном списке были неоднократные осмотры полуразложившихся трупов в стареньком городском морге, изуродованных природой тел после весенней оттепели, ну а басен от бомжей и алкоголиков они наслушались с лихвой. Но данный немногословный рассказ мужчины, сидящего перед ними на табуретке, был тем новым и неизведанным событием, которое вводило их в ступор и заставляло задуматься. Переглянувшись, они начали по очереди задавать вопросы.
В каком лесу ты проснулся-то, помнишь?
Помню, спокойно и отрешенно ответил посетитель.
Показать сможешь на карте? Хотя на карте вряд ли Может, на машине если поехать Тогда сможешь?
Смогу, и через мгновение добавил: Наверное.
А ты вообще ничего не помнишь? Ну, как тебя зовут-то, знаешь?
Зовут? с удивлением спросил он.
Ну, имя у тебя какое? Вот меня Маша зовут, а это Оксана и Наташа. А тебя как?
Имя! встрепенулся он. Ну конечно же, имя! в этот момент загоревшиеся глаза его моментально потухли, взволнованное выражение лица сменилось на озабоченное, появился страх и легкая паника. Нет! Не помню, вообще ничего не помню.
Ну а лет-то тебе сколько? с надеждой спросила Маша.
Да откуда он знает! нервно вспылила Оксана. Он какое число сегодня, не помнит, а ты от него высшей математики добиваешься.
Ну хоть что-нибудь ты помнишь? продолжала настаивать Маша.
Я все помню с момента, как проснулся сегодня утром в лесу, спокойно ответил безымянный гражданин.
Эта рассудительность передалась молодым сотрудницам, и они, посовещавшись, решили звонить своему начальнику.
Михаил Степанович, человек взрослый, опытный и рассудительный. Тебе надо с ним поговорить, подвела черту под неудачным опросом Маша и начала набирать номер руководства.
Оксана и Наташа приступили к подробному изучению одежды безымянного, записывая в протокол опознания детали его туалета. Поскольку черная дорогая футболка на спине была слегка порвана, то сотрудницы полиции попытались найти ранку от пореза, а заодно и особые приметы на теле, попросив мужчину раздеться до трусов. Затем, обнаружив пару шрамов, помогли одеться и, захватив протокол, всем скопом отправились в другой корпус, к старшему по званию.
Покинув главное здание отдела внутренних дел, группа из четырех человек пересекла улочку и вошла в четырехэтажный дом, где на первом этаже располагалось несколько кабинетов оперативной службы розыска. В самом дальнем закутке находился кабинет начальника отдела майора милиции Прохорова.
Михаил Степанович, разрешите войти? спросила Маша.
Майор их ждал. За это время у него возникло несколько версий произошедшего и, соответственно, несколько возможных вариантов их решения. Прохоров был человеком взрослым и практичным, поэтому эмоциональный рассказ подчиненных воспринимал по-мужски, с явным подозрением. Таких историй в его практике было немало. В памяти сразу всплывали алкаши, ничего не помнившие после недельных запоев, которые, зарезав своего собутыльника или удушив недовольную жену, ссылались на беспамятство. Или выброшенные из автомобилей водители, которых находили частенько в местных лесах. Ради кражи транспортных средств их оглушали или отравляли. Это мог быть и сумасшедший, сбежавший из дурдома или уголовник, которому нужны новые документы, а рассказанная сказочка должна была послужить прикрытием его преступной деятельности. Опыт подсказывал ему, что разговор будет недолгим. Считая себя хорошим физиономистом и неплохим оперативником, он рассчитывал на два исхода данного дела. Либо в камеру и колоть до полного признания, либо в сумасшедший дом на освидетельствование. А потом или снова в камеру, или оставлять тамошним коновалам.
Присаживайтесь, громко и властно произнес майор и жестом указал место подозреваемому. Младший офицерский состав остался стоять, подпирая спинами стену кабинета.
Ну! Рассказывай сказал Прохоров с улыбкой человека, которому давно уже все известно и который просто хочет услышать очередную небылицу «для посмеяться».
Слушая немногословное повествование, майор изучал сидящего пред ним человека и ловил себя на мысли, что в этой жизни есть вещи, которых он еще не видел и не знает. От предыдущих версий пришлось отказаться. Все необходимо было строить заново. Привыкший анализировать вслух, особенно в присутствие подчиненных, он первым нарушил молчание.
Где майку-то успел порвать? спросил он.
Не знаю Может быть, когда по лесу ходил? безразлично ответил молодой парень.
А очки у тебя откуда? указывая пальцем на солнечные окуляры на носу у мужчины. Дай-ка посмотреть!
Рядом лежали, в лесу. Меня на них чуть не вырвало. Вовремя рукой их нащупал. А как надел, мир сразу четче показался. Без них я совсем ничего не вижу!
Изучив их досконально, Прохоров понял, что они с диоптриями. «Да, это не одна моя месячная зарплата», подумал он и вернул окуляры владельцу.
Меня зовут Михаил Степанович, я постараюсь вам помочь.
Девчонки переглянулись и тихо заулыбались. Обращение «вы» они слышали от своего шефа очень редко, даже с руководством ОВД майор был на «ты».
Вот я гляжу на вас и не могу понять, продолжал Прохоров. Дорогая и модная одежда, новые ботинки, на руках подобие маникюра. Выглядите хоть и молодо, но очень солидно. Вы сами-то как себя ощущаете? Кто вы?
Я не знаю, я не очень понимаю ваш вопрос, Михаил Степанович.
Ну хорошо. Вот в машине вы где себя видите? На водительском месте или на пассажирском? Что такое машина, вам объяснять не надо?
Нет, не надо. Я думаю, мне было бы удобно на заднем сидении.
Хорошо. Ну а скажем, где вы живете? В городе или деревне? В квартире или доме? Как по ощущениям?
Мне кажется, что у меня дом есть. Но не в деревне Я не могу это объяснить, но точно не в деревне.
А чем вы занимаетесь? Какая у вас могла бы быть работа?
Я не знаю какая, но, по-моему, я работаю в городе.
В каком городе? Большом, маленьком? Какие там дома, высокие или низкие? Может, название улицы? вцепился рабочей хваткой майор.
Не помню. Ничего не помню! ответил собеседник после продолжительной паузы. А это важно?
Конечно важно! Очень важно! Нам хоть какая-нибудь зацепка нужна, чтобы вас идентифицировать. Ладно, я вижу, вы сильно подустали сегодня. Не буду вас далее тревожить. Вот что мне только делать с вами, ума не приложу
Глаза-буравчики продолжали сверлить проблемного посетителя. Необходимо было принять быстрое, а самое главное, правильное решение. В камеру отправлять его было опасно. Он мог оказаться каким-нибудь «сынком» или известным бизнесменом, а еще хуже журналистом, получившим по башке за громкие статейки. В «дурку» его везти тоже нельзя по тем же причинам. Но тогда, где же его размещать? Это было основным вопросом на сегодняшний день. Гостиницу ему никто из начальства не санкционирует, а жить и кормить его где-то надо.
Селиванов! крикнул майор дежурного по отделу. Необходимо гражданина доставить на медицинское освидетельствование в больницу! Бери газик и выполняй! Потом доложишь.
Это в дурку, что ли? Так туда же тридцать километров, а в газике бензина кот наплакал. Новые талоны только завтра дадут! проинформировал начальство Селиванов.
А может, его в нашу городскую, шатурскую больницу определить, пока суд да дело? А, товарищ майор? подхватили хором девицы. Тут и ехать три минуты, и будет у нас под боком. Иначе то как нам его таскать на опросы? А так мы бы по дороге в морг к нему бы заскакивали. Ведь через день туда мотаемся.
Внутренний голос майора подсказывал, что, хоть охраны в городской больнице никакой нет, сбегать чудной клиент никуда не станет. Для постоя лучшего места и придумать было нельзя.
Ладно, Селиванов, вези его в центральную! Если вдруг принимать откажутся, звони мне, докладывай. Так, теперь с вами подняв глаза на девушек, произнес майор. Ориентировка на него готова? В область и в Москву направили? Базы данных по схожим лицам проверили? А чего стоим, кого ждем? Марш работать! Чтобы к вечеру отчет был у меня на столе!
Последнюю фразу Маша, Оксана и Наташа дослушивали уже в коридоре, торопясь на свои рабочие места. На их лицах играла улыбка. Маленькая победа была одержана хороший человек, как подсказывало им их женское сердце, был определен в достойное место. Еще одна виктория над безразличием старших по званию, с которым они начали бороться с момента поступления на службу, была одержана. Они были абсолютно уверены, что ответы из соответствующих органов будут свидетельствовать о невиновности их подопечного. И эта уверенность окрыляла их.
Подходя к своему кабинету, они услышали непрерывный звонок телефона. Маша схватила трубку звонил шеф.
Ты обратила внимание, что у него часов и кольца нет? Внеси это в протокол! А то потом проблем не оберешься. Да, я вот что подумал составь подробный отчет и передай его завтра нашему психологу, Ольге Викторовне. Она должна вернуться из командировки, пусть это дело на себя и возьмет. Поняла?
Так точно, товарищ майор! отрапортовала Маша.
Решение Прохорова насчет психолога было понятным. Ольга была в том же звании и должности, что и он, и в случае возникновения неприятностей все камни достались бы ей. Но если сегодняшняя находка принесет дивиденды, то Ольгу Викторовну можно было бы легко отодвинуть в сторону и забрать себе все лавры.
В единственном приемном отделении Центральной клинической больницы города Шатура было людно. Тут осматривали всех: язвенников и травмированных, сердечников и отравившихся, постинсультных и гриппозных.
Дождавшись своей очереди, капитан Селиванов вошел первым, оставив подопечного, потерявшего память, в коридоре. Его задачей было объяснить врачам, что их следующий пациент является клиентом милиции. Стало быть, к нему надо отнестись нестандартно и внимательно. Он рассказал предысторию его появления в ОМВД и передал просьбу руководства. Пациента пригласили на прием.
Как тебя зовут? спросил врач-мужчина.
Я не знаю, последовал короткий ответ.
От тебя сильно разит каким-то лекарством. Ты что-то принимал или пил?
Нет! Меня утром рвало сильно. Может, от этого? Я ничего не помню.
Ну как такое может быть? Ты, наверное, нас всех разыгрываешь? Давай-ка вспоминай поскорее и не задерживай нас.
Ответа не последовало. Пациент замкнулся, опустил голову и отстранился от беседы.
А как мы его примем? У него же ни паспорта, ни полиса нет. Я не имею права оформлять его без страховки!
Я же вам уже все объяснял, не сдавался Селиванов. Звоните моему начальству и с ним разбирайтесь! Я его у вас оставляю, и все. Делайте с ним что хотите! капитан подвел итог разговору и вышел прочь из приемного отделения.
Возникшую паузу нарушила врач-женщина. Она подняла трубку и, набрав короткий номер, тихим, спокойным голосом произнесла:
Неврологическое? К вам тут новый больной поступает молодой мужчина. Пришлите кого-нибудь, и, положив трубку, начала заполнять формуляры. Из огромного количества обязательных данных были заполнены только несколько. Над очередными пунктами анкеты она подолгу раздумывала, снова и снова перечитывая вопросы стандартной медицинской карты.
Другой врач в это время нервно ходил по комнате. Он то пристально смотрел на коллегу, то бросал взгляд на молчаливого мужчину, сидящего отрешенно на стуле. Не выдержав, доктор выпалил: «Не понимаю я вас, Екатерина Ивановна, не понимаю! Милиция на нас свою головную боль скинула, а вы Как вы этого не видите?»
Вижу, уважаемый Евгений Николаевич, очень хорошо вижу! Но парнишка-то тут при чем? ответила она так же спокойно и размеренно, не поднимая глаз и продолжая работу по заполнению формуляра.
Надолго это занятие не затянулось, и, к приходу медсестры из неврологического отделения документы были готовы больной «N» получил официальную прописку и право на медицинское обслуживание. С медкартой и направлением его сопроводили в четвертый корпус, где на первом этаже располагалось отделение неврологии. Пройдя по длинному коридору, где с обеих сторон были палаты для больных, миновав единственный на все отделение туалет, крохотную столовую комнату и помывочную, они достигли двери, на которой была прибита маленькая деревянная табличка с цифрой «6».
Это твоя палата будет, произнесла медсестра и завела новенького внутрь.
Шесть коек, большое окно напротив двери и запах Запах хлорки, старости и лекарств, который известен каждому, кто хоть однажды побывал в маленькой захолустной больнице. Кровать у окна была свободна. На нее указала рукой медсестра и пояснила:
Тумбочки у тебя нет, да тебе и складывать-то особо нечего. Ужин давно закончился, так что ложись спать, а завтра завтрак будет в восемь. В общем, осваивайся. Спокойной ночи! и вышла, оставив новенького наедине с постояльцами.
Все пять кроватей были заняты. На одной неподвижно лежал пожилой мужчина после инсульта, следующую занимал забинтованный молодой парень, как оказалось, пожарный, получивший черепно-мозговую травму во время тушения огня и дожидавшийся места в областной ведомственной больнице. Двое других явно были жертвами зеленого змия. Они крепко держались друг друга, и было ясно, что это не первая их госпитализация. Последним по счету соседом был дед пожилой, но очень бойкий старикан любитель поговорить по душам и грубо пошутить. Такой человек всегда есть в любом коллективе. И обижаться на него грех, и прогнать жалко. Он то и взял в оборот незнакомца.