Беседы Клеопатры - Колесникова Валентина 3 стр.


Нет ли у тебя, дочь моя, любовника?

Смерив монаха недобрым взглядом, зло ответила:

У меня любовников было бы столько, сколько мне надо, если бы я того хотела, но моя красота и все мои прелести не для всех. Что, не видно тебе, святой отец, у кого найдется красота равна моей внешности? И в раю мне не будет равных красотою.

Захер сразу понял, что дама не совсем рассудительна, но и зачем ей быть умной при совершенной внешности, и легкой обаятельной прелести, и внезапно утвердился в том, что с головой влюблен в этот женский и красивый соблазн на яву, и, что совсем теряет рассудок при виде мадонны Олуфеми. И не желая более разгневать исповедал ее, и отпустил вместе с другими женщинами. Спустя некоторое время, разведав, где в Александрии расположен богатый дом ее покойного мужа, оставленный ей, как наследство по завещанию, Захер взял с собою верного товарища, отправился на лошадях в Александрию, через два дня они прибыли в дом мадонны Олуфеми. Обслуга дома приняла двух служителей Храма Амона из Фив и провела в палаты мадонны. Захер вызвал Олуфеми на тайную беседы и уединившись в отдельной комнате, чтобы никто не мог его видеть и слышать, бросился перед нею на колени и сказал:

О! Возлюбленная богов, я за два дня на лошадях проделал этот нелегкий и опасный путь к тебе под палящим солнцем, прости меня за то, что я сказал тебе в воскресный день на исповеди, когда ты говорила мне о своей красоте, я был так сильно избит ночью, что не мог встать с постели до сегодняшнего дня.

С того воскресного дня моей исповеди прошла целая неделя и еще два дня твоей дороги?  удивленно спросила Олуфеми, -Кто же тебя чуть не искалечил таким образом?

Я объясню»,  сказал Захер,  когда ночью молился в моей келье возникло яркое сияние, и не успел я обернуться, чтобы посмотреть, что это такое, как вижу над собою прекрасного юношу с толстой палкой в руке, схватив меня за капюшон он начал бить меня по спине и ногам. Я спросил его за что? Он ответил: За то, что ты осмелился осуждать небесные прелести мадонны Олуфеми, которую я люблю небесною любовью.  Тогда я спросил его:

Да, кто же ты? На что он ответил:

Я ангел, и вершу справедливость тут!

О! Господин мой,  обратился я к нему,  прости меня великодушно, умоляю тебя. А он мне в ответ:

Я прощу тебя только в том случае, если ты отправишься к ней, как можно скорее, и попросишь у нее прощения; если она не простит тебе содеянное, я сюда вернусь и угощу тебя так, что ты будешь стонать до конца дней своих. И что он сказал потом я не осмелюсь передать тебе, только тогда, когда ты простишь меня.

Олуфеми, наивная, как младенец, слушая эти речи млела от сказанных слов, которые считала истиной:

Говорила я тебе, святой человек, что моя красота небесная, но видят боги, мне тебя жаль, и я прощаю тебя с тем, чтобы ты сказал наконец, что сообщил ангел?

Брат Захер ответил:

Так как ты Олуфеми простила меня, я охотно сообщу тебе об этом, но напомню, то, что я открою тебе никто, слышишь, никто не должен знать, если ты счастливейшая на свете женщина, которая обитает сейчас на свете не хочешь испортить нашего дела. Этот ангел поручил мне сказать, что ты так ему нравишься, что он множество раз явился бы к тебе, чтобы побыть с тобой ночью если б не опасался испугать тебя. Сейчас он велит мне передать тебе через меня, что желает прийти к тебе как ни будь ночью и пробыть с тобой некоторое время; а так как он ангел и если бы явился в образе ангела, то ты не смогла бы дотронуться до него, он и говорил, что в удовольствие тебе он хочет предстать в человеческом образе; почему ты и можешь считать себя почтенной ангелом более какой иной женщины живущей на свете. Олуфеми ответила с вожделением, что ей приятно быть любимой ангелом, ибо и она его очень любит его, в каком образе он хочет показаться либо она не ощутила страха. Тогда брат Захер сказал:

Олуфеми, я все улажу с ним, о чем ты говоришь мне, но и ты можешь оказать мне великую милость, которая ничего тебе не будет стоить, а милость та, чтобы ты пожелала, чтобы он являлся в моем теле. Он вынет мою душу из тела и поместит ее в рай, а сам войдет в меня, и пока он будет с тобою, до той поры я буду в раю.

И Олуфеми согласилась. А брат Захер сказал на это:

Устрой, пожалуйста, чтобы в эту ночь дверь твоего дома была открыта, чтобы он мог войти, ибо, являясь в человеческом теле, как он и явится, он может войти только через дверь. Вдова ответила, что она сделает так как, договорились. Брат Захер удалился, а Олуфеми за тысячу лет показалось время, пока не посетит ее ангел

 Надо же! ао- удивленно воскликнула Клеопатра, -Никогда не могла подумать, что бывают такие женщины, у которых вместо очаровательного обаяния только одно достоинство, лишь физическая красота, и полное отсутствие ума!  в это время все восемь девушек зааплодировали царице, что засвидетельствовало то, что им поучительная история Олабизи понравилась и подняла дух уверенности в свое совершенство многогранных качеств, которые дополняют природную красоту каждой из них. Но, как же сложилась дальнейшая жизнь прохвоста Захера?  спросила царица Олабизи.

 Этот человек Захер, которого считали добродетельным, не ведая о том, что творил злое, осмелился выдать себя за ангела, но боги наказали его деяния и он по заслугам был опозорен, ибо, что знают двое не бывает тайной. Да устроят боги Египта, чтобы то же содеялось и с другими, ему подобными Так закончился и этот беспокойный день правления Клеопатры VII. В послеобеденное время, завершив государственные дела, царица спустилась в гостиную залу следующего дня, где в условленное времясобирались приглашенные ею ранее молодые дамы для рассказов своих историй. Клеопатра, войдя в зал, обратилась к собравшимся со словами:

 Для начала столь веселого послеобеденного времени дня, каким будет наш круг общения, мне представляется много историй, которые могли бы быть вами рассказаны, прелестные дамы, но одна из вас записана в очереди мне представляется ее рассказ всего более по душе, потому, что из него вы ни только уразумеете счастливую развязку, но и поймете, сколь святы, могучи и каким благом исполнены силы любви, и об этом нам поведает Ганна (небеса, рай, перевод из древне Египетского языка ее имени).  Клеопатра плавным жестом правой руки сделала жест, символизирующий начало истории. Фаворитки сидели на креслах, установленных полумесяцем, по центру полукруга на некотором расстоянии стояло кресло куда прошла грациозная девушка в тунике небесного цвета со сверкающей брошью у левого плеча в виде лепестков розы, очерченных рубинами.Отблески камней броши бликами света красноватыми лучиками подчеркивали красоту изделия и оттеняли смуглую прелесть красивого лица девушки.Она уселась в кресло осмотрела взглядом синих, как небо глаз присутствующих слушательниц с Клеопатрой в центре полукруга, и сказала:

 Рассказ мой, касается моих родителей, выходцев из Рима. Эта история о любви, вселяющейся в нас, как я слышала от отца и матери, плененной и захваченной Римскими войсками в период гражданской войны, в которой победой военачальника Луция Корнелия Суллы и его соратника Марка Лициния Красса закончилась эта братоубийственная бойня, как мне рассказывал мой отец Антоний, а сейчас я излагаю эту нашу семейную историю от имени моего отца, как он мне рассказывал; а именно: Праздник победы рассказывал мой отец,  в Риме в 82 году проходил так; были накрыты на улицах Рима 10000 столов, а дом самого богатого римлянина, коим являлся Марк Лициний Красс, был открыт для посещения всем желающим, в том числе и простым жителям Рима. Солдаты, которыми он командовал в ходе гражданской войны, и особенно отличились в битве у Коллинских ворот, устроили большое пиршество, чтобы отпраздновать это событие происшедшее в начале 82-го года. Они ели и пили без всякого стеснения. Одни разлеглись на подушках, которые были брошены прямо на улицах возле низких столов, накрытых пунцовыми скатертями. Другие, сидя на корточках, хватали куски мяса из больших блюд, что стояли на столах, источая пряный аромат, исходивший от вареных окороков, и напоминали пир львиной трапезы после удачной охоты. Зал дворца Луция Корнелия Суллы, где проходил пир этих знаменитых военачальников, представлял собой инкрустированное розовым мрамором помещение, посередине, которого располагался бассейн. Вода в нем была настолько прозрачна, что свет от светильников, пылающих под потолком, отражался от стен и падал на дно бассейна, от этого казалось, что воды в нем нет. И только, лишь, когда нагая рабыня, для постельных утех, прыгнула в воду, и вода под ее телом возмутилась, обдав брызгами ноги Суллы, Лициний Красс понял, что бассейн полон воды до краев.

Как она мне надоела,  в сердцах вымолвил Сулла,  пора бы подыскать, что-то взамен.

А, куда девать эту? невозмутимо спросил Красс.

Будто ты не знаешь? Хочешь, забери себе.

Хоть ты мне и друг, но я не подбираю надоевших рабынь. А хочешь я приготовил тебе не тронутую девственницу. Принцессу Египетского царства. Я уплатил за нее целое состояние, решил преподнести тебе ко дню рождения.

Так это и есть мой день рождения. Ты же знаешь, какая участь нас ждала бы в случае проигранного сражения там, у Коллинских ворот. Это ты Марк, спас меня, когда мои войска начали отступать.

Да, дорогой командарм, я спас и себя.

Сулла поднял со своего ложа правую руку с кубком, мгновенно стоявший за спиной в белой тунике раб с амфоры наполнил кубок вином. Красс сам налил себе вина в свою чашу из амфоры, стоявшей у его ног.

За нашу победу, Марк! выкрикнул Сулла, и оттолкнул ногой от себя мокрую рабыню, прильнувшую губами к его стопам. Женщина от неожиданности вскрикнула, издав звук раненной косули, и упала в бассейн, забрызгав тунику и лицо Корнелия Суллы.

Леонид!  выкрикнул раздраженным голосом диктатор,  Убери эту мерзкую гидру с глаз моих долой, или лучше отдай солдатам, пусть позабавятся.

Лучше отдай мне.  Сказал вдруг Красс,  Я сделаю из нее искусную танцовщицу и продам дорого, какому ни будь претору из провинции.

Леонид, отведи ее пока в подсобное помещение, пусть посидит там. И возвращайся, да не забудь запереть дверь, чтобы не сбежала.

Слушаюсь мой господин! Ответил верзила, широкоплечий и высокий личный телохранитель Суллы. Он подошел к бассейну и подал руку рабыне, униженно рыдающей стоя вводе. Она сунула ему свою узкую ладонь, и Леонид быстро извлек девушку на край бассейна.

О, Леонид! Вымолвила она, с легким акцентом. Ее гладкая смуглая кожа блестела от воды, и она слегка дрожала от холода. Леонид подобрал ее одежду и укутал туникой, которую поднял, что лежала на краю бассейна.

Пойдем, моя любовь. Сказал ей негромко, почти в самое ухо, чтобы не услышал Сулла. Он первым вышел из зала, открыв дверь, и пропустил вперед рабыню. Когда они вышли, Леонид сказал:

Мартисия, я давно люблю тебя и хочу выкупить тебя из рабства. Мы смогли бы тогда пожениться и жить, как свободные граждане Рима.

Так, что тебе мешает это сделать? Иронично спросила гречанка.

Теперь уже ничто. И это я сделаю в самое ближайшее время. Красс согласится на выкуп, он ценит меня, помня мои заслуги в войне, когда я был его личным телохранителем.

О, Леонид, Ты меня так любишь, может не стоит так, иногда мне кажется, что я не достойна тебя.

Ты знаешь, Мартисия, любовь это такое чувство, которое случается раз в жизни и приходит, ну как снег на голову, неожиданно и внезапно, когда любовь не ждешь и не ведаешь, что она появится. Вот так произошло со мной. Я тебя люблю и никому тебя не отдам. Мне осталось еще немного собрать денег, и выкуп будет наш. А пока поживешь у Красса, он очень бережно относится к рабам, обучает их разным искусствам.

Они подошли к комнате, указанной Суллой.

Вот тут ты будешь некоторое время»,  говорил Леонид,  затем слуги отведут тебя в покои Красса, в его дом.

Леонид, оставив Мартисию одну, запер дверь, и вскоре вернулся в зал с бассейном, заняв место у своего господина.

Когда Леонид удалился, бережно прикрыв, туникой рабыню, Красс сказал:

Корнелий, я пошлю своего Антония, он приведет Принцессу.

А имя у нее есть?

Ее зовут Афродита.

Имя богини, хороший знак, Марк. Ну, приводи. В черных проницательных глазах Суллы промелькнули живые огоньки любопытства, и он не преминул добавить:

И для верности, пусть берет с собой Леонида. Время не спокойное, на улицах полно пьяных солдат.

Антоний!  я вздрогнул от неожиданности.  Подойди ко мне! Красс посмотрел в мою сторону и подозвал к себе

С тех пор, когда я помогал отцу в море ловить рыбу, прошло довольно много времени. Из-за бедности и нищенского существования я решился, когда стал взрослее, и удрал в школу гладиаторов Лентулла Бониата, что в Капуе. Отец нашел меня там, но его прогнала стража, и дальнейшей судьбы его мне неизвестна. Нищета и бедность были хорошим стимулом для изучения приемов боя, а хорошая еда, прибавляла силы. Через полгода, мне дали напарника Леонида, с которым нам предстояло драться в смертельном поединке. В этот день умер богатый и знатный патриций, по случаю его смерти сенат решил устроить смертельные бои. Отобрали шесть пар и привезли в Рим. Нас поместили в помещение с решеткой, сквозь которую падал дневной свет. На ногах металлические кандалы, натерли до крови ссадины, каждое движение обжигало, как огнем щиколотку правой ноги. Арена цирка, где должны проходить бои, располагалась в Колизее. Мы слышали за стенками рык львов и острый звериный запах хищников. Леонид смотрел на меня, то дружески, то со злыми искорками в глазах. Мы готовились сразиться с ним в смертельном бою. Но, каково было мое разочарование, когда я узнал, что мы будем драться со львами. Два голодных льва и мы вдвоем вышли на арену. У Леонида был щит и короткий меч, голова не прикрыта. У меня копье, щит и на голове шлем с кольчугой, укрывающий шею.

Эй, ты, малыш! Леонид обратился ко мне, таким унизительным тоном в голосе, хоть мы были равны ростом и мускулы рельефно облегали наши тела.

Ты, меня зовешь, недоразвитый телом? Леонид не ожидал такого обращения, и его хохот наполнил арену весельем. Это понравилось публике, раздались аплодисменты и зал, заполненный до отказа, разделился на две половины болельщиков. Кто склонялся болеть за Леонида, кто за меня. Такая завязка перед началом боя добавляла зрительского азарта предстоящему поединку.

Нас выпустили на львов.  Сказал Леонид,  Будем помогать друг другу, и боги придут нам на помощь.  Чуть слышно вымолвил он.  А сейчас становимся спиной друг к другу, так легче отражать атаку зверя.

Но на арене появилось два тигра и два льва. Четверо хищников, вкусивших человеческих останков, против двух людей. Тигры заняли позиции у барьера цирка, а львы начали ходить вокруг нас, подступая все ближе и ближе, издавая устрашающий рык. Мы поворачивались следом, не сводя глаз с хищников. Вот лев приблизился ко мне и лапой отбил копье, которое я нацелил на него. У меня возникло желание метнуть в него копьем, но инстинкт самосохранения, подсказывал, что этого не следует делать. Вдруг неожиданно, раздался крик Леонида:

Берегись! В этот момент второй лев, что был ближе к Леониду, сделал неожиданный прыжок и я, скорее механически, чем осознанно, выставив свое копье, пригнулся к песчаному покрытию арены. Туша льва прижала мою спину к арене. Боли я не чувствовал, только, что-то теплое и липкое стало растекаться по моей спине. С трудом сбросив со спины судорожно дергающуюся тушу зверя, я понял, что мое копье пронзило львиное сердце. Запах крови возбудил зверей. Тигры бросились на убитого льва и стали его разрывать на части. Второй лев, продолжал двигаться кругами, но нападать не решался. Тигры, разорвав тушу льва, каждый с куском части туши разбежались в разные стороны и стали с жадностью насыщаться.

Недовольные зрители стучали о каменные сидения бронзовой посудой, требовали зрелища. Вскоре появились рабы загонщики. Загнав зверей в загоны, а нас с Леонидом отправили на отдых. Продолжилось представление гладиаторских боев. На арену выпустили три пары сражающихся.

В этот раз нам с Леонидом повезло. Мы остались живы. Когда мы проходили в свое помещение я увидел одного господина в богато расшитой тунике, он, что-то говорил, Лентулле Бониану, жестикулируя для убедительности.

В помещении с решетками на окнах, нас ждали амфоры с водой и тазы, для омовения. Две рабыни поливали нам на руки с амфор, мы помылись и переоделись в туники, затем нам принесли еду. Насытившись, мы стали дожидаться дальнейших распоряжений. На этот раз нам не надели кандалы на ноги, и это предвещало нам то, что нас готовили для поединка. Неожиданно в дверях появился владелец школы гладиаторов сам Лентулла.

Назад Дальше