Но все вышло не так. Он не просил утешения в этом коротком сообщении, не рвался приехать. Просто констатировал факт сухо и обреченно.
Я прождала несколько минут не напишет ли он что-то еще. Но телефон молчал, лишь светилось обвиняюще одно-единственное сообщение на экране.
«Она меня выгнала»
Внезапно мне показалось, будто это крик о помощи. И я подорвалась с места, не думая ни о том, что делаю, ни о том, как выгляжу. Просто выбежала из дома, села за руль и поехала.
А получасом спустя стояла, глядя на законную жену того, кого любила, и словно со стороны слышала собственный голос:
Мия, мы можем поговорить?..
***
Я сидела и смотрела прямо перед собой. Иван ушел. Просто взял и уехал, оставив мне лишь ужасающее ощущение пустоты. Чем я это заслужила? Почему должна была стать кем-то не тем, кем являлась, чтобы он не просто остался, но меня оценил? Понял, как много потеряет, если его жены рядом не станет.
А Ваня не сделал ничего, чтобы я осознала, насколько он раскаивается. И раскаивался ли он, в самом-то деле?
Миюсь я сегодня останусь, сказала мама, которой я была безумно благодарна за все, что она для меня делала.
Да, хрипло произнесла я, вскидывая голову и глядя на мать. Никитку покормить нужно?
Ты его кормила полчаса назад, сказала мама. Сейчас просто отдохни.
Мы с ней не обсуждали случившееся. Не говорили о Ване, Свете, о произошедшем. Мама просто была рядом и все. Чувствовала, что я попросту не справлюсь морально, если мы начнем говорить о моей жуткой боли и обиде.
Отдохну, заверила я ее, и она, немного посомневавшись, постояла рядом и все же ушла.
Звонок в дверь прозвучал так внезапно, что я некоторое время сидела, вперившись взглядом в собственные руки.
Это Ваня! Никто иной просто не мог оказаться на пороге нашего дома. Он, едва очутившись вне нас с сыном, понял, сколько всего потерял. И вот приехал Чтобы что? Вымолить прощение? Рассказать, как раскаивается?
Я открыла и тут же замерла на пороге. Передо мной стояла Света.
Мия, мы можем поговорить? спросила она, и я криво улыбнулась.
Сложила руки на груди. Взглянула на нее оценивающе. Передо мною находилась женщина, которую я бы при всем желании не назвала бы красивой. И почему я сейчас об этом думаю? Так и продолжаю задаваться вопросом чем она лучше?
Поговорить о чем? вскинула я брови. О том, чтобы я приняла Ивана обратно? Или вас обоих? Сразу нет.
Нет, конечно, помотала она головой. Я хотела сказать
Она на мгновение задумалась, как будто бы подбирала слова. Интересно, Ваня уже успел уведомить ее, что мы с ним теперь живем не вместе? А может и вовсе, уже распаковывал вещи у Светы дома, пока она в качестве переговорщика отправилась ко мне?
Я хотела сказать, что между мной и Иваном сейчас ничего не было, повторила она то, что я уже слышала от мужа.
Сейчас это когда? уточнила я с издевкой в голосе, которую даже невозможно было скрыть. Сегодня? Час назад?
Я не должна была всего этого говорить. И вообще общаться с этой женщиной в принципе.
Мия
Мы смотрели друг на друга, и я понимала Света не знает, что говорить и что делать. Казалось, она в этот самый момент задается одним-единственным вопросом: что она здесь забыла? Впрочем, это было полностью созвучно и моим мыслям.
У вас есть минута, чтобы сказать то, что хотели, проговорила я. У меня нет времени.
Она так и продолжала стоять, переминаясь с ноги на ногу. И ничего больше не говорила. Да и слышать я от нее ничего не желала все ведь было ясно и так.
Больше мне добавить нечего, все же сказала она, когда я уже собиралась закрыть дверь. Кроме того, что Ваня тебя любит.
Я фыркнула и, взявшись за ручку двери, завершила этот странный визит и дурацкий разговор:
С этим мы с ним разберемся как-нибудь сами, уж поверь.
После чего закрыла дверь перед носом Светланы, очень надеясь, что больше я ее никогда не увижу.
Глава 4
«Она меня выгнала».
Ваня сам не понимал, почему написал именно это и именно Светлане. По сути, он получил от Мии ту единственную реакцию, которую и ожидал. Ну, как ожидал? Знал, что почти на сто процентов она будет именно таковой. И вот сейчас сидел в баре, предварительно выгрузив вещи у приятеля в квартире, и чувствовал себя побитым псом.
У него ведь взаправду ничего не было со Светой. Кроме лжи, на которую был вынужден пойти, чтобы видеться с тем человеком, что был для него дорогим. И с которым он хотел бы продолжать общение, прекрасно отдавая себе отчет в том, что Мия никогда сделать этого не позволить.
Потому и встречался тайно. Потому и врал. Потому где-то в глубине души надеялся, что все тайное когда-нибудь станет явным.
Стало.
И как итог сообщение Свете: «Она меня выгнала».
Иван взял бокал и, чуть пригубив, отставил его в сторону. В глотку даже несколько капель не лезло, настолько погано было на душе. Потому что страшно стало вдруг он потеряет и жену, и сына? А что? Таких случаев в его окружении было столько, что волосы на голове шевелились. И он сам думал в моменты, когда друзья теряли жен сами идиоты. Так было вплоть до того момента, когда ему вновь позвонила Светлана. Впервые за очень долгое время. А он, оказывается, по ней безумно соскучился. Нет, вовсе не как по женщине, с которой у него могло быть хоть что-то. Как по части своего прошлого. Неотъемлемого и важного.
«Можно сказать, что меня она выгнала тоже. Я была у Мии»
Это сообщение пришло в тот момент, когда он уже и не ждал, что Света все же ответит. На мгновение даже подумалось, что он потерял в одночасье всех. Вроде все было вот только что. Все, в чем он научился существовать максимально правильно. По крайней мере, он самообманывался, что это единственно верное решение для всех. И теперь ничего не осталось.
Ваня некоторое время тупо смотрел на экран телефона, не сразу осознав, что именно пыталась до него донести Светлана. А потом это непонимание сменилось самым настоящим ужасом. Она была у Мии? Но зачем?
Он набрал номер ее телефона. Когда ответила выдохнул испуганно:
Зачем ты к ней ездила?
И даже замер в ожидании ответа.
Хотела все наладить, хрипло произнесла Света. Хотела рассказать, что ты ни в чем не виноват.
Иван откинулся на высокую спинку стула и с силой сжал переносицу пальцами. На губах появилась кривоватая усмешка. Он был виноват. Иначе бы его так не корежило каждый раз, когда понимал, что лжет любимой женщине в самый уязвимый для нее период.
Ничего пока наладить нельзя. Я должен сделать это сам, откликнулся Ваня. Завтра поеду к жене. Или думаешь, пока обождать стоит?
Черт он даже сейчас нуждался в совете, как все сделать лучше. И спрашивал этого совета, наверно, совсем не у той женщины, у которой следовало бы.
Нет, поезжай, тут же откликнулась Светлана. И поверь, я пыталась тебе помочь. Надеялась, что получится, теперь уже усмехнулась она.
Он это почувствовал не нужно было даже видеть то выражение на лице Светы, которое он знал досконально.
Раньше любил ее всю безумно до одури и мурашек. Успел узнать каждую черточку, каждую морщинку. Сейчас этого не было, но он осознавал Света дорогой для него человек. Потому, полгода назад, когда она позвонила и попросила о помощи, он готов был сорваться к ней. Проехал половину городу, чтобы оказаться рядом. А потом как-то сами собой разумеющимися стали встречи.
И вот к чему все это привело.
Спасибо, просто кивнул в ответ. Созвонимся.
Он положил трубку. Скорее для того, чтобы избавиться от желания продолжать этот разговор. Или чтобы не поехать к ней для того, чтобы просто не быть одному? Пока Ваня ответа на этот вопрос не знал и знать не хотел.
Расплатившись за почти нетронутый напиток, Иван поднляся из-за стойки. Некоторое время постоял, раздумывая, ехать ли ему в чужую пустую квартиру, но, приняв решение попытаться хоть немного поспать, все же вызвал такси и отправился в холостяцкую приятельскую берлогу.
А рано утром, когда Никитка просыпался на первое кормление, примчался к жене и сыну. Ему безумно многое нужно было сказать Мии, но Иван понимал слова найти будет очень и очень трудно.
***
Что хотела эта женщина?
Только услышав мамин вопрос, я поняла, что так и стою на одном месте, прижав ко рту ладонь, словно этим жестом можно было задушить в себе просящиеся наружу глухие рыдания. Просто рыдания, потому что глаза оставались болезненно сухими. Зато внутри творилось страшное. Там поселилась отчаянная, скребущая боль, которую хотелось исторгнуть из себя криком, слезами, воем, как угодно словно нечто чужеродное, и забыть о ней навсегда. Но это было абсолютно невозможно.
Мама осторожно дотронулась до моей руки, привлекая к себе внимание. Я с трудом сосредоточила на ней взгляд и растерянно спросила:
Где Никитка?
Спит Мия, так что хотела эта женщина?
Я тупо посмотрела на дверь, в которую вышла Светлана. Чего она хотела? Очевидно моего мужа. А еще, наверно, поиграть в благородство. Весьма запоздалое, стоит заметить.
Она пришла сказать, что Ваня меня любит, невесело усмехнулась я. И что у них ничего не было.
Так может и правда не было? робко заметила мама.
Я всплеснула руками. Да как они все не понимали?!
Это неважно! практически взвыла я. Важно, что он мне врал! Врал, чтобы с ней встречаться!
Мама аккуратно отступила, словно перед ней вспыхнул вулкан и она собиралась в любой момент спасаться бегством. Я вовсе не хотела ее пугать, но на какую еще реакцию она рассчитывала?
Мама, извини, я лучше тоже пойду, попробую поспать, сообщила ей устало, развернувшись в сторону спальни.
Конечно-конечно! замахала мама руками. А я посуду помою
Спасибо, только и хватило у меня сил, чтобы выдохнуть в ответ.
Мия окликнула меня мама уже на пороге.
Ммм? промычала я.
Иногда за счастье надо бороться
Я невесело рассмеялась.
Бороться? Этот бой уже давно проигран! Я считала, что у нас с ним счастливая семья, а он, оказывается, все еще не может ее забыть!
Так помоги ему.
Я родила ему сына, ответила я с горечью. Что еще я должна сделать? И почему вообще только я что-то должна?! Я не собираюсь быть терпилой, мама! Спокойной ночи.
От желания хлопнуть за собой дверью меня сдержало только то, что в комнате мирно спал мой сын. Мое счастье и моя жизнь
Ночь прошла тревожно. Хотелось забыть обо всем хотя бы там, на другой стороне сознания, но все пережитое преследовало даже во сне. Несколько раз я просыпалась от того, что инстинктивно искала рядом с собой мужа в желании так привычно обнять его крепкое, сильное тело, но встречала рукой лишь холодную простыню. И это порождало внутри такое отчаяние, что все невыплаканные ранее слезы катились молчаливым потоком по подушке, и в ней же тонули мои бессильные рыдания.
А утром, когда настало время кормить сына, дверь спальни неожиданно распахнулась, являя передо мной того, по кому я так тосковала, но кого видеть сейчас было подобно пытке.
Муж стоял на пороге, молча глядя на то, как я кормлю Никитку. Он не делал попытки приблизиться, но при этом занял такую решительную позу, что было ясно уходить он тоже не собирается.
Мое сердце мучительно заныло от одного на него взгляда. Всклокоченный, помятый, несчастный похоже, для него эта ночь прошла немногим лучше моего. А может, это дорогая Света так успела его заездить? От последней мысли мои губы тут же поджались, а с языка сорвалось резко:
Что ты тут делаешь?
Я хочу поговорить.
Он сделал шаг навстречу тихо, осторожно, словно приближался к разъяренному хищнику. Его уловки злили и смешили одновременно.
По-моему, мы уже все сказали друг другу, сухо заметила я. И не припомню, чтобы я звала тебя обратно.
Он замер прямо напротив меня. Взъерошил растерянно волосы, посмотрел, как побитый пес.
Я надеялся, что ты остыла
Я тебе что, борщ, чтобы остывать? огрызнулась я. И тут же, не выдержав, добавила:
Кстати, твоя дорогая Светочка балует тебя борщами? Или потчует только изменами?!
Мия, это все в прошлом! Я не знаю, я просто не знаю что тебе сказать, чтобы ты мне поверила. Я просто готов на что угодно, чтобы ты позволила остаться рядом. С тобой с Никиткой Хочешь, на колени встану? Хочешь, буду умолять?