Меня привезли в один публичный дом. Продать меня не могли долго, потому что я себя калечила.
Как?
Дралась с охраной, с клиентами. Делала все, чтобы стать непригодным для продажи товаром.
Но тем не менее, аукцион был И мы знаем Роберто
Там была девочка, тоже русская. Мы сдружились, и, что удивительно, меня на какое-то время оставили в покое. Я расслабилась, перестала каждый день пытаться убегать, зажили синяки. И однажды они схватили эту девочку и сказали, что изнасилуют ее, если я не пойду на этот аукцион добровольно. Она так просила ее спасти, вспоминаю я крики малышки, что в свои восемнадцать выглядела совсем ребенком. Я согласилась.
И был секс с этим Роберто, допытывается Вика, а я выпиваю еще стакан сока, с отвращением вспоминая, как он раздевал меня. Словно щупальцами хватался за разные части тела.
Был.
Понравилось?
Вскидываю взгляд, чтобы опалить Вику негодованием, но отвечаю негромко.
Для меня секс давно стал причиной ненависти к мужчинам. Они используют его, чтобы управлять женщиной, унижать ее, добиваться своего, дрессировать. Секс управляет миром и, кажется, что не было бы его, мир был бы чище
Или его не было бы вовсе замечает Вика, и я, думая о своей беременности, могу только согласиться.
Да, пожалуй.
Секс не всегда так ужасно
Бесспорно, хмыкаю и чувствую на себе пронзительный взгляд. Словно Никита может слышать наш разговор, словно тоже вспоминает Да, секс не так уж и ужасно. Никита показал мне это в ту ночь, когда купил. И позже, когда, несмотря на запрет отца, пользовал, грубо имел в самых разных позах. Он умеет быть нежным, но наши совокупления чаще всего были похожи на животные. Быстро, яростно, словно мы спешили. Словно пытались украсть время у судьбы.
И я бы никогда не продалась ему при первой встрече, но тогда выбора не было. Либо я иду с ним и получаю деньги, чтобы расплатиться с Марсело, который держал бордель, либо становлюсь уличной проституткой.
А потом. Они оставили эту девочку в покое?
Да, киваю, стискивая зубы. На некоторое время. Но потом нашелся другой покупатель на меня. И тоже сумма была невероятная. И снова шантаж. И я согласилась. А потом не смогла Сбежала, когда увидела, что клиент увлекается БДСМ. Меня, разумеется, поймали, привели в бордель. И знаешь, кто пришел меня избивать?
Нет неверующе выпучивает свои и без того огромные глаза Вика. Та девка!?
Да, хмыкаю. Я тогда не смогла сдержать эмоций, ведь я стала шлюхой окончательно именно из-за нее.
Ты убила ее?
Не знаю, но крови было много. А потом начались гонки с Марсело, владельцем борделя и онлайн аукциона. И я бы уже стояла на улице красных фонарей, если бы
Не Никита
Вика умная.
Пугающе все понимающая. Но ей не ясно одно.
Сколько бы я не отдавала себя Никите за сумму, которую он за меня выплатил Сколько бы раз я не брала в рот за то, что он убил Марсело, спасая меня, я никогда не смогу отдать ему этот долг.
Я всегда буду обязанной просто за то, что спустя много лет он не забыл меня настолько, что вывалил деньги за стриптизершу, которой я тогда работала.
Благодарна, что поверил в любовника миллионера и согласился заплатить сумму вдвое больше. Благодарна, что на утро после жаркой ночи он не отправился в Россию, а поехал и нашел меня.
И да, в его отношении больше похоти, мало благородства, но это все не имеет значения.
Потому что Никита спас меня.
Он спас меня от участи спать с мужчинами за деньги. Он подарил мне возможность иметь документы, друзей, работу, квартиру.
Он подарил мне жизнь. Он отец моего ребенка.
Никто и никогда не сможет сделать для меня больше.
Вик, привлекаю внимание, пока она смотрит в пустоту, словно задумавшись. Ты права. Это прошлое. Думать об этом не стоило
Просто я надеялась на историю веселой путаны
Веселого было мало, конечно, посмеиваюсь я и встаю.
Надо уходить. Не надо было вообще соглашаться ехать. Этот день должен уже закончиться.
Вика великодушно меня отпускает, и я, спустившись, уже надеваю пальто и выхожу на улицу, но торможу. Часто-часто дышу, стремительно принимая решение, и с лету возвращаюсь в бар.
Никита здесь. Он рядом и, возможно, я больше никогда не смогу сказать ему спасибо.
Я должна сказать человеческое спасибо. Еще хоть раз
Глава 8. Алена
Вы не могли бы передать молодому человеку за столиком в углу, протягиваю записку официанту в фирменном фартуке ресторана. Я смогу понять, если он меня пошлет. Светловолосый парень смотрит на бумажку, потом на меня и застывает на мгновение. И только очнувшись, кивает.
Но я не даю ему уйти.
У вас есть спокойное место, чтобы поговорить?
Со мной? поднимает брови парень, но я с улыбкой качаю головой.
С тем, кому вы записку отнесете.
Счастливчик, вздыхает он и, посмотрев по сторонам, заводит меня в темное помещение. Сейчас запара, сюда никто не войдет.
Он оставляет меня одну, и темноту разрезает только свет, который просачивается с улицы, что забита фонарями. И я словно перед прыжком замираю, совершенно не знаю, как себя вести, когда Никита сюда войдет.
А может он не войдет, а разозлится и сожжет записку с простым: «Спасибо, Никита».
Но вот не проходит и двух минут, как дверь в помещение для персонала открывается, и меня сразу опаляет запахом виски.
Никита закрывает двери и стоит напротив в призывно мужской позе, засунув руки в карманы брюк.
Просто стоит и смотрит, ничего не предпринимая.
Но дышит так рвано, так часто, что создается впечатление, что сюда он бежал. Действительно хотел меня видеть? А может быть, он собрался рассказать, как хорошо ему живется с Надей? И все мои «спасибо» он видел в одном месте?
Словно в подтверждение пьяная фраза:
Ну и что тебе надо? Депутатам не до простолюдинов. Я же давал тебе шанс
Меня словно в грудь. С ноги. И боль острая застилает глаза слезами. Мне на это даже ответить нечего. Тем более, что спасибо я ему уже сказала.
Делаю шаг в сторону, больше видеть его пьяную рожу не могу.
И пусть мне хочется смотреть, как свет падает на острые черты его мужественного лица, как густые волосы отливают синевой в этой обстановке. Слушать дыхание и голос, которым он соблазнял меня в ночи.
Но все это в прошлом.
Кажется, он оскотинился и превратился в отца окончательно.
Прохожу мимо, вдыхая запахи древесного одеколона и виски, чувствуя магнетическую энергетику, с которой борюсь из последних сил. Уже хватаюсь за ручку, чтобы покинуть любовь всей моей жизни, как вдруг он резко меня разворачивает.
Обида внутри меня рвется наружу, и я замахиваюсь, когда он с глухим ударом толкает меня к двери.
Поверила? стискивает он запястье и поднимает вверх, второе спустя секунду оказывается там же, пока я пытаюсь справиться с эмоциями и не устроить ему истерику. Поверила в мои идиотские слова? Поверила, что я могу оставить тебя в покое? Поверила, что смогу без тебя?
Его голос все глуше, губы все ближе, а у меня перед глазами плывет, в ушах звон и горло пересыхает. Там словно пустыня в вечном ожидании дождя. И только Никита может его вызвать как шаман, бьющий в свой там-там.
Мне бы вырваться и бежать, а лучше попытаться ударить его за свои шутки, но тело пылает, и только его губы могут потушить этот пожар.
«Или сделать его настоящей катастрофой», шепчет внутренний голос, но я уже не слушаю. Меня манит блестящий взгляд, что как одержимый облизывает мое лицо. Губы, что уже приоткрыты и жаждут напомнить, что такое настоящий поцелуй.
Но я ведь понимаю, что стоит им меня коснуться, как обратного пути не будет. И случится, как тогда в туалете ресторана, когда на ужине объявили дату свадьбы Никиты.
До невозможности сладко, до опустошения порочно и неправильно.
Только воспоминания о том, какой дрянью я себя ощущала после быстрого совокупления, дает мне возможность затормозить процесс расщепления на молекулы, где каждая вопит: «Раздвинь ноги! Дай ощутить Никите, как у тебя там влажно!».
Отворачиваюсь ровно в тот момент, когда его губы приклеиваются к моему лицу. Но Никита не сдается, снова пытается ужалить губами, телом прижимается, вздохнуть не дает.
АленаНе своди с ума, дай губыДай себя
Ты обещал меня не беспокоить, помнишь? выворачиваю запястья, но хватка Никиты не дает вырваться, и получается только вывернуться и оказаться к нему спиной.
А я тебя и не беспокоил, шепчет он мне в затылок, отпускает руки. Одну на шею, другую на грудь. Ты сама меня вызвала. Так что обещание аннулируется.
Значит, дай его снова, задыхаюсь, чувствую, что его желание накрывает коконом и меня. Еще немного и в голове не останется и шанса на сопротивление.
Я лучше тебе кое-что другое дам, тянет он руку к моему животу, и я задерживаю дыхание. В таком состоянии я вряд ли смогу ему соврать, а талия у меня несколько расплылась. Тем более тебе пора сжечь калории.
Мне становится смешно, а может на меня влияет присутствие Никиты, и счастье затмевает разум. Нисколько не изменившегося, готового меня раздеть при первой встрече.
С женой сжигай, отталкиваю я его руку от пояса джинс, которые он уже расстегнуть пытается.
В этот момент он просто прижимает меня к себе, так что я чувствую всю силу его желания, горячее дыхание и слышу глухое:
Выходи за меняБудем сжигать вместе, каждую ночь.
Совсем крыша поехала, ты женат, разворачиваюсь и вижу, что его совсем развезло. Даже странно, что он на ногах держится.
Я разведусь, скоро Алена, снова дергает он ремень моих брюк и, сдавшись, просто прижимается лбом ко лбу. Я так устал, а ты не хочешь помочь мне расслабиться.
А жена тебе на что?
Да что ты заладила?! Жена, жена. Не сплю я с ней.
Я застываю, вспоминая, сколько тяжелых минут провела за мыслями о сексе Никиты с его женой. А он не спит? И я бы могла подумать, что он врет, но ведь он в зюзю
Тогда разведись с ней, прошу я, понимая, что ступаю на очень скользкую дорожку.
Не могу пока. Скоро выборы в думу. Ален, но это все фигня такая. Давай мы сейчас поедем к тебе, все еще дергает он молнию на моих джинсах и выругивается. Ненавижу джинсы. Почему ты юбок не носишь? Алена, тебе меня не жалко?
«Жалко», осознаю я, но облегчать ему жизнь я тоже не собираюсь.
Как твоя мама?
Издеваешься? еле поднимает он тяжелую голову. Я тебя прошу помочь мне, а ты о матери
Я волнуюсь за нее
За меня бы лучше волновалась, она там под защитой английского правительства. И вообще! Я знаю, что ты меня хочешь. Снимай штаны, надоела строить невинность! ревет он и снова тянется к губам, а я обхватываю его лицо ладонями. Чмокаю в нос и, пока он как идиот улыбается, тяну руку к ручке. Тут же ее нажимаю и выбегаю за дверь, хлопая ею.
Слышу глухой удар о полотно и усмехаюсь, пока он что-то бормочет.
Не любишь ты меня совсем
Я ловлю того же самого официанта и прошу передать новую записку, но уже Камилю, который сидит на том же месте.
И только убедившись, что тот забрал друга из подсобки, с чистой совестью отправляюсь домой. И вряд ли осознаю, что улыбаюсь всю дорогу.
Глава 9. Алена
*** Две недели спустя ****
2 недели спустя
Ален, там снова этот голландец звонит. Возьмешь трубку? протягивает телефон Оля, которая сегодня со мной на смене.
Но я оформляю французов и отмахиваюсь. За последние две недели после его отъезда он звонил постоянно.
При этом Никита не позвонил ни разу. Хотя я была уверена, что после того случая в подсобке ресторана он начнет названивать ежедневно.
И я, конечно, буду отклонять вызовы. Тем самым вынудив его приехать.
Но ожидания не оправдались, а мечты стали пылью, как только я увидела выпуск новостей, где показали, как он с женой присутствовал на благотворительном концерте. Потом посетил открытие больницы. Потом выступил на дебатах.
Жизнь бьет ключом, а меня задевает обжигающими брызгами.
Но я не плачу. Нет, нет. Я тоже вполне счастлива. Новая работа физически не столь утомительна, но зато гораздо ответственнее и интереснее.
А Вика от меня не отлипает. Даже записалась со мной на танцы, хотя пока это выглядит забавно.
Может, стоит ответить? все еще стоит над душой Ольга, и я со вздохом беру трубку и говорю на чистом голландском.
Вы меня с кем-то спутали.
Настойчивый какой Даже странно, учитывая, как груба я была в последнюю встречу. Он нашел меня на ресепшене и предложил уехать с ним.
Вот так просто. У мужчин, я смотрю, с заведением любовниц вообще проблем нет.
Теперь он названивает в отель, на ломаном английском зовет к телефону Алену, но все равно коверкает мое имя до ненавистной Лины. Как и многие вне России.
Но теперь я здесь и пусть он меня забудет.
Ты так легко парней отвергаешь, грустит Ольга и поправляет свои очки. Вон и Диме в свидании отказала. И голландца этого отшила.
Да, еще друзей Никиты. Камиля с Артуром. И самого Никиту.
Мужчины в жизни не главное.
А что главное? Разве не делает девушка все, чтобы нравиться парням. Хотя с твоей внешностью и делать ничего не надо, хмурится она и тут же делает вид, что работает, потому что в холле появляется Вика.
Трезвая и раздраженная.
А я сразу думаю, что далеко не каждая красивая женщина счастлива. Вика тому яркий пример.
Заканчивай, сразу говорит она мне, на что я удивленно вскидываю брови.
У меня смена до девяти.
Считай, что ты получила задание. Оля тебя заменит. Давай быстрее, я есть хочу! бесится она, и я, пожимая плечами, беру телефон, на который периодически звонит только Вася, и шагаю за Викой. Смотрю, как развевается ее плащ, и накидываю свое пальто.
У меня после вчерашней тренировки все болит, жалуется она, когда мы выходим из отеля и вливаемся в неспешное движение пешеходов.
Это же хорошо
Что хорошего в боли? рявкает она.
Боль тоже разная бывает, смеюсь с нее. Мышечную не сравнить с душевной. А душевную не сравнить с тем, когда тебя стегут кнутом за очередной побег. Все ведь в сравнении познается.
Ой, только не рассказывай мне про свою тяжелую судьбу
Да я и не собиралась, даже как-то обидно. За эти две недели мы ни разу об этом не заговорили.
Да просто, делает Вика шаг вперед и встает передо мной, тормозя нас. Ты хоть представляешь, как тебе повезло. Любую другую могли подсадить на наркотики, изнасиловать, отдать садисту, убить в конце концов. А ты здесь. Красива. Жива.
Конечно, мне повезло, улыбаюсь и, взяв ее за руку, веду по пути в ее любимый ресторан. Она там заказывает салат «цезарь» и говорит, что нигде вкуснее она не пробовала. Ей присуще поиск лучшего.
И Никита здесь ни причем.
Ну как это, хмыкаю, когда мы садимся за стол. Благодаря ему я выживала. Он был алыми парусами.
Ты просто нашла себе, ради чего бороться. Не было бы Никиты, нашла бы что-то другое.
Не знаю как-то не думала об этом.
Я долго размышляла, говорит она и заказывает привычное меню. Потом я заказываю сок и пасту с морепродуктами. Запах специфический, но мне нравится. Последнее время мои вкусы стали меняться. Вот бы и чувства к женатому мужчине так просто поменялись. Раз и нет их. Раз и нет Никиты в голове. Тебе надо написать книгу.
За мыслями сначала не понимаю, о чем речь. Потом поворачиваюсь к Вике и вижу, что она совершенно серьезна.
Какую книгу? все же уточняю я.
Про себя. Историю
В груди растет ком обиды. Я с ней посекретничала, а она предлагает сделать это со всем миром?
Сними трусы, предлагаю я резко и встаю. И покажи всем.
Она хватает меня за руку, садит обратно и всовывает только что принесенный стакан с вишневым соком.
Я думала Ставила себя на твое место.
Совсем дура?
Ты говори-говори, да не заговаривайся, обижается она. Выслушай сначала. Ты совершенно не смотришь на мир адекватно, меряя все только своим прошлым. Ты все время боишься, что кто-то тебя раскроет. Узнает грязные подробности. Чувствуешь вину перед Никитой и считаешь себя обязанной ему. Но, может быть, найти возможность избавиться от страхов?