Я мысленно вздохнула, понимая, что придётся уступить постель раненому. Всё-таки я эгоистка: Сюзи на моём месте с радостью пожертвовала бы спальным местом ради молодого красавца. А я тут мечтаю о чистых простынях и горшке с горячими щами.
В желудке согласно заурчало. Вот щей-то с ржаным хлебушком я сейчас откушала бы с большим удовольствием. Достала бы овощей из погребка, ковригу из седельной сумки
Увы, придётся подождать.
Оказавшись за стеной кустарника, я осадила лошадь, добрела до навеса и наконец-то смогла спешиться. Кое-как добралась до двери с раненым на руках, дважды чуть не рухнув в грязь по дороге. К счастью, обошлось.
Я действовала машинально, уже не усталым разумом, а инстинктами. Захлопнуть дверь, развести огонь, осторожно сгрузить раненого на стол, накрытый чистой простынёй, вымыть руки ледяной водой с мылом, а потом сбрызнуть крепкой спиртовой настойкой и вытереть насухо, бережно достать из потайного сухого шкафа заветные склянки. Мази и травяные сборы не заменят умелого хирурга, я знала. Но здесь его взять было неоткуда, за окошком по-прежнему бушевал ливень, и времени было в обрез.
С собой у парня была лишь поясная сумка, явно сшитая на заказ, и короткий нож на поясе. Я оставила их на полу. Пора было позаботиться о самом госте.
Раздев раненого до пояса, я взялась за пояс его штанов и на миг заколебалась, хоть это было и глупо. Не то чтобы я не видела голых мужчин, просто я не видела их так близко. Маменька уж точно упала бы в обморок, увидев меня сейчас.
Но я не могла позволить себе смущаться. Так что я глубоко вздохнула и стянула с парня сначала штаны, а потом и подштанники, изо всех сил стараясь не смотреть на самые, хм, незнакомые мне места. Не время сейчас было для близкого знакомства, ох, не время! Да и вообще я как-то не стремилась.
Мы ведь не будем стесняться, правда? пробормотала я, отшвыривая грязные тряпки ногой в другой угол комнаты. Подумаешь, голый мужчина наедине с невинной княжной. Если этого никто не видел, значит, этого и не было. Вот ты же не видел?
Ответом мне был лишь тихий стон. Я сжала губы. Неужели парень всё-таки умрёт? И я зря приютила беглеца, рискнув собственной репутацией? Я на миг представила разъярённую маменьку, круглые глаза сестрёнки, и из горла вырвался непрошеный смешок. Ещё и под венец отдадут, с них станется.
Впрочем, скорее уж парня на ком-нибудь женят от греха подальше. А будет упираться, напомнят: лучше под венец, чем в гроб. Так что незваному гостю лучше бы выздороветь по-тихому и так же тихо покинуть княжество: и ему будет лучше, и мне.
Лишь бы не умер у меня на руках, право слово.
Я принялась за обработку длинной и глубокой раны на боку. Парень не пришёл в себя, даже когда я начала обрабатывать рану чёрной горькой смесью собственного приготовления, а уж я по себе знала, что даже самый неглубокий порез, на который попадает хоть капля, жжёт адским огнём.
Но я больше ничего не могла сделать. Разве что
Теласса. Королевская трава. Некоторые сборщики трав платили за неё целое состояние, вот только её сила зависела не только от узких звёздчатых листьев. Заваренная обычными руками, она мало чем отличалась от простого чая, придающего бодрости. А вот в дядиных руках она творила чудеса, дважды на моих глазах заживляя страшные раны за считаные дни. Втайне я считала это простым совпадением, но не зря же дядя говорил, что я унаследовала его умения и его руки.
Я открыла дальний ящик буфета и огорчённо вздохнула: из связки трав, собранных ещё вместе с дядей, осталось лишь три раскрошённых листа. Что ж, всё лучше, чем ничего.
Я размочила листы в миске с тёплой водой и вдохнула ароматный пар. В голове прояснилось, и я невольно улыбнулась, ставя миску рядом с раненым и стараясь, чтобы он тоже ощутил этот запах. Лес ранним утром, первые лучи солнца, блеск реки сквозь стволы сосен
Не умирай, прошептала я. Пожалуйста, не надо.
Мне показалось или матовое лицо, влажное от пота, немного порозовело?
Я окунула чистую тряпицу в миску, подождала, пока та как следует пропитается отваром королевской травы, и начала осторожно протирать раненого. У него вырвался лёгкий стон, но дыхание явно стало мягче, спокойнее.
Спасибо, прошептала я, сама не знаю, кому это говорю: дяде, королевской траве или голому парню, который вдруг раздумал умирать.
Вода быстро остыла, и запах летнего утра иссяк, оставив за собой лишь шум ливня за окном. Но самое главное было сделано. Я улыбнулась и принялась зашивать рану.
Когда я закончила стягивать нитками рану на плече, дождь наконец начал утихать. Раскаты грома слышались всё дальше, и я с облегчением подумала, что, куда бы ни отправилась погоня, этот домик они не нашли. Последнее, чего бы мне хотелось, объясняться с шестью вооружёнными мужчинами. Я чувствовала себя совершенно разбитой, и всё, чего мне хотелось, оказаться в своей постели дома, уснуть и проснуться к завтраку, чтобы в столовой ждали оладьи со сметаной и горячий чай. Чтобы нежданная встреча мне просто приснилась.
Увы, обнажённый длинноволосый парень на моём столе, целомудренно прикрытый простынёй на уровне бёдер, был ужасающе реальным.
«Впрочем, не то чтобы совсем уж ужасающе», подумала я, глядя в осунувшееся и побледневшее, но всё же привлекательное лицо. Сюзи была бы в восторге от его внешности, да и мне сложно было назвать молодого незнакомца некрасивым.
Но мои проблемы с ним, я чувствовала, только начинались.
В последний раз обработав раны и закрепив повязки, я пододвинула стол к кровати (тот отозвался душераздирающим скрипом, но раненый даже не шевельнулся), кое-как переложила парня на постель и накрыла сначала одеялом, потом тонким пледом.
Всё будет хорошо, прошептала я. Честно. Ну я надеюсь.
Мне самой остались кресло-качалка и дядин меховой кожух. Длинный, до колен, но одеяло он не заменит.
Чудовищно мешала влажная после дождя одежда, но раздеваться до нижнего белья при незнакомом мужчине я не рискнула. Ладно, просохнет кое-как у камина. Лягу так.
Но сначала я вышла на улицу, расседлала и обтёрла Рыську и убедилась, что у неё довольно воды и сена. К счастью, собранные травы, уложенные в непромокаемые седельные сумки, почти не пострадали.
Устроившись в кресле, я прикрыла глаза, слишком усталая, чтобы думать о том, что я буду делать дальше. Вместо этого я начала машинально считать падающие за окном дождевые капли.
И сама не заметила, как заснула.
Глава 2
Я проснулась от скрипа кровати. За окном пробивался серый утренний свет.
«Кажется, надо ехать домой, промелькнула сонная мысль. Вот только почему я сижу в кресле в такой неудобной позе?»
Я пошевелилась с трудом: затекло всё тело. Сбросила меховой кожух и наконец-то всё вспомнила.
Гроза. Бегство. Раненый парень на моей лошади. Глубокая рана на его боку и жгучие настойки. И последние листья королевской травы, которые я потратила надеюсь, не напрасно.
Вот тебе и доброе утро, выдохнула я.
Доброе? раздался хриплый язвительный голос. Я бы его так не назвал.
Я чуть не подпрыгнула на кресле.
Давешний раненый незнакомец лежал на постели и смотрел прямо на меня. Весьма дерзко, надо сказать: высокомерия в его взгляде хватило бы на дюжину потомственных аристократов. А ещё во сне он разметался, и теперь плед комком валялся на полу, а одеяло сползло так, что едва прикрывало то, что должно было прикрывать.
Ну? поинтересовался он. Как насчёт представиться и объяснить, где я? Может быть, соизволишь рассказать? Или мне дождаться того, кто тащил меня через весь лес?
Я открыла рот. Ничего себе у него манеры! Что ж, раз уж он настолько вольготно устроился, обойдётся без излишнего сочувствия.
Это я тащила тебя через лес, отрезала я. И начинаю подозревать, что зря.
Он прищурился. Под этим пристальным и тяжёлым взглядом я чувствовала себя неуютно.
Верю, кивнул он. Что ж спасибо.
Таким тоном благодарят служанку за вовремя поданное полотенце. Даже на месте служанки я бы оскорбилась.
Как ты себя чувствуешь? поинтересовалась я. Уже можно выкидывать тебя за дверь или стоит подождать до завтрака?
Молодой человек смерил меня очередным высокомерным взглядом.
С такой-то заботливой хозяйкой? Пожалуй, я предпочту поголодать.
Голос ещё не очень-то его слушался. Да и повязки уже успели пропитаться кровью. Я вздохнула и встала, глядя на полупустые склянки и миски, оставленные ночью на столе. Придётся заново делать перевязку.
Незнакомец шевельнул правой рукой. Осторожно, словно проверяя, слушаются ли пальцы. Сделал жест, словно хотел перехватить рукоять кинжала, но коротко охнул и поморщился.
Что, уже за оружие собираешься взяться? поинтересовалась я. Для чего, интересно? Чтобы переступить через моё хладное тело и без помех насладиться завтраком, обедом и ужином?
Можно подумать, что тут есть приличное вино, я не говорю уже о еде. Он фыркнул слабо, но отчётливо. Угораздило же меня
Это меня угораздило, машинально поправила я и подошла к буфету. Придётся пожертвовать льняной рубашкой эх, надо было запастись чистыми тряпками, но кто же знал, что придётся выхаживать здесь неизвестно кого!
Я не сразу поняла, что произнесла последние слова вслух. Ох.
Я уже понял, что я молодой человек поморщился, докучливая обязанность, которой желательно провалиться куда-нибудь побыстрее. Можешь не напоминать. Ещё один высокомерный взгляд, на этот раз куда холоднее. Не беспокойся. Я постараюсь покинуть эту лачугу как можно скорее. И заплачу за гостеприимство.
Угу. Заплатит он. Конь со всеми его вещами ускакал, одежда разодрана, ни денег, ни оружия, кроме ножа. Лишь поясная сумка, вряд ли набитая бриллиантами.
Хотя бы скажи, как тебя зовут, любитель приличного вина, устало сказала я, принимаясь рвать рубашку на полосы.
Парень неожиданно замолчал. Что, ему настолько память отшибло?
Лер, наконец сказал он.
Простое крестьянское имя. Впрочем, его дают сыновьям и наёмники, и военные.
Эстер, холодно произнесла я.
Лер неожиданно моргнул, глядя на меня так пристально, словно я стояла перед ним в вечернем платье и семейной тиаре, позируя для парадного портрета старшей княжны Монтерской.
Аристократическое имя, хрипло сказал он. Надо же.
Я безразлично пожала плечами.
Дядя был влюблён в одну аристократку. Она, ясное дело, дала простому лесничему от ворот поворот. Вот её имя и досталось мне.
Что, кстати, было почти правдой. Дядя когда-то влюбился без памяти в красавицу Эстер Рист, дочь герцога и будущую герцогиню. А поскольку герцогство граничило с землями нашего княжества, оба семейства признали брак весьма желательным.
Вот только Эстер полюбила его величество, отца принца Сизмунда. И кончился этот роман очень, очень плохо.
А дядя так и не женился: однажды полюбив, он не смог забыть эту любовь. Глупо, конечно. Если бы у него появились свои сыновья, исчезла бы угроза, что мой папенька растранжирит все деньги и пустит княжество по миру. А так эта ноша лежит на моих двадцатилетних плечах. Которые для этого, признаться, хрупковаты, да и возможностей у меня меньше, чем у мужчины. Вот решит маменька выдать меня замуж, и что тогда?
А ты не замужем? хрипло поинтересовался Лер, словно угадав мои мысли. Вроде здоровенная девица.
Я чуть не поперхнулась. Здоровенная девица, значит?
Была замужем, небрежно сказала я, со сладкой улыбкой подходя к кровати и расправляя будущие повязки с таким видом, будто хочу кого-то придушить. И не раз. Но вот незадача: ни один из моих супругов не пережил брачную ночь. Такая жалость! Ума не приложу, с чего бы это они вдруг?
По красноречивому взгляду Лера можно было понять, что он весьма понимает, с чего бы они это вдруг. Но я, не обращая внимания на эту напряжённую работу мысли, решительно принялась разматывать повязку на его плече.
И никаких скабрёзных шуточек, предупредила я. Я невинная девушка!
А как же безвременно почившие мужья? поднял брови Лер.
А они скончались в самый интересный момент, ехидно парировала я. Так что не успела я изведать супружеского счастья!
Я размотала повязку и с тревогой осмотрела рану. Шуточки шуточками, но, как бы Лер ни хорохорился, до выздоровления ему было далеко, да и бледность никуда не исчезла. Изнеможение, усталость, две раны, потеря крови
Сейчас не помешала бы ещё горсть листьев королевской травы. Благодаря дяде я даже знала поляну, где те растут, секрет, который мы хранили вдвоём. Но до поляны не меньше получаса верхом. Оставить раненого здесь?
Лер вдруг пристально посмотрел на меня. Я начала уже привыкать к этому взгляду.
Всё плохо? негромко спросил он.
Да уж не очень-то хорошо, пробормотала я и потянулась за заживляющей мазью. Всё-таки мне понадобится теласса. Даже если это простое суеверие, интуиция шептала, что королевская трава уже помогла Леру. И стоило попытаться ещё раз.
Или поехать в город и привезти аптекаря? Я поморщилась. Нет. Дядя поэтому и учил меня травам, что на местных «целителей» надежды было мало, а то и вовсе никакой.
Как это случилось? спросила я, указывая на рану на боку.
Предательство. Дуэль. Бегство от ревнивого мужа. Кража драгоценностей князя Монтерского. Лер устало прикрыл глаза. Придумай историю поромантичнее.
Я возвела глаза к небу. Только охотников за семейными драгоценностями нам и не хватало. Мало мне было маменьки!
Впрочем, по слабой улыбке легко было понять, что Лер шутит, отвлекая моё внимание. И ещё что он не очень-то хочет раскрывать истинную причину.
Так предательство или дуэль? уточнила я. Тебя могли пырнуть отравленным кинжалом? Или твои преследователи сплошь честные, благородные люди?
Лер покачал головой, не открывая глаз.
Яда не было, пробормотал он. Похоже, наша перебранка окончательно его вымотала. Я нужен им живым.
Им это кому? Братству обманутых мужей? Потомственным грабителям огородов? Браконьерам? Я вздохнула. Слушай, мне всё-таки не помешает знать, что ты натворил. Одно дело соблазнить хозяйскую дочку или угнать породистого скакуна, и совсем другое прирезать кого-нибудь на холодную голову. Или нескольких кого-нибудь. Вдруг я сейчас приеду на рынок за капустой, а там окажется, что король сменился!
Короткий горький смешок.
Вряд ли.
Вот и я думаю, что вряд ли, вздохнула я и потянулась за очередной склянкой.
Я украл кое-что ценное, вдруг произнёс Лер. Но это принадлежит мне. Даю слово.
Я внимательно посмотрела на него. Аристократом он не выглядел, несмотря на всё своё высокомерие. Но «даю слово» прозвучало серьёзно, искренне, и дядя, я знала, этому слову поверил бы.
И возвращать это «кое-что», как я понимаю, ты не собираешься.
Лер сжал губы. Лицо его сделалось упрямым и жёстким, а в глазах мелькнул тёмный огонёк. Решимость драться до конца, но не отступать.
Нет.
Я коротко кивнула.
Я поняла.
Пока я обрабатывала рану на плече, Лер морщился, но терпел. Но когда я решительно сдвинула одеяло и потянулась к ране на боку, он перехватил мою руку.
Что ещё? мрачно спросила я. Хочешь попросить, чтобы я не подглядывала? Я не очень-то умею исцелять на ощупь, знаешь ли: практики маловато.
Его лицо было напряжено, зубы стиснуты: похоже, резкое движение рукой ох как не пошло ему на пользу.
Хочу попросить о другом, тихо, но с силой произнёс Лер. Не выдавай меня. Я действительно хорошо заплачу. За любую помощь.
«А деньги тебе нужны, я вижу», прозвучала в воздухе недосказанная мысль. Я окинула взглядом бревенчатые стены, которые неплохо было бы заново законопатить к зиме, потемневшую мебель и старинный каменный очаг. Нет, охотничья избушка была выстроена на совесть, но потёртые половики на полу, да и мои собственные ботинки, удобные, но поношенные, намекали, что в деньгах мы, мягко говоря, не купаемся.