Слушаю его язвительные реплики, крепко сжав кулаки и отчаянно призывая себя к здравому смыслу.
Бабки будут, тихо, но твердо говорю я, стремясь завершить этот неприятный диалог.
Ну вот и славненько, довольно улыбается он. Вот и договорились.
Саныч вновь тянет мне раскрытую ладонь, но я предпочитаю сделать вид, что не заметил его прощального жеста. Резко срываюсь с места и иду к бару, на ходу поджигая сигарету и делая глубокую затяжку.
Вот сукин сын! Присосался ко мне как пиявка! И все ему мало, все мало! Так бы и дал ему в жирную рожу, но связан по рукам и ногам незримыми путами бесконечных обязательств и договоренностей.
Заказываю стакан виски и махом опустошаю его, прошу у бармена второй и с ним медленно возвращаюсь к своему лежаку, вокруг которого трется народ.
5
Рита
Ка-ра-ул! Я все-таки примеряю старый купальник в надежде на то, что в моих воспоминаниях он ужасней, чем на самом деле. И знаете что? Ничего подобного!
Когда я облачаюсь в это тугое чудо из лайкры, то совершенно точно понимаю две вещи. Во-первых, за последнее время я подросла. Купальник слитный, и чтобы натянуть его лямки на плечи мне приходится не хило так ссутулиться, а вот как распрямиться обратно вопрос. Во-вторых, вряд ли подмигивающий фламинго, изображенный на нем, будет органично смотреться на вечеринке. Если уж Белкина футболку с диснеевской Рапунцель забраковала, то у розовой птички точно нет шансов.
Я разочарованно стягиваю дурацкий купальник и со злостью зашвыриваю его обратно в глубину шкафа. Будто это он виноват, что у меня нет возможности купить нормальные шмотки. Все свои накопления от работы официанткой я потратила на новый телефон, а просить денег у бабушки совестно. У нее и так из-за нашего переезда сплошные расходы, а первую зарплату на хлебозаводе дадут только через месяц.
Решений я вижу два: либо идти на вечеринку без купальника, либо вообще никуда не идти. Второй вариант кажется наиболее разумным, но глупое желание узнать, что такое настоящая городская тусовка, да еще и на пляже, пересиливает.
Под вечер я надеваю легкое летнее платье, которое по праву могу считать лучшим в моем гардеробе. Голубое, выше колена, с юбкой-полусолнцем оно мне очень нравится, и я довольно кручусь перед зеркалом. Непослушные и чересчур распушившиеся после помывки волосы распускаю и закалываю невидимками, чтобы не лезли в глаза.
Ты это куда на ночь глядя намылилась, царевна? раздается голос бабушки, заходящей в комнату.
Я же тебе говорила, с одногруппницей прогуляемся. Ну, с той, с которой сегодня познакомились.
Я по привычке накидываю джинсовку, но потом вспоминаю, что переехала на юг, и снова вешаю ее в шкаф.
Чего-то ты шибко нарядилась, ворчит она. Но миролюбиво, по-доброму.
Люблю тебя, ба, звонко чмокую ее в щеку и иду в коридор. Меня не теряй, я на связи.
Сложив в сумку мобильник, ключи и влажные салфетки, начинаю обуваться и боковым зрением замечаю, как бабушка сует в нее несколько сложенных купюр.
Не надо, у меня есть деньги, восклицаю я. С обоев сдачу я же себе забрала.
Ничего, пусть будут, настаивает она. Лишнего не потратишь.
Я благодарно улыбаюсь, подхватываю сумку и вылетаю из квартиры навстречу приключениям.
Когда такси, поездка на котором обходится мне как месячный проезд на автобусе в родном поселке, привозит меня по нужному адресу, я обалдеваю от такого большого скопления людей в одном месте. Узкая набережная, за которой виднеется широкая песчаная насыпь, горит разноцветными огнями, а до ушей доносится громкая электронная музыка.
Броско одетая молодежь стоит у входа в освещенное фиолетовым неоном здание, держа в руках вейпы и периодически заливаясь визгливым хохотом. Девушки одеты в топы, едва прикрывающие их грудь, а штаны у парней сидят так низко, что того и гляди упадут. В их одежде преобладают кислотные цвета, и во всей этой кричаще-эпатажной атмосфере я чувствую себя не в своей тарелке.
Набираю номер Белкиной и долго слушаю протяжные гудки, прежде чем в трубке раздается "ало". Я сумбурно объясняю новой знакомой, где нахожусь, и она обещает встретить меня.
Когда Ксюша в компании подружек подходит ко мне со спины, я вздрагиваю от неожиданности.
Бу! Белкина звонко смеется и гладит меня по волосам. Не боись, это всего лишь я.
Я смущенно улыбаюсь, оглядывая ее спутниц. Высокие, ярко накрашенные, красивые. Да и сама Ксюша существенно преобразилась с момента нашей встречи: выпрямила волосы, подчеркнула губы красной помадой и облачилась в куда более обтягивающее платье.
Девочки, познакомьтесь, это Рита, моя новая одногруппница, говорит Белкина. Рита, а это Катюха и Светик, подружайки мои.
Катя, блондинка с волнистыми волосами, приветливо кивает мне, а Света, девушка в невообразимо коротких шортах, по-свойски берет по руку. Так, будто мы с ней сто лет знакомы.
Вчетвером мы идем ко входу в фиолетовое здание, и я чувствую, как сосет под ложечкой. Лысые парни, стоящие в дверях, совсем не выглядят дружелюбными, и надежды на то, что я попаду сегодня в клуб, с каждым шагом становится все меньше.
Я уже близка к потере сознания и с силой впиваюсь в Светину руку, когда фейсконтрольщик скользит по нам равнодушным взглядом и, не сказав ни слова, пропускает внутрь.
Мы оказываемся в темном холле, где людей не меньше чем снаружи, и Ксюша уверенной походкой пробирается сквозь толпу, ведя нас за собой. Звучные биты бьют по перепонкам, а огромные глянцевые дискошары на потолке сияют, словно гигантские новогодние игрушки. В воздухе витают незнакомые сладковатые запахи, и у меня начинает кружиться голова.
Наконец мы выходим на открытую веранду, и передо мной открывается потрясающий вид. Широкий песчаный пляж и море, в котором серебряной дорожкой отражается лунный свет. На секунду я замираю, пытаясь поверить, что это не кадр из какого-то фильма, а реальность, а затем вслед за девочками спускаюсь с веранды.
Ноги тут же утопают в теплом песке, и дышится здесь гораздо свободнее. Людей вокруг по-прежнему много, но ощущение тесноты и давки отступает. Рядом с верандой стоит диджейская будка источник музыки, а чуть поодаль бар, у которого уже выстроилась очередь.
Я скидываю босоножки, и медленно бреду за Белкиной, озираясь по сторонам. Все, происходящее вокруг, мне в новинку, и в крови бурлит неуемный интерес. Кто-то танцует, кто-то пьет коктейли, расположившись на лежаках, ну а кто-то (вот это да!) купается в море, которое в ночи кажется непроглядно темным и от этого еще более таинственным.
Что будешь пить? спрашивает Ксюша, когда мы приближаемся к бару.
А ты? хитрю я.
Мохито.
Я бросаю взгляд на пластиковую табличку с ценами коктейлей, и цифры, которые я вижу, меня совсем не радуют. По сравнению с ними моя дорогущая поездка на такси была просто мелочью.
Эм Я буду колу, выдаю я.
Она хоть и стоит втридорога, но ничего более дешевого в меню нет.
Что так слабенько? Давай повысим градус? подмигивает Света.
Я не пью, качаю головой.
Вообще? выпучивает глаза Катя.
Ага.
Ой, какая правильная девочка, смеется Ксюша, но колу мне все же заказывает.
Сжимая в руках красную алюминиевую банку, я смотрю на танцующих людей, которых становится все больше, и слегка подергиваю плечами в такт музыке.
Ты чего какая зажатая? Расслабься! укоризненно замечает Света и, обнимая подружек, говорит. А пойдемте танцевать?
Сейчас, коктейль допью, кидает Ксюша, неотрывно глядя куда-то вдаль. Бабоньки, ну-ка посмотрите, кто вон за тем столиком? Уж не Димка ли Алтуфьев?
Мы как по команде перехватываем направление ее взгляда. Девочки ищут глазами этого Димку, а я просто рассматриваю шумную компанию за большим столом, установленным прямо на песке.
Он, засранец, шипит Светка, хватая Белкину за локоть. Подойдешь?
Еще чего! Много чести! фыркает Ксюша, а затем закусывает нижнюю губу и неуверенно добавляет. Или подойти?
Подойди, конечно, советует Катя. Выглядишь сногсшибательно! Пусть этот обалдуй локти покусает!
И то верно! соглашается Белкина.
Она быстро-быстро допивает Мохито, расправляет плечи и походкой грациозной лани направляется к столику. Затаив дыхание, наблюдаю за тем, как темноволосый парень в расстегнутой рубашке, заметив ее, вскакивает со стула и устремляется навстречу.
Они обнимаются и начинают что-то увлеченно обсуждать. Ксюша то и дело поправляет волосы, а брюнет так и норовит как бы невзначай коснуться ее.
С этими все понятно, выносит вердикт Света. Белкина на сегодня потеряна. Остались мы втроем.
Почему? удивляюсь я. Кто вообще этот Дима?
Бывший, пританцовывая на месте, бросает она.
Что-то не похоже, тяну я, наблюдая за тем, как парень игриво поглаживает Ксюшу по щеке.
Ой, у них эта мелодрама уже полгода длится. То вместе, то врозь. Забей, короче. Пошли танцевать!
С этими словами она хватает меня за запястье и тащит в самый центр импровизированного танцпола на песке. Я опять оказываюсь среди шумной толпы и начинаю неуверенно переступать с ноги на ногу.
Движения некоторых девушек напоминают эротическое шоу, и я чувствую себя теленком, который случайно попал в стадо антилоп. Собственные конечности кажутся отяжелевшим, и вряд ли у кого-то повернется язык назвать мои дрыганья танцем.
Но я не сдаюсь. Послушно дергаюсь под незнакомую музыку рядом с Катей и Светой, параллельно озираясь по сторонам.
Мой взгляд скользит мимо разгоряченных в танце тел и внезапно цепляется за небольшую компанию, расположившуюся неподалеку. Точнее за парня, который сидит на белом пластиковом лежаке и смотрит прямо на меня. Внимательно, пристально, с явным интересом.
Или не на меня? Без очков определить направление его взгляда не так просто, поэтому я на всякий случай оглядываюсь назад, дабы убедиться, что за моей спиной не стоит сногсшибательная красотка с ногами от ушей и осиной талией.
Почему именно красотка? Да потому что ТАКИЕ парни, как он, могут ТАК смотреть только на девушек, чьи внешние данные близки к модельным. Ведь подобное притягивается к подобному, верно?
Чтобы описать его, недостаточно просто сказать "красивый". Нет. Он словно оживший Давид, словно Аполлон, сошедший на грешную землю. Хорош так, что аж зубы сводит.
Светлые волосы тонкими пепельными прядями спадают на гладкий лоб. Черты лица кажутся совершенными: большие небесно-голубые глаза, от взгляда которых все мои нервы натягиваются в струну, прямой нос, пухлые губы, изогнутые в легкой полуулыбке.
Через несколько секунд до меня доходит, что я больше не танцую. Просто стою и смотрю незнакомца, как кролик, попавший под гипноз удава. Меня словно парализовало. Тело не слушается. Разум молчит.
Неожиданно парень поднимается с лежака и медленно начинает приближаться. Его походка уверенна, а тело безупречно. Под тонкой майкой угадываются рельефные мышцы, а загорелая кожа словно сияет в лунном свете.
Боже мой! Он ведь и правда идет ко мне! Сердце, сбесившись, колотится о ребра, а из легких будто выкачали весь воздух. Нечем дышать. Я задыхаюсь. Помогите! Расстояние между нами сокращается до пяти метров! Четыре, три, два, один Господи!
6
Денис
Рей, а ты правда с золотой медалью окончил школу? рядом со мной садится смутно знакомая девица в коротком серебристом топе.
Я кидаю недовольный взгляд на своего слишком словоохотливого друга, который зачем-то направо и налево треплется о моих школьных успехах.
Правда, нехотя отзываюсь я, делая глоток горячительного напитка.
По тебе видно, качает головой она. У тебя лицо с отпечатком интеллекта.
Девица придвигается поближе, и я чувствую ее горячее дыхание на своей щеке.
А у меня слабость к умным парням, выдыхает она мне в ухо и, понизив голос, начинает нашептывать всякие интригующие пошлости.
Я с интересом слушаю ее до того самого момента, пока мой взгляд неожиданно не цепляется за голубое пятнышко в толпе танцующих неподалеку людей.
Я вижу девчонку. Молоденькую, хрупкую, с огромными на пол лица глазами. Она немного неуклюже двигается в такт электронной музыке, и ее каштановые слегка вьющиеся волосы мягкими волнами покрывают худые острые плечи.
На ней совершенно жуткое васильковое платье с немодной слишком длинной юбкой, а сумочка, которую она сжимает в руке, давно просится на помойку. Но, несмотря на это, ее образ кажется неимоверно прекрасным. Девчонка вся какая-то неземная и воздушная, поэтому создается впечатление, будто она не стоит на песке, а парит над ним.
То ли дело в ее тонкой бархатной коже, то ли в глазах, в синеве которых плещется море, то ли в ладной стройной фигурке, но я не могу оторвать от нее взгляда. Смотрю, как зачарованный, а грудь сжимается от вихря спутанных эмоций.
Наконец девчонка замечает мой заинтересованный взор и замирает, словно испуганный птенец. Глядит на меня вопросительно и непонимающе, а затем и вовсе начинает озираться по сторонам, словно кто-то еще в этой беснующейся толпе может привлечь мое внимание. Так глупо и по-детски.
Внезапно я понимаю, что единственное, чего мне хочется в эту секунду это провести пальцами по ее нежной бледной коже и вдохнуть ее запах. Наверняка она пахнет летом: свежескошенной травой, студеной водой из родника и цветами.
Не отдавая себя отчета в том, что делаю, я поднимаюсь с лежака и иду к ней. Она притягивает меня, словно магнит, и я не могу остановиться. Ноги утопают в песке, но каждый новый шаг сокращает расстояние между нами.
Я уже настолько близко, что могу разглядеть милые веснушки на ее носу и восхититься потрясающей глубиной ее глаз, опушенных веером темных ресниц. На лице девчонки нет ни грамма косметики, и от осознания того, что ее красота на сто процентов натуральна, меня начинает колбасить.
Чувствую, как сбивается дыхание, как тугой комок волнения поднимается от живота к горлу, как стучит сердце. Но худшее, что я могу сейчас сделать, это остановиться.
Поэтому я продолжаю идти и в момент, когда мы оказываемся на расстоянии дыханья, притягиваю ее к себе, обхватываю затылок и целую. Просто впечатываюсь своими губами в ее, теплые и мягкие, и медленно погибаю от наслаждения, растекающегося по телу.
Девчонка не сопротивляется. Она, словно в оцепенении, послушно открывает рот, позволяя моему языку проникнуть внутрь. Ее руки по-прежнему безвольно висят вдоль корпуса, а голова немного запрокинута наверх. Я обнимаю ее за талию, и прижимаюсь своим животом к ее ребрам.
От девчонки исходит приятное тепло, и мне очень хочется залезть ей под платье Но я сдерживаюсь. Понимаю, что это спугнет ее. Поэтому только легонько касаюсь тонкого оголенного плеча и аккуратным поворотом головы углубляю поцелуй.
Нас будто накрывает волной, пьянящей и обжигающей. Я не слышу долбящей по перепонкам музыки, не вижу людей вокруг, не чувствую ничего, кроме ее летнего, едва уловимого цветочного запаха. Впервые в жизни я получаю такое удовольствие от поцелуя и совершенно точно не хочу, чтобы он заканчивался.
Я не знаю, сколько времени мы стоим, прижавшись другу. Может, минуту, а, может, вечность. Но когда она мягко отстраняется от меня, я чувствую острое разочарование, потому что наши объятья стали для меня чем-то вроде оазиса в пустыне моих бесконечно однообразных, лишенных поистине ярких эмоций дней.
Я встречаюсь с растерянным боязливым взглядом и медленно растягиваю рот в улыбке, как можно более добродушной: