Свет твоих глаз
Автор: Лёка Лактысева
1. Эдуард. Путаница
Когда женщина опаздывает на свидание это простительно. Я прекрасно понимаю, что девушкам, в отличие от нас, мужчин, приходится тратить много времени на то, чтобы сделать прическу, макияж. А еще у женщин есть какое-то необъяснимое, но широко распространенное убеждение, что женщина просто обязана опаздывать на свидание, вынуждать мужчину ждать и ни в коем случае не приходить первой. Этакая маленькая слабость. Женское кокетство. Поэтому опоздание на пятнадцать минут за опоздание я никогда не считал, если мне предстояла романтическая встреча.
Но в случае, когда женщина идет устраиваться на работу, все эти задержки не уместны. Жаль, что далеко не все девушки это понимают. И я уже второй раз за два дня в этом убедился. Претендентка на должность домработницы, которую я ждал вчера, не просто опоздала. Она вообще не появилась, и даже не сочла нужным позвонить и извиниться. Моя сегодняшняя посетительница тоже запаздывала уже на полчаса.
Злиться и негодовать на непунктуальность девицы я не считал нужным. Сидел в домашнем рабочем кабинете за ноутбуком, рассматривал картинки, которые прислал дизайнер. Мой завод готовил к выпуску новую коллекцию настенной плитки. Три варианта, объединенных общей концепцией. Варианты немного отличались друг от друга цветовым решением.
Детально рассмотрев все изображения, я откинулся на спинку кресла, закрыл усталые глаза. Заметив, что я пошевелился, Найджел, лабрадорский ретривер, отдыхавший у порога, тут же вскочил с коврика, подошел, пристроил мне на колени тяжелую голову, вздохнул протяжно: погладь меня, хозяин! А лучше пошли погуляем!
Пожалуй, я бы даже вышел на свежий воздух, но в душе все еще теплилась надежда, что хотя бы одна из двух женщин, которых я надеялся впустить в свою квартиру и в свою жизнь, сегодня придет. Пусть даже позже назначенного.
Пока размышлял, ждать или не ждать, и что делать, если вторая посетительница так и не явится, раздалась трель домофона.
Я взвился с кресла, как черт из табакерки. Торопливо зашагал к двери. Найджел потрусил следом, недовольно ворча на ходу: ты что, хозяин? Какая муха тебя укусила?
Найджел, фу! Тихо! шикнул я на парня.
Не хватало еще, чтобы он испугал долгожданную визитершу.
Вот, кстати, упущение: забыл сказать маме, которая взяла на себя заботы по подбору моего домашнего персонала, что нужно обязательно выяснять у претенденток, как они относятся к собакам. Если, не приведи Боже, мне однажды придется выбирать между Найджелом и женщиной мой выбор будет однозначным: женщине придется уйти.
Я нажал на кнопку домофона. Сказал в динамик «открыто» и трижды повернул ручку, отпирая замок. Девушка поднялась на пятый этаж быстро. Даже металлическая дверь с уплотнителями не помешала мне расслышать стук ее каблучков по ступеням лестницы.
Лифта в доме не было, и я был этому даже рад. Меньше лишних шумов вокруг. Слух чем дальше, тем больше становился для меня главным источником информации об окружающем мире. Я знал, что однажды только он и останется. Нет, вру. Будут еще запахи, тактильные ощущения. Но они сообщают нам о мире намного меньше, чем глаза и уши. Я это уже проверил, и теперь знал точно.
Поскольку входную дверь я оставил приоткрытой, посетительница звонить не стала. Вошла. Замерла на пороге, будто решая: остаться или сбежать, пока не поздно?
Интересно: что ее так напугало моя черная трехдневная щетина, татуировка на все правое плечо или темные очки, которые в солнечные дни я носил даже в квартире?
Здравствуйте. Я опоздала, простите, произнесла девушка приятным мелодичным голосом.
Я поневоле смягчился. Во-первых, было приятно, что первым делом она признала свою вину и попросила прощения. Во-вторых, мне понравился ее бархатный альт и ненавязчивый запах легкой туалетной воды, который коснулся моего носа вместе со сквозняком, устремившимся от все еще распахнутой двери к открытому окну.
Да, опоздали. Спрашивать, почему не буду. Но очень надеюсь, что больше подобное не повторится, я подпустил в голос металлических ноток.
Не повторится! заверила девушка. А где Виктория? Вроде бы я с ней общалась по телефону
Виктория моя мама. Искала вас, скажем так, по моему поручению. Может, все же пройдете?
Да, конечно. Девушка закрыла дверь и двинулась ко мне.
Я дождался ее, подхватил под локоть, чтобы отвести в свой кабинет.
Собак не боитесь?
Нет. А кто у вас?
Найджел! окликнул я.
Пес выглянул из-за угла, вопросительно гавкнул в ответ.
Ой! Лабрадор! восхитилась посетительница, и завоевала себе еще пару очков в моем личном рейтинге. Его можно погладить? Он не разозлится?
Можно. Он будет рад. Найджел, гости! Встречай!
Я отпустил локоть девушки, позволил ей и Найджелу встретиться самостоятельно, а сам стоял и наблюдал за их знакомством.
Девушка сделала пару шагов навстречу псу, немного замедлилась, когда тот, неловко подкидывая зад, бросился ей навстречу. Наклонилась, протянула ему открытую ладонь. Найджел тут же ткнулся в нее носом.
Привет, красавчик! второй рукой девушка аккуратно почесала лабрадора между ушами. Какой ты славный!
Найджел открыл пасть, плюхнулся на хвост, вывалил розовый язык: заулыбался. Гостья ему понравилась. Я мысленно добавил к ее рейтингу еще пару баллов.
Кстати, а что у него с лапкой? продолжая ласкать пса, поинтересовалась девчонка.
Наблюдательная! И вопрос, по идее, бестактным не назовешь. Вполне объяснимое любопытство без брезгливости, без осуждения.
Не выросла. Он родился таким, я постарался говорить как можно более ровно.
Нельзя показывать, что тема врожденных болезней имеет для меня особое значение. Суррогатной матери, которая будет носить моего ребенка, знать о моих проблемах совсем не обязательно! Впрочем, скорее всего, она все равно узнает, но пусть это произойдет потом, как можно позже.
Не самая страшная потеря, правда, Найджел? девушка присела возле пса на корточки, обхватила его за шею, зарылась пальцами в гладкую палевую шерсть.
Думаю, Найджел бы с вами согласился. Однако, вы ведь ко мне пришли, а не к нему, напомнил я посетительнице о цели ее визита.
Да, простите. Она тут же выпрямилась, обернулась ко мне.
Мы оказались лицом к лицу, и я смог, наконец, ее разглядеть.
2. Эдуард. Должница поневоле
Девушка оказалась темной шатенкой с голубыми глазами. Завораживающее сочетание! Правильные черты, нежный овал лица, чуть заостренный подбородок и по-детски открытый доверчивый взгляд. То ли из-за этого взгляда, то ли из-за свежести, исходившей от всего ее образа, она показалась мне совсем юной. Года двадцать два, не больше. А ведь мы с Викторией договаривались, что на роль суррогатной матери будем искать претендентку старше двадцати пяти!
Кстати, забыл представиться. Эдуард Евдокимович, я снова подцепил девушку за локоть и повлек через гостиную к дверям кабинета.
Договор ждал там, составленный лучшими юристами края и ожидающий подписей обеих сторон.
Вероника.
Что? кажется, я слишком увлекся своими мыслями и прослушал слова посетительницы.
Меня зовут Вероника. Можно просто Ника.
Да. Теперь услышал. А сколько вам лет, Ника? показаться бестактным я не боялся. Сейчас я заказчик, клиент, а не кавалер на свидании.
Двадцать восемь. Нику мой вопрос не смутил и не возмутил, и ответила она на него без колебаний и ненужного кокетства.
Неужели в этот раз маме Вике удалось отыскать молодую женщину, чьи мозги оказались не отравлены дурацкими цитатами из соцсетей и не промыты самопровозглашенными гуру, открывающими в женщинах женственность, денежные потоки и прочие чакры?
Вы выглядите значительно моложе. И комплимент, и констатация факта, и еще одна проверка: как воспримет мои слова, как на них ответит?
Спасибо. Это от мамы. Хорошая наследственность.
Твою мать! Я сжал женский локоть так, что Ника чуть не взвыла от боли и попыталась вывернуться. Отпустив ее руку, я втолкнул девчонку в свой кабинет, а сам вцепился в дверной косяк, переводя дыхание, словно после удара под дых.
«Спокойно! Она ничего не знает! Она не может ничего знать!» я повторял себе эти слова раз за разом, пока черный туман в голове не рассосался, не втянулся куда-то в дальние уголки извилин мозга.
Вам плохо? гул в ушах стих, и я расслышал озабоченный голос гостьи.
Все нормально. Я справлюсь. Присядьте к столу.
Сам я тоже добрался до стола и плюхнулся в широкое эргономичное компьютерное кресло. Схватил бутылку питьевой воды, которая всегда стояла рядом с рабочим местом, сделал прямо из горлышка несколько жадных глотков. В мозгах прояснилось окончательно.
Я отставил бутылку в сторону. Глянул на Веронику. Она сидела напротив и молча наблюдала за мной.
Думаю, Ника, вы обсудили с Викторией основные моменты? Она должна была объяснить вам, чего я от вас жду.
Да, я все поняла. Не вижу ничего сложного нормальная работа, ничуть не хуже других.
Я рад, что вы так к этому относитесь. Девчонка говорила настолько уверенно, что я немного удивился.
На душе стало муторно и неприятно. Все-таки суррогатное материнство довольно сомнительная штука с точки зрения этики и морали. Но, когда не видишь другого выхода
Что ж, тогда вот договор, я придвинул девушке заранее подготовленную папку. Изучите, и, если все устраивает подпишите.
Я так понимаю, там все стандартно? переспросила Вероника.
Само собой.
На самом деле в стандартную заготовку мои юристы внесли несколько небольших изменений, призванных защитить как меня, заказчика, так и исполнителя.
Вероника произнесла что-то среднее между «угу» и «гм», достала из папки пачку бумаг и принялась их пролистывать. Именно пролистывать не читать. Я понял это по тому, как быстро переворачивались под ее пальчиками белые страницы. Зря она. Договора нужно читать внимательно. Тем более, что никто в шею не гонит. Хотя, что я знаю о девчонке? Может, она владеет техникой скорочтения?
Пока я забавлялся тем, что пытался угадать, какое у Ники образование и чем она зарабатывала на жизнь до того, как решила стать суррогатной матерью, сама девушка долистала договор до конца. Взяла ручку, которую я ей любезно придвинул, и оставила внизу последнего листа договора размашистую подпись. У моего отца, профессора, и то автограф смотрелся не так солидно.
Готово, сообщила, передавая мне оба экземпляра.
Хорошо. Сейчас тоже поставлю подписи. Можете пока изучить дополнительное соглашение. Думаю, нам придется обсудить изложенные там условия, чтобы прийти к консенсусу.
Еще и соглашение? Ника растерялась.
Да. Оно в той же папке, в отдельном файле.
Вероника полезла в папку. Я без спешки перелистал придвинутые мне стопки. Поставил первую подпись. Собрался ставить вторую, и тут моя посетительница резко отодвинулась от стола, отбросив от себя соглашение и глядя на него, как на отвратительную, покрытую струпьями и слизью жабу. Найджел, лежавший на пороге кабинета, вскочил, подбежал к ней, начал тыкаться в колени.
Что это? Что за бред?! дрожащим шепотом произнесла девушка, отталкивая ладонью собачью голову.
Найджел, фу! Иди ко мне! я отозвал пса и лишь потом заговорил с Никой. Что вас так испугало?
Задавая вопрос, я забылся и попытался взглянуть на Нику прямо, но, разумеется, ничего не увидел. Пришлось отвести взгляд в сторону, чтобы иметь возможность наблюдать за ней хотя бы боковым зрением. Со стороны это смотрелось так, будто я не желаю смотреть на собеседника и нарочно отвожу взгляд. Темные очки с зеркальными стеклами до какой-то степени спасали от этой неловкости.
«Исполнитель доверяет заказчику в выборе клиники и специалистов, которые будут наблюдать за состоянием здоровья суррогатной матери» процитировала Вероника, и уже окрепшим голосом заговорила: Какая суррогатная мать? При чем тут я? Что за бумаги вы мне подсунули?!
Те самые, которые вы прочли и подписали! В чем дело, Вероника?! Хотите еще раз взглянуть на основной договор? я категорически не понимал, что происходит.
Откуда столько недоумения и возмущения? Зачем Вероника пришла, если теперь делает вид, что впервые слышит о том, в какой услуге я нуждаюсь?
Ника придвинулась обратно к столу, дрожащей рукой подгребла к себе уже подписанный договор и взялась снова перечитывать его на этот раз очень медленно и внимательно. Она напряженно сопела. Бумага шелестела в ее дрожащих пальцах. Найджел тоненько поскуливал: чуял, как медленно, но верно накаляется атмосфера
Это недоразумение, Вероника уронила руки с договором на колени, уставилась на меня. Голос ее звучал требовательно и почти обвиняюще. Чудовищное недоразумение!
Вероника. Какое может быть недоразумение, если вы общались с Викторией, которая не могла не сообщить вам, с какой целью разыскала и пригласила вас?
Виктория говорила, что вам нужна домработница! выкрикнула Ника отчаянно. И я отозвалась именно на это объявление!
Вы. Домработница? я окончательно перестал понимать, что происходит.
С чего вдруг молодая и очень хорошенькая женщина в довольно дорогой одежде а я даже в теперешнем своем состоянии мог отличить одежду приличного бренда от турецко-китайского ширпотреба претендует на должность помощницы по хозяйству?
Претендентка на вакансию домработницы должна была явиться вчера, припомнил вслух. Но не пришла и даже не перезвонила.
Я же сказала, что опоздала! голос Вероники звенел отчаянием. Попросила прощения!
Опоздала почти на сутки, я не сумел удержаться от упрека и даже легкой иронии.
Рейтинг девчонки в моей невидимой табели о рангах рухнул, разлетелся карточным домиком. Это кем надо быть, чтобы явиться спустя сутки после назначенного времени, ничего не объяснить, а потом еще и подписать договор, толком даже не прочитав его?
Вы должны аннулировать договор! Порвать его! Расторгнуть! Вероника вскочила, бросила бумаги на стол и оперлась на них ладонями, требовательно глядя мне в лицо. И вообще, могли бы смотреть на меня, когда я с вами разговариваю!
Не мог бы. Но это ее не касается. Да уж, с таким несерьезным отношением к жизни ей и правда только помощницей по хозяйству работать.
Я. Вам. Ничего. Не должен! я тоже встал. Глянул на Веронику с высоты своего роста. Сто девяносто три сантиметра, на минуточку. А вот вы мне уже должны. Ребенка или огромную неустойку в случае преждевременного расторжения договора. Что выбираете, Вероника?
3. Вероника. Невезучая
«Исполнитель доверяет заказчику в выборе клиники и специалистов, которые будут наблюдать за состоянием здоровья суррогатной матери»
После двух ночей без сна глаза слипались, голова казалась тяжелой, а вместо мозга в черепной коробке лениво ворочался и переливался густой кисель.
Смысл прочитанного дошел до меня не сразу. Но когда дошел
Я сорвалась. Впервые за двадцать восемь лет жизни позволила себе повысить голос. Причем на чужого человека. Мрачного незнакомца, который был выше меня на голову и на полметра шире в плечах.
Вы должны аннулировать договор! Порвать, расторгнуть! кричала ему в лицо, чувствуя, как меня начинает колотить крупная дрожь.
Он рассчитывает, что я соглашусь родить ему ребенка?
Да ни за что!
Я больше никогда, никогда не буду рожать!
Потому что терять это слишком. Нет, даже не больно страшно.