Пи-и-ить, прохрипели с соседней кровати.
Судя по голосу, это была Вера. Я села на постели, придерживая одеяло на груди. Мои вещи обнаружились лежащими на полу. Быстро натянув их на себя, я огляделась, будто была преступницей. Хотя, что и говорить, именно так я себя и ощущала.
Пелена наваждения схлынула, обнажив всё то, что случилось ночью в самом неприглядном свете. Я сделала то, что ещё вчера мне самой показалось бы невозможным. И теперь у меня было лишь одно желание сидеть в этой крохотной комнатушке до конца своих дней.
Как встретиться с Лёшей и посмотреть ему в глаза, я просто не представляла. Да и вообще казалось, что все кругом знают о моём грехопадении.
Вер, держи, протянула я подруге стакан воды.
Пока та жадно пила, я подошла к окну и выглянула в сад. Некоторые ребята уже проснулись и теперь опохмелялись. Кто-то уже разжигал мангал, кто-то тащил сумки-холодильники, очевидно, с очередной порцией горячительного. Алексея, меж тем, видно нигде не было.
Это радовало, поскольку шансы на то, чтобы сбежать незаметной, увеличивались.
Всё! Окончательно бросаю пить! Это ужас какой-то! простонала Вера и снова упала на подушку.
Точно, ухватилась я за фразу подруги. Давай собираться и по домам, раз нам здесь делать больше нечего.
Я начала хаотично метаться по комнате, хватая немногочисленные вещи и запихивая их в сумку. Вера, приоткрыв один глаз, воззрилась на меня не без удивления.
С ума сошла? Ребята здесь до вечера будут. А мы с Витькой вчера даже целова-а-ались, протянула она. Я пришла тебе это рассказать, а ты уже дрыхнешь, как сурок.
Приостановившись, я сглотнула. Значит, Вера не знала о том, что у меня была близость с Зеленовым. Остальные, видимо, тоже. Это не могло не радовать.
А я пораньше уеду, сообщила подруге.
Точно. Самым верным будет просто сбежать, а после перевести дух. Рано или поздно мы с Лёшей увидимся, нам ещё пять лет учиться вместе. Но вот именно сегодня и сейчас я была совершенно не готова посмотреть ему в глаза.
Ладно бросаешь меня, притворно вздохнула Верка. Остальные там как? спросила она, повернувшись набок и подперев голову рукой.
Мангал, продолжение банкета, пожала я плечами, допаковывая вещи. Праздник-праздник.
Я подошла к постели, когда мне в голову пришла ужасающая мысль. Пока Вера тяжело поднималась на ноги, бурча что-то себе под нос, оглядела простыню. Вроде никаких следов потери невинности не имелось. Фух кажется, бывает и такое. Снова возникли сомнения, что мне всё не приснилось, однако характерные ощущения едва ли не во всём теле, быстро их развеяли.
Всё, я поехала. Ребятам скажу, что уезжаю, сказала Вере, прихватив сумку.
Вообще-то, остальным будет наверняка плевать, осталась я, или нет. Активным участником веселья я никогда не была, так что потеря невелика Но так и подмывало намеренно увидеться с Зеленовым, чтобы понять, как отреагирует он.
Чёрт, Тимофеева-а-а, ты совсем ку-ку. То бежать хочешь, как от огня, то понять реакцию. Нет, так дело не пойдёт. Решила уехать пора и честь знать.
Созвонимся. А я в душ. Надо привести себя в порядок, ответила подруга и я, кивнув, вышла из комнаты.
Как и думала, на меня мало кто обратил внимание. Градус веселья уже набирал обороты, все предвкушали новый беззаботный день отдыха. Девчонки уже танцевали возле бассейна, парни вовсю отпускали свои «маскулинные» шуточки. Обычная обстановка, в которую я никак и никогда не могла вписаться.
Я добралась до ворот, когда случилось то, чего боялась и хотела одновременно.
Тимофеева! Кать! окликнул меня Зеленов.
Замерев в довольно неуклюжей позе, сжав пальцами медную ручку на створке ворот, я чертыхнулась.
Привет, сказала невпопад, обернувшись к Алексею.
Натянула на лицо улыбку, но ответной не получила.
Уже сваливаешь? спросил Зеленов в нарочито-грубоватой форме.
Да. Мама и бабушка ждут.
Я тут же мысленно обругала себя за произнесённую фразу. Звучала она, мягко-говоря, как-то по-детски. Но сказанного не воротишь.
Ладно. Увидимся, сказал он, на мгновение вцепившись взглядом в моё лицо.
Словно хотел что-то по нему понять, но сам не знал, что именно.
Ага, ответила ему я и, наконец, вышла на улицу, испытывая одновременно чувство облегчения и странной досады.
2
Ты чего такая задумчивая? спросила меня бабушка, когда я едва не спалила вторую порцию оладьев с капустой.
М? А да не задумчивая просто, ответила расплывчато, стряхивая чудом уцелевшую выпечку на тарелку.
На самом деле, конечно, врала. Чем больше времени проходило с нашей последней встречи с Лёшей, тем больше в голове было мыслей. Почему он пришёл ко мне той ночью? Как так вышло, что стал моим первым мужчиной?
Я ведь совсем ему не нравилась. Никогда. Да и не подходила ему по статусу от слова «совсем». Зеленова всегда окружали девицы совсем другого плана. Даже в школе он умудрился провстречаться едва ли не со всеми девчонками, у которых были как минимум ноги от ушей, как максимум родители директора, бизнесмены, владельцы заводов и пароходов. И вот теперь, после того, что между нами было, оказалось, что он вполне может оказаться в постели ещё и с обычной девушкой, весьма далёкой от понятия идеала.
Влюбилась как будто, что ли? спросила меня бабушка, не торопясь закрывать тему.
Да нет, баб. Размышляю об учёбе, отмахнулась от расспросов и, кивнув на сковородку, уточнила: Дожаришь?
И когда получила согласие, отправилась в свою комнату.
Мы с мамой и бабушкой жили в самой обычной трёшке на окраине города. Папа ушёл из семьи, когда мне было пять. В принципе, самая обыденная из всех возможных историй, которые случаются сплошь и рядом. После этого события, мама перестала верить мужчинам. И хоть мне казалось кощунственным заживо себя похоронить, когда ещё не стукнуло и тридцати, мама была стойким оловянным солдатиком. Она позволила себе снова попробовать стать счастливой только пару лет назад, хотя, несмотря на все положительные качества Владимира Андреевича, и не торопилась принимать его предложение выйти замуж.
Неделя после той вечеринки пролетела как один день. Я заметно успокоилась и, кажется, даже смирилась с мыслью, что догадаться о причинах поступка Зеленова не смогу. Просто приняла произошедшее как данность. Верка за это время звонила мне лишь пару раз, и из разговоров с ней я поняла, что у них с Витькой закрутился самый настоящий и весьма головокружительный роман. В общем и целом, было ясно подруге совсем не до меня.
Тем удивительнее стал её нежданный визит в этот вечер, когда я уже подумывала поужинать, почитать книгу и лечь спать.
Ка-а-ать! окликнула она меня, без стука входя в комнату. Мне Татьяна Ивановна открыла. До тебя не дозвониться!
Вера приземлилась в пустое кресло с таким видом, какой бывает у кошки, объевшейся сметаны.
И тебе привет, усмехнулась я, беря в руки телефон.
Ну, точно. Разрядился, а я и не заметила.
Вот тебе и привет, фыркнула Вера. И кому мне, позволь спросить, рассказывать о том, что творится? Я аж не утерпела и приехала!
Подруга повела носом в сторону кухни. Видимо, у неё, в отличие от меня, с аппетитом всё было в полном порядке.
Дай угадаю, сказала я, поднимаясь с кровати, на которой сидела и перебирала книги. Первое ты голодна. Второе у тебя есть, что мне рассказать про Витю. И третье это не может ждать и дня.
Точно! воскликнула Вера, следуя за мной на кухню. Ни оладьи, ни новости откладывать на потом нельзя.
Подруга буквально подпрыгивала от нетерпения, когда мыла руки, садилась за стол и дожидалась угощения. И стоило нам только остаться наедине бабушка сослалась на то, что идёт смотреть телевизор как Вера ошарашила меня, выпалив скороговоркой:
У нас с Витькой всё по-настоящему! Ребята на базу отдыха едут. Я тоже. Сказала, что тебе предложу. Поедешь? А! Ещё Зеленов всё же замутил с Аллкой. Ты бы её видела, ходит такая важная, как будто ей не Лёша на голову упал, а Джастин Бибер.
Я застыла с тарелкой, на которую накладывала оладьи для себя. Пальцы впились в край с такой силой, что мне даже показалось, будто керамика не выдержит и от неё отделится кусок.
В голове зашумело, хотя, вроде бы, для такой реакции не имелось ровным счётом никакого повода. Да, мы с Зеленовым переспали. Но больше нас ничего не связывало. Он был волен встречаться с кем угодно, когда угодно и как угодно. Почему же сейчас так горько на душе? Неужели я и впрямь надеялась на то, что эта ночь имеет для Лёши хоть какое-то значение?
Я не поеду, Вер, спасибо. Хочу учебники какие-нибудь поискать. Или в сети покопаюсь. Учиться нам скоро, не до отдыха.
Эту фразу я произнесла совершенно ровным и даже безэмоциональным тоном, удивляясь сама себе. Внутри бушевал настоящий пожар эмоций, а вот внешне удалось сохранить безмятежность. Это когда Вера уйдёт, я, возможно, позволю себе всласть поплакать. А сейчас даже намёка не хотела давать подруге, чтобы она ничего не заподозрила.
Ну, Кать ты даёшь! хмыкнула Вера, принимаясь за оладьи. Лето на то и лето, чтобы его с пользой провести, а не по уши в учебниках, из которых мы только вылезли. К тому же, институт, как по мне, лафа. Это не одиннадцать лет за партой, без права на помилование.
Я пожала плечами и, заставив себя откусить немного от оладьи, промолчала. Что толку было говорить Вере о том, что мне на их базах отдыха вовсе не место? Это она влюблённая, счастливая, готовая к приключениям. А у меня в голове только непонимание, горечь и обида.
И хоть Лёша мне ничего не обещал, я не звалась его девушкой, да между нами и вообще не имелось никаких отношений, эту самую обиду мне нужно было пережить и прожить.
Лучше расскажи мне, как у вас с Витькой закрутилось, попросила я и приготовилась слушать рассказ Веры, глаза которой тут же засияли.
А ещё через десять дней меня ждал сюрприз, от которого я едва не хлопнулась в обморок, когда увидела две полоски. С женскими днями у меня всё было в полном порядке с четырнадцати лет. Ни единой задержки, ничего подобного. Потому, уже на третий день отсутствия этого физиологического процесса я поняла, что что-то не так.
Раньше я бы первым делом позвонила Вере, с которой бы и обсудила данную проблему, но только не сейчас. Теперь у меня был секрет. Причём почти на миллион.
«У меня всё под контролем» Или как там сказал мне Лёша? Да-да, именно это он и имел ввиду, а я полностью доверилась ему в этом смысле. Наивная дурочка!
Я отложила положительный тест на бортик ванны и застонала. Благо дома никого не было, потому мой плач Ярославны ни одна живая душа не услышала. И что теперь делать? Господи у меня будет ребёнок. От Зеленова. От парня, который меня воспринимает словно пустое место.
Я поняла, что начинаю задыхаться. Держись, Катя, тебе нужно оставаться в здравом рассудке. Легко сказать, а вот сделать почти что невозможно.
Взяв тест, я завернула его в салфетку и, добравшись до комнаты на неслушающихся ногах, спрятала с глаз долой.
Итак, попробуем мыслить здраво. Что будет дальше, если ребёнка оставить? На то, чтобы Зеленов ему обрадовался, упал передо мной на колени и тут же сделал предложение, рассчитывать не приходилось. Это первое. Второе мне что, придётся ходить на занятия с пузом, вызвав тем самым море пересудов? Значит, учёбу придётся отложить.
Господи, ну за что мне всё это?
Сев на край постели, я растёрла лицо ладонями. Теперь следовало подумать о том, что вызывало у меня ещё большую панику, чем кричащий карапуз. Избавление от малыша.
Я всегда мечтала о детях, о большой семье, но в этих самых мечтаниях они рождались у меня ближе к тридцати, к тому же, когда я уже сходила бы под венец. И вот теперь ничего похожего на эту прекрасную картину. Мне восемнадцать, я только начинаю жить, парня у меня нет и в помине, не то что мужа
А что если сейчас я избавлюсь от малыша, а потом так и проживу одинокой всю свою жизнь? Ведь если принять во внимание мой «успех» у представителей противоположного пола, это вполне вероятно!
В общем и целом, ответов ни на один свой вопрос я не находила, следовательно, решения этой проблемы, от которой у меня волосы вставали дыбом, пока не имелось.
Однако и оставаться с ней один на один не было сил, поэтому я всё же взяла телефон и, очертив голову, позвонила Вере и попросила о встрече. Разумеется, где-нибудь в кафешке, потому что вскоре бабушка должна была вернуться домой, а пока ошарашивать её тем фактом, что он может стать прабабушкой, я не собиралась.
По дороге как раз планировала пораздумать на тему того, признаваться ли в отцовстве Зеленова, или нет. Ведь вполне можно было соврать Вере, что у меня есть парень, но я его скрываю.
Условившись с подругой встретиться через час, я положили трубку и посмотрела на себя в зеркало. Бледная, перепуганная краше в гроб кладут.
Конечно, ни о каком вранье речи не пойдёт. Я встречусь с Верой и расскажу всё, как на духу. А дальше хоть трава не расти. И, по крайней мере, перестану чувствовать себя настолько одинокой.
Одна голова хорошо, а две ведь лучше, правда?
Тяжело вздохнув, я открыла шкаф и принялась вытаскивать одежду, чтобы собраться и прибыть в кафе вовремя.
Ты меня просто убила! ужаснулась Верка шёпотом. Уверена ну, что у вас всё же было? А вдруг задержка это просто гормональный сбой? И тест врёт? затараторила подруга, лицо которой, по мере новостей, которые я ей выложила, все приобретало и приобретало офигевшее выражение.
Конечно, озвученные ею вероятности были бы идеальными. Жаль только сбыться могли с точностью одна сотая процента. То есть никогда.
Я прочла в интернете, что, скорее всего, на это рассчитывать не придётся, тяжело вздохнула в ответ.
Вот же чё-ё-ёрт! протянула Вера. А чего ты мне ничего не рассказала-то сразу? надулась она. Мы же лучшие подруги!
Я отпила глоток остывшего латте. Верка была права обычно тайн друг от друга у нас не имелось. Я и сама задавалась вопросом, почему случившееся стало моим секретом, но раз за разом приходила к мысли, что если бы не беременность, о ночи с Лёшей не узнала бы ни одна живая душа. Кроме нас с ним, конечно.
Ну а как ты думаешь, каково мне было понять, что он и виду не подал, что у нас с ним что-то было? К тому же, помнишь Аллку? намекнула я на то, о чем сама Вера мне и рассказывала не так давно.
Мда уж Но всё равно, сказала она, правда, развивать мысль не стала. Видимо, поняла, что мне сейчас не до выяснения дружеских отношений. И что теперь станем делать?
От её «станем» внутри появилось тёплое чувство. Я не одна. И хоть Вера мне мало чем могла помочь, я была благодарна за то, что подруга дала мне понять, что мы вместе.
Пока не знаю Буду говорить с мамой и бабушкой. Сама понимаешь, если даже я решу, что ребёнка не будет, не стану идти на такой шаг втайне от них.
Вера посмотрела на меня так, словно видела впервые в жизни.
Что значит, если решишь?.. Ты что, планируешь его оставить?
Закусив нижнюю губу, чтобы не разреветься прилюдно, я опустила голову и глубоко вздохнула.
Не знаю, Вер, сказала в ответ. Пока ничего не знаю.
Мы замолчали. Я так и чувствовала на себе взгляд Веры, но о чём она думала, расспрашивать не торопилась. Знала, что Васильева всё расскажет мне сама.
Перво-наперво, нужно обо всём сказать Зеленову, проговорила она, и я тут же вскричала:
Нет!
Вера воззрилась на меня с ещё более неподдельным изумлением. Под её взором мне стало окончательно не по себе.
Хочешь сказать, что Лёха даже не будет поставлен в курс дела?
Я не хочу не хочу даже представлять, что тогда начнётся. Он меня не любит, у него роман с другой. Я вообще ему не подхожу никак! Понимаешь?
И что? Васильева подалась ко мне и с горячностью заговорила: Речь ведь идёт уже совсем не о тебе, и вовсе не о ваших с ним отношениях, которые, как бы то ни было прискорбно понимать, вряд ли когда-нибудь бы начались. Будь у вас хоть десять совместных детей.