Остается только найти тихую гавань и попытаться заново устроить свою жизнь, где нет места Глебу Агурскому, и никогда не будет.
9. Побег
Этой ночью мне не до сна. Ложусь в постель. А через пять минут подскакиваю снова. Боясь разбудить Аську, на цыпочках подхожу к окну. В мерцающем свете фонарей двор как на ладони. Машинами заставлены все проезды. Вот только черных дорогущих иномарок нет и в помине. Уехали! Биг-босс отпустил. Решил охранять меня лично.
Польщена вашим доверием, господин Агурский!
Тихонько выхожу в коридор. Заглядываю в зал. Мальва, стерва такая, прикорнула у ног захватчика. То ли охраняет, то ли подлизывается. Вот как она понимает, к кому именно нужно втереться в доверие? Эту гадкую собаку я кормлю отборной вырезкой. Когда она болеет, таскаю к ветеринару. Но вот пришел Агурский, и наша псина сразу сообразила, кто тут самый влиятельный.
«Даже собака понимает, что нужно, поджав хвост, выполнять все указания великого и ужасного, думаю я и чуть не захлебываюсь слюной от негодования.
Как бы ни так! Не на ту нарвался, Глеб Александрович!
Крадучись, иду на кухню и снова выглядываю в окно. Ни одной машины. А мой тюремщик дрыхнет. Самое время удрать, пока ветер без камней.
Налив в кружку воду из кулера, пью маленькими глотками. Раздумываю. Естественно, со временем Агурский меня найдет. Но тогда Аська станет старше, и я смогу торговаться. А с другой стороны, он же тоже человек. Влюбится, женится, свои дети пойдут. Глядишь, забудет о нас на веки вечные Не захочет обделить родную кровиночку.
«Чего ждем? спрашиваю саму себя и уже хочу вернуться в спальню, когда на кухне появляется заспанная мама. Молча кивает в направлении зала. Решительно мотаю головой.
«Нет! Никаких переговоров и мира. Категорически нет!»
И приложив палец к губам, бегу пальцами по воздуху, словно говорю «Мы уедем. Сейчас!»
Куда? еле слышно шепчет мама.
Первый вариант, так же одними губами повторяю я.
Мама кивает. Срочный отъезд в Прагу мы обсуждали с ней неоднократно. У моей подруги там дом на берегу Влтавы. На первое время пойдет. А позже, оглядевшись, сниму квартиру. Сейчас главное увезти Аську и самой унести ноги. Потом, чуть позже, придется продать эту квартиру и купить две однушки. Сдавать их и жить с аренды. Мама, естественно, будет с нами. Но не сейчас А как только выпроводит этого урода. Кто бы мог предположить такой поворот событий. Агурский собственной персоной дрыхнет у меня дома.
Вернувшись в спальню, натягиваю свитер и джинсы. Быстро собираю тревожный чемоданчик. Список вещей давно составлен. Остается только покидать их в пластиковое нутро и, осторожно разбудив Аську вызвать такси.
Мамоська, шепчет дочка. Зевнув, укладывает мне голову на плечо. Обнимает ручонками. Абсолютное доверие. За эту девочку я и убить могу, если потребуется. До конца жизни буду ее защищать. От Агурского тем более.
10. Мой милый, мой любимый
Нам нужно ехать, солнышко, шепчу в золотистые локоны. И положив на кровать, одеваю спящего ребенка. Остается только в обстановке полной секретности накинуть пуховик и спуститься вниз.
Иди к себе, шепчу, целуя маму. Я тихонько выйду и дверь прикрою. А ты потом захлопнешь. Скоро увидимся, обнимаю и целую единственного близкого мне человека. А потом тихо открываю входную дверь. Выношу чемодан к лифту и, взяв на руки Аську, осторожно выхожу следом. А подойдя к такси, улыбаюсь от радости. Гляжу в ставшее уже знакомым лицо таксиста, что забирал меня от Банкет-холла. Видимо, у мироздания свое чувство юмора.
Ты все бежишь? вздыхая, интересуется мужик, пряча чемодан в багажник. Веселая, я смотрю, у тебя жизнь.
Ага, обхохочешься, фыркаю я, усаживая Аську в детское кресло. А когда машина отъезжает со двора, оглядываюсь на прощание. И вижу, как широко распахивается дверь подъезда. На улицу выскакивает Агурский. Спутать или ошибиться невозможно.
«Я опять удрала от тебя, дядя Глеб, думаю с сарказмом. -Сейчас пока ты сам соберешься, пока свою армию разбудишь, я уже далеко улечу. И ни фига ты меня не найдешь!»
Целую спящую Аську в лобик и, достав смартфон, лезу на Авиасейлс. Покупаю билеты до Праги и довольно смотрю в окно. И даже сама не верю, что снова сработал тот самый фокус, придуманный Павликом три года назад.
«Милый мой, как же мне тебя не хватает!» думаю, обращаясь к темному небу, затянутому тучами.
И словно на миг переношусь в нашу с Пашкой квартиру, где мы жили первое время. Пока, проснувшись как-то раз, я не обнаружила стоящего рядом Глеба.
Ненавижу тебя, Агурский! Как же я тебя ненавижу!
Проваливаюсь в воспоминания. Хватаюсь за них, как за спасительную соломинку.
Бабушка просила, Анют, шепчет Пашка и снова лезет обниматься. Посидим часок и смотаемся. Они у меня прикольные
Обычно люди о своих родственниках так не говорят. Но в мире богатых и знаменитых все не так, как у обычных людей.
Не лезь туда, дочка, просит мама, узнав, с кем я встречаюсь. Жизнь поломают, ноги вытрут. Да еще будут вести себя так, будто сделали огромное одолжение. Полно же вокруг нормальных парней. Вон Леша у Ирины Константиновны
Может, Леша и нормальный, но я влюбилась в этого. Бесшабашного и веселого Павлика Дёмина, наследника империи Агурских.
Эй, тянет меня за прядь волос Пашка. Ты прям побледнела, девочка. Не бойся. Мои олды не кусаются. Мама будет и бабушка. Может, дядька с женой заедет. Но скорее Луна столкнется с Марсом.
Когда? несмело выдавливаю из себя. Может, ты сам смотаешься, Паш? Я им точно не понравлюсь.
Смотрю на своего любимого мужчину и боюсь сознаться в своих чувствах. Не хочу его ни с кем делить. Ни с какими родственниками. Я видела их фото в интернете. Две худых воблы со злыми глазами. Мать и бабка. А дядюшка, Глеб Агурский, и того хуже. Биоробот, блин Какие у меня шансы завоевать у них хоть мимолетную симпатию? Да никаких!
11. Посторонний мужчина в моей спальне
Не бойся ты, обнимает меня за плечи Павлик. Целует куда-то в висок и шепчет жарко. Заедем на минуточку. Похаваем и выйдем. Родня у меня нормальная. Не сливайся, Энн! Хотя бы из уважения ко мне
Прикрываю глаза, млея от близости. Павлик Дёмин мечта всех девчонок города. И непонятно, почему он выбрал меня.
Паш, бормочу недовольно. Давай в другой раз.
Ловлю себя на странной мысли. Богатый и красивый парень хочет познакомить меня с родственниками. Не всех же телок он к матери и бабке возит.
Но страх сковывает руки и ноги. И душу тянет дурное предчувствие.
Мама с бабушкой обидятся. А если я еще Глеба продинамлю, вообще хана, тянет меня с постели Павлик. Дядька иногда таким противным бывает. Начнет меня как кота в ссаные ботинки тыкать, пока не соглашусь на его условия.
А ты не соглашайся, улыбаюсь кисло. Рисую узоры на груди любимого и никуда не хочу ехать.
Не могу, вздыхает Павлик. Он же мой опекун.
Тебе еще нет восемнадцати? смеюсь я. Вот не знала! С кем я связалась?
Пашка высокий и стройный тянет на все двадцать пять. Темные коротко подстриженные волосы всегда уложены с каким-то гелем. И оттого он кажется крутым нереальным итальянцем
Мне двадцать, хмыкает он и принимается объяснять. Понимаешь, дед незадолго до гибели открыл трастовые счета. На меня и на маму. А так как мы народ ненадежный, назначил дядьку за нами приглядывать. Ты не бойся, Энн. Он хороший. Задерганный только. Нервничает, что бизнесом никто из нас не хочет заниматься.
А почему? поднимаю на него взгляд. Пашка громкий, веселый. А я как мышка-тихушница. Маленькая, серая
Да не хочу я! Не интересно, вздыхает он. Все эти контракты, маржа, переговоры Ну их! Бабки капают, и слава богу! Дед незадолго до гибели хотел продать. А Глеб уперся рогами. Посчитал, что цену дали несправедливую. Вот теперь пусть сам и занимается. А мы с тобой лучше на море рванем. Почилимся!
У меня же работа, Паш, шепчу, пытаясь сбавить напор.
Бросай, отмахивается он. Все равно скоро поженимся!
Любимый зарывается пальцами в мои волосы и, изловчившись, закидывает меня к себе на живот.
Малыш, давай останемся, произносит хрипло. Ну его, этот обед. И дядьку моего тоже
Люблю тебя, шепчу, потянувшись к нему с поцелуем. И ни с кем не хочу делить
Я тоже, малыш Подожди, Пашка лениво тянется к айфону и, поставив его на беззвучный режим, одним движением переворачивает меня на спину. Рычит, нависая сверху. Ты моя навсегда, девочка.
Утомленная ласками любимого, я засыпаю у него на плече. В этом, наверное, и заключается вселенское счастье, когда спишь и чувствуешь дыхание близкого человека рядом. И потом уже точно не можешь спать одна.
«Плевать, если я не понравлюсь его родственникам, думаю, засыпая. Павлик меня любит. А я его. Вместе мы справимся»
И как только проваливаюсь в глубокий сон, вздрагиваю от резкого окрика.
Павел! Может, объяснишь, что происходит?!
Распахиваю глаза и в ужасе натыкаюсь на разъяренное мужское лицо. Посторонний человек в нашей квартире и спальне.
Какого ты вломился, Глеб? налетает на родственника Павлик. Кидает в меня покрывало, а сам голышом наступает на самого господина Агурского.
Мать и бабушка ждали тебя к обеду, слышу я грозную отповедь. И падаю на кровать в бессильном ужасе.
Меня-то никто никуда не приглашал. Никто не собирался со мной знакомиться. Звали одного Павлика. Одного!
12. Она не телка!
Быстро собирайся, и поедем, доносится до меня резкий голос Павкиного опекуна.
Только вместе с Аней, не сдается мой любимый.
Тебе совсем мозги от обычной телки запорошило, мальчик? гневно бросает родственник.
Она не телка, перебивает запальчиво Павлик. Пожалуйста, воздержись от заявлений, о которых потом пожалеешь.
Да ну? с издевкой усмехается Агурский. И дальше слышится отборный мат. Родственник Павла не стесняется в эпитетах. И все они касаются меня. Стыдобище какое, мамочки дорогие! Хватаюсь за голову. Закрываю уши руками. Они ненавидят меня, эти долбаные аристократы! Даже не зная, ненавидят. Только за происхождение
В коридоре раздается шум. Что-то стеклянное падает на пол. А потом слышится удар об стену.
Уходи, Глеб, рычит Павлик. Сегодня ты перешел все границы.
Я-то уйду, резко бросает Агурский. Только все твои счета в ближайшее время будут заблокированы. Хватит паразитировать! Иди работать, баклан!
Проваливай, или еще врежу, глухо предупреждает Павел. Где-то вдалеке слышится возня, потом хлопает входная дверь.
Аня, помоги мне, зовет Павлик. И я как ненормальная срываюсь с места. Влетаю в ванную, где мой любимый ищет в аптечке перекись водорода. Идиот, бормочет, разглядывая в зеркале разбитые губу и скулу. Теперь на фотках буду с бланшем.
Пройдет, вздыхаю я безрадостно. И найдя нужный флакончик, прикладываю смоченный в перекиси ватный диск к ссадинам.
Хату нужно сменить, задумчиво роняет Павлик.
Может, проще поменять замки? лепечу еле слышно.
Нет. Лучше уехать подальше от этой своры бешеных собак. Насчет бабушки не уверен. Но моя мать и дядька не дадут нам житья. Твоим я тоже не нравлюсь. Давай выберем спокойный тихий городок и уедем? Ты как, Анютка?
Согласна, шепчу я, сдерживаясь из последних сил, и, уткнувшись в грудь любимого, реву как маленькая.
Крепкая мужская рука решительно ложится мне на затылок.
Ну, перестань, малыш, шепчет Пашка. Тебе вредно волноваться. Пройдет время, и все утрясется. А пока нам лучше держаться подальше.
Твоя родня меня не полюбит никогда, всхлипываю я и вновь заливаюсь слезами.
Они никого не любят. Даже себя, резко бросает Пашка. Придурки конченные Нашла из-за кого плакать.
Тогда церемонию придется отменить. Ты же думал, что Глеб выдаст тебе нужную сумму, вздыхаю я, обнимая торс любимого и прижимаясь к нему всем телом.
Чувствую, как по позвоночнику пробегают Пашкины пальцы.
Да ну, из-за трех человек лишаться праздника, весело хмыкает Павлик. Хату продаем. Новую покупаем на твое имя. И на какое-то время забываем о моих родственниках.
Павли-и-ик, тяну я, шмыгая носом. Но так же нельзя. Не по-человечески
С ними можно, отрезает любимый. Я от всей души желаю тебе сохранить веру в моих родаков Но скорее всего, они скоро проявят себя.
Задыхаюсь от возмущения и растерянно гляжу на Павла.
А если им все рассказать о нас? Может, тогда они говорю с азартом.
Анютка моя дорогая, нежно шепчет Павлик, целуя мое лицо. Тсс, это наш секрет, любимая.
13. Попалась
Раздраженный голос водителя выдергивает из воспоминаний. Лениво прислушиваясь, смотрю в окно, за которым уже виднеются огни аэропорта.
«Удрала! Йехуу! мысленно визжу от восторга, но тут же обрываю себя. Погоди радоваться. Сначала унеси отсюда ноги».
Я сказал «нет!», чуть громче отрезает водитель и, откинув телефон на переднее сиденье, внимательно смотрит на меня в зеркало заднего вида. От кого ты бежишь? От мужа?
От его родственников, мотаю я головой и чувствую, как от страха сводит внутренности. Агурский, сволочь! Подсуетился!
А муж?
Погиб.
Ну, я понял, кивает таксист, подруливая к дверям международного зала вылетов. Я тебя провожу, девочка. А то мало ли
Спасибо, мяукаю чуть слышно и тормошу Аську. Мы приехали, милая.
Суровый крепко сколоченный мужик в камуфляже доводит нас до стойки регистрации. Терпеливо ждет, а потом провожает до ворот, ведущих на посадку.
Тут они тебя точно не достанут, улыбается скупо. Береги себя и дочку, кивает напоследок.
Спасибо вам, улыбаюсь, смаргивая слезы. И усевшись у огромного панорамного окна в зале ожидания, вместе с Аськой наблюдаю, как на посадку заходят самолеты.
«Еще каких-то пятнадцать минут, смотрю на часы и время в билете, и гуд бай, Агурский! Тебя я не увижу больше никогда, напеваю, чуть изменив слова песни.
Рассеянно оглядываю публику. Зал почти заполнен. Скоро посадка.
Мама, дядя тянет играющая с куклой Аська.
Чувствую, как слегка дергаются антивандальные кресла. Кто-то садится рядом. Поворачиваю голову и застываю на месте.
Глеб!
Что вы здесь делаете? выдыхаю на автомате. И от охватившего ужаса рискую свалиться в обморок.
В Прагу лечу, лениво бросает он. Интересуется буднично. У вас какие места?
Без спроса вытягивает билеты из паспортов, сличает данные. А у меня внутри закипают гнев и ярость одновременно!
Что вы себе позволяете? шиплю, отбирая билеты.
Рядом сидим, кивает он, улыбаясь. Просто хотел удостовериться.
Вы! шикаю негодующе. Да как вы смеете!
Одним рейсом летим, самодовольно заявляет он и, поморщившись, оглаживает короткий ежик волос на затылке. Что тут противозаконного?
«Действительно! хочется заорать мне. Схватить Аську. Убежать куда подальше. Но ноги становятся ватными, а горло сковывается спазмом. Не закричать, не вздохнуть.
Нам нужно поговорить, Анечка, миролюбиво замечает Глеб, накрывая мою ладонь своей. Хлопает легонько. Смотрит внимательно на меня. А меня от этого простейшего действия трусит, как будто к руке двести двадцать вольт подключили.
Не бойся, вздыхает он. Я хочу помочь тебе и Асе. Забодался искать тебя. Уже сил нет.
«Ага, как же!» усмехаюсь про себя.
Не смей больше сбегать. Даже не пытайся. Нам нужно поговорить. Решить, как будем жить дальше. Хочешь, здесь все обсудим или в этой Праге твоей. Нас там встретят. У моего товарища дом на Влтаве. Говорит, красивое место
Да, киваю я, прекрасно зная, кого имеет в виду Агурский. Там из окон виден шпиль собора Святого Вита. Мы со Стеллой останавливались там, когда путешествовали по Чехии
Ты знакома со Стеллой Щербетовой? спрашивает изумленно.
Да, мы дружим, киваю коротко и прислушиваюсь к механическому женскому голосу, что-то вещающему о задержке рейса.